Ночью 28 августа всех на "Эмдене" охватило чувство опасности. Пройдя цепочку островов Сунда, крейсер вошел в пролив Ломбок, ведущий в Индийский океан. Мюллер нервничал. Выход из пролива вполне мог быть блокирован противником, разузнавшим о походе "Эмдена".
Масса рыбачьих парусных суденышек видели "Эмден" и могли опознать в нем немецкий крейсер по трем трубам, поскольку английские крейсера имели либо две, либо четыре дымовых трубы. Лейтенант Мюке высказал мнение, что не случится ничего страшного, если из подручного материала соорудить четвертую фальшивую дымовую трубу. Предложение было принято, и работа сразу закипела. Из брезента, парусины и линолеума быстро соорудили фальшивую трубу и поставили ее впереди первой настоящей. И вовремя. Когда рассвело, буквально под носом "Эмдена" проскользнуло несколько парусных джонок, с которых наверняка видели "Эмден", но должны были принять его за четырехтрубный английский крейсер.
Наконец пролив Ломбок остался за кормой. "Эмден" вошел в Индийский океан. Мюллер усмехнулся: "Лиса ворвалась в курятник". Напряжение последних суток спало. Настроение экипажа было приподнятым. Впереди крейсера лежали бескрайние просторы огромного океана.
III
Теперь, когда, по словам командира "Эмдена", "лиса ворвалась в курятник", необходимо было помнить, что поведение лисы в курятнике было тщательно оговорено законами международного права.
Основным документом этих законов являлась Парижская декларация 1856 года. К сегодняшнему дню она была подписана всеми морскими державами, за исключением Испании, Соединенных Штатов и Мексики. В своей первой же статье Декларация запрещала: "каперства", т.е. захват призов частными лицами, получившими соответствующие лицензии от государства. Вторая и третья статьи соглашения касались обращения с грузами противника под нейтральным флагом и нейтральными грузами под флагом противника.
Касаясь ведения крейсерской войны, Вторая Гаагская конференция 1907 года предложила решение многих проблем, достигнув помимо всего прочего соглашения в следующих областях: обращение с торговыми судами противника в момент открытия военных действий, бомбардировка военно-морскими силами прибрежных городов и объектов противника и применение Женевской Конвенции к правилам ведения войны на море.
Все эти соглашения сводились к тому, чтобы обезопасить беззащитные торговые суда и их команды от полного произвола военных кораблей противника. В частности, командирам боевых кораблей предписывалось принимать все меры для спасения жизней моряков захваченных или потопленных кораблей. К сожалению, в конце этих благородных статей существовала приписка "если позволит боевая обстановка", давая возможность каждому толковать эти статьи по собственному усмотрению.
Во второй половине дня 29 августа "Эмден" уже находился в 80 километрах от побережья Суматры. Море было пустым, ничего ровным счетом не происходило. Матросы постоянно работали, поддерживая корабль в чистоте, что в условиях тропиков и постоянных угольных погрузок было совсем не просто. Все на корабле присасывало к себе угольную пыль подобно магниту. Старпом лейтенант фон Мюке, недовольный видом наспех сделанной фальшивой трубы, сооружал новую - более элегантную и овальную в сечении, как на английском крейсере "Ярмут". Труба получилась на славу. Кто-то из механиков даже предложил посадить туда кочегаров с сигаретами, чтобы из трубы шел табачный дым. Однако это предложение невозможно было осуществить, даже если бы и очень хотелось. Запас сигарет и сигар на "Эмдене" подходил к концу. Подходил к концу запас свежей провизии и пресной воды. Рационировать приходилось все вплоть до мыла. Прачки-китайцы придумали какой-то новый способ стирки без мыла. В результате форма моряков приобрела какой-то желтоватый оттенок, как у досок палубного настила...
В воскресенье 30 августа "Эмден" находился к югу от острова Ява. В эфире были слышны переговоры нескольких судов, находящихся поблизости. Какой-то корабль, обозначив себя позывным "QMD", передавал приказы другим. Это мог быть английский броненосный крейсер "Хэмпшир", и приходилось быть начеку. Сигнальщики следили за горизонтом, но он был пуст. Из последних новостей голландского радио стало известно, что стремительное наступление немецких войск на Париж продолжается. А "Эмден", еще никем не обнаруженный, продолжал идти по Индийскому океану, также не в силах пока кого-либо обнаружить.
В вечерних сумерках 3 сентября прямо по курсу появились два небольших островка, а чуть позже из океана вырос один из них - Симолье. Под прикрытием этого острова Мюллер надеялся завтра принять уголь с немецкого парохода "Ульм".
