Задний стрелок сообщал Даффурну о положении истребителей и комментировал полет трассеров. Пилоту оставалось лишь непрерывно бросать машину в разные стороны. Неожиданно его нога соскочила с ножного рулевого рычага после прямого попадания в руль. Задний стрелок наблюдал, как сломанный руль болтался из стороны в сторону. Нога Даффурна бесполезно ходила вверх-вниз под давлением педали, в то время как самолет бесконтрольно метался то влево, то вправо. Огромными усилиями ему удалось придавить ногой рулевой рычаг и удерживать его в одном положении. Пилот обнаружил, что рулевые тяги также были повреждены и руль действовал только при полностью вдавленном рычаге.
Все это время, когда самолет бесконтрольно и резко метался из стороны в сторону, острие огня истребителей следовало за ним. Рация слетела с креплений, один из трассеров попал в мотор, и самолет, подобно летающему дуршлагу, издавал в полете пронзительный свист. Но каким-то чудом моторы продолжали работать, и Даффурн летел дальше.
Какой бы эффективной ни была стрельба немецких истребителей, в конце концов у них закончились боеприпасы, и самолеты отвернули в сторону. Еще одному пилоту "бьюфорта" пришлось повернуть к берегу и совершить аварийную посадку за немецкими линиями. Один или два были вынуждены под таким напором сбросить свои торпеды. Даффурн, имея сильно поврежденный самолет и раненого стрелка, без пулеметов и без рации, решил, что продолжать путь безнадежно, и повернул назад в Сиди-Баррани. Несколько других пилотов обнаружили, что в этом бою потребление топлива было настолько большим, что у них не осталось ресурсов совершить атаку и возвратиться потом на Мальту. Поэтому они также повернули назад. Когда Мейзон в конечном счете подвел итог, он остался лишь с пятью из двенадцати самолетов.
Подобное начало операции могло бы убедить оставшихся в необходимости вернуться назад. Они опасались, что им не хватит горючего, у Гиббса вышла из строя башня. Но им и в голову не приходила мысль о возвращении. Сомкнув ряды, самолеты снова встали в строй и последовали дальше.
Мариленд ушел вперед, чтобы провести разведку и навести "бьюфорты" на цель с помощью своего радара. Радист Мейзона засек радиопередачу на расстоянии 50 миль. Направление было правильным, видимость прекрасной, и они заметили боевые корабли за 10 миль. В этот момент появился Мариленд и выстрелил сигнальной ракетой, освещая цель.
Спокойную гладь моря вздыбили огромные столбы воды, когда 15-дюймовые орудия боевых кораблей создали перед ними ограждения из этих всплесков. Самолеты впервые встретились с такой формой заградительного огня, но продолжали держаться близко к воде. Итальянские корабли оставались прямо по курсу, немного слева. Четыре миноносца перед ними выстроились в ряд один за другим подобно зубьям расчески. А в миле за ними летчики могли видеть два боевых корабля, один от другого примерно в четверти мили.
Сверкающая гладь моря перед ними была исковеркана всплесками, а бледно-голубое небо испещрено клубами дыма от взрывов. Основная часть заградительного огня гремела над самолетами на высоте примерно 200 футов. На подходе к цели "бьюфорты" начали проводить обманные маневры, сначала плавные, а потом крутые.
Изначальный план Мейзона сводился к проведению атаки ведомыми им шестью самолетами с правого борта линкоров, в то время как Гиббс и шесть его самолетов должны были зайти с левого фланга. Сейчас же за Мейзоном следовали лишь два самолета, а за Гиббсом – только один. Несмотря на это, Мейзон решил придерживаться прежнего плана.
За пять миль до цели под машиной Гиббса громыхнуло, самолет затрясло, но Гиббсу быстро удалось вернуть контроль за управлением. Шасси и гидравлическая система были повреждены, но торпеда осталась целой. Штурманом Гиббса был Кресвелл, выживший во время предыдущей аварии в пустыне. Когда пилот рядом с ним был убит, Кресвелл занял его место и благополучно посадил самолет за линиями противника, где его потом подобрали во время наступательной операции "Крестоносец". Белобрысый, плотно сбитый, с огромными голубыми глазами, Кресвелл стоял теперь рядом с Гиббсом, готовясь к худшему, прикрыв каской ту часть своего тела, которую считал наиболее уязвимой.
