Однако будучи военными профессионалами, хорошо образованными и опытными, наконец, просто реалистично мыслящими людьми, они не разделяли взглядов Гитлера на роль вооруженных сил в ближайшем будущем. Бломберг справедливо считал армию и военную промышленность еще не готовыми к военным действиям, потому выступил против введения войск в Рейнскую область, вмешательства в гражданскую войну в Испанки, аншлюса Австрии, оккупации Судет. Фрич также считал подобные авантюры опасными для Германии, способными ввергнуть страну в большую войну, в которой Германии с ее новорожденным вермахтом рассчитывать на успех не приходилось.
Оба генерала, заслуженные фронтовики Первой мировой войны, пользовались в офицерском корпусе – и кадровом, и "теневом" – серьезным и оправданным авторитетом. Таким образом, Бломберг и Фрич, при всей их лояльности по отношению к рейхсканцлеру, объективно мешали ему превратить вермахт в собственные вооруженные силы, способные без раздумий и колебаний выполнить любой его приказ.
Бломберг стоял поперек пути и Герингу. Рейхсминистр авиации и главнокомандующий люфтваффе лелеял заветную мечту самому стать военным министром. Однако у Гитлера на сей счет имелись свои соображения.
Сильно недолюбливал генералов и Гиммлер, поскольку они в свое время не слишком даже и пытались скрывать свою неприязнь к реихсфюреру СС вместе с его охранными отрядами.
Но генералы – не полукриминальные главари штурмовиков, которых можно было спокойно перестрелять в одну ночь без суда и следствия. Но, чтобы избавиться от них, имелось другое средство, проверенное и безотказное, – компрометация. Причем оно срабатывает независимо от того, основывается на действительных фактах или злонамеренной клевете. Особенно эффективен компромат на противника или соперника, если в распоряжении нуждающегося в нем политика имеется профессиональная спецслужба. В распоряжении Гитлера таковых имелось даже не одна, а две: СД и зипо. (На абвер рассчитывать не приходилось: Канарис и его люди никогда не стали бы заниматься грязным делом против своего высшего руководства, да и клановая солидарность кое-что еще значила.)
Известно, что в подобных ситуациях политики, стоящие у власти, никогда или крайне редко дают своим спецслужбам соответствующие распоряжения в письменном виде. Подобный приказ уже сам по себе грозил бы стать в руках подчиненного грозным компроматом, орудием для шантажа. Да в этом просто никогда нет надобности. В спецслужбах всегда работали понятливые люди, им достаточно полунамека, жеста, выражения лица, интонации в пустячном вроде бы разговоре… Высший пилотаж угодливости – угадать волю начальства, особенно наивысшего, без этих наводящих моментов. Интуитивно…
В СД впоследствии никто не сомневался – устранение Бломберга и Фрича дело рук Гейдриха, хотя внешне все выглядело как цепь неблагоприятных для генералов случайностей, и официально в деле фигурировали совсем другие лица. Один хорошо информированный и тогда высокопоставленный сотрудник СД прямо написал об этом в своих воспоминаниях.
Такая тактика вообще была характерна для СД: не обладая, как уже было сказано выше, властными полномочиями, она всегда таскала каштаны из огня чужими руками. В данном случае, – руками гестапо, крипо, полиции нравов…
Гейдрих хорошо усвоил урок собственного увольнения из кригсмарине: компрометирующие материалы, касающиеся личной, тем более интимной, жизни, несовместимы с понятиями офицерской чести, следовательно, с самим пребыванием в офицерском корпусе. В его, Гейдриха, случае таким фактом стал отказ жениться на соблазненной девушке. Да, интимная жизнь, наряду с неразборчивостью в денежных делах, чаще всего оказывается самым слабым звеном в репутации многих и многих государственных, политических и общественных деятелей.
История падения Бломберга и Фрича детально прослежена во многих книгах, потому в данном случае достаточно просто напомнить читателю суть дела.