Остров Симолье имел форму банана, выгнутого в сторону Суматры. В центре этой кривой пряталась бухта с очень узким входом. В самой бухте находился небольшой островок, игравший роль естественного брекватера. Его можно было обойти либо с северной, либо с южной стороны. За этим островком располагалась целая цепочка коралловых рифов, очень затруднявших навигацию. Кораблю приходилось идти очень сложными зигзагами. Но зато весь этот маленький архипелаг совершенно закрывал внутреннюю часть бухты от любопытных глаз и не допускал сюда прибойную волну из океана. Вода в бухте была гладкой, как в пруду. Это место называлось порт Лангини, и было идеальным для погрузки угля.
Всю ночь "Эмден" ходил малым ходом вблизи острова, ожидая рассвета, чтобы войти в бухту. Мюллера продолжал тревожить своими радиопереговорами неизвестный корабль с позывным "QMD", который явно находился где-то в непосредственной близости. Командир этого "QMD" приказывал другим кораблям тщательно осмотреть воды голландской Ост-Индии, где могут укрываться немецкие боевые корабли и пароходы.
С рассветом 4 сентября "Эмден" вошел в лагуну. Остров представлял сплошную зеленую шапку непроходимых джунглей, дышавших малярийными испарениями. Следом шла "Маркоманния", строго держась в кильватер крейсеру. К общему разочарованию, "Ульма" в бухте не оказалось. Снова пришлось брать уголь с "Маркоманнии". Очередная погрузка началась в 9 утра.
У самого берега на сваях расположились хижины туземной деревушки. Испугавшись грозного вида "Эмдена", туземцы долгое время не показывались из своих лачуг. Наконец, некоторые из них, набравшись храбрости, подошли на своих пирогах к "Эмдену", предложив на продажу кокосовые орехи и устриц. Устриц, которые выглядели слишком подозрительными, доктор запретил покупать, но кокосовых орехов накупили много. Вернее не покупали, а обменивали на пустые бутылки, которые почему-то очень понравились туземцам. Матросы раскрывали орехи тесаками и с удовольствием пили густое сладкое молоко.
Вечером, приняв 450 тонн угля, погрузку прервали. Людям был необходим отдых. От жары и духоты многие уже не могли заснуть в каютах и кубриках, предпочитая укладываться прямо на верхней палубе или на матрасах в кают-компании, как поступил младший лейтенант Шалл. Когда офицер проснулся, то услышал громкий хохот своих товарищей. Оказывается, пока он спал, корабельная кошка, захваченная из Циндао, пристроившись между его ног, окотилась пятью котятами. Соответственно законам Германии, любой родившийся на корабле под немецким флагом, автоматически становился гражданином германского государства. На том месте, где в кают-компании некогда стоял большой диван, соорудили деревянный загончик для кошки и ее котят. Вскоре котята встали на ноги и стали совершать исследовательские походы по кают-компании. Офицерам пришлось внимательно следить за своими ногами, чтобы ненароком не наступить на кого-нибудь из них.
В шесть часов утра 5 сентября погрузка угля возобновилась. Мюллер надеялся максимально использовать утренние часы, пока жара еще не стала столь нестерпимой. Около 08:00 сигнальщики в "вороньем гнезде" доложили, что в бухту входит какой-то белый кораблик под голландским флагом, а через некоторое время рядом с "Эмденом" бросил якорь ухоженный белый пароходик, доставивший в бухту представителей местной голландской администрации. Командир "Эмдена" пытался объяснить, что крейсер пришел в бухту накануне в 9 утра. На это голландец со смехом ответил, что не в 9, а в 7 утра. Таким образом, 24 часа истекли, и крейсер вместе со своим угольщиком должны немедленно покинуть бухту.
В присутствии голландца Мюллер вызвал своего старшего механика капитан-лейтенанта Эллерброека и спросил его, когда "Эмден" сможет дать ход? Тот, правильно поняв ситуацию, ответил, что потребуется минимум два часа, чтобы поднять пары, хотя котлы были уже готовы давно. Таким образом, крейсер сможет уйти в 11:00. Выполнив свой официальный долг, голландский чиновник выпил рюмку виски за успех крейсера (он тоже симпатизировал Германии) и откланялся.
Выйдя в море, "Эмден" лег на ложный курс и вскоре был закрыт налетевшим тропическим ливнем. Под его прикрытием крейсер повернул на северо-запад, выходя на судоходный путь между Коломбо и Калькуттой.
