"Для меня эта доска как живая, как музыка. Мы можем взаимодействовать. Это пришло ко мне только после долгих лет тяжелой работы и практики, похоже на то, как в случае с великим дирижером великого оркестра. Тем, что я действительно чувствую, когда я смотрю на доску, я не могу поделиться, точно так же как дирижер не может словами выразить то, что он чувствует, когда играет Моцарта так, как это должно быть сыграно. Доска и эти люди играют для меня симфонию, симфонию денег, которая поет для меня, которая любит меня, которая раскрывает меня в своей песне".
Пол посмотрел на своего отца и поверил каждому его слову. Для Пола это был редкий момент такой тесной близости с отцом, который был настолько замкнут, скуп на эмоции, скареден в любви.
ГЛАВА 8 Биржевые пулы и скандалы
Принципы успешной спекуляции на фондовом рынке основаны на предположении, что люди в будущем продолжат совершать те же ошибки, которые они делали в прошлом.
Томас Вудлок
ЛИВЕРМОР ЛЮБИЛИГРАТЬ В КАРТЫ, ОСОБЕННО В БРИДЖ. Каждый понедельник вечером он, как правило, играл партию в бридж, игру с высокими ставками, в своем доме в Грейт Нек. Он, бывало, приглашал своих соседей, Уолтера Крайслера и Альфреда Слоана, и, обычно, своего доброго друга Гарри Аронсона, торговца шелком, живущего в Нью-Йорке. Аронсон был чрезвычайно богат, и любил наблюдать за Ливермором и его работой над понижением курса. Изредка он также участвовал в давлении на курс. Тогда он заходил в офис Ливермора и сидел там молча, просто наблюдая, как работает великий трейдер.
Однажды Ливермору позвонили в офис от Эли Калбертсона, мирового чемпиона по игре в бридж.
"Господин Ливермор, я так понимаю, что вы довольно хорошо играете в бридж", - сказал Калбертсон.
"Да, мы иногда с друзьями играем партию-другую. Но не на Вашем уровне, господин Калбертсон".
"Пожалуйста, называйте меня Эли".
"Хорошо, а вы называйте меня Джей Эл".
"Я хотел попросить вас об одолжении. Мне сказали, что вы очень искусно обращаетесь с числами, и мне стало интересно, не смогли бы вы просчитать для меня некоторые вероятности. Ну знаете, вероятность того, что сработают определенные прорезывания и определенный подсчет очков,
вероятность осуществить игру, набрав определенное количество очков, и тому подобное".
"Ну что ж, Эли, давайте мне свои задачи, а я посмотрю, что можно сделать".
Калбертсон провел следующие полчаса, обозначая круг своих вопросов к Ливермору, который делал специальные пометки. Неделю спустя, он пригласил к себе Калбертсона и зачитал ему ответы. Калбертсон был впечатлен. Ливермор пригласил его присоединиться к игре по вечерам в понедельник.
"Боюсь, что вы для меня слишком богаты, чтобы играть с вами в такие игры, Джей Эл".
Возникла пауза. "Послушайте, не беспокойтесь о деньгах, любой, у кого вы будете партнером, покроет ставку за Вашу команду, а если команда выиграет, вы можете оставить себе деньги. Мы все просто насладимся игрой с вами. Я позвонил ребятам, и они считают, что это будет здорово, сыграть с лучшим игроком в бридж в мире. Не беспокойтесь о деньгах. Идет?"
"А что я теряю?"
"Хорошо. Я передам вас заботам Гарри Эдгара Даша, управляющего моим офисом. Он получит от вас всю необходимую информацию, так чтобы мы смогли прислать за вами машину. Я приглашаю вас переночевать у нас; у нас полно спален. Игра никогда не продолжается после десяти часов вечера в рабочие дни. Мы начинаем в шесть, а в восемь ужинаем бутербродами".
"Тогда договорились, увидимся в понедельник вечером".
