Несмотря на это и, возможно, из-за многочисленных нападок на реорганизацию "Алтона", и Шифф и Гарриман по-прежнему ощущали свою ответственность за "Алтон", хотя их лишили права определять политику компании. Именно поэтому "Кун, Лёб и Кº" совместно с Гарриманом, Джеймсом Стиллменом и "Юнион Пасифик" в 1912 г. договорились о приобретении на сумму до 20 млн долларов по курсу 90 третичные ипотечные облигации – ценные бумаги весьма сомнительного свойства – в последней попытке спасти компанию "Алтон", дела в которой, сначала под управлением "Рок-Айленд", а затем "Толедо, Сент-Луис и Уэстерн" ("Клеверный лист", приобретший авуары "Рок-Айленда") шли все хуже. 7 июня 1912 г. Шифф писал Флемингу: "Мы считаем, что, если срочно и надлежащим образом взять "Алтон" в руки, дела в компании еще возможно исправить, хотя в последнее время компания управлялась очень плохо, что необходимо коренным образом изменить".
Шифф добавил, что пока они не собираются продавать приобретенные облигации, а хотят вначале попробовать восстановить хозяйство. При таком положении дел было куплено облигаций примерно на 18 млн долларов, и прибыль вложена в развитие хозяйства, но в конце концов проблемы "Алтона" стали такими серьезными, что в 1922 г. компания была передана в конкурсное управление. Главным образом так получилось потому, что финансовая структура, существовавшая до рекапитализации холдинговой компании и железнодорожной компании 1899 г., была изменена, а управление перешло к объединенной компании "Рок-Айленд", которая совершенно по-другому относилась к вопросам финансирования текущих первоочередных нужд; кроме того, когда компания находилась под управлением "Клеверного листа", ее активы разбазаривались из-за недальновидной выплаты дивидендов по обычным акциям.
Тем временем "Рок-Айленд", под гнетом собственных трудностей, попыталась заручиться поддержкой "Куна, Лёба и Кº". В 1908 г. "Рок-Айленд" предложил банку "Кун, Лёб и Кº" участвовать в финансировании железной дороги "Сент-Луис – Сан-Франциско", которая в 1903 г. вошла в систему "Рок-Айленд" и переживала последствия чрезмерного и несвоевременного расширения. Известно, что фирма Шиффа обдумывала предложение, но по разным причинам не приняла его. И в 1909 г., когда трест "Йокум – Холи" собирался выкупить "Сент-Луис – Сан-Франциско" у основного общества "Рок-Айленд Кº", Шифф и его фирма отказались участвовать в покупке и в сопутствующей ей эмиссии ценных бумаг.
В связи с реорганизацией "Чикаго – Алтон" в 1899 г. Шифф заинтересовался компанией "Чикаго Терминал", потому что, когда "Алтон" приобрела контроль над "Сент-Луис, Пеория и Нозерн" у берлинского "Дойче Банка", Гарримана и его друзей, особенно Шиффа, просили попытаться поднять статус компании "Терминал". Соответственно, в 1899–1900 гг. Шифф делал все возможное, чтобы содействовать продаже ее акций. Он уговаривал руководство тех железных дорог, на которые имел влияние, пользоваться терминалом и, с другой стороны, призывал правление терминала идти на все возможные уступки железнодорожным компаниям, чтобы не терять арендаторов. Когда правлению "Алтона" показалось, что для дороги слишком убыточно сохранять старые станции, Шифф написал Гарриману и напомнил ему о совместно взятых на себя моральных обязательствах: "Если можно придумать способ, как выручить "Чикаго Терминал", по-моему, мы должны им помочь".
Он часто посылал длинные письма в правление "Дойче Банка", особенно Артуру Гвиннеру, в которых объяснял сложность создавшегося положения и подробно перечислял, что он сумел и чего не сумел сделать. Например, 6 февраля 1900 г. он писал: "Хочу еще раз заверить Вас в том, что этот вопрос постоянно занимает меня, и мы с м-ром Гарриманом обсуждаем его почти каждый день, пытаясь найти способ, который повысит ценность имущества "Терминала".