В январе 1938 года шестидесятилетний Бломберг женился на молоденькой стенографистке Еве Грун. Свадьбу почтили своим присутствием Гитлер и Геринг. Не прошло и двух недель, как "совершенно случайно" обнаружилось, что новобрачная хорошо известна полиции нравов как проститутка и мелкая воровка. (Пикантная деталь: люди Гейдриха предварительно отправили, снабдив приличной суммой в валюте, за границу любовника и по совместительству сутенера Евы – чтобы, упаси боже, не проболтался и не помешал бы свадьбе.) Не гнушалась хорошенькая девица и гонораров за позирование для порнографических открыток. Разразился скандал. На следующий день Бломберг подал в отставку.
С Фричем разыграли другую карту. Некий профессиональный гомосексуалист, промышлявший шантажом своих партнеров, дал в полиции показания, компрометирующие, судя по приблизительному описанию внешности и коротенькой фамилии, Фрича. На самом деле шантажист действительно знал человека, отставного офицера с характерной внешностью, чья фамилия произносилась точно так же, как фамилия генерала, но писалась иначе. Офицерский суд чести легко разобрался в фальсификации, основанной на случайном совпадении, и признал все обвинения в адрес генерал-полковника ложными.
Генерал-полковник Герд фон Рунштедт (будущий генерал-фельдмаршал), как старший офицер, на суде потребовал от Гитлера реабилитировать Фрича. Фюрер отказался принести оклеветанному военачальнику публично свои извинения. Правда, в качестве слабого утешения или подобия извинения назначил Фрича, уже уволенного со своего поста, почетным командиром 12-го артиллерийского полка, что формально являлось восстановлением бывшего командующего сухопутными силами в вермахте.
Последующий шаг Гитлера был неожиданным для всех, но весьма логичным, если помнить о его намерении подчинить себе вооруженные силы всецело и безоговорочно. Он попросту ликвидировал военное министерство, создав в феврале 1938 года на его основе новый орган – Oberkommando der Wehrmacht-OKW – Верховное командование вермахта (ОКВ), которое напрямую подчинил себе как… верховному главнокомандующему! (На этот пост Гитлер тогда же назначил себя самого.) Начальником ОКВ Гитлер назначил генерала Вильгельма Кейтеля. Новоиспеченный начальник ОКВ при весьма внушительной внешности органически ни в чем не смел возражать Гитлеру, за что получил в генеральской среде малопочтенное прозвище "Ла-кейтель". В благодарность за предательство своего близкого друга и родственника фон Бломберга Гитлер произвел Кейтеля в генерал-полковники.
Герман Геринг не получил вожделенного поста военного министра. Чтобы подсластить пилюлю другу, Гитлер присвоил ему звание генерал-фельдмаршала.
Убрав генералов-скептиков, Гитлер мог спокойно осуществить аншлюс Австрии. Успех аншлюса заставил замолчать и других критиков его авантюризма в генеральской среде. Что и требовалось…
А что Гейдрих? Шеф СД лишний раз убедился в том, сколь разительных результатов можно добиться, разыгрывая "интимную карту". Должно быть, именно история с генералами натолкнула его на мысль создать под эгидой СД уже известное читателю весьма своеобразное заведение – "Салон Китти".
Глава 8. "ЗАЩИТА" – ЛУЧШЕЕ НАПАДЕНИЕ
Это парадоксальное утверждение – всего лишь игра слов. "Защита" – по-немецки Abwehr. Именно так лицемерно называлась военная разведка и контрразведка Третьего рейха, в наилучшие свои годы самое мощное в мире учреждение подобного рода. В середине 30-х годов XX столетия в мире доминировала военная и внешняя разведка Советского Союза. Однако в результате массовых необоснованных репрессий печально знаменитого 1937 года разведка НКВД и Наркомата обороны потеряла по некоторым подсчетам до семидесяти процентов опытнейших резидентов, нелегалов, сотрудников центральных и территориальных аппаратов.
Между тем германский абвер год от года развивался, множился, укреплялся, набирался опыта и во многом определил военные успехи вермахта во Второй мировой войне. Впрочем, заслуга абвера есть и в "мирной" агрессии Германии, результатом которой стал аншлюс Австрии, отторжение от Чехословакии Судетской области, да и само расчленение страны. Таким образом, абвер из средства защиты превратился в мощный орган наступления.
