4-я и 26-я гвардейские танковые бригады в первом эшелоне, 25-я гвардейская танковая бригада - во втором эшелоне уступом справа), при поддержке стрелковых частей 375-й гвардейской стрелковой дивизии атаковал на протяженном участке от станции Тетеревино до села Вислое (около 20 км), выделив 1500-й истребительно-противотанковый артиллерийский и 47-й гвардейский тяжелый танковый полки для прикрытия левого фланга в районе Хохлово-Дальняя Игу-менка. К утру 8 июля в корпусе был 171 боеготовый танк (в том числе 102 Т-34 и 64 Т-70, без учета 21 танка английского производства в приданном корпусу 47-м гвардейском тяжелом танковом полку прорыва), но сосредоточение бригад корпуса было обнаружено воздушной разведкой противника, поэтому при выдвижении на рубеж атаки они попали под удары немецкой штурмовой авиации и понесли потери. Вблизи станции Беленихино танки из частей дивизии "Рейх" своим огнем с высот южнее хутора Калинин повредили железнодорожные пути и заблокировали два бронепоезда, поддерживавшие наступление 2-го гвардейского танкового корпуса, которые начали отходить к Сажному и здесь были уничтожены немецкой авиацией. В связи с воздушными налетами и сильным артиллерийским огнем противника овладеть переправами через реку Липовый Донец в районе западнее станции Тетеревино - у Нечаевки и Петровского - не удалось, хотя пехота в некоторых местах переправилась на другой берег. В районе села Вислое один танковый батальон при поддержке нескольких стрелковых и мотострелковых подразделений 4-й гвардейской мотострелковой бригады форсировал Липовый Донец и, аналогично действиям 6 июля, попытался развить наступление в юго-западном направлении, на Крапивинские Дворы, к дороге Белгород-Курск. Однако немцы уже были готовы к такому развитию событий, встретили наступающих танковыми контратаками сил дивизии "Мертвая голова" и отбросили их назад за реку. Потери дивизии "Мертвая голова" за день составили 11 поврежденных танков, а 2-го гвардейского танкового корпуса - 74 машины.
2-й танковый корпус под командованием генерала Алексея Попова вышел в исходный район к 11 часам 8 июля, после 200-километрового марша, не имея времени ни на подготовку, ни на разведку и даже не располагая информацией о переднем крае обороны советских войск и их позициях. Командиры батальонов и рот не были обеспечены картами района предстоящих боевых действий. 58-я мотострелковая бригада корпуса находилась еще в пути, а танковые бригады насчитывали 155 танков (из них 87 типа Т-34 и 57 типа Т-70), поскольку часть машин отстала на марше из-за технических неисправностей. Кроме того, против сосредоточивающихся под Прохоровкой советских танковых частей немцы массированно применили штурмовую и бомбардировочную авиацию. На участке боевых действий в районе совхоз "Комсомолец" - хутор Сторожевое в авиационных налетах участвовали самолеты-штурмовики, оснащенные противотанковыми пушками. По данным западногерманского военного историка К. Беккера (Cajus Bekker), в начале июля в составе штурмовой эскадры 8-го авиационного корпуса действовала противотанковая группа (4-я и 8-я противотанковые (Pz) эскадрильи из SchG-1,
4-я (Pz) эскадрилья из SchG-2 и отдельная истребительно-противотанковая эскадрилья, числившаяся в составе JG-51. - П. Б.), насчитывавшая 64 самолета типа Hs-129B-2, дополнительно оснащенных, помимо 20-мм пушек MG151/ 20, еще и 30-мм противотанковыми пушками МК101 (под-калиберные снаряды 20- и 30-мм авиационных пушек имели вольфрамовые сердечники и легко пробивали бортовую и кормовую броню танков типа Т-34). Командир этой группы, капитан Бруно Мейер (Bruno Meyer; по другим данным, группой командовал подполковник Отто Вейсе (Otto WeiB), но ему самому было запрещено выполнять боевые вылеты. - П. Б.), 8 июля обнаружил и приказал всем четырем эскадрильям группы атаковать советские резервы - бригаду танков и большое количество пехоты, двигавшихся в светлое время суток через лес восточнее Гости-щева к правому флангу соединений 4-й танковой армии. В результате непрерывных воздушных ударов советская танковая бригада понесла значительные потери, поэтому уцелевшие танки укрылись в лесу, а пехоту рассеяли осколочными бомбами группы истребителей-бомбардировщиков Fw-190 из состава SchG-1.
