Как оказалось, огромный позитивный эффект дали обществу принятые Верховным Советом (основные положения этого Закона были сформулированы мною лично) два закона. Первый - "О бесплатной приватизации жилья гражданами России"; второй - "О бесплатной передаче в собственность граждан садовых участков". Многие специалисты, да и сами граждане, согласны в том, что единственное благо, которое они реально получили от смены социализма на капитализм, - это приобретение в собственность тех квартир, в которых они проживали, и свои садовые участки. Подчеркиваю, идея этого закона всецело исходила от парламента... Читаю недавно одну московскую газету с обширным интервью бывшего мэра Москвы Г. Попова. Не моргнув глазом, экс-мэр говорит, что московские власти осуществили "бесплатную приватизацию по собственной инициативе". Возможно, этому кто-то поверит, хотя любой мало-мальски образованный человек задастся вопросом: "А как это вдруг Москва могла "самостоятельно" осуществить такую экстраординарную меру?" Не имея федерального Закона, разработанного федеральным правительством механизма приватизации, разного рода инструкций, необходимых в таком сложнейшем деле? Невозможно ни одному городу самостоятельно приватизировать квартирный фонд. Видимо, собственных дел, которыми можно было бы похвастаться, на тот период попросту не было, разве что демонтаж памятника Дзержинскому. Вот и пришлось выдумывать "подвиги".
Приход нового правительства во главе с Черномырдиным также вселил определенные надежды на сближение позиций Правительства и Законодателя. Поначалу новый премьер (я ранее уже говорил об этом) действительно пытался установить с парламентом рабочие контакты, мы частенько звонили друг другу, он приезжал в Парламентский дворец, согласовывал действия, просил "укрепить" его кадрами. Так, мы рекомендовали ему в правительство целый ряд наших парламентских деятелей и региональных руководителей. К нему перешли два моих заместителя - Юрий Яров и Владимир Шумейко, а также Заверюха - все на должности заместителей премьера; на пост министра топливной промышленности я рекомендовал председателя Тюменского областного совета Юрия Шафраника, ранее работавшего в нефтяной промышленности; были направлены ряд депутатов на должности заместителей министров (экономики, сельского хозяйства, финансов) и других отраслей...
"Круглый стол" и общественные ожидания согласия в отношениях "Кремль - Белый дом"
Заметным стало сотрудничество правительства с комитетами и комиссиями парламента в области законопроектной деятельности (в социально-экономической сфере). И что было особенно важным - мы с Черномырдиным после основательного разговора согласовали вопрос о необходимости дать импульс началу работы "круглого стола" с вовлечением основных деловых и общественно-политических сил и научно-экспертного сообщества. Достигли согласия относительно разработки общенациональной программы в области дальнейшего продвижения экономической реформы, как это было предусмотрено постановлением VII Съезда народных депутатов, который избрал Черномырдина премьером.
В этих целях уже 11 января 1993 года было принято совместное Постановление Президиума Верховного Совета и Совета министров - Правительства Российской Федерации. 5 февраля был дан старт первому заседанию "круглого стола" с участием Черномырдина и всего экономического крыла правительства, представителей деловых кругов и их организаций, профсоюзов страны, банковского сообщества и т.д. (всего более 120 участников).
Я выступил с приветствием к данному форуму, оценил его как важнейший инструмент, способный привести к достижению национального согласия в основном вопросе, который волнует общество - в области экономической реформы. Черномырдин, поддержав мое выступление, сказал, что общество нуждается в национальном согласии в этом вопросе, поскольку результаты экономической реформы в 1992 году "оптимизма не вызывают". Он заявил также о своем согласии с "Председателем Верховного Совета относительно того, что основные, определяющие вопросы в области экономической политики нужно "обкатывать" здесь, на "круглом столе", а затем воплощать их в действие через Правительство и законодательство в Парламенте..."
От имени научного сообщества выступил академик Л.И. Абалкин: "Академическое сообщество выражает удовлетворение тем, что наконец состоялось давно ожидаемое событие - "круглый стол" начинает свою работу... Проблемы настолько осложнились, что, возможно, многие и не знают их истинного масштаба. Поэтому необходима энергичная работа в рамках настоящего форума. Академическое сообщество готово в нем участвовать всеми своими ресурсами, лишь бы достигнуть позитивного результата в деле выработки основательной, фундаментальной программы преобразований и достижения национального согласия".