Мейзон начал поворот влево для обхода головных миноносцев, чтобы атаковать линкоры с правого фланга, а Гиббс – поворот вправо, когда головной корабль стал разворачиваться. Поскольку линкор стоял к ним бортом и любой его поворот мог сбить их с цели, Мейзон и Гиббс, прервав маневр, возвратились на прежний курс. Головной корабль поворачивал направо. Вскоре он предстанет перед ними во всю свою длину.
Каковы бы ни были планы итальянцев, они явно были сбиты с толку этой атакой. Расстояние между двумя линкорами было меньше 400 ярдов, и второй корабль, начав правый поворот, тут же изменил свои намерения и взял резко влево. На какой-то момент показалось, что два огромных корабля столкнутся.
В это время Мейзон и Гиббс вели свои самолеты сквозь заграждение миноносцев в зону атаки. Ни один из пилотов теперь уже не мог подумать о каком-либо маневрировании. Головной итальянский линкор повернулся всем бортом к "бьюфортам", им оставалось только подойти поближе и сбросить свои торпеды.
Мейзон и Гиббс оба воспользовались предоставившимся им шансом и устремились к головному кораблю. Но когда Гиббс выровнял машину, его самолет и следовавший за ним самолет Дика Маршалла попали под заградительный огонь миноносца. Масло залило пол кабины Гиббса, у Маршалла было повреждено рулевое управление и пробита гидравлическая система. Поэтому обоим пилотам пришлось сбросить торпеды заблаговременно на расстоянии примерно 2000 ярдов. Перед тем как сбросить свою собственную торпеду, Мейзон увидел, как были подбиты эти два самолета.
И снова, имея перед глазами огромную цель, "бьюфорты" сделали сброс на слишком большом расстоянии. Частично по вине интенсивного заградительного огня, частично из-за отсутствия опыта в определении расстояния до боевых кораблей ни одна из торпед не была сброшена с расстояния меньше мили. Военные корабли продолжали идти своим курсом.
Все пять "бьюфортов" уцелели в этом бою и вернулись на Мальту. Гиббс посадил свой поврежденный "бьюфорт" на брюхо, Маршаллу удалось выпустить шасси с помощью маневра, но при приземлении он врезался в поврежденный "бьюфорт" 217-й эскадрильи, находившийся в конце взлетной полосы. Оба самолета взорвались и сгорели. Маршаллу и его экипажу удалось спастись.
Если бы их число не сократилось почти вдвое недалеко от Дерны, то, без сомнения, 39-я эскадрилья записала бы на свой счет хоть одно попадание. В итоге они и заявили о нескольких попаданиях, однако дым, который они видели над "Литторио", был результатом прямого попадания 50-фунтовой бомбы, сброшенной "либерейторами" незадолго до торпедной атаки.
Сделав рапорт, пять добравшихся до Мальты экипажей отправились в столовую. Они совершили долгий путь сквозь атакующие истребители, видели, как падают в море их подбитые товарищи, прошли сквозь едва ли не самый плотный заградительный огонь, который кто-либо когда-нибудь видел. Некурящий Гиббс "стрелял" сигареты у своих стрелков одну за одной. Напряжение постепенно уходило, и все говорили без умолку, подчас не слушая друг друга. Неожиданно они почувствовали себя очень голодными, а больше всего на свете им хотелось выпить. Но в этот момент значение конвоев, чей беспрепятственный проход им надлежало гарантировать, дошло до них с отрезвляющей силой. На столе перед ними стояли тарелки с бифштексами и хлеб, но выпить было нечего.
Из-за нехватки самолетов в разведывательном слежении за вражескими силами образовался пробел длиной в четыре часа. Этот факт, а также отсутствие информации об ущербе, нанесенном итальянскому флоту, вызывало у главнокомандующего средиземноморскими силами большие сомнения по поводу того, может ли направлявшийся на запад конвой следовать дальше беспрепятственно. В полдень конвой снова повернул назад в Александрию, подвергаясь при этом почти непрерывным атакам бомбардировщиков.