Вероятнее всего, этот авиационный удар в основном приняли на себя соединения 2-го танкового корпуса, поскольку 8 июля противотанковая авиационная группа поддерживала исключительно части дивизии СС "Рейх" (в течение 5 часов германская авиация совершила 425 самолето-вылетов для ударов по боевым порядкам.2-го танкового корпуса). По некоторым данным, пока одна из четырех эскадрилий группы капитана Мейера находилась над целью, две другие следовали к аэродрому и обратно, а еще одна пополняла боекомплект и заправлялась горючим, что позволило в течение часа уничтожить 11 танков и подбить 21 боевую машину, причем в 15-м гвардейском отдельном танковом полку прорыва, приданном 2-му танковому корпусу, было повреждено 4 танка (полк имел на вооружении 20 боевых машин типа Мк-IV Churchill ("Черчилль"), а командир части гвардии подполковник Афанасий Туренков выбыл из строя по ранению.
Всего за 8 июля немецкая противотанковая группа совершила 53 боевых вылета, а штурмовая авиация (три эскадры - StG-2, StG-77, SchG-1, под командованием Эрнста
Купфера, Гельмута Брука и Альфреда Друшеля) - 836 вылетов, в ходе которых, по немецким данным, было уничтожено 88 советских танков, 5 артиллерийских орудий, 3 зенитные пушки, 2 реактивные установки, около 40 автомашин.
По некоторым оценкам, экипажам самолетов типа Hs-129B специальной противотанковой авиационной группы удалось в ходе боев под Курском уничтожить около 80 советских танков. Вместе с тем, согласно другим сведениям, доля танков, выведенных из строя авиацией противника, в 1 -й танковой армии Воронежского фронта составила около 2 процентов, а во 2-й танковой армии Центрального фронта - 6,5 процента от общего количества потерь бронетехники за все время Курской оборонительной операции. В ходе боевых действий в августе 1943 года в советской 5-й гвардейской танковой армии германской авиацией было уничтожено всего 7 танков. Танковые части Центрального фронта за весь период Курской битвы потеряли 2949 танков и САУ, из которых 2348 машин было уничтожено огнем вражеской артиллерии и бронетанковой техники, 209 - взорваны минами и только 187 (6,3 процента) - авиационными ударами.
При этом, по свидетельству некоторых очевидцев, советская авиация в этот день активности не проявляла, что подтверждают потери среди немецких самолетов-штурмовиков - 4 машины (по другим данным, общие потери 8-го авиационного корпуса в боях 8 июля составили 23 самолета, из которых 9 были уничтожены, включая 6 пикирующих бомбардировщиков, 2 штурмовика и 1 истребитель, погибли опытные пилоты - ветераны штурмовой авиации капитан Бернард Вутка (Bernhard Wutka) и обер-лейтенант Карл Фитцнер (Karl Fitzner).