Может быть, продолжал Шифф, лучше всего попробовать осуществить план, предложенный для крупного пассажирского вокзала "Юнион Стейшн" на Ван-Бюрен-стрит и в Чикаго-Луп, чтобы использовать все важнейшие дороги, входящие в Чикаго.
В целом он не считал, что компанией "Терминал" управляют надлежащим образом. 11 мая 1900 г. он писал Гвиннеру: "Мистер Гарриман не верит – и в этом мы с ним сходимся – в то, что нынешняя финансовая основа компании "Терминал" прочна и что возможно увеличить ценность бумаг в их теперешнем виде. Иными словами, мистер Гарриман считает, что необходимо каким-то образом ликвидировать существующие ценные бумаги, а затем, возможно, под залог имущества… предложить акционерам новые ценные бумаги, которые окажутся солиднее существующих".
Положение не улучшалось, и в 1904 г. возникли серьезные сомнения в том, что компания "Терминал" сможет и дальше выполнять свои обязательства. На рынок выбросили огромное количество ее ценных бумаг, и 24 мая Шифф писал своему знакомому в Германию: "Мы сами купили большую часть облигаций, которые поступили на рынок, и будем продолжать наращивать свой пакет, пока цена падает, так как нам по-прежнему кажется, что реорганизация пойдет только на пользу интересам держателей облигаций и что после реорганизации облигации вырастут в цене".
Еще одной железнодорожной компанией, с которой Шифф поддерживал тесные отношения, была "Балтимор – Огайо", столетие которой отмечали в 1927 г. Это старейшая американская магистральная линия, которая в течение многих лет считалась одной из надежнейших. Но в 1886 г. она начала страдать от разных беспорядков. В 1890 г. Шифф обсуждал с правлением компании "Луисвилл – Нэшвилл" возможное приобретение этой дороги. В 1891 г. в отчаянной попытке спасти дорогу существенно увеличили ее основной капитал. В 1892 г. Шифф вошел в состав синдиката, созданного с целью выпуска новых акций.
Весной 1896 г. дорога "Балтимор – Огайо" переживала финансовый кризис. Шифф упоминает о нем в письме Флемингу из Флориды, которое свидетельствует о том, что в то время он не собирался принимать участие в реорганизации дороги. Но вскоре был назначен комитет по урегулированию дел компании. Руководить реорганизацией должны были лондонское и нью-йоркское отделения банка Спейера, а также "Кун, Лёб и Кº". Дэниел Уиллард, президент "Балтимор – Огайо", вспоминает, что "Шифф активно участвовал в работе по реабилитации и реорганизации финансов компании. В числе прочего "Балтимору – Огайо" передали ряд объектов недвижимости, ранее управлявшихся по договорам аренды, через акционерные общества и т. д. Шифф помогал в реорганизации финансовой структуры компании… что позволило ей вырасти и расшириться, превратившись в одну из крупнейших железных дорог в стране".
В то время долгая и трудная реорганизация "Юнион Пасифик" близилась к завершению, и Шиффу не очень хотелось почти сразу приниматься за такую же задачу, но, взявшись за дело, он уделял ему почти все свое внимание. Реорганизация проводилась без лишения права выкупа заложенного имущества, и в 1899 г. дорога вернулась к владельцам.
"11 апреля 1899 г., когда реорганизация была практически завершена [продолжает Уиллард], Шиффа избрали директором компании, и он занимал этот пост до своей отставки 6 июня 1906 г. В это время он также входил в состав исполнительного и финансового комитетов. Мне говорили, что мистер Шифф на посту директора был очень активен, что он принимал дела компании близко к сердцу и отстаивал принцип, ставший сейчас общепринятым: процесс составления бюджета и контроль над его выполнением".
Шифф считал: для того, чтобы железная дорога снова процветала, ею нужно управлять не просто хорошо, но отлично. Он обращался за советами и к Гарриману, и к Хиллу. В письме Хиллу от 25 сентября 1899 г., в котором речь идет о разногласиях Хилла и Гарримана в целом, он замечает: "Для выработки политики, необходимой для "Балтимора – Огайо", Вам с мистером Гарриманом следует… взяться за руки, и если Вы так поступите, при Вашем опыте я совершенно уверен в будущем компании".
