В ночь с 4 на 5 апреля 1942 года была переброшена разведотделом штаба 31 армии Орлова Екатерина Ивановна, 1923 года рождения, уроженка д. Канашкино Оленинского района Калининской области.
При переброске она была задержана немцами и доставлена в лагерь военнопленных в д. Мануйлово. При допросе в отделе I-е 6 ПД, она призналась в принадлежности к советской разведке, придерживалась легенды. 8 апреля 1942 года Орлова Катя была направлена в г. Ржев в воинскую часть для работы прачкой. При направлении в г. Ржев в отделе I-е ей заявили, что если ее сведения при проверке подтвердятся, то ее отпустят домой.
В Ржеве переводчик отдела № I-е 6 ПД белоэмигрант Андреев Виктор Александрович устроил ее на квартире у Кривошеиной Веры Васильевны, 1918 года рождения, уроженке г. Ржева, проживавшей на улице Пролетариата, дом № 1. Сам Андреев проживал в г. Ржеве по улице Республиканской у Симоновой Марии Михайловны.
7 или 8 июня 1942 года немцы поселили на квартиру к Кривошеиной Мухину Зинаиду. Орлова видела Мухину в д. Мануйлово. При знакомстве Мухина сказала Орловой, что сейчас она работает у немцев, но работает для Красной Армии. Она знает все возможности перехода к своим, так как неоднократно переходила линию фронта и предложила перейти вместе с ней. Орлова дала согласие и призналась, что является разведчицей. После этого "СД" арестовала Орлову. Из Ржева ее перевели в тюрьму при "СД" г. Сычевки. Там ей была устроена очная ставка с Мухиной Зиной, и она изобличила Орлову.
15 августа 1942 года она была освобождена из тюрьмы, так как дала согласие работать в немецкой разведке, и работала в качестве агента Абвергруппы-309 и одновременно была переводчицей у начальника Абвергруппы-309 обер-лейтенанта Лютц до окончания войны. Вместе с ней в Абвергруппе-309 работала бывшая разведчица Белова Анна Степановна, 1925 года рождения, уроженка д. Николаевка, Лев-Толстовского района Рязанской области и ржевитянка Казачук Антонина Григорьевна, 1921 года рождения.
Со слов разведчицы Губановой Екатерины Алексеевны, 1918 года рождения, уроженки Калининского района и области: в д. Мануйлово Зина, по прозвищу Казак или Кавалерист, подошла к Голубевой Софье Павловне и сказала: "Ты не ври. Я знаю откуда ты. Из Калинина. Все вы из 29 армии. Я знаю, так как сама такая. Пришла и работаю. В Калинине у меня муж и дочка".
Перешла на сторону противника и разведчица Ржевского ГО УНКВД Липкина Павла Александровна, 1898 года рождения, уроженка г. Красный Смоленской области, еврейка по национальности, учительница в Ржевском районе.
В своем указании для высшего командования начальник штаба XXIII АК № 905/42 писал: "I-с добыты документы и показания военнопленных и гражданских лиц о новом взгляде в организации вражеской службы наблюдения и организации партизанских отрядов.
Новые случаи заставляют опять признать, что неприятельская служба использует для выполнения своих поручений женщин и мужчин. Пример: 29 июля 1942 года была задержана Липкина около одной нашей линии. Липкина жила в последнее время в Ржеве, а позже в д. Сытьково, где живет ее муж, который работает мельником. При занятии русскими пункта Сытьково, Липкина была арестована и посажена в Торопецкую тюрьму. Откуда она вышла как агент с заданием перебраться в Ржев и узнать сколько и какие части там расположены, и какое движение транспорта…
Пример легенды: вышеупомянутая Липкина при задержании должна говорить: она вместе с другими заключенными была посажена в поезд, который должен был отправляться в неизвестном направлении. Поезд был подвергнут бомбардировке, частично разрушен, таким путем она имела возможность бежать в место своего жительства, и она ушла в Ржев".