9 сентября, около 23:00, в четырех градусах справа по носу были обнаружены белые огни. Наконец-то! "Эмден" полным ходом ринулся на эти огни, приказав сигналом "Маркоманнии"! следовать за ним. На Крейсере заревели колокола боевой тревоги. Пароход, несущий белые огни, вполне мог находиться под эскортом военных кораблей. А в таких случаях, чтобы спастись, всегда нужно успеть открыть огонь первым. Хотя ночь была темной, постепенно несущий огни пароход стал принимать форму. Это было однотрубное торговое судно. Мюллер с неудовольствием поглядывал на трубы "Эмдена". При движении полным ходом из них сыпались тучи искр, демаскируя крейсер. Так вел себя в топках хваленый шанхайский уголь, который в рекламе назывался "бездымным". Пароход, тем не менее, совершенно, казалось, не замечал, что за ним кто-то гонится. "Эмден" сделал два предупредительных выстрела, напомнив пароходу, что и в Индийском океане идет война. Прожектором на пароход передали приказ: "Немедленно остановиться! Отключить радиостанцию!" Вооруженная винтовками и револьверами призовая команда быстро взяла пароход на абордаж.
На мостике "Эмдена" напряженно ожидали сообщения от лейтенанта Лаутербаха, впервые после "Рязани" получившего возможность выполнить свои обязанности. Томительно текли минуты. Наконец, Лаутербах просигналил: "Греческий пароход "Понтопорос"".
Мюллер стиснул зубы. Опять нейтрал! Нейтрал, которого нужно отпустить, чтобы завтра все узнали, что "Эмден" находится в Индийском океане. Но сообщение Лаутербаха продолжалось: "Груз - 6500 т индийского угля, предназначенного для англичан. Пароход следует из Бомбея в Калькутту".
Это была прекрасная зацепка, поскольку уголь предназначался англичанам. Мюллер решил захватить груз как "военную контрабанду". По приказу командира Лаутербах предложил греческому капитану "германский чартер" со щедрой компенсацией. Другими словами это означало, что грек отныне становился угольщиком "Эмдена".
Все было хорошо: "Эмден" приобретал 6500 т угля, сохраняя тайну своего пребывания в Индийском океане. Плохо было то, что "грек" был очень тихоходным, выжимавшим из своих машин менее 9 узлов. Но так или иначе - начало было многообещающим.
Духота тропической ночи, к счастью, чередовалась неожиданно налетающими ливневыми шквалами. Рассвет 10 сентября застал "Эмдена" идущим средним ходом. С правого борта от него шла "Маркоманния", с левого тащился "Понтопорос". Отряд шел северо-западным курсом.
Около 09:00 большой клуб дыма появился над северным горизонтом. Оставив за кормой "Маркоманнию" и "Понтопорос", "Эмден" полным ходом устремился в этом направлении. Вскоре над горизонтом поднялся темный силуэт большого парохода. На его мачтах была натянута радиоантенна, а на палубе виднелись какие-то белые конструкции, напоминающие издали артустановки. Возможно, это был вспомогательный крейсер? Но пароход был не под военным флагом.
На "Эмдене" были готовы ко всему и, осторожно приближаясь к пароходу, пока не показывали своего флага. На пароходе, судя по всему, пока еще принимали "Эмден" за английский корабль и сами пошли на сближение с ним. С мостика немецкого крейсера уже разглядели, что странные белые конструкции на палубе парохода не были орудийными установками, но для чего они предназначались - было еще не ясно. Носовое орудие "Эмдена" сделало предупредительный выстрел. Одновременно на гафеле был поднят немецкий флаг, а на мачте - сигнал по международному своду: "Остановиться! Отключить рацию!" Пароход остановился. "Эмден" приблизился к нему на расстояние голосовой связи. С мостика крейсера через мегафон повторили приказ не использовать радио. Из кормового иллюминатора парохода за борт вылетела пачка горящих бумаг. Не было сомнения в том, что капитан уничтожал секретные документы. Призовая команда, возглавляемая лейтенантом фон Леветцовым, поднялась на борт судна. Выяснилось, что это был английский пароход водоизмещением 3413 т под названием "Индус", построенный в 1904 г.
"Индус" принадлежал судоходной компании Джемса Нурса и работал на линии между Калькуттой и Бомбеем. В настоящее время пароход выполнял чартер правительства Индии по перевозке войск в Бомбей и уже был переоборудован в войсковой транспорт. Странные белые надстройки на палубе оказались стойлами для лошадей.
Мюллер приказал перегрузить с транспорта провизию. Море было спокойным, облегчая эту задачу. Лейтенант Мюке, будучи "домоправителем" "Эмдена" как старший помощник командира, более всего беспокоился о мыле, запас которого практически иссяк, и мытье на крейсере превратилось в роскошь. Теперь на "Индусе" нашли столько мыла, что "Эмден" был обеспечен на многие месяцы. Матросы крейсера обшаривали помещения "Индуса", стараясь определить, что следует перевезти на "Эмден" в первую очередь.
