Какой она была, эта операция? Такой же, как другие: мощной, беспощадной и… никчемной. В ходе артиллерийской подготовки, бомбо-штурмовых ударов (БШУ), танковых атак - а это как правило предшествовало любой операции - погибали не успевшие укрыться или покинуть опасный район крестьяне; осколки и пули убивали их скот, танковые гусеницы уродовали возделанные с гигантским трудом поля, сминали виноградники, разрушали сооруженные руками десятков поколений ирригационные системы. Следом шли цепи мотострелков или десантников - эти тоже порой не разбирались, кто мирный, а кто враг, да и поди разберись, когда кругом все чужое, откуда-то кто-то стреляет, страшно, а жить очень хочется.
…Чем же закончилась эта конкретная операция? Артобстрел и БШУ в пыль стерли кишлак, оставив без крова около сотни людей. Чью сторону после этого взяли уцелевшие крестьяне, которые еще вчера соблюдали нейтралитет? На душманских минах подорвались танк и два бронетранспортера: трое убитых и десять раненых.
А противник? Того и след простыл. Возможно, "духи" ушли в горы еще вчера, прослышав о захвате Гуляма Сахи. Возможно, углядев издалека перемещение массы войск, спрятались в кяризах и преспокойно там пересидели весь этот шум-тарарам.
А еще, возможно, что там их и не было, а просто пленный подросток Гулям Сахи, не выдержав побоев, "признал" то, чего не существует. Правда, хадовцам передали несколько захваченных в ходе операции крестьян, в которых агенты якобы узнали душманов. Но кто знает, были ли они на самом деле врагами, а не жертвами оговора? Агенты получали деньги, а деньги нужно отрабатывать…
При прочесывании кишлаков, в которых по данным разведки были "духи", в девяти случаях из десяти обнаружить их не удавалось. Да и как разобрать: "духи" вот эти бородачи, смиренно сидящие на корточках у дувалов, или нет? Услышали рокот моторов - спрятали свои автоматы и "буры" - и вот они уже просто крестьяне. А пройдут солдаты, бородачи быстренько достанут оружие и тихонько следом, чтобы где-нибудь в укромном месте устроить засаду. И вправду - "духи", хорошо кто-то придумал.
На прочесывание блокированных нашими войсками районов часто бросали афганские части или же партактивистов, хадовцев, царандоевцев. Если шли наши, то обычно где-нибудь рядом в бронемашинах, у смотрового окна, сидел агент-наводчик из местных. Мимо проводили пленных, подозреваемых в связях с моджахедами, и он указывал, кого казнить, а кого миловать.
Я не оговорился, именно - казнить, здесь же, на месте, без всякого суда и следствия. Так происходило сплошь и рядом. Война-то ведь называлась необъявленной, формально ее как бы и не было, а значит, не было и пленных.
В первые месяцы, да и позже, многие наши командиры, захватив либо явных "духов", либо чаще всего подозреваемых в связях с ними, ломали голову: куда их девать? Обращались с вопросами "наверх", оттуда им отвечали: сами решайте. Вот и решали в соответствии с собственными представлениями о добре и зле. Иногда расстреливали, чаще сдавали хадовцам, если те оказывались близко.
Чтобы определить "дух" или "не дух", первым делом срывали с правого плеча рубашку. Если на коже был виден синяк - все становилось ясно. Синяк образовывался от сильной отдачи при стрельбе из "бура".
Помню, в один из вечеров лета 81-го в расположении саперного полка смотрели мы фильм. Экран был натянут между двумя машинами, прямо под открытым небом. Вдруг невдалеке послышался шум. Видим: прапорщик агитотряда тащит за шиворот насмерть перепуганного мальчонку лет десяти. "Это, - говорит, - шпион. Поймал его рядом с полком - он вел наблюдение. Расстрелять немедленно!" Позвали переводчика. Мальчонка, обмирая от страха, объяснил, что он всегда пасет здесь овец. Действительно, на склоне холма в сумерках виднелась небольшая отара. А прапорщик все хрипит: "Расстрелять!" И хватается за автомат. Только вмешательство подполковника Шершнева спасло парнишку от верной гибели. Об этом человеке речь у нас пойдет дальше.