Как видно, Липкина была задержана, доставлена в "СД" Ржева, а затем в Сычевку, где содержалась в тюрьме "СД". В октябре 1942 года она была освобождена, но оставалась при "СД" официанткой на кухне. Первое время на ночь приходила в камеру, а затем получила комнату по улице Б. Советская, дом 22, у Картошкиной Анны Ивановны, 1921 года рождения, уроженки д. Подозерье Сычевского района Смоленской области. Со слов Картошкиной, Липкина проживала у нее с ноября по 20 декабря 1942 года. Когда Липкина сидела в тюрьме "СД", то знала многих разведчиц, находящихся там. Двое из них - Настя и Люся - были расстреляны. На квартиру ее устроил обер-лейтенант из Сычевской комендатуры, который ухаживал за ней. Липкина была хорошо обеспечена, ни в чем не нуждалась, имела много одежды и обуви. Перед отступлением немцев из Сычевки для нее специально была подана машина, на которой она уехала в Смоленск.
Громова Анна Алексеевна, 1916 года рождения, уроженка д. Жуково Ржевского района, 28 августа 1942 года была арестована немцами и направлена в Сычевку, в тюрьму при "СД", где сидела в одной камере с Липкиной. С ее слов, после освобождения из тюрьмы, Липкина работала переводчицей в комендатуре. Когда Липкина сидела в тюрьме, использовалась как переводчица при допросе жителей одной деревни в Сычевском районе, задержанных за связь с партизанами, из которых потом многие были расстреляны. Она жаловалась, что ее неподготовленной послали и с такой легендой, по которой сразу можно узнать, что она разведчица. Говорила, что знает всех работников "СД" и называла военнопленных из карательного отряда, бывшего капитана 39-й армии Стишенко Ивана и Тернявского Семена, который особенно проявлял себя в пытках и избиениях советских граждан.
Установлено, что капитаном 39-й армии был Стишенко Иван Григорьевич, 1908 года рождения, уроженец с. Половно Миргородского района Полтавской области, служивший у немцев в ГФП-580, полевая почта 17604. Видимо, какое-то отношение к ГФП имела и Липкина.
В Сычевке Липкину посещала бывшая учительница Глебовской средней школы Ржевского района Прозерская Зинаида Андреевна, 1904 года рождения. Подобно Мухиной, вела себя у немцев Кошелева Ольга Андреевна, 1924 года рождения, уроженка д. Погорельцы Кушалинского района Калининской области. Будучи переброшенной разведотделом штаба 29-й армии в ночь на 29 марта 1942 года, она была задержана, доставлена в отдел I-е 256 ПД в д. Полунино. При допросе призналась в принадлежности к советской разведке. Оставлена в д. Полунино, занималась уборкой помещения у капитана, использовалась для опознания задерживаемых. Через месяц ее перевели в Сычевский лагерь военнопленных, где она поддерживала связь с сотрудниками "СД", Имели место недопустимые факты в разведке. Так, со слов разведчицы разведотдела штаба 30-й армии Бойковой Евдокии Тихоновны, 1922 года рождения, уроженки д. Тюхтово Сандовского района Калининской области, у разведчика Михалютина Павла почему-то при себе оказалась фотокарточка, где он сфотографирован в группе разведчиц. Фотография и позволила немцам разоблачить Бойкову.
А по показанию разведчицы разведотдела штаба 29-й армии Зарецкой Антонины Дементьевны, 1923 года рождения, уроженки д. Каблуково Калининского района и области, переброшенной в апреле 1942 года в район станции Панино Ржевского района, во время допроса в отделе I-с 6 ПД, ей показывали фотокарточки преподавателей разведкурсов.
Но были смелые и отважные разведчицы, неоднократно переходившие линию фронта, как Нарбут Александра Васильевна из Западной Двины Калининской области, ее напарница латышка Вильц Эмма, Кудряшова Анастасия Ивановна, 1920 года рождения, уроженка п. Охват Пеновского района Калининской области, из разведотдела штаба 22-й армии, и многие другие.
