* * *
Владимир Путин развернул перед финским президентом и журналистами широкую картину будущей финской действительности:
- Представьте себе, что Финляндия вступит в НАТО. Ваши войска станут частью инфраструктуры, которая в одночасье окажется на границе с РФ. Как вы думаете, мы так и будем дальше действовать? Войска там и останутся, что ли?… Но мы с уважением отнесемся к любому выбору финского народа. Перефразируя высказывание одного из моих финских друзей, мог бы сказать, что организация НАТО с удовольствием воевала бы с Россией до последнего финского солдата. Вам это нужно? Нам - нет… А вы сами решайте…
Мировая за кулисой
Западное
На очередной вопрос о госдавлении на секс-меньшинства господин Путин ответил:
- Ваш выбор является таким, какой он есть, но позвольте и нам сделать наш выбор.
И только после этого в сердцах бросил французскому политологу:
- Вымирают европейцы! Вы понимаете или нет?!!
Вымирающий политолог отозвался еле слышно.
* * *
Встреча Владимира Путина и Джо Байдена прошла в переговорной комнате российского Белого дома. Джо Байден вошел в кабинет эпически, как, очевидно, и подобает второму человеку в Соединенных Штатах (не очень, правда, понятно, как тогда подобает входить первому человеку: более величественно, чем господин Байден, войти было уже невозможно).
Впрочем, неожиданно он от бедра покачал ладонью в сторону прессы. Очевидно, Джо Байден понимал, для чего вообще все это затевается.
- У вас такой насыщенный график в Москве, - сказал ему Владимир Путин. - А между тем в Москве есть что просто посмотреть… Вы же давно не были в России. Лет пятнадцать?…
Седовласый Джо Байден (впрочем, и седых волос у него, увы, наперечет в буквальном смысле этого слова) кивнул.
- За это время, - продолжил Владимир Путин, - и Москва, и Россия сильно изменились… - премьер помедлил и добавил: - В лучшую сторону… Вам будет полезно поездить по ней.
Господин Байден снова кивнул, но, похоже, безо всякого удовольствия. Возможно, он не привык к тому, что ему указывают, что именно ему будет полезно (исключая рекомендации врачей). Скорее всего, он сам привык рассказывать людям, что им будет полезно.
Российский премьер рассказал американскому вице-президенту, что в России работают практически все крупнейшие американские компании, рассказал про выросший на 29 % за год товарооборот между Россией и США (может, господин Байден и правда не в курсе)…
Господин Путин рассказывал американскому коллеге (так можно сказать, потому что господин Байден тоже ведь член тандема), что Россия ведет оживленные переговоры с Евросоюзом о введении безвизового режима.
Господин Байден дал понять, что он, конечно, знает про это. Но продолжения он по всем признакам не ожидал.
- У США почти со всеми этими странами тоже безвизовые отношения, - сказал господин Путин. - И если бы мы договорились о введении безвизового режима между Россией и США раньше, это было бы историческим шагом в отношениях между нашими странами!
Понимал ли Владимир Путин, что его предложение обречено еще до того, как он его озвучил? Без сомнения. Хотел ли он таким образом, так сказать, обезоружить американского вице-президента (договор СНВ - еще не все в такого рода отношениях)?
Судя по тому, что ответил господин Байден, обезоружить, хотя бы на время, удалось.
- Хорошая идея… - пробормотал вице-президент.
- Это сломало бы старые стереотипы! - воодушевился российский премьер, уверенный, конечно, в том, что на самом деле для господина Байдена то, что он, российский премьер, сказал, прозвучало абсурдно (за последнее время на безвизовой основе въехать в США удалось только Виктору Буту. - А. К.). - Мы перевернули бы старую страницу в нашем прошлом! Создали бы абсолютно новую моральную атмосферу!..
- Да… - проговорил господин Байден, что-то быстро записывая в свой блокнот (либо идею господина Путина, либо какую-то фразу типа "Джо, возьми себя в руки! Ответь ему достойно! Ты же вице-президент великой страны!").
- Ваша положительная реакция, которую вы продемонстрировали, ваше мнение было бы очень важно в Конгрессе, - закончил господин Путин.
- Да, очень важно, - казалось, машинально произнес господин Байден.
Когда он получил слово, это был между тем уже другой человек. И он уже знал, как вернуть себе занятые было вероятным противником позиции.
Получилось грубо.
- Если вы не заметили, - заявил он, - существует большая разница между президентом и вице-президентом США. Я не решаю такого рода вопросы.
