Список этот можно продолжать бесконечно, поскольку сейчас нет ни одной отрасли промышленности, которая могла бы обойтись без синтетических материалов. Они заменяют металл, дерево, стекло, натуральное волокно, их используют в строительстве и торговле (упаковка!), на транспорте и т. д. Из одного лишь полихлорвинила можно делать трубы, плиты, электроизоляцию и обувь, перчатки и искусственную кожу.
Когда автор спросил одного крупного специалиста, чем можно объяснить такую стремительную карьеру синтетических материалов, то получил ответ, который попытается хотя бы упрощенно изложить здесь. Во-первых, нужное для производства искусственных материалов сырье практически имеется в неограниченных количествах. Сырьем тут стали простые химические соединения, которые образуются при переработке нефти или каменного угля либо производных этой переработки. Нет никаких трудностей и в доставке этого сырья. Само сырье не зависит ни от животноводства (как, например, шерсть), ни от погоды (хлопок).
Во-вторых, сырье, его переработка и производство из него товаров обходятся сравнительно дешево, во всяком случае значительно дешевле, чем производство товаров из натуральных материалов. Основной метод производства – так называемая полимеризация (понятие довольно сложное для неспециалиста).
В-третьих, благодаря полимеризации можно получать материалы почти с любыми свойствами, превосходящими натуральные и прежде совершенно неизвестные. По желанию можно устанавливать их цвет, твердость, невосприимчивость к температуре, физическим и химическим воздействиям и т. д. Изделия из пластических масс, которые могут быть сказочно красочными, твердыми или эластичными, электропроводными и наоборот, крайне необходимы и в домашнем обиходе, и даже в космонавтике. Из нескольких исходных материалов (уголь, водород, хлор, азот и другие) можно создать значительно больше различных полимеров, то есть продуктов полимеризации, чем существует в природе неорганических соединений остальных элементов таблицы Менделеева.
Начавшееся после войны триумфальное восхождение синтетических материалов на вершину славы отнюдь не закончилось. Об этом лучше всего свидетельствуют статистические данные. Если в 1955 году мировое производство искусственных материалов составляло 3,3 миллиона тонн, то спустя всего пять лет оно уже удвоилось, а в 1966 году увеличилось в пять раз. США по-прежнему остаются в этой области на первом месте (третья часть всего мирового производства). Но вот что любопытно: Япония, справедливо гордящаяся стремительными темпами своего промышленного развития, приближается к Соединенным Штатам по уровню производства, а в пересчете на одного жителя она уже значительно опередила их. Нелишне напомнить, что и Польша прилагает значительные усилия к развитию промышленности искусственных материалов. За 1955-1965 годы она увеличила их производство в десять раз, а ее экономические планы предусматривают дальнейший подъем этой отрасли промышленности.
* * *
"Роман" Дюпонов с химией начался давно. Напомним, что основатель фирмы был учеником Лавуазье и что производство лучших и постоянно совершенствуемых взрывчатых веществ рождало многие химические проблемы В 1880 году, когда Ламмот Дюпон, истинный химик, приступил к строительству завода по производству динамита в штате Нью-Джерси, он создал там и первую химическую лабораторию концерна.
С 1906 года фирма стала ежегодно выделять на химические исследования сначала скромную сумму – 300 тысяч долларов. Но в 1909 году Дюпоны заинтересовались синтетическим волокном и вскоре начали выпускать искусственную кожу, различные лаки и фотопленку. В 1917 году после вступления США в войну американское правительство конфисковало много патентов, являвшихся собственностью германских фирм, и за минимальную плату передало их американским концернам. Так Дюпоны приобрели патенты на синтетические красители и израсходовали 12 миллионов долларов (из военных прибылей) на строительство завода красителей.
По окончании войны Дюпоны располагали огромным свободным капиталом и поэтому часть его выделили на приобретение ряда мелких фирм химической промышленности. Кстати сказать, фирмы эти переходили к Дюпонам вместе со специалистами и их изобретениями. Вскоре концерн Дюпонов уже выпускал самые разнообразные изделия из первых пластмасс: гребни, пояса, пряжки, различные материалы для кинопромышленности, а начиная с 1920 года – искусственный шелк. В этой последней отрасли концерн достиг особых успехов. Одно только производство искусственного шелка приносило фирме ежегодно до 5 миллионов долларов чистой прибыли.
Очередным этапом в завоевании Дюпонами рынка сбыта искусственных материалов было приобретение в 1924 году Соединенными Штатами прав на новый продукт, изобретенный во Франции и названный целлофаном. Химики концерна сумели наполовину снизить расходы по производству целлофана и так улучшить его, что он не стал пропускать воду. Кстати, именно целлофан произвел революцию в области упаковки. Когда мы сегодня покупаем сигареты или чай, упакованные в целлофан, то не всегда помним, что это сравнительно новое изобретение. Дюпоны заработали на нем многие миллионы долларов.