7 сентября 1941 года Особым отделом НКВД 246-й стрелковой дивизией при переходе линии фронта были задержаны Дуплинский Сергей Николаевич и Малышева Татьяна Ивановна, уроженка д. Никоново Куньинского района Калининской области. В процессе проверки было установлено, что Дуплинский Сергей является разведчиком, а Малышева, как местная жительница, помогала ему перейти линию фронта. О Малышевой были получены сведения, что до 1938 года она работала при станции Кунья помощником мастера кондитерских изделий, затем тройкой НКВД по ст. 116 и ст. 162 УК РСФСР была осуждена на три года лишения свободы. Для отбытия срока наказания была отправлена в г. Комсомольск-на-Амуре. В июне 1941 года освобождена из заключения. Прибыла в г. Москву к брату. Узнав, что дети брата были отправлены на лето в д. Никоново, где их застала война, пошла домой, чтобы узнать их судьбу. Затем добровольно, еще раз, помогая Дуплинскому, перешла линию фронта. С того момента она и стала разведчицей штаба 29-й армии. Девять раз она успешно выполняла задания разведывательного характера.
3 октября 1941 года за успешное и добросовестное выполнение особых заданий Малышевой Татьяне Ивановне и Разумихиной Тамаре Николаевне, 1920 года рождения, уроженке г. Ржева, была объявлена благодарность, а выдано денежное вознаграждение по 500 рублей каждой от имени командующего 29-й армии генерал-лейтенанта Масленикова и члена Военного Совета дивизионного комиссара Гурова.
Последнее задание Малышева Татьяна получила 13 апреля 1942 года. Ей нужно было выяснить дислокацию немецких войск в деревнях Батики и Старцево, на ст. Осуга и городах Ржеве и Сычевке. Она шла в паре с Крыловой Галиной Михайловной, 1923 года рождения, уроженкой и жительницей г. Калинина.
В это время была групповая переброска разведчиц в тыл противника. Все они были задержаны немцами. Задержанные были доставлены в д. Мануйлово Ржевского района.
Как показала разведчица Балуева Вера Петровна, 16 апреля 1942 года, из района станции Панино она была заброшена в г. Ржев и при переходе линии фронта задержана и доставлена в штаб немецкой дивизии в д. Мануйлово. Вечером ее, Вьюнову Нину Леонидовну и Галкину Анастасию Васильевну взяли на допрос. Первой допрашивали Вьюнову, а она с Галкиной находились на кухне дома, где допрашивали.
Во время допроса привели двух задержанных разведчиц: Крылову и Татьяну Малышеву.
Допрос Вьюновой был прерван. Их загнали на русскую печку за штору. Татьяна отрицала свою принадлежность и говорила легенду, за что ее избивали. Затем куда-то увели. После начался допрос Крыловой, которая сразу призналась в принадлежности к разведке и рассказала о Татьяне. Она разведчица. Уже не первый раз переходит линию фронта. Назвала, кто переброшен, а кто остался в разведотделе, указала приметы.
Другая разведчица, Губанова Екатерина Алексеевна, показала, что примерно 17 апреля 1942 года она встретилась с Малышевой и Крыловой. В этот день в д. Мануйлово были доставлены разведчицы 29-й армии Муницына Зоя Ивановна, Голубева Софья Павловна и Шишова Мария Ивановна. Во дворе школы, где размещался лагерь, их построили в шеренгу. Из дома вывели Малышеву Татьяну. Подвели к ним и спросили, знаем ли мы ее. Все ответили: "Не знаем". Тогда вывели Крылову.
Немецкий офицер через переводчика опять спросил: "Знаем ли мы ее?". Сказали: "Нет".
После этого спросили Крылову, знает ли она нас. Крылова ответила, что хорошо знает. Вместе с нами училась в разведшколе. В присутствии Губановой Крылова изобличала Малышеву. После Малышева Татьяна сказала им: "Я знаю, что вас немцы отправят в лагерь, а меня расстреляют. Но я знаю, за что я погибаю. Я для Родины сделала много полезного. А вот вы ничего не сделали. В первый раз пошли и попались".
22 апреля 1942 г. Малышева в числе 14 арестованных разведчиц отправлена в Ржев, где отделена от группы.
Разведчица Муницына Зоя Ивановна около 5 дней содержалась под стражей в отделении I-с д. Мануйлово, затем отправлена в Ржев в числе других арестованных, где их посадили в две камеры тюрьмы. Они переночевали ночь и были отправлены в Сычевку. С ее слов в Ржеве осталась одна разведчица Татьяна по кличке "Черт-баба".