…30 сентября 1919 года в соответствии с Версальским договором был упразднен германский генеральный штаб. Однако фактически он был чуть ли не в этот же день воссоздан, правда, в весьма усеченном виде под названием Truppeamt – что примерно можно перевести как "Войсковое управление".
Былое знаменитое разведывательное отделение генерального штаба IIIВ, которым на протяжении девяти лет руководил легендарный полковник Вальтер Николаи, было распущено, от него осталась жалкая группа ветеранов с ограниченным правом ведения контрразведывательной работы в рейхсвере. Подразделение анализа состояния иностранных армий в весьма сокращенном виде превратится в "отделение армейской статистики". Крохотное разведподразделение сохранится в военно-морском флоте, уцелеет и шифровальный центр военного министерства.
Серьезного разведывательного значения эти остатки былого величия, конечно, не имели. Однако сохранилось ядро, традиции, бережно велся учет ушедших в отставку кадровых офицеров разведки и контрразведки и – уцелевших особо ценных зарубежных агентов и доверенных лиц.
Большего требовать от абвера, в котором тогда под началом бывшего заместителя Николаи майора Фридриха Гемпа (впоследствии генерал-майора) работали всего три офицера, семь отставных офицеров и несколько клерков, не приходилось.
В 1928 году группа была выведена из Войскового управления и совместно с разведывательной службой военно-морского флота и шифровальным центром превращена в отделение абвера как единственный формально контрразведывательный орган военного министерства. На самом деле в абвере наряду с отделением контрразведки и отделением шифровального дела и радиоперехвата уже существовало и разведывательное отделение.
В июне 1932 года главой абвера стал "капитан моря" Конрад Патциг. Весь штат абвера тогда занимал всего несколько комнат в огромном здании военного министерства на Тирпицуфер, 72–76.
Тем не менее можно смело утверждать, что абвер 20-х и начала 30-х годов был вполне жизнеспособным эмбрионом будущего управления разведки и контрразведки Верховного командования вермахта. Однако вплоть до своей ликвидации в 1944 году все в Германии и за ее пределами продолжали именовать управление абвером (точно так же AMT-IV РСХА и по сей день все называют по-старому: гестапо).
Патциг был шефом абвера в 1932–1934 годах, на переломе эры Веймарской республики и наступления двенадцатилетней ночи Третьего рейха. Примечательно, что его предшественник, генерал-майор Фердинанд фон Бредов, не скрывавший своей антипатии к нацистам, был убит эсэсовцами в "Ночь длинных ножей" 30 июля 1934 года.
Участник Первой мировой войны, кавалер "Железных крестов" второго и первого класса, Патциг не только успешно развивал систему военной разведки и контрразведки Германии, но уже внедрял своих агентов в спецслужбы иностранных государств. Однако Патциг имел неосторожность ввязаться в серьезную ссору со службой безопасности СД. До прихода нацистов к власти это не мешало его работе. Однако после "Ночи длинных ножей" Патциг потребовал отставки Гейдриха, и ситуация, понятно, радикально изменилась и, разумеется, не в пользу каперанга. Патциг был вынужден подать прошение о возвращении на флот. В качестве своего преемника Патциг назвал также капитана Первого ранга Фридриха Вильгельма Канариса.
Немцы всегда занимали передовые позиции в использовании и применении в разведывательных целях достижений науки и техники. В этом отношении они значительно опережали своих потенциальных европейских противников и США. Еще в феврале 1933 года сотрудник шифровального центра Готфрид Шаппер предложил новоиспеченному комиссару по делам авиации Герману Герингу создать центральное немецкое агентство радиоразведки. Первоначально предполагалось, что такой центр будет находиться при рейхсканцелярии. Но Гитлер не разрешил: он увидел в этом некую опасность для себя. Тогда Геринг взял этот центр к себе. Разместился он на чердаке здания только что образованного комиссариата по делам авиации, а через год его перевели в специально перестроенный жилой комплекс на Шиллерштрассе, 116–124. Назвали центр скромно и загадочно "Forschungsamt" – "Исследовательское бюро". Занималось бюро перехватом сигналов всех радиостанций связи, затем занялось прослушиванием телефонных сетей и линий телеграфа.