Видный ученый и врач, организатор медицинской науки, академик Евгений Чазов подчеркнул, что проводя экономическую реформу, надо видеть прежде всего человека. Он сообщил, что только в прошлом, 1992 году, численность населения с нехваткой белков (голодающих) возросла до 25%, резко увеличилась численность рождающихся детей "с отклонениями (рост в 1,5 раза); здравоохранение страны гибнет. Конституция гласит, что "государство обеспечивает охрану здоровья народа". Но оно, похоже, отказалось от этой задачи. Как ставится этот вопрос в будущей Конституции, о которой так много говорят и пишут?" - с горечью говорил врач и ученый.
Депутат Николай Травкин подчеркнул, что со стороны Власти очень важно показать свое серьезное отношение к данному "круглому столу", что власть пошла на создание этого форума не только под давлением общества, но и в своем стремлении достигнуть общественного согласия по важным вопросам, которые "разводят" эти власти, а вовсе не общество. Ясно, что необходимо согласие между парламентом - с одной стороны, и президентом и правительством - с другой стороны, по вопросу об экономической реформе, как главной общественной теме... Поддержал идею "круглого стола" Александр Шохин, один из немногих министров из состава предыдущего правительства, оставшегося в правительстве Черномырдина, напомнив, что такого рода "круглые столы" в разных странах проводятся в кризисные периоды. Выступали многие представители разных слоев общества. Участники этого первого заседания, конечно, не были единомышленниками. Порою высказывались противоположные точки зрения - но почти все были едины в том, что следует использовать механизм "круглого стола" для того, чтобы вовлечь в него основные общественные силы и выработать согласованные позиции по главным вопросам развития страны.
По мере работы "круглого стола" и его секций, в него вовлекалось все большее число участников, форум становился важным фактором политической жизни страны. Увлекся работой "круглого стола" Аркадий Вольский, привлекая все большее число новых предпринимателей, которым для успешной деятельности нужны были прежде всего два главных фактора: политическая стабильность и квалифицированное рыночное законодательство.
...Наметившееся движение к политической стабильности и согласию неожиданно "взрывается". Как по мановению волшебной палочки, в разных "авторитетных" столичных изданиях стали появляться публикации, предвещающие скорый уход в отставку Ельцина, его "поражение" в борьбе с парламентом и прочие измышления. Это Ельцина нервирует необычайно - он всегда болезненно воспринимал любое сообщение СМИ, особенно иностранных, негативного характера о своей деятельности. И такие пророчества его вывели из себя. В результате - его импульсивное "обращение к народу" от 20 февраля, которое, кстати, осталось не понятым в обществе и никаких дополнительных симпатий к нему не вызвало. В этом "обращении" президент ничего конкретного не говорил - жаловался на Верховный Совет и угрожал ему одновременно, намекал на свой "возможный уход". Ясно, что Ельцин был недоволен сближением правительства и парламента, он, президент, в такой обстановке как бы оставался в тени основного политического процесса, а он хотел быть непременно в центре внимания всего и вся.
"Кризис власти" - так была озаглавлена статья Фреда Хиста в "Вашингтон пост, в которой автор писал: "... В последний раз я видел президента, выглядевшим как сейчас, когда Горбачева привезли в Москву после путча"... Похоже, - писал Хист, - что Ельцин терпит поражение. И это может создать дополнительные проблемы для администрации Клинтона и не только потому, что встают проблемы продолжения курса на реформы, свободный рынок и возможностей дезинтеграции самой России. Ясно, что консервативный парламент, в случае если ему будет предоставлена возможность, может бросить вызов новой российской внешней политике в отношении США по вопросам контроля над вооружениями, продаже оружия третьим странам и координации усилий в горячих точках, таких как Босния...".
Так пугала Клинтона эта влиятельная американская газета, выдумывая несуществующие угрозы со стороны российского парламента и одновременно подталкивая Клинтона к "активным действиям в поддержку Ельцина" (Washington Post, 21 February 1993).