На войне как на войне
Какие же виды и рода советских войск применялись на территории Афганистана?
Самыми многочисленными были мотострелковые войска.
Чем только они не занимались! Вели боевые действия против наиболее опасных, непримиримых отрядов и групп оппозиции. Охраняли коммуникации, различные военные и мирные объекты. Составляли основу тактических десантов, высаживались в горах, воевали в "зеленке". Боролись с караванами противника, перевозившими оружие и боеприпасы, доставлявшиеся из-за рубежа… Основные тяготы и лишения войны легли на плечи этих батальонов.
- Мотострелки действовали в основном мелкими подразделениями: взвод, рота, батальон, - рассказывает генерал-лейтенант В. Богданов, собравший и обобщивший большой материал по афганской войне. - Это их первая особенность. Например, сторожевые заставы - один из основных элементов боевой деятельности советских войск в Афганистане - включали в себя отделения и взводы, редко - неполное роты. По полгода, а то и дольше, несли они службу в отрыве от своих частей, полностью отвечая за безопасность вверенного им объекта или участка коммуникации.
Роты и батальоны составляли дежурные подразделения для немедленного реагирования на получаемые разведданные и разгрома выявленных мятежников.
Обычные, повседневные бои в "зонах ответственности", то есть на закрепленной территории, велись силами одного - трех батальонов.
Вторая особенность: любой отдельно действующий батальон мог вызвать для поддержки огонь артиллерии или фронтовой авиации. Артиллерийские корректировщики и авианаводчики всегда находились на КП командира батальона, какую бы задачу он не выполнял.
Третья особенность. Как правило, мотострелки воевали в пешем порядке. Чаще всего местность не позволяла боевой технике следовать за своим подразделением. Поэтому в ДРА появились так называемые бронегруппы - вся боевая техника, сведенная под единое командование, с водителями и одним-двумя стрелками на каждую машину.
И, наконец, четвертая особенность. Наши мотострелки воевали совместно с афганцами, и зачастую советский комбат ставил задачу афганскому подразделению, отвечая тем самым и за его действия. Это накладывало на наших офицеров дополнительную ответственность…
Вы спрашиваете, как проявили себя танки? К середине 80-го в ДРА находилось 39 танковых батальонов. Нужды в таком количестве не было - это стало ясно спустя полгода войны. В итоге количество танковых батальонов было снижено до 17 (один полк в 1980 году выведен в СССР, еще один - переформирован в мотострелковый).
Танковые подразделения применялись для усиления мотострелковых батальонов, рот и даже взводов, выполняя роль самоходной артиллерии. Танковые батальоны стояли и на охране коммуникаций. Такие заставы имелись на участках Нойбабад - Айбак - Доши и севернее Кабула; Кундуз - Талукан; Кишим - Файзабад; Шинданд - Диларам.
В ходе операций танки зачастую действовали совместно с бронегруппами мотострелковых батальонов и рот.
Огромное значение имели части и подразделения СПН - спецназначения (спецназа).
Спецназовцы имели на вооружении боевые машины пехоты, бронетранспортеры, минометы, крупнокалиберные пулеметы, зенитные установки и часто использовались в ходе операций как обыкновенные общевойсковые подразделения.
Основная же цель действий спецназовцев, которые они вели исключительно своими силами, без участия афганских подразделений, создание барьера на пути снабжения формирований оппозиции оружием, боеприпасами и материальными средствами, а также переброски подготовленных отрядов и групп из Пакистана и Ирана.