По меркам того времени Малышева могла быть удостоена высокой награды.
Немцы считали, что если разведчик повторно заброшен, то он уже нанес ущерб немецкой армии и уже есть основание для расстрела разведчика. Начальник отдела I-с 9-й армии подполковник Шлинер Франц Макс по поводу разведчиков и разведчиц Красной Армии показал: "Специальной организации для вылавливания агентов противника не было. Каждый солдат обязан был следить за этим. Солдаты, которым удавалось задержать агента противника, поощрялись и продвигались по службе.
Случаев мелкого шпионажа было разоблачено много. Это были женщины или молодежь. Многие из них были задержаны при переходе линии фронта прежде, чем они могли навредить. Малолетние, которые были схвачены при первой попытке к шпионажу, как правило, не подвергались суровой каре, а отправлялись в рабочий лагерь.
Летом 1942 года вдруг очень увеличилось число агентов-подростков в районе Ржева. Это были 14-16-летние девушки, которые были так плохо подготовлены к своим заданиям, что часть из них добровольно сдавались нашим войскам. Их карали в том случае, когда было установлено, что они уже причинили вред".
СЫЧЕВКА
Сычевка захвачена частями 3 ТА под командованием генерал-полковника Рейнхардта.
Комендантами Сычевки были: капитан Хазз, капитан Больман, помощниками коменданта: обер-лейтенант Кейслер, обер-лейтенант Киглер. В комендатуре работал обер-лейтенант Мунс. Переводчиками - Кохановский и Кинаст Михаил Федорович.
С 20 октября 1941 года по 10 января 1942 года и с 28 февраля 1942 года по 30 октября 1942 года в Сычевке находился штаб 9 армии.
Как показал бывший начальник отдела I-с штаба 9 армии Шлипер Франц Макс, в конце ноября или в начале декабря 1941 года по приказу командующего 9 армией генерал-полковника Штрауса, публично казнены через повешение семь советских граждан (три военнослужащих и четыре гражданских) по поводу покушения на начальника штаба Векмана, проживавшего на частной квартире в Сычевке. Виновников не нашли.
Допрашивали их: капитан, доктор Шильд и обер-лейтенант Хааке из отдела I-с. Шильд до войны был присяжный поверенный в Берлине, а Хааке, житель Берлина, чиновник министерства юстиции, вел дневник отдела I-с.
А бывший переводчик отдела I-с штаба 9 армии фон Карцев Борис Николаевич по этому факту так показал: в первых числах ноября 1941 года в Сычевке было совершено покушение на начальника штаба 9 армии полковника Векмана. По приказанию начальника контрразведки 9 армии капитана Гофмана была повешена большая группа (до двадцати советских граждан). Исполняла полевая полиция.
У капитана Гофмана в качестве агента использовалась женщина по имени Зана, лет 30, среднего роста, лицо смуглое, большие синие глаза, волосы стриженные, каштанового цвета, имела ребенка 5–6 лет, сожительствовала с лейтенантом фон Рейденом, ординарцем начальника штаба Векмана и была беременна от него, работала у лейтенанта Шолена, убирала комнату. Выдала двух сотрудников НКВД, работавших в тылу немецких войск.
В марте 1942 года контрразведкой 9 армии в районе вскрыта большая группа заговорщиков против немецкой власти. Среди них имелась масса десантников со стороны советских войск.
По приказу начальника контрразведки капитана Гофмана было расстреляно много советских граждан. Непосредственными исполнителями были лейтенант Титьен, командир карательной роты, и бывший офицер царской армии Устиновский, командир группы добровольцев из русских.
Шлипер уточнил показания фон Карцева, показав о том, что летом 1942 года севернее Сычевки была в бою уничтожена агентурная радиогруппа противника.
Посланные группой сообщения были взяты в качестве трофеев. Эта группа очень многое сообщала и о Сычевке, но она не обнаружила, что там находилась ставка армии.