Службу радиопрослушивания "В-Dienst" имел и военно-морской флот, а также министерство иностранных дел – "I-Z", в 1936 году переименованную в "Pers Z".
Впоследствии была создана мощная служба радиоразведки – "Funkabwehr" – Функабвер под командованием генерал-лейтенанта Фрица Тиле. Разместился Функабвер на Маттиакирхплац (Площадь церкви Св. Матвея).
Начальником же всей службы связи вермахта, а также радиосвязи Гитлера, включающей распределение шифров и кодов и обеспечение связью разведки, был генерал войск связи Эрих Фриц Фельгибель. Он примкнул к заговору офицеров против Гитлера и после провала этого заговора по приговору так называемой Народной судебной палаты был повешен. Та же участь постигла и генерала Тиле.
…К изумлению ночного коменданта огромного здания на Тирпицуфер, занимавшего по периметру каменным квадратом целый квартал, с просторным внутренним двором, ранним утром 1 января 1935 года невысокий пожилой седовласый господин в штатском, но с отличной выправкой, потребовал, предъявив документы, отворить ему двери в приемную при кабинете начальника абвера…
Именно так обстояло дело: Вильгельм Канарис впервые явился к новому месту службы именно в нерабочий, праздничный день.
Один из ветеранов абвера спустя годы писал: "По сравнению с живым, энергичным Патцигом он [Канарис] казался чересчур старым и немощным для такого поста".
И в самом деле, при росте около 158 сантиметров к сорока семи годам абсолютно седой Канарис отличался щуплым телосложением, к тому же в разговоре он порой шепелявил.
Бывший оберштурмбаннфюрер СС Вильгельм Хеттль, часто по роду службы встречавшийся с Канарисом, человек умный и наблюдательный, так писал о нем в своих воспоминаниях:
"Очень редко личность исторического значения оценивается столь противоречиво, как это имеет место с эксцентричной фигурой адмирала Вильгельма Канариса, шефа немецкой военной разведки.
За рубежом существовало широко распространенное мнение, что он не имел никакого отношения к преступлениям национал-социализма, будучи левым по своим убеждениям. Друзья предпочитали видеть в нем некоего духовного лидера оппозиционного гитлеризму движения и мученика, павшего в борьбе против нацистов. Некоторые немцы, не согласные ни с той, ни с другой оценкой, клеймили его как предателя своей родины, несущего определенную ответственность за поражение Германии в войне. Кто же из них прав, и какая из оценок является более справедливой?"
Увы, почти все ответы на почти все свои загадки и тайны маленький адмирал унес с собой в неведомую никому могилу. Приходится мириться с мыслью, что мы никогда доподлинно не узнаем, какова была и вообще была ли роль Канариса в антигитлеровском заговоре 20 июля 1944 года, насколько далеко заходили его контакты с английской или американской разведками.
Адмирал Канарис никогда и ни с кем не был откровенен до конца, посему не следует слишком уж полагаться на воспоминания людей, по их мнению, хорошо знавших адмирала.
Как полагает автор настоящей книги, элементы истины содержат все версии, все оценки деятельности Канариса. Поскольку опять же, по представлению автора, главной чертой и характера, и поведения адмирала являлась именно противоречивость. Как почти все генералы и адмиралы Германии, Канарис приветствовал Гитлера как политического деятеля, восстановившего военную мощь страны, вернувшего немцам самоуважение после Версальского позора. Однако с какого-то момента он понял и другое – гибельность для страны нацистского режима, посему если он и не принимал прямого участия в антигитлеровском заговоре, то, во всяком случае, знал о нем и по возможности прикрывал некоторых заговорщиков, особенно из числа своих сотрудников, вроде полковника, а затем генерал-майора Ганса Остера. По-видимому, Канарис действительно проводил какие-то зондирующие контакты с английской разведкой, но это вовсе не означает, что он был агентом британских или американских спецслужб.