Фактически итальянский флот не понес никаких серьезных потерь, за исключением ущемленного самолюбия. "Тренто" был потоплен, "Литторио" получил незначительные повреждения. Примерно в три часа пополудни, снова попав в поле зрения разведывательной авиации, флот прекратил выполнение своей операции и повернул на северо-запад к Таранто.
Наконец путь был свободен. Но не слишком ли поздно было для александрийского конвоя вновь, в который раз, лечь на курс по направлению к Мальте? По словам адмирала Харвуда, главнокомандующего средиземноморскими силами, то был "золотой час" для этого конвоя. Однако на кораблях уже заканчивалось топливо, а из-за постоянных атак с воздуха, которым конвой подвергался на всем своем пути, корабли сопровождения стали ощущать нехватку боезапаса. Конвой не мог перенести еще один проход через район бомбардировок, не говоря уже об опасности, связанной с походом к Мальте, и поэтому ему пришлось вернуться в Александрию. То были печальные новости, однако этот направлявшийся на запад конвой выполнил свою задачу, сумев отвлечь силы неприятеля от конвоя, шедшего через Гибралтар, а именно эта последняя задача была, несомненно, главной.
Ударные силы ВВС еще не покончили окончательно с итальянским флотом. 217-я эскадрилья, уже нанеся свой удар на рассвете, снова поднялась в воздух во второй половине дня, второй раз за этот день. Теперь они планировали предпринять попытку атаки в сумерках. Из-за ошибок навигации и сильного лобового ветра самолетам не удалось перехватить противника, как было запланировано, и только с наступлением темноты они приблизились к позициям флота. Экипажи были в состоянии нервного напряжения с тех пор, как покинули Англию. Последние сорок восемь часов они находились в боевой готовности. Их резервы, моральные и физические, были на грани истощения. И на этот раз им не удалось обнаружить цель.
Но силы Мальты еще не иссякли. Пять "веллингтонов", которые провели неудачную атаку прошлой ночью, покинули Мальту снова незадолго до темноты с теми же экипажами. Ведущий "веллингтон" был переоборудован за несколько месяцев до этого. Его передняя башня и бортовые пушки были демонтированы. Руководил операцией командир эскадрильи Д.Н. Робинсон, отслуживший уже два срока на "веллингтоне", первый из которых провел в ночных бомбардировках Германии в начале войны. Начав очередной срок службы в 70-й эскадрилье на Среднем Востоке, он с удивлением обнаружил, что самолет, на котором он летал прежде в Англии, снова достался ему и в этой новой эскадрилье. Он успешно отслужил свой срок, получил отпуск, а потом назначение в 38-ю эскадрилью. Здесь, к своей радости и изумлению, он снова встретился с "Веллингтоном Т-2831", старым верным товарищем, на котором налетал сотни часов над Германией, Тобруком и Бенгази. Именно на этом самолете он теперь вел эскадрилью против итальянского флота.
Как и прошлой ночью, все "вимпи" вышли без труда на флот с помощью радара, выпустили ракеты для освещения цели, но итальянские корабли опять эффективно воспользовались дымовой завесой, которая покрыла их вуалью искрящегося серого тумана. Низкая облачность еще более затруднила атаку пилотам "веллингтонов". Лишь одному из них, офицеру Хавесу, удалось пробить эту завесу. Он устремился прямиком во тьму и неожиданно оказался в коридоре просвета, окруженном со всех сторон дымом. В конце тоннеля он увидел корабль, шедший прямо на него. Это был "Литторио" водоизмещением 35 000 тонн.
У Хавеса не было времени на маневр. Он сделал заход прямо на "Литторио", нацелил торпеды в левый борт корабля и сбросил их обе сразу. Одна торпеда прошла мимо, но другая угодила в цель. Окутанный клубами дымовой завесы, корабль был застигнут врасплох. Эта атака для команды корабля была похожа на землетрясение, в отблесках которого они заметили "веллингтон", уходящий прочь в их собственную дымовую завесу.