По информации В. Горбача, за 8 июля 1943 года силами 2-й воздушной армии Воронежского фронта было проведено всего 957 дневных и 96 ночных самолето-вылетов, а 17-й воздушной армией Юго-Западного фронта - 228 и 192 самолето-вылета, соответственно, против 1686 вылетов противника (общие потери обеих армий 8 июля составили 60 самолетов). В связи с большими потерями личного состава и техники в частях 5-го истребительного авиационного корпуса генерала Галунова возросла нагрузка на пилотов 4-го истребительного корпуса генерала Подгорного, получившего задачу организовать воздушное прикрытие района Красный Октябрь-Беленихино. Ситуация с боевой работой истребителей дополнительно осложнилась тем, что накануне командование 2-й воздушной армии обвинило летчиков 5-го истребительного авиационного корпуса в трусости и стремлении уклоняться от боя. Из-за этого многие пилоты стали действовать с превышением меры допустимого риска, что только еще больше увеличило потери - 8 июля погибли командиры 438, 40 и 88-го гвардейского истребительных полков подполковник Яков Васильевич Уткин, майоры Моисей Степанович Токарев и Стефан Стефанович Римша. Штурмовая авиация 2-й воздушной армии совершила всего 218 самолето-вылетов в район Яковлево-Лучки-Тетеревино, в ходе которых было безвозвратно утрачено 16 самолетов типа Ил-2.
Тем не менее, вопреки неблагоприятным условиям для начала наступления, около 14 часов 8 июля три танковые бригады 2-го танкового корпуса атаковали двумя эшелонами (в первом эшелоне - 26-я и 169-я танковые бригады полковника Петра Пискарева и подполковника Ивана Степанова, усиленные 15-м гвардейским тяжелотанковым полком прорыва подполковника Афанасия Туренкова, а во втором - 99-я танковая бригада подполковника Леонида Малова) из района северо-восточнее хутора Тетеревино в направлении на Малые Маячки. К 16:30 левофланговой 26-й танковой бригаде удалось выбить противника из Те-теревина, однако при попытке продвинуться дальше она была остановлена танковыми контратаками частей дивизии лейбштандарт СС "Адольф Гитлер" из района Малых Маячков. В результате ее потери подбитыми, уничтоженными и пропавшими танками за день достигли 48 машин из 53. Попав под плотный артиллерийский и минометный огонь противника, части корпуса перешли к обороне практически на тех же рубежах, где они разворачивались перед атакой. В батальонах бригад во время атаки порядок и управление отсутствовали, командиры теряли направление и не ориентировались на местности. Около 16 часов 99-я танковая бригада второго эшелона вступила в бой со стрелковыми частями 183-й стрелковой дивизии 69-й армии и бронетехникой 10-го танкового корпуса в районе Васильевки, потеряв при этом несколько боевых машин на минных полях и подбив один советский танк. Всю ночь с 8 на 9 июля корпусные органы управления пытались наладить связь со своими соединениями, организовать их дальнейшие скоординированные действия и найти потерявшуюся боевую технику с экипажами. По донесению генерала Попова, к 2:30 9 июля в корпусе оставалось 126 боеготовых танков, общие потери составили 32 машины, из которых 14 были уничтожены.
