К весне обстановка изменилась: немцы стремительно наступали, французская армия была разбита, Париж наводнили беженцы. "Эколь Сантраль" закрылась еще до конца учебного года. Семья Виан переехала на берег Бискайского залива.
Младший брат Бориса, Ален, познакомил его со своими друзьями, братом и сестрой Леглиз, за мадемуазель Леглиз он в то лето ухаживал. В компанию был принят кузен Бориса, Жак Лустало, по прозвищу Майор, именно так он будет фигурировать в романах Виана. Жак был склонен к шокирующим выходкам, любил гулять по крышам и вылезать из окна, уходя с вечеринок. Через несколько лет, демонстрируя свой коронный уход, двадцатитрехлетний Майор разбился насмерть. Никто так и не знает, был то несчастный случай или самоубийство.
В августе 1940 г. Вианы вернулись в Виль д’Авре. "Эколь Сантраль" снова открылась, Борис готовился к новому учебному году. В сентябре к Алену приехала погостить Мишель Ленглиз, но что-то у них разладилось. И вот тут Борис влюбился.
Мишель Леглиз происходила из семьи потомственных учителей, детей в семье жестко контролировали, воспитывали окриком. Мишель к двенадцати годам проштудировала всю мировую классику, позднее изучила английский, немецкий и немного итальянский языки.
В феврале 1941 г. Мишель получила предложение руки и сердца от одного из своих воздыхателей, сына богатых родителей, но отказала ему. Разразился скандал, мать девушки требовала немедленного согласия или - пусть выходит замуж за кого угодно. Мишель пожаловалась Борису, и тот ответил: "Ну что ж, в таком случае поженимся!" 12 июня 1941 г. состоялась помолвка, а 5 июля - свадьба. Невеста опоздала к венцу: она долго не могла приклеить накладные ресницы и красила ногти на руках и ногах в белый цвет.
В августе 1941 г. был арестован отец Мишель, который передавал в Лондон секретные данные о немецкой авиации. От смерти его спас старый немецкий друг, убедивший гестапо, что тот нужнее Германии живым. Отца Мишель выслали в Берлин, жена последовала за ним, оставив дочери квартиру. Но там стоял холод, топить было нечем, и Борис с Мишель жили в "Ле Фоветт".
Молодежь, стремясь уйти от мрачных реалий, бесшабашно веселилась. Вечеринки в бальной зале "Ле Фоветт" следовали одна за другой. Спустя годы Борис описал их в романе "Сколопендр и планктон".
В июле 1942 г. Борис получил диплом. Он был талантливым инженером, имел несколько запатентованных изобретений, но работать устроился в учреждение со странным названием "Ассоциация по нормализации" (AFNOR), которое занималось оптимизацией и стандартизацией формы бытовых предметов (первым заданием Бориса была оптимизация формы стеклянной бутылки). Главным достоинством этой работы являлось полное отсутствие работы.
Страстью Бориса оставался джаз. В марте сорок второго он познакомился с Клодом Абади, кларнетистом и руководителем оркестра. Вскоре оркестр Абади вместе с братьями Виан играл в парижских барах и кафе, быстро обрел популярность и некоторое время назывался даже джаз-оркестр "Абади - Виан". Ансамбль считался одним из лучших джаз-оркестров времен оккупации.
Оркестранты, тем не менее, подчеркивали свой любительский статус, играли только то, что сами хотели, никогда - на заказ. Это не всегда нравилось хозяевам кабачков, случались скандалы. Как-то музыкантам отказались заплатить, и они в отместку унесли с собой несколько клавишей от рояля.
Писать Виан начал почти случайно. В 1942 г. беременная Мишель простудилась, Борис слег с ангиной. Чтобы развеять тоску, Мишель попросила мужа сочинить для нее какую-нибудь историю. Так появилась "Волшебная сказка для не вполне взрослых". Сказочка вышла мрачноватая: принц Жозеф бродит по свету в поисках мешка сахарного песка, встречает на своем пути сумасшедших королей, принцесс-отравительниц, придурковатых троллей, симпатичных зверюшек и одушевленные вещи.