В предвоенные годы Дюпоны стали выделять на химические исследования все более крупные суммы. Как раз в это время химия и технология искусственных материалов сделали огромный шаг вперед: стало возможным выпускать ряд совершенно не известных ранее товаров. Наиболее ярким примером может служить нейлон, изобретенный в лаборатории Дюпонов. Английское слово "нейлон" (nylon) ничего не обозначает и было выбрано владельцами концерна только потому, что оно хорошо звучит и его легко рекламировать. Впрочем, тут реклама оказалась едва ли не лишней – нейлоновые чулки и другие изделия из этого волокна обеспечили Дюпонам на много лет вперед монополию и связанные с нею фантастические прибыли.
После Второй мировой войны концерн, опять-таки с помощью военных прибылей, еще более расширился и в еще большей мере переключился на химию. Джон Гантер еще в 1947 году писал о следующей дифференциации интересов Дюпонов: на первом месте – нейлон и целлофан, на втором – другие химические соединения, в особенности краски и синтетический каучук, на третьем – искусственные материалы, на четвертом – "тяжелая химия", на пятом – пластмассы и лишь на шестом, последнем месте – взрывчатые вещества.
В течение первых пяти послевоенных лет концерн мог похвалиться самыми быстрыми темпами развития и самыми крупными в своей долгой истории доходами. В отчете за 1951 год речь шла уже об инвестициях на общую сумму 1,5 миллиарда долларов. В это время на экспериментальных заводах Дюпонов работало около 5 тысяч человек, а главная лаборатория, находившаяся в Уилмингтоне (рядом с Дирборном), где в 1802 году была построена первая мастерская по выработке пороха, располагала капиталом в 30 миллионов долларов.
Сегодня концерн "Э.И. Дюпон де Немур", не считая других предприятий и различной иной собственности семейства, является крупнейшим в мире капиталистическим объединением. На Дюпонов работает свыше 100 тысяч человек, концерн приносит ежегодно сотни миллионов долларов прибыли. Путь от пороха к нейлону оказался чрезвычайно выгодным.
Во главе этой огромной химической империи находится исполнительный комитет, состоящий из девяти человек, как правило, членов семейства Дюпонов. У них нет никаких административных обязанностей. Как сказали Джону Гантеру во время его визита в Уилмингтон, Дюпоны исходят из правила, что "высшее руководство должно иметь время на размышления".
В течение многих лет (до 1948 года) пост руководителя концерна занимал Уолтер С. Карпентер. Сам он не был членом семьи Дюпонов, но его брат женился на представительнице этого рода. Такую же карьеру сделал и один из наиболее известных магнатов американской промышленности Кроуфорд Гринуолт. В 1926 году он женился на Ирен Дюпон, получив в приданое тысячу акций "Кристиана корпорейшн". В последующие годы он постепенно увеличивал свой пакет акций, а когда в 1948 году его назначили "президентом" фирмы Дюпонов, он уже был миллионером. Его жалованье (вместе с премиальными) составляло в среднем полмиллиона долларов в год. Несколь ко больший оклад имел только Чарлз Э. Уилсон из "Дженерал моторс".
В 1967 году произошла очередная смена на руководящих постах концерна. Ламмот Дюпон-Коупленд ушел с поста "президента" фирмы и занял место, имеющее скорее представительный характер, а именно стал председателем правления. Впервые "президентом" концерна стал не член семейства Дюпонов и даже не муж одной из представительниц их рода. Речь идет о Чарлзе Б. Маккое, который служит в концерне уже несколько десятков лет. Отец его тоже служил у Дюпонов.
Ссылаясь на Маккоя, журнал "Тайм" писал в начале 1970 года, что в последнее время прибыли концерна уменьшились и даже несколько упал курс акций. Причина – усиление конкуренции, в частности со стороны японских фирм, и отсутствие новых изобретений, вроде оказавшегося столь выгодным нейлона.
"Дженерал моторс"
В 1918 году, как пишет Стюарт X. Холбрук, "прибыли Дюпонов росли быстрее, чем бухгалтеры успевали заносить их в свои книги". Казначей дюпоновского концерна Джон Рэскоб признал целесообразным покупку акций треста "Дженерал моторс", созданного в 1908 году. Его основатель Уильям Дюран мечтал о гигантском автомобильном тресте по образцу "Юнайтед Стейтс стил" или "Стандард ойл". И он действительно сумел включить в свой концерн такие компании, как "Бьюик", "Кадиллак" и "Олдсмобил", но не смог склонить к сотрудничеству Форда – главного конкурента Дюпонов. Не получил он кредитов и в банке Моргана, который просто не верил утверждению Дюрана, что можно довести выпуск автомобилей до 500 тысяч штук в год.