ПО МАТЕРИАЛАМ ГЕНШТАБА:"В ходе разведывательнобоевой деятельности частями и подразделениями СПН приобретен большой опыт в выполнении задач, с учетом необычных условий Афганистана. Тактика оппозиционных сил, своеобразные национальные, клановые, религиозные отношения среди населения, сложные природные условия потребовали по-новому оценить возможности специальной разведки, внести некоторые изменения в их подразделения, применять новые приемы и способы выполнения разведывательных задач и проведения специальных мер.
Основными задачами, решаемыми частями СПН, являлись: разведка, доразведка, уничтожение формирований противника, их караванов, двигавшихся по территории Афганистана; вскрытие баз и складов исламских комитетов и их уничтожение, захват пленных, лидеров оппозиции, командиров отрядов противника; ведение вертолетной разведки караванных маршрутов и досмотр караванов; минирование караванных маршрутов и установление на них разведывательно-сигнализационной аппаратуры; выявление районов сосредоточения мятежников, складов с оружием, мест дневки караванов и наведение на них боевой авиации с последующей проверкой результатов ударов; проверка достоверности разведывательных данных, полученных другими видами разведки, особенно афганской.
Применяли спецназовцы то же, что и другие наши подразделения, - засады и налеты.
В условиях Афганистана поиск был одним из важнейших способов добывания разведданных о караванах противника, его перевалочных базах и местах складирования оружия. Разведывательно-поисковые действия велись небольшими группами (от 5 до 10 человек). Для повышения мобильности разведывательная группа передвигалась на боевой технике или грузовых автомобилях повышенной проходимости. Разведка велась вдоль известных караванных маршрутов, поисковые действия носили рейдовый характер. Для повышения огневой мощи резведывательной группы на грузовых автомобилях специально устанавливалось тяжелое вооружение (пулеметы "Утес", ДШК, гранатометы АГС-17).
Продолжительность действий такой разведывательной группы составляла 5–6 суток".
Вот пример успешных действий разведывательного отряда спецназа под командованием майора Г. Быкова в период с 23 по 25 ноября 1986 года из базового района Суруби. В результате в районе западнее Джелалабада были уничтожены 15 мятежников, 3 склада с боеприпасами и продовольствием. Спецназовцы действовали по классической формуле: поиск, засада, налет. Так, в результате засады ими был захвачен пленный, который указал на местоположение склада с реактивными снарядами и минами. Активно велась радиоразведка с использованием трофейной японской станции, что позволило заблаговременно определить замысел мятежников. В ходе разведывательно-поисковых действий отряд обошелся без потерь.
Поиск в условиях Афганистана велся в основном ночью. До наступления рассвета группа устраивала дневку, заняв господствующую высоту, тщательно маскировалась и вела наблюдение. При обнаружении каравана мятежников командир вызывал и наводил авиацию, выдавал координаты для ведения огня артиллерией.
Но были сложности и у спецназовцев.
Опыт показал, что даже хорошо организованные скрытные выдвижение и маскировка при расположении на дневке, как правило, обнаруживались партизанами через 2–3 суток. Острый недостаток воды снижал продолжительность поиска.
Весьма эффективной оказалась воздушная разведка с досмотровыми группами на борту вертолетов. Они решали такие задачи, как обнаружение караванов мятежников, их досмотр, разведка базовых районов, перевалочных баз, центров подготовки моджахедов, штабов и исламских комитетов.
Воздушная разведка позволяла вести боевые действия на удалении до 120 километров от пункта постоянной дислокации без привлечения большого количества личного состава и техники.
Порядок действий был таким. После обнаружения каравана вертолеты совершали его облет по кругу и огнем бортового оружия давали сигнал на остановку. Затем вертолет с подгруппой обеспечения приземлялся в 200–300 метрах впереди каравана или рядом. Под прикрытием второго вертолета, готового в любую секунду открыть огонь, подгруппа обеспечения совершала высадку и занимала выгодную позицию. Сразу после десантирования вертолет поднимался и прикрывал группу досмотра, которая после высадки под прикрытием подгруппы обеспечения и вертолетов начинала досмотр.