Едва закончив сказку, Борис принялся за невероятную историю "Разборки по-андейски", главным героем которой стал Майор. Борис описал и себя, разделив свое "Я" между тремя персонажами: Антиохом де Тамбретамбром, Бароном Визи (Бароном д’Элда в русском варианте) и полицейским Бризавьоном (Самолетогоном). Последние два имени - очередные анаграммы имени Борис Виан. В мае 1943-го книгу прочитали друзья Бориса. "Разборки по-андейски" - невероятная история Майора и его друзей. Роман изобилует острумными каламбурами, сногсшибательными приключениями в лучших традициях детективного жанра, эротическими изысками и вообще всякими забавными невозможностями.
В поездах между Парижем и Виль-д’Авре, на работе, в барах Виан сочинял стихи. Сидя в AFNOR, он составлял сборник "Сто сонетов", в который вошли 112 стихотворений. Борис и Мишель писали сценарии, далекие, впрочем, от совершенства (до сих пор они не заинтересовали почитателей виановского таланта). В 1943–1944 годах был написан роман "Сколопендр и так далее.", позднее озаглавленный "Сколопендр и планктон", получивший положительные отзывы критики. Тогда же, стремясь разнообразить рутинную работу AFNORa, Виан составил иронический "Стандартизированный перечень ругательств среднего француза".
В ноябре 1944 г. забравшиеся в дом грабители застрелили отца. "Ле Фоветт" продали. Борис и Мишель поселились в парижской квартире, оставленной ее родителями. Перед тем, как навсегда покинуть "Ле Фоветт", Борис заперся в бальной зале и исполнил прощальное соло на трубе.
В Виль-д’Авре Виан был теперь гостем. Он играл в шахматы с соседом, Жаном Ростаном, читал ему свои рукописи, в частности "Сколопендра". Роман понравился Ростану, и он отдал рукопись писателю Раймону Кено, ответственному секретарю издательства "Галлимар". В октябре 1946 г. книга вышла в свет. Доброжелательный отзыв Кено обрадовал Виана; маститый писатель был известен как мастер пародии и словесных игр, черного юмора и парадоксов, человек энциклопедической эрудиции. Виан быстро нашел общий язык с Кено, даже играл ему на трубе в редакции журнала "Нувель Ревю Франсэз".
Борис посвящает сочинительству все больше времени, а к середине сороковых и вовсе выбрал литературу своим ремеслом. В 1945 г. он написал новеллу "Мартин позвонил мне", в 1946-м - "Южный бастион". В это же время Борис заключил договор с Галлимаром на сборник рассказов "Часики с подвохом", но ни один рассказ так и не был написан. В 1962 г. под этим названием будет напечатан сборник, куда войдут три произведения, датированные 1948–1949 гг.: "Зовут", "Пожарники" и "Пенсионер".
В феврале 1946 г. Виан перешел на работу в Государственное управление бумажной промышленности. Он все время что-то писал. Как выяснилось, то был роман "Пена дней". Борис собирался подать его на соискание премии "Плеяда", учрежденной издательством "Галлимар" для начинающих писателей. Победитель получал денежное вознаграждение и право публиковаться в любом парижском издательстве.
Конкурсные работы оценивали Жак Лемаршан, Андре Мальро, Поль Элюар, Альбер Камю, Раймон Кено, Жан-Поль Сартр и другие знаменитости. Виан решил попытать счастья, роман понравился жюри, он должен был победить. Однако премию отдали другому автору, причем далеко не начинающему. Виан отомстил: его обидчики были жестоко высмеяны в романе "Осень в Пекине" и в рассказе "Примерные ученики". Несколько слов о романе. "Пена дней" - самый душераздирающий любовный роман наших дней. Виан пишет о том, что обостренное восприятие жизни в юности заставляет постоянно ощущать присутствие Смерти, сделать жизнь прекрасной может только Любовь, но она-то и есть Смерть. Колен полюбил Хлою, она тяжело заболела и умерла. История, похожая на "Трех товарищей" Ремарка, и на "Даму с камелиями" Дюма-сына, и на все прочие сентиментальные истории. Но все в этом романе смещено, каждый эпизод, каждая деталь представлены аллегорически; после него все красоты модернистов кажутся плоским реализмом. Композитор Эдисон Денисов в 1994 г. написал оперу "Пена дней", почувствовав, что проза Виана необычайно музыкальна.