Они включили Калбертсона в игру, уравняв условия для всех; тот, чьим партнером оказывался Калбертсон, штрафовался на 1000 очков. Но все они были настолько хорошими игроками, что они вскоре отменили штраф и стали играть по-честному. Так игра становилась более сложной задачей. Ливермор со своими друзьями были необычайно взбудоражены возможностью сидеть и играть с, а иногда и против, лучшего игрока в бридж в мире.
Именно потому, что Ливермор с друзьями все любили играть в карты - в покер, джин и бридж - Дороти придумала "пульку на яхте". Однажды вечером в понедельник она зашла с дворецким, который нес бутерброды, слишком рано, и прервала игру. "Ребята, у меня есть для вас идея. Видите ли, ваши жены, в том числе я, тоже любим играть в карты. Так что может быть вы рассмотрите возможность пульки на яхте. У вас же у всех яхты стоят позади дома, также как и у нас. Так что почему бы нам не взять одну яхту и не прокатиться до Уолл-Стрит, вместо того, чтобы каждому из вас идти на своей? Тогда вы могли бы играть в карты всю дорогу туда и обратно, особенно летом, когда такая хорошая погода".
"А вам-то какой из этого прок, Мышка?" - спросил Ливермор.
"Ну, тогда мы с девчонками могли бы играть на других яхтах или даже отправиться в круиз".
Мужчины рассмеялись, а на следующее утро была сформирована единственная пулька на яхте в Америке.
В середине 20-х годов XX века всем на Уолл-Стрит было хорошо известно, что Ливермор является одним из наиболее умелых трейдеров на рынке. Пресса часто преувеличивала его репутацию, чему способствовала загадочность и секретность, с которыми Ливермор заключал сделки. Иногда он пользовался услугами до 50 брокеров, чтобы скрыть свою торговую деятельность; никому не удавалось легко до него добраться. Для прессы он был загадочным человеком с Уолл-Стрит, молчаливым и скрытным.
На этом историческом этапе с начала века и до конца 1920-х годов, обычным делом было формирование пулов по различным фондам. Эти пулы составлялись из инвесторов и осведомленных людей, которые объединяли свои финансовые ресурсы в рамках своего фонда для достижения определенного результата. Это делалось для того, чтобы контролировать бурные колебания, которые могут произойти, если большие блоки акций будут внезапно выставлены на продажу по бумаге с небольшим количеством сделок. По крайней мере, именно такая теория предлагалась их сторонниками: объединение создает упорядоченный рынок. На самом деле в большинстве случаев они просто были заинтересованы в том, чтобы сбыть акции общей массе трейдеров настолько быстро и по настолько высокой цене, насколько это возможно.
Когда индивиды внутри пула хотели избавиться от своих акций, то чтобы продать свои бумаги, они зачастую обращались к профессионалам фондового рынка, таким как Ливермор. Обычно это делалось профессионалом фондового рынка за определенную плату. Ливермор предпочитал получить ряд "коллов" по бумаге, так чтобы он смог купить акции по предварительно установленным ценам. По мере того, как цена акции на бирже росла, у него появлялся шанс купить их по более низкой цене, применить колл и получить прибыль. Он часто пользовался своими собственными деньгами для того, чтобы подготовить рынок к распродаже акций пула. Таким образом, ему никому не приходилось объяснять свои действия.
Манипуляции с рынком были общим местом на фондовом рынке начала века, строгих правил, запрещающих этот вид заключения сделок, не существовало. Это не считалось нелегальным до тех пор, пока не печатались какие-либо ложные или обманчивые заявления. Но противозаконным считалось проведение фиктивных продаж, в которых фонд покупался и продавался только членам пула. Это оживляло фонд и просто стимулировало рост цены по мере того, как фонд передавался туда-сюда через одни и те же руки.