Людей отводили в сторону от каравана. Старший каравана клал животных на землю. Одни спецназовцы держали людей "на мушке", другие с помощью миноискателя, щупов, собак минно-розыскной службы вели досмотр груза. Если во вьюках обнаруживались оружие, боеприпасы, контрреволюционная литература, караванщики под охраной доставлялись в пункт постоянной дислокации, где производился их допрос, а затем установленным порядком они передавались в органы госбезопасности. Изъятые оружие, боеприпасы, контрреволюционная литература после досмотра загружались в вертолеты. При невозможности доставить их в пункт постоянной дислокации они уничтожались на месте.
В том случае, когда караванщики оказывали сопротивление, досмотровая группа уничтожала их. Во всех случаях во избежание поражения от своего же огня личный состав досмотровой группы располагался с одной стороны каравана.
Бывали случаи, когда командиры досмотровых групп и под огнем противника высаживали десанты с целью захвата пленных и образцов оружия. 5 января 1987 года по данным агентурной группы стало известно, что в 80 километрах юго-западнее Шахджоя должен пройти караван противника на мотоциклах, предположительно со "Стингерами". Дежурная группа батальона СПН во главе с майором Е. Сергеевым на двух вертолетах Ми-8 вылетела на поиск. Ее сопровождали два боевых вертолета Ми-24. В районе возможного прохождения каравана вертолеты шли на высоте 5-10 метров. Караван мотоциклистов (5 мотоциклов, 17 человек) был обнаружен. Противник успел произвести два пуска "Стингера", но промахнулся.
Ми-24 нанесли удар по каравану, а Ми-8 высадили десант, который уничтожил 16 мятежников и захватил снаряженный "Стингер" (первый в Афганистане), два пусковых контейнера с аппаратурой запуска и пленного. В это же время Ми-24, находившиеся в воздухе, обнаружили группу противника в 25 человек, которая двигалась на помощь каравану, и уничтожили ее…
Теперь об артиллерии. Она стала в Афганистане одним из основных средств поражения противника.
Широко применялась ствольная и реактивная артиллерия. В небольших операциях участвовали два-три дивизиона. В ротах и батальонах при этом находились артиллерийские корректировщики. В широкомасштабных операциях, когда батальоны действовали самостоятельно в рамках единого плана, каждый из них усиливался артдивизионом или батареей. В руках руководителя операции оставалась группа общей поддержки (один-два дивизиона реактивных установок).
В пунктах постоянной дислокации войск создавались группы дальнобойной артиллерии. Они поддерживали огнем ближайшие сторожевые заставы, а также действия дежурных подразделений, если позволяла досягаемость.
На артиллерию военные возлагали особые надежды.
Один из свидетелей спора между тогдашними начальником Генерального штаба Н. В. Огарковым и заместителем министра обороны С. Л. Соколовым рассказывал нам:
- Речь шла о готовящейся крупномасштабной Панджшерской операции, крупнейшей за время пребывания наших войск в Афганистане. Николай Васильевич Огарков уперся и не давал "добро" на пролет "вертушек" с десантом: "Сначала подавите огнем артиллерии сопротивление противника и только тогда летите"… Он понимал, что значит в горах вертолетный десант да еще огромный по численности. Если как следует не подготовиться к высадке, больших потерь не избежать. Так оно в некоторых местах и вышло, хотя артиллерия свою задачу в основном выполнила.
На войне как на войне. В конечном счете все решало боевое мастерство.