Господин Путин и не предлагал ему решить вопрос: речь шла о мнении господина Байдена в конгрессе, то есть роль американского вице-президента, мягко говоря, не была преувеличена.
Более того, господин Путин, скорее всего, и так хорошо понимал разницу между американским президентом и американским вице-президентом: с Бараком Обамой он пару лет назад завтракал у себя дома в Ново-Огареве, а с Джо Байденом провел рабочие переговоры в узком составе в протокольном кабинете в здании правительства России.
- Но хорошая новость, - продолжил господин Байден (как будто то, что он сказал до этого, ужасно расстроило всех российских переговорщиков. - А. К.), - состоит в том, что мы с президентом США едины в том, что надо продолжать российско-американское сотрудничество.
Джо Байден напомнил, что это именно он в свое время в Мюнхене предложил нажать кнопку "перезагрузка", раскритиковал предыдущую администрацию (США) за то, что она не воспользовалась возможностями налаживать российско-американские отношения.
После этого он произнес фразу, которая далась ему на удивление легко:
- За последние два года я понял одну важную вещь: когда у какой-нибудь страны возникают проблемы, они обращаются либо в Москву, либо в Вашингтон. А в другие страны не обращаются.
Вряд ли это признание вызовет энтузиазм в ЕС. Вряд ли оно порадует даже амбициозную Грузию.
Владимир Путин внимательно слушал. Я обратил внимание на синюю папку, которая лежала под стулом Владимира Путина. Очевидно, это был какой-то новый мощнейший и последний аргумент в переговорах, когда все остальные аргументы будут исчерпаны, подумал я.
Впрочем, оказалось, что это российский переводчик, сидевший по левую руку от премьера, положил свою папку на пол (исключительно по причине своей воспитанности: не хотел, видимо, чтобы на столе лежали отвлекающие внимание от переговоров лишние предметы), и она оказалась под стулом господина Путина, когда тот подвинул его к себе.
Джо Байден рассказывал, как накануне встречался с российскими и американскими предпринимателями и как один из американцев сказал, что в Россию надо инвестировать и надо работать здесь, потому что Россия - это большой рынок.
- А президент Boeing, - продолжил господин Байден, - сказал, что не согласен со своим другом: операционный рынок в Китае, например, в семь раз больше, чем в России… Но в России есть интеллектуальный капитал. Россия - великая страна! Так что можно сказать, что благодаря вашим мозгам летают наши Boeing!
Джо Байден виртуозно распорядился цитатой из президента Boeing: получалось, что США активно и успешно пользуются утечкой мозгов из России и всецело поощряют ее и других причин интересоваться нашей страной у американских предпринимателей, в общем-то, и нет.
- Не только, - еле успел возразить ему господин Путин. - Мы еще делаем узлы для Boeing…
Между тем Джо Байден чувствовал себя, похоже, в полном порядке. Он улыбался, он откинулся в кресле.
- Я встречался еще с Брежневым… - с удовольствием ушел он в советские (или, вернее, антисоветские) воспоминания. - Два раза…
Интересно, будет ли когда-нибудь так рассказывать о встречах с Джо Байденом Владимир Путин.
* * *
На причале, опутанном трубами большего диаметра, чем даже в новом голливудском блокбастере "Прометей", стояла группа людей с крупными чертами лица и нетуапсинским загаром. Это были топ-менеджеры компании ExxonMobil. В какой-то момент от группы отделился один, подошел к другой группе, с туапсинским загаром, и на хорошем русском американском спросил, когда приедет Владимир Путин.
- Минут через 20 уже, - быстро ответили ему.
- О, это значит… - пробормотал американец, - минут через 40… Спасибо!
И он с благодарностью отошел к своим, а я понял, что топ-менеджмент ExxonMobil настолько глубоко проник в особенности российской политики, что его перспективы в России нельзя не признать оптимистичными.
* * *
Владимир Путин говорил тихо и взволнованно. По-другому об этом и нельзя было.
- Вот погиб человек, уже ставший известным (и это надолго. - А. К.), господин Магнитский в тюрьме умер. Трагедия, конечно, мы сожалеем об этом. А что, у них в тюрьмах никто не умирает, что ли? Может быть, даже больше, чем в наших. А в европейских тюрьмах?… А в самих Штатах?