Ливермор видел много манипуляций и почти все уловки, описанные в книгах, когда дело доходило до искусственного повышения или понижения фонда. Следовательно, у Ливермора всегда был объективный выбор, каким пулом управлять. К нему регулярно с этим обращались. Если он считал, что положение складывается в пользу пула, он становился трейдером пула.
Сначала он оценивал компанию, чтобы убедиться, что она подает надежды и может законно поддержать рост цены акции. Во-вторых, он должен был быть уверен, что здесь нет вероятности банкротства или длительных потерь прибыли. Затем он применял свои основные правила заключения сделок, проверял функционирование актива до того, как он говорил "да". Общая линия наименьшего сопротивления фондового рынка также должна была быть положительной. Ливермор был уверен, что никакая манипуляция не может заставить фонд вырасти в атмосфере медвежьего рынка.
Ливермор всегда очень настороженно относился к своим партнерам во время любой операции в рамках пула. Они довольно часто пытались манипулировать манипулятором. Он пользовался биржевой лентой, чтобы извещать всех о своей деятельности в рамках любой операции пула, в которой он участвовал. Он знал, что существуют тысячи людей, которые также как он следят за значениями, которые вырастают почти мгновенно, когда фонд начинает выходить за рамки своей обычной модели, с ростом количества заключаемых сделок и резким скачком цен вверх. Он знал, что это породит интерес других трейдеров и немедленно приведет на рынок новых игроков с новыми покупательными способностями. Это обычно называлось "раздуванием активности".
Ливермор также знал, что рост активности неизбежно привлечет играющих на понижение игроков, которые поставят на отрицательное развитие событий на рынке, вычислив, что это была лишь игра пула. Этих игроков можно в дальнейшем было зажать, подняв цену. Тогда им придется скупать акции и закрывать свои короткие позиции. Это тоже ведет к росту цены.
Стратегия Ливермора заключалась в том, чтобы построить серьезную базу для акции на пути вверх, подготовив базу для того, чтобы избавиться от огромного количества акций пула с помощью рынка. Он изучал действия других великих управляющих пулами, таких как Джеймс Р.Кин, Джей Гоулд и коммодор Вандербильт. Их стратегия была проста: манипулируй активом до самой высокой возможной точки, а затем продай акции пула на самой верхней точке и на пути вниз, пока рынок переворачивается.
Ливермор знал психологию: когда актив оживал, оживала и жадность других спекулянтов и инвесторов. Он особенно любил сонные бумаги, которые он мог разбудить, но он никогда не нарушал своего основного правила заключения сделок, состоявшего в том, чтобы сначала определить линию наименьшего сопротивления. Ливермор считал, что по-другому невозможно поднять цену, вне зависимости от того, насколько силен был пул.
"Телеграфная лента - это лучшее средство распространения подсказок", - говорил Ливермор своим друзьям. Для него это срабатывало. Часто его партнеры доставляли ему больше забот, чем манипуляции с акцией.
В отличие от своего обычного метода заключения сделок за свой собственный счет, когда он продавал на растущем рынке, когда Ливермор руководил пулом, он продавал основную массу акций пула на вершине и на снижающемся рынке.
Если актив резко и слишком быстро снижался в цене, он переставал продавать и, возможно, даже покупал небольшое количество для поддержки, до тех пор, пока общая масса трейдеров не возвращалась на рынок. Он знал психологию обычных трейдеров, которые часто хотели бы продать на самой верхней точке, а в результате они ждали и не продавали, пока цена не снижалась на четыре-пять пунктов ниже верхней точки. Он держал свою биржевую позицию и ждал сильного оживления, которое, по его мнению, было неизбежным. Он сидел и ждал оживления, которое может стимулировать акции к подъему на прежние высоты.
Также Ливермор знал, что людям нравятся выгодные сделки. Это в человеческой природе - пытаться купить актив, когда он дешев и продать, когда он дорог. Люди часто считают, что актив дешев, потому что его цена ниже, чем несколько дней назад, хотя на самом деле он может снижаться и дальше.