К началу 1900 г. Шифф решил, что финансы "Балтимора – Огайо" пришли в удовлетворительное состояние, и 29 января писал Хиллу: "Что касается финансов "Балтимора – Огайо", едва ли они доставят Вам много хлопот, так как данным вопросом занимается подкомитет, состоящий из мистера Саломона, мистера Гарримана и меня, и мы часто встречаемся с целью выработки наилучшей политики. Я совершенно уверен, что в течение примерно недели вопрос будет решен удовлетворительно".
В то время компания собиралась продавать облигации с двухлетним опционом по своим обычным акциям; тогда они шли по сравнительно низкой цене. Шифф посоветовал компании, в случае необходимости, выплачивать на 0,5 % больше, но не брать на себя таких обязательств в отношении акций, которые, возможно, за этот период значительно вырастут в цене. Он упорно критиковал проблемы управления и 25 июня писал Хиллу: "Кроме того, я согласен с Вами в том, что при нынешней организации "Балтимор – Огайо" не способна ничего добиться… С Вашей помощью и с помощью мистера Кассетта будет возможно вскоре создать структуру, которая окажет компании помощь и будет способствовать ее интересам".
Вскоре после реорганизации значительную долю акций "Балтимора – Огайо" приобрела "Пенсильвания". 5 мая 1900 г. в письме Кассетту Шифф указывал, что "Пенсильвания" получит его полную поддержку в стремлении усилить свое представительство в совете директоров "Балтимора – Огайо", что, как он считал, будет в интересах компании. После этого времени его дебаты и переписка относительно "Балтимора – Огайо", естественно, велись в первую очередь с руководством "Пенсильвании", особенно с капитаном Грином, который временно исполнял обязанности председателя финансового комитета "Балтимора – Огайо".
Летом 1902 г. Шифф сообщал Флемингу, что серия облигаций, выпущенная банками "Кун, Лёб и Кº" и "Спейер и Кº", полностью распродана, и далее писал: "Компания "Балтимор – Огайо" находится в превосходном состоянии, но я согласен с Вами в том, что любое финансирование, какое возможно в ближайшем будущем… должно осуществляться через увеличение акционерного капитала. Я уже изложил эту точку зрения правлению и почти не сомневаюсь в том, что, если позволят обстоятельства, она будет принята".
В то время "Балтимор – Огайо" необходимы были около 30 млн долларов для приобретения акций "Ридинга", компании, которую, под руководством Кассетта, "Кун, Лёб и Кº" приобрели на рынке от ее имени.
Уиллард, ставший президентом дороги в январе 1910 г., пишет о своих отношениях с Шиффом: "После того как я стал президентом компании, возникла… необходимость советоваться с мистером Шиффом и другими относительно ее финансовых требований, и я консультировался с ним по вопросам, имевшим отношение к делам "Балтимора – Огайо". Его советы всегда были уместными и конструктивными, и я считаю, что мне особенно повезло, так как я мог лично обращаться к нему за советом всякий раз, когда испытывал такую потребность. Не могу вспомнить случая, когда бы он сказался занятым или не хотел меня видеть; особенно в начале Великой войны я часто обращался к нему за советами.
Однажды, когда компания "Балтимор – Огайо" взяла на себя крупные финансовые обязательства, подходил срок выплат, а перспективы казались совсем не радужными, я пошел к нему, чтобы обсудить сложившееся положение, и хотя в то время он не мог предложить что-то определенное, он все же внушил мне чувство огромного облегчения. Когда я уже выходил из его кабинета, он сказал примерно следующее (я не могу сейчас вспомнить его точные слова): хотя он сейчас не может сказать, как справиться с ситуацией, нужно надеяться на то, что все непременно разрешится, и я могу быть совершенно уверен в том, что мы с его помощью справимся… Так оно и вышло.