Этим приемом Владимир Путин безотказно пользуется уже много лет. Смысл приема заключается в том, что "и эти люди запрещают нам ковыряться в носу!". А зачем, с другой стороны, отказываться от приема, который так хорошо работает?
- Слушайте, - продолжил он, - уже восемь лет Гуантанамо не закрывается, без суда и следствия людей там содержат, как в Средневековье, в кандалах ходят, в цепях! Люди, которые открывают секретные тюрьмы, легализовали пытки при осуществлении расследования!.. И вот эти люди сейчас указывают нам на какие-то наши недостатки!.. Еще следствие не закончилось, еще непонятно, кто там виноват, кто прав (в деле Магнитского. - А. К.), какая там ситуация. Это чисто политический недружественный акт!
Президент согласился, что реагировать надо, но неожиданно оговорился:
- Надо посмотреть, конечно, чтобы принимаемые нами решения были адекватными и какими-то незапредельными.
Боюсь, в этом смысле побороть соблазн будет сложно.
* * *
Больше всего Владимира Путина, как можно понять из его ответов, не устраивают следующие словосочетания, употребленные западными партнерами по отношению к нему: "Это не против вас" и особенно "Это вас не касается".
Лучше не надо больше их говорить. Никому от этого хорошо не будет. Есть же, в конце концов, и какие-то другие слова.
* * *
Президент России поделился одним своим наблюдением за западными партнерами:
- Я для себя их позицию полностью уяснил: пока надо дать Украине немножко пострелять, может, получится быстро решить вопрос. Не получается!
Но и долго не получается.
* * *
Господин Путин на встрече Валдайского клуба подробно пересказывал то, о чем говорил много раз: почему присоединение Крыма от России законно, почему в Киеве произошел антигосударственный переворот и что стало результатом этого…
И снова вспоминал про роль США в Сирии, Ливии и Ираке…
- Есть такая мысль: то, что позволено Юпитеру, не позволено быку. Быку и не позволено… - задумался он. - Но хочу сказать, что медведь ни у кого и спрашивать-то не будет! Он не будет - я точно знаю! - менять климатическую зону (входить в Ирак, например. - А. К.). Но тайги своей он никому не отдаст!
Тут даже первые аплодисменты Владимир Путин уловил в свой адрес. Президент тогда, словно в благодарность, вспомнил, как СССР называли Верхней Вольтой с ракетами.
- Может быть, - кивнул он, - ракет тогда было завались! И к нам так и относились: да ну их, еще возьмут и долбанут! Лучше относиться к ним с уважением! А сейчас кому-то можно ни с чем не считаться, а нам защищать интересы русскоязычного большинства нельзя?! Так не будет.
Господин Путин рассказывал, какая бескрайняя у нас тайга, и сколько еще ее осваивать и осваивать, и что поэтому нам не нужна роль сверхлидера в мире - потому что это сверхнагрузка… (неподъемная, видимо, по крайней мере пока. - А. К.).
- Тайгу бы обустроить! - мечтательно произнес Владимир Путин. - Но к нам не лезьте! И не корчите из себя вершителей судеб!
Так мюнхенская речь окончательно ушла в Лету. Перед нами был другой человек, чем тот, в Мюнхене. Тогда он решил для себя далеко еще не все, и речь та была не только криком души, который и в самом деле прорвался, но если не больше рассчитанным пропагандистским приемом.
А сейчас мы имели дело с человеком, который все решил для себя уже давно - и осталось только повторить для всех остальных вслух.
Он, возможно, рассчитывал, что именно эти люди, по крайней мере, поймут его лучше, чем остальные.
* * *
Владимир Путин сравнил тех, кто собирался в конце прошлого века и в начале этого "пустить страну по югославскому сценарию распада и расчленения", то есть "наших западных партнеров", с Гитлером, у которого в свое время это тоже не получилось.
* * *
Владимир Путин рассказал, почему западные партнеры не дают российским Воздушно-космическим силам (ВКС) информацию о том, какие районы в Сирии бомбить не надо, чтобы не дай бог не задеть войска умеренной оппозиции и территории, которые она контролирует.
- Опасаются, наверное, что если дадут координаты, - прокомментировал господин Путин, - то мы туда и будем наносить удары. Что мы обманем… Видимо, о нас думают исходя из своих представлений о порядочности!
О нашей порядочности.
* * *
- Евреи, помнящие на генетическом уровне ужасы Второй мировой войны, уезжают (из Европы. - А. К.), - закончил свою и в самом деле тревожную мысль президент Европейского еврейского конгресса Вячеслав Кантор.