В той же газете приводится "мнение" координатора по общественным связям администрации (на правах заместителя госсекретаря) Армитиджа, который заявил, что Ельцин, как это произошло с Горбачевым, "вот-вот исчерпает свои возможности и кто-то другой появится на сцене" (Washington Post, 21 February 1993). Это заявление было сделано Армитиджем в Вандербилтовском институте общественной политики. "Большинство западных дипломатов и русских экспертов называют Ельцина переходной фигурой и предсказывают его скорый крах" - Washington Post (24 February 1993). Такого же рода публикации появляются в западноевропейских печатных изданиях. Эти выступления в СМИ и обсуждения вокруг "темы" немедленно сказались на отношениях "Парламентский дворец - Кремль". В частности, было сорвано очередное заседание "круглого стола", которое с нетерпением ждали в обществе.
Я был сильно встревожен, встречался с Ельциным несколько раз, обсуждал эту проблему, доказывал, что работа в рамках такой "площадки" - это сильный механизм, способствующий конкретному участию общественных сил в наших реформах; что мы подвергаемся давлению со стороны этого мнения (то есть общества), которое требует учета его мнения. Так почему мы не хотим использовать и ситуацию, и механизм, могущий привести к согласию? В чем причина?
Если лично во мне, сказал я Ельцину, и вы не хотите со мной работать - я готов немедленно подать в отставку. Я напомнил ему наш разговор - сразу же после его' избрания президентом России - тогда я предупредил его, что буду работать председателем до тех пор, пока будет его поддержка, и у нас будут сохраняться доверительные отношения.
Ельцин был мрачен, сказал, что проблему он видит не во мне: с вами-то, Руслан Имранович, мы всегда договаривались. Проблема - в самом Верховном Совете - он слишком самостоятельный и обладает слишком большими полномочиями. А тут еще Съезд только и занимается тем, что трепет мои нервы!"
Я был изумлен: "Борис Николаевич, дамы все полномочия отдали вам! - Чего вам не хватает? Вы - Председатель Конституционной комиссии, надо скорее завершить подготовку новой Конституции - это зависит исключительно от вас. Вызывайте Румянцева. Внесите свои предложения, Комиссия их обсудит и каким-то образом учтет".
Ельцин: "Вот в том-то и дело, что каким-то образом учтет- проворчал президент. Далее он прервал обсуждение этой "темы" и пообещал, что даст распоряжение Черномырдину встретиться со мной для обсуждения начала работы "круглого стола". Комиссия начала работу уже летом.
Я уже потом, спустя много лет, задавался вопросом: если Ельцин твердо решил расправиться с парламентом, зачем он "держал" меня, своего соратника, на этом посту, не решался сказать о нежелательности моего пребывания в этой роли, второго человека в иерархии государства. Почему?
Конституционная реформа
Современный читатель, даже довольно информированный, когда он соприкасается с недавней политической историей России, оказывается введенным в заблуждение в силу одного стереотипа, навязанного ему официальной историографией. Суть ложного стереотипа состоит в том, что якобы "реакционные" Съезд народных депутатов и Верховный Совет препятствовали принятию "новой прогрессивной российской Конституции". Поэтому тогдашний президент Ельцин взял на себя роль "спасителя нации" и расстрелял парламент, разогнал депутатов, самолично разработал "самую лучшую в мире Конституцию и одарил ею граждан России, осчастливив их необычайно. Это - совершенно ложная посылка. С точки зрения исторической правды я бы выделил следующие два момента.
Первый момент. В вопросах развития и углубления политической демократии в стране ни российский парламент, ни российский президент Ельцин не были пионерами, пальма первенства здесь принадлежит, бесспорно, Михаилу Горбачеву. По инициативе Горбачева были внесены существенные поправки в Конституцию СССР и Конституции Союзных республик, был принят новый избирательный Закон - все это дает основание говорить о том, что в стране действовала "горбачевская демократическая Конституция", а вовсе не "брежневская" - как и ныне утверждают злостные лжецы, любители искажения исторической правды. К вопросу развития реальной свободы человека Ельцин, конечно, не имел никакого отношения.
К моменту нашего (Ельцина и Хасбулатова) появления на политической арене России в начале 1990 года, действующий в СССР и РСФСР конституционно-политический строй был вполне демократическим. Он позволил нам на первом же Съезде народных депутатов РСФСР мирным путем отстранить от власти в России коммунистов, сформировать беспартийный парламент и беспартийное правительство, четко ориентирующиеся на общепризнанные демократические ценности. Уверен и в том, что уровень демократии в России в 1990-1993 годах был намного выше и глубже по сравнению с современным ее состоянием. Вряд ли мне сегодня было бы возможным избираться в качестве депутата России - несмотря на сохраняющуюся мою огромную популярность. Интересно, что на всю свою избирательную кампанию в Грозном я затратил сумму в размере... двухмесячного профессорского жалованья. Тогда в российском обществе повсеместно царил романтический дух ожиданий перемен, которые способствуют улучшению жизни людей. Люди верили власти, несмотря на трудности перестройки. Эта вера самым беспощадным образом была уничтожена ельцинистами в сентябре - октябре 1993 года.