Помню еще один случай, когда я не мог решить, каким курсом следовать по вопросу, связанному с нашим финансовым положением. Я все ему объяснил, и он спросил, что бы я сделал, будь я единственным владельцем "Балтимора – Огайо". Я ответил ему сразу же, потому что предварительно много думал об этом и не сомневался, как поступить, если бы я мог решить вопрос наилучшим, как мне казалось, образом. Выслушав мой ответ, он сказал, что мне нужно обратиться к акционерам, как если бы я обращался к себе самому; если я, всецело обдумав вопрос, решил, как быть, будь я единственным акционером, значит, способ действий, который казался наилучшим мне в роли единственного владельца, возможно, пойдет на пользу и всем остальным акционерам.
Хотя наши с мистером Шиффом отношения, разумеется, в основном носили деловой характер, я также имел честь бывать у него дома и наслаждаться его гостеприимством. По мере того как крепло наше знакомство, продолжали расти мое уважение и восхищение его способностями и свойствами как банкира и как человека. Я рад, что имел возможность близко познакомиться с ним, и я перед ним в огромном долгу не только благодаря ценным советам, которые он всегда охотно давал по моей просьбе, но еще и благодаря его доброму и дружескому участию".
Через Гарримана и Леонора Ф. Лори, с которым Шифф близко познакомился, когда Лори был президентом компании "Балтимор – Огайо", он завязал тесные отношения с компанией "Делавэр и Гудзон", дела которой велись через его банк. Лори, став президентом компании, так вспоминал о своих непосредственных отношениях с Шиффом: "Когда я 10 апреля 1907 г. поступил на службу в компанию "Делавэр и Гудзон", спад на рынке, начавшийся в марте того года, продолжался. На компании висел огромный плавающий долг из-за того, что она приобрела рельсы в Канаде, контактные провода в районе Олбани (штат Нью-Йорк), угленосные земли в Пенсильвании и 10 тыс. грузовых вагонов, которые доставляли по нескольку сотен в день. Обязательства были взяты без всякого финансового обеспечения.
Первым делом я занялся выпуском облигаций, обеспеченных движимым имуществом, чтобы добыть деньги в уплату за вагоны. В конце концов облигации удалось разместить на рынке на выгодных условиях, так как они стали последними новыми железнодорожными ценными бумагами, проданными в том году. Мистер Шифф охотно давал мне подробнейшие советы как относительно самой эмиссии, так и относительно условий выпуска, что оказало нам огромную помощь в управлении имуществом. Серия погашалась не ежегодно, но была рассчитана на срок в 15 лет, на 50 % дольше, чем общепринятый тогда срок погашения облигаций, выпущенных под покупку оборудования. Платежи в размере 1/15 от основной суммы должны были начисляться доверительным собственникам ежегодно, но в их размещении допускалась значительная широта. Их можно было использовать для покупки и погашения просроченных облигаций, обеспеченных движимым имуществом, или вложить в дополнительное оборудование. Несмотря на сложные рыночные условия, серия стала одной из самых больших из всех, когда-либо выпускавшихся в продажу".
23 мая 1907 г. "Кун, Лёб и Кº" и "Ферст Нэшнл Бэнк" совместно провели данную операцию. В письме Отто Кану на следующий день Шифф сообщал, что примерно половина серии уже распродана. Через месяц он писал Максу Варбургу, что продано около 70 % от общего количества ценных бумаг.
В следующем, 1908 году он пишет о другой серии облигаций на сумму 20 млн долларов: по всей вероятности, "Кун, Лёб и Кº" снова купят всю серию совместно с "Ферст Нэшнл Бэнк"; и что облигации, скорее всего, будут расходиться успешно, несмотря на застой на инвестиционном рынке. Но завершению сделки помешали юридические сложности, которые заняли некоторое время, как отмечено в письме Лори относительно этой сделки: "При размещении первых закладных и облигаций, обеспеченных первыми закладными и используемых для рефинансирования имущества компании "Делавэр и Гудзон", сложилась крайне затруднительная ситуация из-за того, что мы судились с правительством Соединенных Штатов по пункту о движимом имуществе закона Хепберна… нас могли обвинить в неуважении к суду, если бы мы заложили угленосные земли. Кроме того, большая часть имущества (например, ветка Олбани – Саскуэханна) была сдана в аренду или находилась в собственности (как ветка Нью-Йорк – Канада). Потребовалось много времени, терпения и изобретательности, чтобы разрешить данное положение; мистер Шифф неизменно входил во все подробности… и оказал нам большую помощь".