- То есть к нам едут? - засмеявшись, переспросил Владимир Путин. - Мы готовы!
- Это фундаментально новая идея! - воскликнул Вячеслав Кантор. - На нашем конгрессе мы ее обязательно обсудим!
Так он еще одной фразой превратил вырвавшееся у Владимира Путина замечание (ну как было не пошутить по такому беспроигрышному поводу) в конкретное деловое предложение европейскому еврейскому народу.
* * *
Модератор Петербургского экономического форума, ведущий CNN Фарид Закария начал задавать вопросы. Тут и все началось.
Сначала это были вопросы исключительно Владимиру Путину. Так господин Закария спросил, возможна ли сейчас холодная война, к которой, кажется, идет дело.
- Мне бы не хотелось думать, что кто-то переходит к холодной войне, - Владимир Путин говорил уже не так вяло, как во вступительном слове, но и не так, как иногда с ним это случается (последнее время, правда, все реже). Он анализировал отношения России и НАТО, говорил, что "после крушения СССР мы думали и ожидали, что наступит эпоха всеобщего доверия", но "увидели поддержку экстремизма и радикализма" (видимо, чеченского. - А. К.) "вместо ожидаемой поддержки от партнеров" (видимо, Европы и США. - А. К.).
- Но, когда нам удалось справиться с этими проблемами, зачем нужно было расширять инфраструктуру НАТО, двигаться к нашим границам?!
Владимир Путин понемногу разжигал сам себя, и ему, в отличие от сидевшего рядом премьера Италии Маттео Ренци, требовалось для этого присутствие не многотысячной аудитории, а присутствие прежде всего, похоже, Маттео Ренци. Ну и ведущего, американского тележурналиста, которого Владимир Путин воспринимал, как вскоре выяснилось, прежде всего как потенциального, а затем и реального противника.
- Абсолютно наплевательское отношение к нашей позиции! Ну просто во всем! - уже восклицал Владимир Путин.
Из его уст прозвучала и новая версия происхождения такого наплевательского отношения. Он, может, и не хотел ничего этого говорить, но уже и не считал нужным сдерживаться. Российский президент сказал, что на Западе, видимо, никто уже "не думал, что в начале 2000-х годов (то есть когда он пришел к власти. - А. К.) Россия сможет восстановить свой оборонно-промышленный комплекс… думали, не то что новых вооружений не появится, а даже прежних не удастся сохранить!.. И одно за одним!.. Взахлеб ведь поддержали "арабскую весну"!.. К чему пришло? К хаосу… А зачем надо было поддерживать госпереворот на Украине?"…
Владимир Путин уже и возможность холодной войны не исключал:
- Если будем в такой логике дальше действовать, нагнетать, наращивать усилия, чтобы пугать друг друга, то когда-нибудь придем и к ней.
Маттео Ренци никак пока не комментировал все это - так, словно слова Владимира Путина не имели к нему никакого отношения, было такое впечатление, что он даже и думает о чем-то постороннем. И в самом деле, уже ведь начинался футбол Италия - Швеция.
Между тем модератор уже интересовался у Владимира Путина его позицией по Сирии и спрашивал, зачем же Россия поддержала Башара Асада. Неожиданно Владимир Путин рассказал, что согласен с инициативой американских переговорщиков, которые предлагают, не дожидаясь выборов, ввести в правительство Асада членов оппозиции. Между тем даже сама эта инициатива до сих пор не была обнародована публично. Господин Путин и сам это понимал:
- Может, лишнего скажу…
И все-таки сказал.
Фарид Закария спросил Владимира Путина, почему тот так восторженно отзывался о Дональде Трампе:
- Что именно в этом человеке привело вас к такому его восприятию?
- Вы известны в вашей стране, - издалека начал господин Путин, обращаясь к господину Закарии. - Вот вы лично. Зачем вы передергиваете?
Фарид Закария улыбался то ли осторожно, то ли растерянно. Он не ожидал такого стремительного перехода на личности. Хотя это так естественно не только везде, где возникает Дональд Трамп, но и везде, где возникает Владимир Путин.
- Над вами, - продолжал российский президент, - берет верх журналист, а не аналитик (аналитики ведь не передергивают. - А. К.). Я сказал, что он яркий человек.
Неожиданно получилось, что Владимир Путин оправдывается. Он ничего такого далеко идущего, таким образом, не имел в виду, просто сказал, что Дональд Трамп - яркий человек…