Ливермор знал, что мудрый трейдер ждет, пока твердо установится нижний уровень и осуществляет пробные сделки прежде, чем вступить в игру и купить актив.
Общая масса людей более склонна верить, что то, что происходит, будет продолжаться, независимо от того, что произошло, а пулы зависели от этого. Актив, цена на который внезапно оживилась, будет продолжать расти в цене. Обычно это подкреплялось тщательно сфабрикованными сделками, запускаемыми своим человеком согласно определенному плану.
Ливермор знал, что продавать на снижающемся рынке, было извечным способом добиться распродажи. Разбуди спящий актив, позволь телеграфной ленте рассказать спекулянтам и инвесторам, что актив ожил, дай телеграфной ленте возможность подсказывать. Большинство продает во время снижения, а не во время повышения. Это был ключ к манипулированию активом и достижению распродажи больших количеств акций большими операторами пулов - и это остается ключом с тех времен, поскольку человеческая природа никогда не меняется.
Это одна из причин, почему как опытные, так и неопытные фондовые спекулянты подвергаются манипуляции и часто обманываются. Они уверены, что хорошо осведомленные люди сбывают свои акции во время его стремительного роста. Они часто ошибаются. Большая часть акций пула или людей, владеющей конфиденциальной информацией, обычно сбывается общей массе после того, как актив достиг гребня, новых высот и перекатился через них, начиная свой спад. Это часто является причиной того, почему акция не может достичь новой высоты -просто на рынке слишком велико предложение. Очень часто именно информированные распродажи делают для акции невозможным рост цены.
Ливермор хорошо об этом знал по своим собственным сделкам. Это было одной из причин, почему новые высоты были для него так важны. Настоящая новая высота означала, что актив пробился сквозь чрезмерное предложение акций - и теперь его вновь накапливают и, что самое важное, линия наименьшего сопротивления направляется резко вверх. Он был почти единственным, кто так думал в 1920-е годы. Когда большинство людей видели, что актив достиг новой высоты, они немедленно его продавали и искали более дешевый актив.
Ливермор давно осознал, что фондовый рынок никогда не бывает очевидным. Он был устроен так, чтобы дурить большинство людей большую часть времени.
Его правила были основаны на противоестественной логике: быстро сокращайте свои расходы; давайте своим прибылям плыть по течению, если только у вас нет серьезной причины закрыть позицию; действовать следует с ведущими фишками, которые меняются с каждым новым рынком; новые вершины следует покупать в переломные моменты; дешевые активы зачастую не представляют собой выгодных сделок, поскольку вероятность того, что они вырастут в цене, невелика. Фондовый рынок - это циклическое явление. Он никогда не поднимается все время, и никогда не опускается все время, но когда он меняет направление, то остается в этом новом тренде до тех пор, пока его не остановят. Ливермор никогда не противодействовал тренду.
В июне 1922 года Нью-йоркская фондовая биржа внесла бакалейные магазины "Пигли Уигли" в свои списки для заключения сделок. Основателем и владельцем этой сети розничных магазинов был Кларенс Сандерс, тучный 40-летний человек из Мемфиса, Теннеси. Были выпущены акции и актив сразу же дрогнул, значительно снизившись в цене.
Сандерс, расстроенный по поводу биржевой цены, собрал 10 миллионов долларов . и пришел на Уолл-Стрит, чтобы поднять цену фонда. Он сразу пошел к Ливермору. В результате их партнерства появился последний корнер в истории Уолл-Стрит.
"Господин Ливермор, я хочу поднять цену своего фонда. У меня есть средства в размере 10 миллионов долларов, которыми можно воспользоваться для достижения этой цели. Возьметесь?"
"Сейчас он продается по 35 долларов. Он стоит больше?"