Много времени и сил Шифф уделял и железнодорожной компании "Чикаго, Милуоки и Сент-Пол", которая тогда находилась в ведении Уильяма Рокфеллера. В 1909–1913 гг. банк "Кун, Лёб и Кº" принял участие в размещении на рынке ценных бумаг данной компании, стоимость которых составляла не менее 118 млн долларов, а также ценных бумаг ее дочерней компании, "Чикаго, Милуоки и Пьюджет-Саунд", на сумму 25 млн долларов.
В мае 1910 г. "Кун, Лёб и Кº" разместили в Париже серию облигаций "Сент-Пола"; по мнению Шиффа, данный шаг помог бы разрешить финансовую ситуацию в Нью-Йорке. Однако с данной компанией Шифф имел дело исключительно как банкир; он скупал ценные бумаги, когда правление дороги выражало желание продавать, и не поддерживал никаких личных отношений с руководством компании, характерных, например, для его отношений с "Грейт Нозерн", "Пенсильванией" и "Юнион Пасифик".
Подробное описание многочисленных связей Шиффа с железнодорожными компаниями займет много места и времени. Однако стоит особо упомянуть о его отношениях с компанией "Нью-Йорк, Онтарио и Уэстерн", с чьим президентом, Томасом П. Фаулером, Шифф много лет поддерживал самую тесную дружбу. В 1894 г., когда его сын должен был пройти подготовку в сфере управления и финансов железных дорог, Шифф отправил его в штаб-квартиру "Онтарио", где тот провел целый год. Он часто хвалил методы руководства Фаулера. За то время, что Фаулер был президентом компании, дорога, которая ранее находилась на грани банкротства, стала процветающей.
Летом 1885 г. Шифф находился в Европе, где они совместно с Касселем скупали ценные бумаги "Онтарио" и проводили консультации с амстердамским банком "Вертхайм и Гомпертц" о том, как вывести дорогу из ее тогдашних затруднений. Особенно Шифф стремился финансировать плавающий долг и погасить привилегированные облигации, с тем чтобы основной массив составляли обычные акции – хотя у него имелись пакеты и тех и других. В письмах от мая 1885 г. упоминается планируемый выпуск для этой цели доходных облигаций на 15 млн долларов и позже – на 17 млн долларов. По возвращении в Нью-Йорк Шифф узнал, что в его отсутствие стороны пришли к соглашению. Все произошло не совсем так, как он хотел; но в целом он остался доволен. Он принимал участие в выпуске облигаций "Онтарио" в 1886 и 1889 гг., а затем снова – в 1892 г.
В июне 1904 г. он написал Отто Кану, который тогда был в Париже, что они без лишнего шума скупают акции "Онтарио"; в конце же июля он писал другу: "Несколько месяцев назад мы узнали, что контрольный пакет "Нью-Йорка, Онтарио и Уэстерн" в свое время вырастет в цене и будет пользоваться спросом, возможно, у таких железнодорожных компаний, как "Нью-Йорк Сентрал", "Делавэр и Гудзон", а также "Нью-Йорк, Нью-Хейвен и Хартфорд", какой-либо из них либо всех, и потому мы решили приобрести достаточное количество акций компании, чтобы приобрести такой контроль, считая, что 250 тыс. акций из общего количества около 580 тыс. будут достаточными для такой цели".
Этот пакет в октябре того же года был продан компании "Нью-Йорк, Нью-Хейвен и Хартфорд", которая тогда начала расширяться. Впоследствии, в июне 1907 г., Шифф, судя по всему, предоставил дороге небольшой заем.