Видимо об этих разведчиках знал Воробьев Василий Иванович, 1916 года рождения, уроженец д. Круглицы Сычевского района Смоленской области, когда говорил о том, что в конце лета 1942 года в лагерь "СД" Юшино привели трех подростков. Они были сильно избиты и искусаны. По их виду они были задержаны с собаками овчарками.
Некоторое время они находились у здания лагеря, затем подошли к ним немец и Яков, а потом начальники и стали избивать их до тех пор, пока они уже не реагировали на удары. После поместили в подвал. Это были разведчики Красной Армии. Они проводили разведку железнодорожного полотна и имели радиопередатчик.
Конечно, жители Сычевки могли видеть начальника отдела I-е 9 армии Шлипера. Это был немецкий офицер среднего роста, с редкими русыми волосами, с бледным овальным лицом.
А о капитане Гофмане известно, что ему было в то время лет пятьдесят, выше среднего роста, крепкого телосложения, с большим круглым лицом. Осенью 1942 года Гофман был переведен в Мюнхен, жителем которого он являлся.
Упомянутый Яков, это Майер Якоб, 1916 года рождения, уроженец с. Шафгаузен Унтервальденского кантона республики немцев в Поволжье. Находясь в Красной Армии, он попал в окружение и плен. Служил переводчиком в Юшинском лагере.
В апреле 1942 года начальник отдела I-с 9 армии подполковник Шлипер Франц Макс выезжал в Ржев, где проводил совещание начальников отделов I-с корпусов и дивизий 9 армии, а также отделов Абвера I, II, III. На совещании был руководитель "Абвергруппы-103", размещавшейся в Ржеве, майор Шиммель Ганс Оскарович, он же Шнайдер, 1893 года рождения, уроженец Петербурга. На совещании также выступил переводчик отдела I-с 9 армии фон Карцев Борис Николаевич. Тема его доклада "О положении переводчиков и их недокомплекте".
Из показаний фон Карцева известно, что в сентябре 1942 года была встреча капитана Гофмана с агентом Уваровым, лет пятидесяти, среднего роста, коренастым, на голове лысина, глаза темные, носил усы и бороду. Уваров прибыл из Калинина после занятия его советскими войсками и информировал о положении в городе.
Гофман дал ему задание вести работу среди мирного советского населения против немецких властей, чтобы выявить заговорщиков, занимающихся взрывом мостов и дорог в тылу немецких войск, и агентов противника. Уварова при отступлении немецких войск из Калинина вывезли в Сычевку, но куда он уехал из Сычевки - не знает.
Как установлено, Уваровым являлся Сверчков Николай Георгиевич, 1898 года рождения, уроженец Царского Села, из дворян, бывший офицер (корнет) царской армии, художник по профессии, перед войной проживал в Калинине и работал художником. По приходу немцев организовал полицию в Калинине. При отступлении немцев бежал в Ржев. Трудно сказать, когда и где Сверчков попал в поле зрения капитана Гофмана, одно известно, что в августе 1942 года его видела в Калинине на улице Вольного Новгорода у дома № 21а Малышева Вера Николаевна, 1909 года рождения, уроженка и жительница Калинина, работавшая в то время билетершей драмтеатра и знавшая Сверчкова по довоенному времени. Сверчков был одет в военную форму: коверкотовая гимнастерка с тремя прямоугольниками, в руках - полевая сумка. Он зашел в дом № 21а, где проживала актриса театра Маевская, арестованная в 1938 году, и Котович, проживавшая в оккупированном Калинине. Задержать его не представилось возможным.
Следует отметить, что для Сверчкова главным в жизни были деньги. Он считал, что без денег даже очень большой талант и большая известность ничто. Какова дальнейшая судьба Сверчкова? В конце 1942 года из Сычевки он появился в Смоленске, где у бургомистра Меньшагина Бориса Георгиевича стал добиваться поста начальника управления полиции Смоленска. Тогда в кабинете Меньшагина Сверчков сказал: "Лучше перестрелять, чем недострелять". Видимо, это высказывание устраивало Меньшагина и он назначил Сверчкова на должность начальника полиции. В 1943 году в г. Минске он возглавил русскую полицию, получил немецкое подданство, был награжден "Железным крестом" и медалями.