Части 10-го танкового корпуса, которым командовал генерал Василий Бурков, начали подходить в район сел Ва-сильевка, Андреевка, Козловка и поселка Красный Октябрь с 19 часов 7 июля, располагая ночным временем для приведения в порядок техники, сосредоточения и подготовки к наступлению. Всего в корпусе насчитывалось около 10 тысяч солдат и офицеров, 77 орудий и 123 миномета, 164 танка и 21 САУ (12 СУ-122 и 9 СУ-76), 52 бронетранспортера и 44 бронеавтомобиля. Корпус занимал выгодное положение против стыка флангов дивизий лейбштандарт СС "Адольф
Гитлер" и "Рейх", которые 7 июля продвигались в расходящихся направлениях, увеличивая протяженность уязвимого участка своей обороны. Поэтому удар в южном направлении, да еще такими довольно значительными силами, мог принести значительный успех. Однако, во-первых, около 5 часов утра 8 июля командование дивизии лейбштандарт СС "Адольф Гитлер" организовало ряд контратак небольшими партиями танков и пехоты от совхоза "Комсомолец", упредив действия русских и вынудив их соединения перегруппировываться к обороне. Во-вторых, днем 8 июля корпусное командование было дезориентировано неожиданным ударом с тыла, со стороны 99-й танковой бригады 2-го танкового корпуса. В-третьих, наладить взаимодействие с командованием 2-го танкового корпуса так и не удалось (связь отсутствовала, для установления контакта четыре раза высылались представители). В итоге в наступательных боевых действиях 8 июля соединения 10-го танкового корпуса фактически так и не участвовали. За этот день они потеряли один танк и одну САУ типа СУ-76 (в войсках эта самоходная установка была прозвана "сукой" за неудачное расположение двигателя в передней части корпуса, что при лобовых попаданиях с большой вероятностью вызывало возгорание и тяжелые ранения или гибель механика-водителя). Ночью 9 июля Ватутин сообщил генералу Буркову, что считает его действия грубой ошибкой и пассивностью и передает корпус в оперативное подчинение командованию 1-й танковой армии для усиления Обоянского направления (в тот же день - 9 июля - генерал Бурков был ранен при вражеской бомбардировке в районе села Орловка, но оставался в корпусе, пока 16 июля не был отстранен от должности в связи с негативными оценками со стороны командования 1-й танковой армии).
Таким образом, за первую половину дня 8 июля дивизии 2-го танкового корпуса СС отразили все контрудары противника, причем основную боевую нагрузку, по-видимому, приняли на себя части дивизии "Рейх" группенфю-рера СС Вальтера Крюгера. На участке этой дивизии, занимавшей центр боевого порядка эсэсовского корпуса, атаковали части и соединения из состава трех советских танковых корпусов, которые в результате понесли значительные потери (всего 2, 5 и 2-й гвардейский танковые корпуса за 8 июля потеряли 183 танка и САУ, по немецким данным - 121). Вместе с тем если к утру 8 июля в дивизии "Рейх" насчитывалось 95 боеготовых танков, то к исходу дня в строю осталось 64 боевые машины, следовательно, не менее 30 танков были подбиты, повреждены и нуждались в ремонте; всего к исходу 8 июля в трех дивизиях корпуса СС насчитывалось 283 боеготовых танка и штурмовых орудия (по другим данным - 224 танка и 54 штурмовых орудия), так что с начала операции 17 танков оказались уничтожены и 100 отправлены в ремонт.
В целом наступление советских войск было быстро остановлено и результатов не принесло, поскольку его упредили активные действия противника, в особенности немецкой авиации, которая господствовала в воздухе; отсутствовало взаимодействие войск, наносивших разновременные и не-скоординированные удары; командование вновь прибывших 2-го и 10-го танковых корпусов действовало нерешительно, хотя Ватутин направил корпусным командирам приказ, где требовал прекратить "топтание на месте" и стремительно наступать, выходя в тыл группировки противника на Обо-янском направлении.
Вместе с тем, по свидетельству маршала Катукова, контрудар предоставил ему время в середине дня для перегруппировки резервов на участки прорыва немецких танков. Как показало дальнейшее развитие событий, вероятнее всего, эта пауза боя была вызвана необходимостью местных тактических перегруппировок частей 48-го танкового корпуса и дивизии лейбштандарт СС "Адольф Гитлер", которые подготавливали новые удары по фронту 1-й танковой армии. С другой стороны, не исключается, что немецкое командование приостановило наступление, чтобы успеть оттянуть свои силы с левого фланга при неблагоприятном развитии ситуации на правом, на участке 2-го танкового корпуса СС.
Как отмечает начальник штаба группы армий "Юг" Теодор Буссе (Theodor Busse), постоянные атаки пехоты и танков противника 7-8 июля сковали дивизию СС "Мертвая голова", вынужденную прикрывать правый фланг 4-й танковой армии из-за задержки продвижения 3-го танкового корпуса оперативной группы "Кемпф", поэтому оказался нарушен весь график наступления 2-го танкового корпуса СС.