Несмотря на неудачу с премией, издательство "Галлимар" поспешило заключить с Вианом договор на издание "Пены дней" (роман вышел в 1947 г.).
В марте 1946 г. Кено представил Виана писательнице Симоне де Бовуар, жене Жана Поля Сартра. Бовуар прекрасно видела, как эгоцентричен Борис, как кичится своим парадоксальным мышлением, но поддалась его обаянию. А роман "Пена дней" сразил ее наповал - она даже хотела напечатать его в своем журнале "Тан Модерн".
Борис и Симона стали друзьями, она познакомила его с Сартром. Виан очаровал Сартра. Журнал "Тан Модерн" распахнул перед Борисом свои объятия. Специально для него была открыта новая рубрика "Хроники лжеца". Главной задачей хроникера этой рубрики было развлекать читателя и, не говоря ни слова правды, прозрачно намекать на реальные события. На страницах журнала увидели свет главы из "Пены дней" и новелла "Мурашки".
В 1946 г. Виан написал три романа и несколько новелл, одна из которых была напечатана. Романы Виан сложил в ящик стола. Он делал переводы для "Арт Нуво", работал для журналов "Комба", "Опера", "Хот-Ревю" и "Джаз-Хот".
В декабре была организована выставка картин и рисунков известных писателей под девизом "Если вы умеете писать, значит, умеете и рисовать". Были выставлены работы Верлена, Аполлинера, Арагона, Бодлера, Кено, Виана. Никогда не державший в руках кисть Борис написал шесть картин. Одна из них, "Железные человечки", была выставлена в галерее.
К этому же времени относится и первый киноопыт Виана: вместе с оркестром Абади он снялся в эпизоде фильма "Мадам и ее любовник", позже описал свои впечатления в новелле "Статист".
Сорок шестой год для Виана богат событиями. Борис торопится жить - болезнь становилась все мучительней, организм изнашивался, времени оставалось мало.
Но все же главным был джаз и Сен-Жермен-де-Пре, о котором Борис напишет книгу. Сен-Жермен-де-Пре - когда-то предместье, а ныне один из центральных кварталов Парижа. В тридцатые годы XX века здесь сконцентрировалась культурная и артистическая жизнь Парижа. Почти все хозяева сен-жерменских кабачков в военные годы спасали от голода писателей, журналистов, художников, которые погибли бы без этой поддержки. В оккупированном городе всегда были распахнуты двери кафе, плата по счетам частенько откладывалась до лучших времен, когда клиенты прославятся и разбогатеют. Впрочем, владельцы заведений охотно собирали автографы и рисунки будущих знаменитостей.
В 1946 г. Бориса объявили "Принцем Сен-Жермен-де-Пре" - принцем джаза. В 1949 г. ему закажут путеводитель по этому кварталу; к 1950 г. путеводитель превратится в роман "Учебник по Сен-Жермен-де-Пре". "Учебник" не будет издан при жизни автора, а рукопись и гранки исчезнут. Через много лет после смерти писателя рукопись отыщется, ее дополнят фотографиями, и в 1974 г. книга выйдет из печати.
Летом 1946 года произошло еще одно важное событие: родился писатель Вернон Салливен. Его крестными родителями стали братья д’Аллюэн. Один из них, Жан, мечтал открыть собственное издательство, даже название придумал - "Скорпион", но дальше этого дело не пошло.