"Да, он был выпущен по 50 долларов и это сильно заниженная цена".
"Сколько акций на рынке?" - спросил Ливермор.
"Флоут двести тысяч. Остальное - у меня".
"Когда вы хотите начать?"
"Хоть завтра".
"Дайте мне несколько дней, господин Сандерс, чтобы все проверить".
"Хорошо. Вы не сказали, сколько будут стоить ваши услуги".
"Обычно я не беру платы, я просто беру расписание коллов по фонду. Но это уникальная ситуация, поэтому давайте договоримся о справедливом вознаграждении позже".
Ливермор проверил ситуацию на рынке, и они встретились несколько дней спустя.
"Хорошо, господин Сандерс, я думаю можно заключать сделку. Я хочу двадцать процентов роста стоимости фонда".
"Это справедливо. Вы можете начать прямо сейчас?"
"Я начну завтра".
На следующий день, воспользовавшись 10- миллионным фондом Сандерса, Ливермор спокойно начал скупать акции на открытом рынке. К концу первой недели он купил 105 000 акций из общего флоута в 200 000. Он вернулся к Сандерсу.
"Господин Сандерс, у меня получилось купить больше половины флоута, и цена не пошевелилась. Она по-прежнему составляет 35 долларов".
"Что это значит, черт побери?!"
"Это значит, что к вашему активу нет интереса".
"Проклятие! Будет! Воспользуйтесь деньгами, которые я вам дал. Они же для того и предназначены! Акция стоит намного больше, чем 35 долларов. Продолжайте работать!"
Ливермор вновь вернулся на рынок, и к марту 1923 года он поднял цену до 70 долларов. Теперь он стоял перед самым серьезным решением всей своей карьеры. Уолл-Стрит среагировала на то, что по "Пигли Уигли" сформирован корнер. Но большинство трейдеров думали, что это работа пула, возглавляемого неопытным владельцем, Сандерсом, пытающимся избавиться от своего фонда. В результате эти опытные трейдеры начали играть на понижение фонда, занимая его сейчас, чтобы затем отдать, когда придет время выкупать его назад.
Ливермор обнаружил проблему к тому времени, когда он собрал 198 000 акций для Сандерса из флоута в 200 000 акций. Проблема была в том, что его друзья на Уолл-Стрит были в очень уязвимой позиции. Они могли разориться. Он зашел навестить Сандерса.
"Ливермор, вы проделали серьезную работу. Вы добились того, чтобы цена фонда выросла выше 70 долларов, и на рынке больше нет фонда, который можно было бы купить. Я хочу, чтобы вы потребовали поставки всех акций, которые были заняты, чтобы закрыть позиции, которые были проданы без покрытия".
"Это приведет к росту цены до..."
"Любого уровня, до какого мы захотим!" - усмехнулся Сандерс.- "Пока я не решу продать этим чопорным свиньям немного из своего фонда".
"Я не буду этого делать. Это неразумно".
"О чем вы говорите? Что значит "не буду"? Мы заключили сделку!"
"Слишком много моих друзей разорится. Я не заключал сделки на то, чтобы уничтожить своих друзей".
"Вы с ума сошли, Ливермор? Как вы можете считать друзьями тех, кто играл на понижение актива, которым вы управляете?"
"Это часть игры, господин Сандерс. Все уравновешивается".
"Может быть, это часть вашей игры. Но не моей. Они игнорировали мой фонд, и теперь они заплатят за это". Он внимательно посмотрел на Ливермора, но тот оставался безучастным. - "И, Ливермор, что вы имели в виду, сказав, что "это неразумно", повышать цену?"
"Это приведет фонд к внезапному скачку цен. Другие трейдеры узнают, что это искусственно созданная ликвидация позиций играющих на понижение спекулянтов с убытком, и что на самом деле на ваши акции нет настоящего спроса, поэтому они отложат актив в сторону, и, в конце концов, он рухнет как камень".