Разгрузка захваченного судна тоже была искусством, которому еще предстояло научиться. Хотелось взять все. Никто не знал, когда подобный случай представится снова. Лейтенант Лаутербах пытался проконтролировать, чтобы матросы не брали ничего лишнего и ненужного, но это не всегда ему удавалось. На "Эмден" со смехом подняли целые узлы синих шелковых кимоно. Палуба "Эмдена" стала принимать экзотический вид. На ней грудами лежали штормовки, пробковые шлемы, карты, хронометры, бинокли, мешки с мукой, картошкой, туши свежего мяса, пачки табака. В специально отведенное место на корме складывались колбасы, ветчина, шоколад, бутылки кларета и коньяка. Все деликатесы, кроме спиртного, были розданы экипажу.
Ночью на палубе "Эмдена" были выкурены сотни сигарет. Казалось, что крейсер весь усыпан светлячками. После разгрузки "Индус" было решено затопить. Его команда была перевезена на "Маркоманнию". Затем на судне открыли кингстоны, а "Эмден", отойдя подальше, открыл по судну огонь, который вели носовое и кормовое орудия. "Индус" "проглотил" шесть снарядов, но упорно не хотел тонуть. Агония парохода продолжалась более часа. Вначале казалось, что судно вообще не собирается тонуть, затем "Индус" стал медленно погружаться. Наконец вода хлынула в иллюминаторы и стала покрывать верхнюю палубу. Оставаясь на ровном киле, пароход исчез с поверхности моря. На какое-то время на месте гибели "Индуса" возник мощный водоворот, а затем море снова стало спокойным. В немом оцепенении моряки "Эмдена" первый раз в жизни наблюдали за гибелью парохода. Она напоминала им смерть живого существа. Несколько минут они в молчании продолжали смотреть на сомкнувшиеся волны, где только что стоял большой пароход. Даже у записных циников язык как будто присох к горлу. На палубе "Маркоманнии" капитан "Индуса" плакал, не скрывая слез. На "Эмдене" хотели утопить все шлюпки потопленного парохода, но это оказалось не таким простым делом, как полагали, пытаясь разбить их тараном крейсера. Удары получались скользящими, шлюпки заносило к борту крейсера, а тратить на них снаряды было жалко. В конце концов, на это дело плюнули. Пропажа парохода так или иначе будет обнаружена, когда он не прибудет в Бомбей, как положено, 15 сентября. А раньше - едва ли. Потом "Индус" начнут искать и далеко не сразу поймут, куда он пропал.
"Эмден", "Маркоманния" и "Понтопорос" снова взяли курс в направлении Калькутты. 11 сентября около 14:00 сигнальщики "Эмдена" справа по носу снова обнаружили дым на горизонте. Крейсер пошел на сближение, и вскоре над горизонтом поднялись типичные белые надстройки пассажирского лайнера.
Лайнер мог оказаться еще одним войсковым транспортом. С "Эмдена" произвели предупредительный выстрел и подняли на мачте немецкий флаг. Мюллер с удовольствием отметил, что радиоантенны на пароходе нет. Лейтенант Лаутербах с призовой командой поднялся на борт парохода и выяснил, что новым призом оказался английский пароход "Лоувет" водоизмещением 6012 т, построенный в 1911 г. для англо-индийской судоходной компании Ваврека.
Команде "Лоувета" дали время собрать личные вещи и отправили на "Маркоманнию". На лайнере открыли кингстоны и сделали несколько выстрелов по ватерлинии. Он тонул так же долго, как и "Индус". С наступлением темноты "Эмден" отошел. На палубе "Маркоманнии" капитаны "Индуса" и "Лоувета" обнялись. Оба были рады обнаружить товарища по несчастью.
Лейтенант Лаутербах вернулся на "Эмден" с кипой свежих газет. Газеты были бесценным источником информации, хотя эта информация и была односторонней - о непрерывных победах союзников и поражениях Германии. На "Эмдене" это уже никого не удивляло - английская пресса с самого начала войны кормила своих читателей невероятными выдумками, нисколько не стесняясь их абсурдности. Газеты писали об уничтожении нескольких немецких армий, о том, что сама Германия близка к полному крушению из-за голода, революции и массового самоубийства генералов.
Огромные заголовки говорили о гибели кронпринца, о ранении императора, о выходе Баварии из состава Германской империи. Особенно позабавило моряков "официальное" сообщение агентства "Рейтер", где говорилось, что "по уточненным данным" немецкий крейсер "Эмден" погиб в бою с русским крейсером "Аскольд".
В одной из газет была опубликована карта послевоенного раздела Германии. Франции доставались обширные районы вплоть до границ Баварии. Дания расширяла свои владения до Висмара, включая Виттенберг, Магдебург, Ганновер и Бремен. Англии доставался Ольденбург. Территории восточнее Эльбы, включая Саксонию, отходили России. Самой Германии оставалась одна Тюрингия.