"Литторио" получил серьезные повреждения, а эта атака положила конец всем планам итальянского командира оставаться в море. На следующий день разведка снова засекла флот, двигавшийся в северном направлении, а 17 июня разведывательный самолет обнаружил все эти силы опять в гавани, за исключением "Тренто" и вышедшего из строя "Литторио".
Несмотря на это, ориентированный за запад конвой пришлось отложить. Мальте предстояло оказать всяческую возможную помощь конвою, идущему из Гибралтара.
Идущий в восточном направлении конвой подвергся первой воздушной атаке с Сардинии рано утром 14 июня, когда он потерял один из своих шести торговых кораблей. Крейсер также получил серьезные повреждения. Уже к вечеру конвой вошел в зону воздушной атаки с Сицилии. Все нападения были отбиты, но при приближении к узким проливам между Сицилией и мысом Бон основной эскорт повернул назад к Гибралтару, как и было запланировано. Теперь охраной конвоя должны были заниматься расположенные на Мальте "бьюфайтеры" вместе с оставшимися миноносцами.
Между тем вражеские ВМС в составе двух крейсеров и двух миноносцев из Кальяри, которых безуспешно атаковали "веллингтоны" ночью с 13-го на 14-е и которых вновь обнаружил "спитфайр" на следующий вечер, отправились на перехват конвоя. Ранним утром 15 июня итальянские силы начали сближение и вступили в бой. Торговые суда конвоя держались вне радиуса их действия, однако корабли сопровождения получили повреждения, как и один из итальянских миноносцев. Во время этого боя торговые суда снова подверглись атаке с воздуха и потеряли еще один корабль. Итальянские военные корабли, хотя и отогнанные на время эскортом, все еще представляли собой значительную угрозу. В связи с этим на Мальту срочно поступил приказ нанести торпедный удар по этим кораблям.
Когда поступил этот приказ о дневной атаке, девять "бьюфортов" 217-й эскадрильи возвращались домой после ударов по основным силам итальянского флота, а 38-я эскадрилья "веллингтонов" только что вернулась после семи часов поиска этой же цели.
Поэтому для выполнения задачи имелось только два "бьюфорта" с очень неопытными экипажами плюс четыре "альбакореса" морской авиации. Эти шесть самолетов поднялись в воздух в 9.30 и взяли курс на Пантеллерию, имея для своего успокоения прикрытие из шестнадцати "спитфайров".
Вражеская авиация работала в близком радиусе под плотным прикрытием истребителей. Этим и отличалась работа германских и итальянских летчиков от атак "бьюфортов" и "веллингтонов" против основных сил итальянского флота. Но это небольшое подразделение "бьюфортов" и "альбакоресов", действовавшее сравнительно недалеко от Мальты, было хорошо прикрыто от стай "Мессершмитов-109", поднявшихся им навстречу. Немецкие истребители сбросили топливные баки для дальних полетов и атаковали "бьюфорты", шедшие впереди. На них набросились "спитфайры", и началась жестокая схватка. В результате "бьюфортам" и "альбакоресам" открылся свободный коридор до цели.
Пилот первого "бьюфорта", сержант Фентон, сбросил торпеду на головной крейсер с расстояния в 800 ярдов и был уверен, что попал. Это подтвердили пилоты "спитфайров" и "альбакоресов". Пилот второго "бьюфорта", Минстер, никогда в жизни еще не выпускал торпеду. Перед полетом он выучил наизусть, как правило, что дистанция над водой выглядит обманчиво и, когда вам кажется, что вы находитесь в 1000 ярдов от цели, необходимо подождать еще десять секунд, чтобы быть уверенным, что вы у цели. Он увидел перед собой идущий полным ходом крейсер и посчитал, что промазать практически невозможно, поскольку находится достаточно близко. В этом-то и заключалась его ошибка. Он был слишком близко. Минстер сбросил торпеду с расстояния 300 ярдов, и она прошла под кораблем. Таким образом, он поставил своеобразный рекорд среди торпедистов – никому еще не удавалось сделать такой близкий сброс в ходе выполнения оперативного задания. Его старания заслуживали похвалы, но, к сожалению, все закончились безрезультатно.