В 1915 году Дюпоны купили на пробу 3 тысячи акций "Дженерал моторс" и ввели четырех своих представителей в правление этого треста. Его президентом стал Пьер Дюпон. В 1918 году в его руки перешел огромный пакет акций на сумму 25 миллионов долларов. Д. Рэскоб стал председателем финансового комитета "Дженерал моторс". Одновременно Дюпоны начали поставку тресту красок, лаков и других материалов, необходимых для производства автомобилей, и приступили к расширению и рекон струкции завода "Кадиллак" в Детройте, выделив на это 60 миллионов долларов. Численность рабочих концерна "Дженерал моторс" увеличилась до 86 тысяч человек, а его капитал достиг миллиарда долларов.
В 1920 году на американском автомобильном рынке появились явные признаки депрессии, перепроизводства. На складах "Дженерал моторс" стали накапливаться непроданные машины. Дюпоны воспользовались этими трудностями и с помощью банка Моргана захватили фактическую власть в "Дженерал моторс", скупив при этом все акции Дюрана. В последующие годы они уже располагали 23 процентами всех акций этого автомобильного концерна. Такого пакета акций оказалось вполне достаточно, чтобы включить "Дженерал моторс" в промышленно-финансовую империю Дюпонов.
Теперь Пьер Дюпон мог спокойно вернуться в Уилмингтон и почить на лаврах: председатель правления "Дженерал моторс" Альфред П. Слоун, а позднее Чарлз Э. Уилсон, один из его генеральных директоров, стояли на страже интересов автомобильного концерна. Джон Уинклер, автор изданной в 1935 году книги "Династия Дюпонов" ("The Du Pont Dynasty"), считает, что в течение первых пятнадцати лет, с момента, когда семейство начало вкладывать капиталы в концерн "Дженерал моторс", оно получило 250 миллионов долларов прибыли.
В предвоенные годы, в ходе второй мировой воины и после нее продолжалось расширение предприятий "Дженерал моторс" – ныне самого крупного автомобильною концерна на земном шаре. "Дженерал моторс" производит около 50 процентов всех автомобилей в Соединенных Штатах, владеет заводами в других странах, например заводом "Опель" в Западной Германии или "Воксхолл" в Англии. С конвейеров многочисленных заводов "Дженерал моторс" в Детройте и других городах США ежегодно сходят миллионы автомобилей популярных марок – "шевроле", "бьюик", "кадиллак" и других.
Кроме автомашин, "Дженерал моторс" производит сотни других изделий, например огромные дизельные локомотивы, автомобильные двигатели, холодильники, стиральные машины и так далее и тому подобное. В годы войны концерн получал множество заказов на вооружение, и он до сих пор остается одним из главных поставщиков оружия Пентагону. Американская статистика не выделяет прибылей Дюпонов по этой отрасли производства, но хорошо известно, что они достигают сотен миллионов долларов.
Известный американский журнал "Форчун" ежегодно публикует список пятисот крупнейших промышленных фирм США. Список этот составлен по объему суммы оборота, и порядковый номер фирмы в списке определяется именно этим принципом. Первое место в нем занимает, "как обычно" (замечание "Форчун"), "Дженерал моторс", чьи обороты в последние годы превысили 24 миллиарда долларов. Второе и третье места отведены соответственно "Стандард ойл оф Нью-Джерси" и "Форд мотор компани", обороты которых достигают 15 миллиардов долларов в год.
"Дженерал моторс" опережает все другие концерны и в части получения самой высокой чистой прибыли. 1,7 миллиарда долларов. На втором месте находится "Стандард ойл" -1 миллиард долларов. Что касается треста "Форд мотор", то он вынужден довольствоваться "только" пятым местом: его чистый доход составляет "всего" 500 миллионов в год.
"Дженерал моторс" занимает первое место и по численности своих рабочих, значительно превосходя в этом отношении другие концерны: почти 800 тысяч человек трудятся на его предприятиях. Второе место по этому показателю принадлежит конкурирующему с ним концерну "Форд мотор", где работает 400 тысяч рабочих.
Лишь в одном отношении "Дженерал моторс" вынужден довольствоваться вторым местом в списке журнала "Форчун": общий суммарный капитал этого автомобильного концерна составляет 15 миллиардов долларов. На первом месте стоит "Стандард ойл": его капитал -17 миллиардов долларов.