В то время царило повальное увлечение американскими романами, Жан решил издавать их. Однако права на самые известные романы уже были выкуплены крупными издательствами. Надо было что-то делать, и Жан решил обратиться за помощью к Борису. Судьба издательства была решена: Борис сам напишет американский роман. Так родилась идея книги "Я приду сплясать на ваших могилах".
Две недели спустя текст был готов. Имена героев писатель без зазрения совести заимствовал из нашумевших романов, географические названия выдумывал. Осталось придумать имя и биографию автору книги. "Американского" писателя назвали Вернон - в честь музыканта Поля Вернона, и дали ему фамилию Салливен в память о джазовом пианисте Джо Салливене. Мишель предложила изменить название романа, и Борис утвердил окончательный вариант: "Я приду плюнуть на ваши могилы".
Салливен - начинающий писатель, "белый" негр, которого на родине угнетают жестокие расовые законы; роман можно издать только за границей и под псевдонимом. С издательством "Скорпион" был заключен официальный договор, по которому Борис Виан признавался полномочным представителем Салливена во Франции.
К моменту выхода романа атмосфера была накалена чудовищной шумихой вокруг произведений Генри Миллера. Издателей обвиняли в попрании общественной морали и чуть ли не в порнографии, Миллер раскупался на ура. И в этот момент появляется еще один непристойный и жестокий роман, написанный каким-то странным американцем. Борис и Жан (получивший прозвище "Скорпион") ликовали - лучшей рекламы и не придумаешь.
Скоро журналисты и критики пронюхали, что речь идет о мистификации, что никакого Салливена не существует. Борис уходил от прямых ответов, чем только усиливал подозрения. Сартр не верил в подлог, хвалил роман за блестяще написанную картину американского общества. Жан Ростан огорчался, что его друг мог написать такую непристойную вещь. Галлимар не скрывал удовлетворения по поводу популярности открытого им молодого автора. Кено допытывался, правда ли то, о чем пишут в газетах. Виан отшучивался.
В феврале он был вызван в суд и обвинен в нанесении ущерба общественной нравственности и в нарушении закона о семье и браке. Пытаясь убедить читателей в реальности Вернона Салливена, Виан написал новый роман "Мертвые все одного цвета". Он сделал перевод романа "Я приду плюнуть на ваши могилы" на английский язык и опубликовал его в качестве оригинала.
Дело осложнилось тем, что 29 апреля 1947 г. какой-то неизвестный задушил в гостинице свою любовницу и скрылся. На кровати рядом с телом жертвы он оставил роман "Я приду плюнуть на ваши могилы", раскрытый на странице, где описывалось аналогичное убийство. Обвинения против Виана возобновились.
В августе 1947 г. вышел новый закон о семье и браке, и Виан попал под амнистию, но в 1948-м состоялся очередной суд. На этот раз Виан написал трехактную пьесу "Я приду плюнуть на ваши могилы".
В конце концов Борис сознался, что автор скандальной книги - он, и официально заявил об этом суду. Теперь ему грозили два года лишения свободы, штраф в 300 тысяч франков и запрет на книгу. Однако к 1950 г. наказание удалось свести к 100 тысячам франков штрафа. В 1953 г. Виана приговорили к двум неделям лишения свободы и тут же объявили об окончательном помиловании.
После книги "Мертвые все одного цвета" Салливен написал еще два романа: "Уничтожим всех уродов" и "Женщинам не понять", но эти произведения публика приняла спокойно.
Расплатившись за литературную шутку годами преследований и нервного напряжения, Борис все же поправил свои финансовые дела, ушел из Управления бумажной промышленности и даже осуществил давнюю мечту - купил автомобиль. Однако нашумевшая слава Салливена продолжала преследовать Виана.