Второй момент. В 1990 году в Российской Федерации к власти пришли новые народные депутаты, тогда же были сформированы органы власти Российской Федерации. Можно вполне определенно сказать - это были самые честные выборы в России - ни до этого, ни после 1990 года - более честных и демократических выборов в России не было и, похоже, не будет в обозримом будущем. Именно тогда на I Съезде народных депутатов (май - июнь) нами была принята новая концепция углубления горбачевской демократии в России, предполагающая два направления дальнейшей конституционной реформы. В соответствии с первым направлением, мы решили постепенно вводить новые, демократические поправки в действующую российскую Конституцию. Второе направление - фундаментальное - оно предусматривало разработку и принятие новой Конституции России.
В этих целях I Съездом народных депутатов была избрана Конституционная комиссия, председателем этой комиссии стал Ельцин, я - его заместителем, ответственным секретарем был избран превосходный образованный депутат - Олег Румянцев. Согласно действующей Конституции, новую Конституцию должен принять Верховный Совет, а затем предложить ее для окончательного утверждения на Съезде народных депутатов.
Работа над проектом новой Конституции велась на основе обширного изучения конституций разных стран мира, и особенно - стран Западной Европы и США, в эту работу привлекались известные специалисты в области конституционного права, в том числе иностранные ученые и специалисты. Одно время в Конституционной комиссии работал, помнится, бывший американский сенатор Гэри Харт, французские, британские и германские специалисты. На III Съезде доклад о проекте новой Конституции было поручено сделать мне, на IV съезде доклад сделал председатель Конституционной комиссии Ельцин и предложил принять разработанный Конституционной комиссией проект новой Конституции за основу. Такое решение было принято. Проект новой Конституции России был опубликован громадными тиражами - более чем 60 млн экземпляров (в 1992-1993 годах). Так обстояло с конституционной реформой, которая осуществлялась серьезно, продуманно, согласовывалась с областями, краями, республиками, учитывая, что Россия - это Федеративная Республика. Но ельцинисты из этой исключительной по важности работы решили устроить политический балаган.
Первая попытка переворота ельцинистов
Ельцин стал тяготиться своей ролью конституционного президента при демократической системе сдержек и противовесов. Когда он занимал пост Председателя Парламента - с мая 1990 года и вплоть до избрания президентом России 12 июня 1991 года - Ельцин достаточно последовательно был сторонником принципов разделения властей, но став президентом, он постепенно стал склоняться в направлении установления авторитарного режима личной власти. До поры до времени он не обнаруживал публично эту свою позицию, справедливо опасаясь того, что его станут обвинять в склонности к авторитарным методам правления. Поэтому занял обструкционистскую позицию в отношении к проекту новой Конституции, которая была ранее разработана под его же личным руководством Конституционной комиссией, и стал тормозить процесс принятия новой Конституции. Как опытный партбюрократ, Ельцин, привыкший в предыдущие десятилетия к различного рода закулисным интригам и маневрам, - все свои неудачи в области экономической реформы немедленно связывает с деятельностью парламента. Он и его крикливые сторонники на весь мир стали кричать, что "Верховный Совет во главе с Хасбулатовым мешает Ельцину проводить реформы". Согласно их заявлениям - у Ельцина якобы не хватает власти: ее "узурпировал" Верховный Совет.
И что самое интересное! - они объявляют действующую Конституцию, которая после внесения множества поправок стала реально одной из наиболее демократических конституций мира, "недемократической", "прокоммунистической" и т.д. Хотя именно эта "недемократическая Конституция" обеспечила приход к власти самого Ельцина, его избрание Президентом России - вопреки воле Союзного руководства во главе с Президентом СССР Михаилом Горбачевым. А что касается проекта новой Конституции, которая, напомню, была разработана под руководством самого Ельцина, - ныне этот проект также объявляется прокоммунистическим продуктом Верховного Совета, который противники демократии "хотят навязать народу".