Были в дивизии, которой командовал Григорий Уставщиков, два настоящих умельца: начальник артиллерии полка подполковник Мазилов (чудная фамилия для пушкаря, не правда ли?) и командир артдивизиона майор Зернов, его ученик. Таких артиллеристов поискать. В один из моментов НиджрабсКой операции Зернов стал корректировщиком огня, ушел с разведчиками. Командир дивизиона мог и не рисковать собой, но не такой человек Зернов. Он дал настолько точные координаты, что группу моджахедов в несколько десятков человек накрыли буквально несколькими снарядами.
Если бы все так умели… В сентябре 1982 года в районе Базарака придали командиру полка Евгению Комарову командира противотанкового взвода. Тому надо было вести корректировку огня самоходных гаубиц. А на батарее находился как раз Мазилов.
- Разведчики забрались в гору и обнаружили вражеские амбразуры, - вспоминает Комаров. - Стали давать нам целеуказания. Пошел дымовой снаряд, за ним - боевые. Пристрелялись. И тут командир противотанкового взвода, находящийся с разведчиками, дает корректировку: "Влево 50". То есть просит отклонить огонь на значительное расстояние. Засомневался я, засомневался Мазилов - такой поправки быть не может. А тот упрямо настаивает на своем: "Я же рядом нахожусь, мне виднее".
Сделали то, на чем он настаивал. Пошел снаряд, и точно в то место, где находился корректировщик. Оторвало ему голову, вместе с ним погибли шесть человек.
На войне как на войне. Ошибки немедленно наказывались, непрофессионализм оборачивался гибелью.
Без авиации в Афганистане 40-й армии делать было бы нечего. Она нанесла самый ощутимый урон отрядам оппозиции и, как ни горько писать, мирным жителям.
Сколько же ее было в ДРА? Вот данные начального периода войны. Четыре эскадрильи истребителей-бомбардировщиков МиГ (по 12 самолетов в каждой) - базы в Баграме и Кандагаре; 17 СУ-17 и СУ-7д - тоже истребители-бомбардировщики - Шинданд; эскадрилья тактической разведки - Баграм; смешанный авиаполк - Кабул; две вертолетные эскадрильи (всего 32 Ми-8) - Баграм, Кандагар; вертолетная эскадрилья (12 Ми-8) - Файзабад; отдельные вертолетные эскадрильи в Баграме, Шинданде, Кундузе; 20 Ми-24 и 12 Ми-8Т - Кундуз… Какая мощь! И она крепла с каждым годом бойны.
Надо отметить, что все авиационные части и подразделения, находившиеся в ДРА, составляли ВВС 40-й армии и подчинялись ее командующему.
ПО МАТЕРИАЛАМ ГЕНШТАБА: "Авиация выполняла широкий круг боевых задач. Она поддерживала сухопутные войска, уничтожала отряды противника, особенно в труднодоступных районах, участвовала в высадке тактических десантов и подразделений спецназа, перевозила войска и грузы. Кроме транспортной и армейской авиации ОКСВ, на помощь привлекались значительные силы военно-транспортной авиации, базировавшиеся на аэродромах Советского Союза.
Авиационная поддержка сухопутных войск осуществлялась при проведении ими всех видов боевых операций. К ее выполнению привлекались истребители-бомбардировщики, штурмовики, боевые и транспортно-боевые вертолеты.
Авиационная поддержка войск обычно организовывалась и проводилась по трем направлениям:
- авиационная подготовка боевых действий;
- авиационная поддержка;
- авиационное сопровождение продвижения войск в глубине.
Отсутствие у противника дальнобойных средств поражения и особый характер его боевых действий позволяли не проводить авиационное обеспечение выдвижения войск.
Авиационная подготовка боевых действий проводилась, как правило, по плану армии. Она начиналась в назначенное время и продолжалась обычно 15–20 минут. Одновременно авиационные удары наносились но наиболее важным объектам противника на глубину задачи общевойсковых подразделений в тесном взаимодействии с артиллерийскими частями и подразделениями. При этом авиационные удары выполнялись после артиллерийских налетов или по тем районам, по которым артиллерия огонь не вела.