За скандалом с Салливеном выход нового романа Виана "Осень в Пекине" прошел незамеченным. Ни об осени, ни о Китае там и речи нет: осень окружала Бориса, когда он писал роман, a "pekin" на арго означает "штатский". Это наиболее личностная, наиболее характерная в смысле духа и стиля книга Виана. "Это очень серьезная и грустная сказка", - так сказал Жак Дюшато. Сюжет сказки прост. Волею судеб в Экзопотамии собирается очень пестрая компания. Часть ведет археологические раскопки, часть прокладывает железную дорогу. Дорога в конце концов проваливается в археологическую яму, но приедут другие и все начнут заново. Вокруг этой ситуации наверчено много любви, смертей, символов, блестящих диалогов и словесных игр. Финальная фраза: "Из всего сказанного можно сделать какой угодно вывод" - не кокетство, а констатация факта. Роман нужно начать читать, и он захватит вас целиком, он жесток, абсурден и абсолютно логичен.
Борис писал пьесу "Живодерня для всех", готовил материалы для нового романа "R-3" о деспотичной матери и трех ее несчастных сыновьях. Пьеса "Живодерня для всех" была закончена в апреле 1947 г. (потом автор сократил ее: были упразднены четыре персонажа и 29 сцен из 57). Виан тщетно искал постановщика - после истории с Салливеном никто не хотел иметь с ним дела.
В 1948 г. погиб Майор - Жак Лустало. Борис тяжело переживал его гибель, мучился мыслью, что косвенно виноват в смерти друга. За полгода до неудачного (или, наоборот, удачного) ":выхода" Майора из окна была опубликована новелла, в которой описывалась похожая сцена.
Артистическая судьба Виана складывалась куда успешнее. В 1947–1948 годах в Париж по приглашению Бориса часто приезжали знаменитые американские джазисты, в том числе Дюк Эллингтон, которого Мишель просила стать крестным отцом трехмесячной дочери (Кароль родилась 16 апреля 1948 года).
Виан, звезда Сен-Жермен-де-Пре, сделал этот квартал самым популярным в Париже. Он организовывал праздники и вечеринки, открывал одно заведение за другим. Каждое из них моментально становилось культовым и не могло вместить всех желающих. Тогда Виан открывал следующее, куда звал только своих друзей, но круг посетителей стремительно расширялся.
Здоровье Бориса совсем пошатнулось - теперь он появлялся в клубах только как посетитель, как почетный гость, как устроитель вечеринок. Врачи категорически запретили ему играть на трубе, предупредив, что каждый концерт сокращает Борису жизнь. К началу пятидесятых Виан покинул Сен-Жермен-де-Пре.
Борис знаменит, его портреты не сходят с журнальных обложек. Женщины, прослышав, что, играя джаз, он бросает вызов судьбе, стремились опекать его, не обращая внимания на наличие жены писателя. Виан успевает все: пишет книги, статьи, пьесы; организует вечера и концерты, ведет радиопередачи, готовит киносценарии и снимается в любительских фильмах.
Но в личной жизни назревал кризис. Предостережения врачей, судебные преследования и финансовые проблемы сделали Бориса нетерпимым и раздражительным, периоды апатии сменились приступами ярости. Отношения в семье разладились, но разводиться Борис не хотел.
А Мишель подружилась с Сартром, и в концу 1949-го их связывали не только дружеские отношения - Мишель стала его любовницей и была с ним до самой его смерти в 1980 году.
В августе 1949 г. Борис и Мишель, все еще супруги, уехали на побережье, в Сен-Тропез.
Врачи запретили Борису купаться, загорать, играть на трубе. Разумеется, он пренебрег всеми запретами, не желая отказываться от последних удовольствий. Нервное напряжение не спадало, раскол в семье углублялся. Бессонные ночи Борис посвящал новой книге, в которой писал обо всем, что его мучило: о воспоминаниях детства, о неизбежном растрачивании себя, о разочаровании в любви.
Роман был закончен к осени 1949 г. и вышел под названием "Красная трава". Критика молчала, Виан обиделся, снова окунулся в работу. На этот раз он пишет стихи - "Дайджест Барнума" - десять "американских" стихотворений, якобы "переведенных" Вианом.
В 1949 г. "Скорпион" выпустил сборник из одиннадцати новелл "Мурашки". В том же году один из почитателей Виана предложил издать сборник стихов - "Кантилены в желе".