Несомненно, атака Минстера потрепала нервы экипажу крейсера. Когда он взмыл над палубой, он видел итальянских моряков, лежавших плашмя на палубе возле своих орудий. Вслед за "бьюфортами" во второй половине дня четыре "альбакореса" нанесли свой удар, потеряв один самолет в заградительном зенитном огне. Они рассчитывали на большее число попаданий. Какие повреждения были нанесены кораблям во время этих атак, не ясно, однако итальянские силы больше не препятствовали прохождению конвоя, направлявшегося на восток.
Хуже всего теперь приходилось торговым кораблям. "Спитфайры" с Мальты отбивали одну за другой волны бомбардировщиков с Сицилии, но, несмотря на это, еще два торговых судна затонули, а выставленные в море мины собирали свою дань с кораблей сопровождения. Наконец утром 16 июня, находясь все еще под плотной защитой "спитфайров" с Мальты, два уцелевших торговых судна вошли в главную гавань. Маршал авиации Хью П. Ллойд, командовавший обороной Мальты, в сопровождении сотни гражданских лиц молча наблюдал за подходом кораблей.
"Это был один из тех редких случаев, – написал он позже, – когда каждый, не сознавая этого, почтительно снимает шляпу…"
В результате не прекращавшихся торпедных атак все подразделения итальянского флота отказались от мысли вмешиваться в боевые действия. Шрамы от этих действий глубоко запечатлелись не только в умах итальянского морского командования, но и на корпусах их кораблей: итальянский флот никогда больше не выходил в море. Но и Британия дорого заплатила за эту операцию, а Мальта продолжала остро ощущать нехватку снабжения.
Глава 10
Из Таранто в Бенгази
Гиббс пробыл на Мальте только два дня. Но за это время нашел возможность переговорить с Ллойдом о возможности использования "бьюфортов" с Мальты против морских путей Роммеля теперь, когда остров уже не подвергался беспрерывным атакам. Ллойд воспринял его мысли с энтузиазмом, а когда Гиббс вернулся обратно на Средний Восток, он сделал то же самое предложение в штабе, и здесь его мысли тоже были восприняты с симпатией. Было решено доверить Гиббсу командование небольшим подразделением 39-й эскадрильи на Мальте, которое будет базироваться там до тех пор, пока его действия будут приносить результаты. В то же время Ллойду позволили оставить 217-ю эскадрилью на Мальте до тех пор, пока не будет предпринята попытка провести еще один конвой со снабжением.
20 июня вражеский конвой, состоявший из двух больших торговых судов, везущих тяжелый палубный груз, включая ряды плотно упакованных транспортных средств, в сопровождении трех миноносцев, был обнаружен при выходе из залива Таранто. Конвой направлялся к конечной точке Италии, по всей видимости в Мессину. Ударные воздушные силы Мальты бездействовали так долго, что все корабли стран "Оси" теперь следовали этим путем вокруг Северной Сицилии, а затем поворачивали на юг к мысу Бон и шли вдоль берега Северной Африки в Триполи и Бенгази. На протяжении всего пути они находились вне радиуса действия авиации, базирующейся в Египте.
В конце этого дня двенадцать "бьюфортов" 217-й эскадрильи поднялись в воздух для атаки на этот конвой. Предприятие оказалось неудачным. Один самолет был вынужден повернуть назад, получив повреждения фюзеляжа. Два других под управлением Минстера и Хатчесона поднялись в воздух слишком поздно, были атакованы четырьмя "Юнкерсами-88" после того, как легли на курс. Хатчесону удалось отбить атаку и в конечном итоге вернуться в Люку, но самолет Минстера был сбит. После его слишком близкой атаки на итальянский крейсер недалеко от Пантеллерии прошло всего пять дней. Остальным девяти "бьюфортам" не удалось обнаружить конвой, и они вернулись в Люку.