Кстати, несколько слов о положении концерна "Э.И. Дюпон де Немур" в списке журнала "Форчун". По размерам оборота этот химический концерн занимает только пятнадцатое место (3,7 миллиарда долларов), а по объему чистой прибыли – десятое (370 миллионов), по размеру суммарного капитала – семнадцатое (3,5 миллиарда), по численности рабочих – лишь двадцатое место (118 тысяч человек). Но ведь и это не пустяк!
В 1952 году министерство юстиции США обвинило семейство Дюпонов, "Дженерал моторс" и "Ю.С. раббер" в нарушении антитрестовского закона. Факт нарушения "закона Шермана" не вызывал сомнений, но ловкие адвокаты концернов нашли множество отговорок, хитроумных "аргументов" и "доказательств" в защиту оказавшихся под угрозой прибылей. Перед судом предстали восьмидесятилетний Пьер Дюпон и его брат Ирене. Оба они плохо слышали или, во всяком случае, не хотели слышать того, что им было невыгодно. Оба отчаянно защищались.
Лишь в 1962 году был вынесен приговор, в котором сказано, что концерн Дюпонов должен "освободиться" от акций "Дженерал моторс", которыми он владеет. Началась искусная и сложная финансово-юридическая игра, в которую включился даже американский Конгресс. Представители Дюпонов успели протащить в Конгрессе специальный закон, который ограничил до минимума потери семейства в связи с уплатой налогов и расходами по продаже акций. В результате особой сделки концерн "Э. И. Дюпон де Немур" перестал быть держателем акций фирмы "Дженерал моторс", но члены семейства Дюпонов отнюдь не "освободились" от имевшихся у них акций и, по подсчетам Фердинанда Ландберга, по-прежнему владеют 17 процентами всех акций автомобильного концерна, образуя самую большую и решающую группу акционеров. Возможно, предписания "закона Шермана" и были соблюдены, но фактическое положение вещей существенно не изменилось.
* * *
В 1953 году люди из концерна "Дженерал моторс" дважды, причем невольно, показали американскому обществу, как они представляют себе отношения между государством и крупным капиталом. Оба эти случая столь характерны, что о них надо рассказать подробнее.
Когда в начале 1953 года генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр стал хозяином Белого дома, он сформировал правительство, которое состояло, как шутили тогда в Америке, из восьми миллионеров и одного слесаря. Одним из этих миллионеров был директор "Дженерал моторс" Чарлз Э. Вильсон, который на несколько лет отказался от огромных доходов, чтобы занять почетную должность министра обороны США. Вскоре Вильсон прославился таким откровенным высказыванием, ставшим достоянием гласности:
"Что хорошо для "Дженерал моторс", хорошо для Соединенных Штатов".
Многие американские авторы критиковали Вильсона за чрезмерную прямоту и за полное отождествление интересов крупного капитала с интересами народа. В его защиту – ироническую – выступил профессор Миллс, заявивший в своей книге "Властвующая элита":
"Разве не смешно предположить, что в смысле психологическом Чарлз Эрвин Вильсон представляет кого-либо иного, кроме крупных концернов, и защищает чьи-либо другие интересы, а не интересы этих концернов? И отнюдь не потому, что он невежлив. Как раз наоборот: потому, что он наверняка человек надежный – надежный, как золото. Он таков, каков есть, и иным быть не может. Он член профессиональной элиты крупных бизнесменов. Как и его коллеги в правительстве и вне его, Вильсон представляет богатство мира крупных концернов, его власть и искренне верит в то, что часто говорит".
В том же самом 1953 году газета "Нью-Йорк таймс" опубликовала переписку между руководителями "Дженерал моторс" и Дюпонами, относящуюся к самому началу послевоенного периода, но по содержанию своему все еще актуальную. Один из директоров "Дженерал моторс" обратился тогда к Ламмоту Дюпону с предложением ввести в состав правления концерна генерала Джорджа Маршалла, автора пресловутого "плана Маршалла" и ведущего представителя американской "властвующей элиты". Дюпону предложение не понравилось.
"Причины, по которым я не могу быть сторонником введения генерала [в состав] правления, следующие, – писал Дюпон. – Во-первых, его возраст (Маршаллу тогда было шестьдесят пять лет. – Г.Я.), во-вторых, тот факт, что он не имеет акций, в-третьих, отсутствие у него опыта в экономических проблемах промышленности".
На это Альфред П. Слоун ответил письмом, в котором изложил позицию "Дженерал моторс", отнюдь не предполагая, что это письмо когда-либо станет достоянием гласности.