Море, море, море… Оно волновалось, колыхалось и манило меня. "Приди, приди", - окликало оно…
Какими-то непостижимыми узами связана Софи с океаном. Она грезит им во сне и наяву, учится морскому делу и готовится пересечь Атлантику на парусной яхте "Странница". Океан сулит ей открытия и приключения.
Но у Софи есть тайна, и в глубине души она боится того, куда может вынести ее "Странница". Плавание в штормовом океане - это и путешествие в раннее детство Софи. Чтобы избавиться от мучительного страха, заново пережив забытое прошлое, она должна выдержать это на редкость жестокое испытание.
Содержание:
Часть I Приготовления 1
Часть II Пробное плавание 2
Часть III Остров 6
Часть IV В пути 10
Часть V Ветер и волны 15
Часть VI Земля 19
Шарон Крич
Странница
Посвящается моей дочери Карин, переплывшей океан и вдохновившей меня на создание этой книги.
Правдив сей сказ, так океан мог сам
Воспеть те волны, что меня качали.
И, бороздя моря, я был и здесь, и там…
"Мореплаватель" (неизвестный автор)
Часть I Приготовления
1. Море
Море, море, море… Оно волновалось, колыхалось и манило меня. "Приди, приди", - окликало оно.
И я приходила к нему, плыла, качалась на волнах, плескалась, рассекала волны, а море шумело: "Пойдем, пойдем". Я заходила все дальше, но оно всегда выносило меня на берег.
А море звало меня снова: "Пойдем, пойдем". И я пускалась в море на веслах, на надувных лодках, на моторных катерах, а когда научилась управляться с парусами, я перенеслась через воды, и только свистели в ушах ветер, волны и птицы, и все они звали меня: "Плыви, плыви".
И мне хотелось все плыть и плыть - за моря, наедине с волнами, ветром и птицами. Но кто-то сказал, что я слишком мала, а море - коварная сирена, и ночью мне приснился ужасный сон. Подкравшись сзади, вода поднялась черной стеной, нависла надо мной и начала обрушиваться вниз, все ближе и ближе… но я всегда просыпалась прежде, чем волна накрывала меня. И всегда при пробуждении мне казалось, что я плыла.
2. Софи из трех частей
Я вовсе не такая уж мечтательница, прислушивающаяся к зову моря. Мой папа называет меня Софи из трех частей: одна моя часть мечтательная и романтическая, вторая - рассудительная и приземленная, а третья - упрямая и порывистая. Он говорит, что я живу или в стране грез, или на земле, или в стране мулов, и если бы все мои три части соединились, я стала бы цельной личностью. Интересно, где бы я тогда жила? Если не в стране грез, и не на земле, и не в стране мулов, где бы я оказалась?
Папа говорит, что моя рассудительная часть больше всего похожа на него, а мечтательная - на маму, но это, по-моему, не совсем верно. Папа считает себя человеком рассудительным, но именно он любит рассматривать виды экзотических стран и заявляет что-нибудь вроде: "Нужно поехать на сафари!" или "Мы должны полететь на воздушном шаре с газовой горелкой!"
А моя мама ткет шелковые ткани и носит развевающиеся платья, но это она дала мне учебники по морскому делу и заставила выучить правила безопасности на воде и признаки изменения погоды. Она сказала: "Да, Софи, я учу тебя мореплаванию, но это не значит, что мне нравится мысль о том, что ты в одиночку уплывешь в море. Я хочу, чтобы ты оставалась дома. Со мной. В безопасности".
Папа говорит, что не знает, на кого похожа моя упрямая часть. Он сказал, что мулов в нашей родне не было.
Мне тринадцать лет, и я собираюсь переплыть океан. Хоть мне и хотелось бы пересечь его в одиночку - одной! одной! нестись над волнами! - этого не будет. Упрямая часть моей натуры выпросила себе место на четырнадцатиметровой парусной яхте с пестрым экипажем: тремя моими дядьями и двумя двоюродными братьями. Все дяди - Стю, Мо и Док - братья моей мамы, и она предупредила их: "Если с Софи случится хоть малейшая неприятность, я вас всех повешу за ноги".
Ее не волнует (хотя, вероятно, должно волновать), как повлияет на меня двоюродный брат Брайан - спокойный, любознательный и серьезный. Зато ее тревожат вредные привычки, которые я могу перенять от другого моего двоюродного братца - Коди. Коди шумный, импульсивный и обладает привлекательностью, которой мама не доверяет.
- Он слишком привлекательный, - изрекла она. - Его привлекательность опасного рода.
Мама не единственная, кто не в восторге от моей решимости отправиться в путешествие. Дядя Стю и дядя Мо не пожалели сил, чтобы отговорить меня. "Там будет куча парней, занятых мужским трудом, это не слишком приятное место для девочки, - убеждали они. - Не лучше ли тебе остаться дома, Софи, там ты сможешь каждый день принимать душ. А в море будет много тяжелой работы…" - И снова все в том же духе. Но я уже решила, что отправлюсь с ними, и мой внутренний мул взбрыкнул, выкрикивая кучу парусных терминов и понятий, касающихся погоды, обрушил на их головы все то, чему я выучилась из книг по морскому делу, для верности щедро сдобрив тем, что напридумывала сама.
Дядю Дока я считаю добрым, потому что он единственный не увидел вреда в моем участии. "Да она знает о яхтах больше, чем Брайан и Коди, вместе взятые!" - удивился он, и все покорились.
Есть еще две причины, по которым мама не привязала меня к кровати и не запретила мне идти в море. Во-первых, дядя Док показал ей огромный список приспособлений, которые обеспечивают безопасность на яхте, в том числе прибор спутниковой навигации GPS, он обеспечивает связь с Глобальной спутниковой системой определения местонахождения. Второй причиной, не очень логичной, но почему-то успокоившей маму, было то, что на другом краю океана живет Бомпи. Мы финишируем прямо в объятия Бомпи, и мама надеялась к этому моменту присоединиться к нам.
Бомпи - мой дедушка, мамин папа, а также отец Дока, Стю и Мо - много лет жил с моими родителями. Он стал мне словно третьим родителем, и я его люблю, потому что мы очень похожи. Как и я, он тоже человек из трех частей и без слов понимает, о чем я думаю. Он добрый и общительный и прекрасно умеет рассказывать истории.
Когда ему исполнилось семьдесят два года, Бомпи решил вернуться домой. Я думала, что он уже живет дома, но он имел в виду то место, где родился, и звалось оно "Нескончаемые зеленые холмы Англии".
Папа ошибался, говоря, что мулов в родне не было. Когда Бомпи решил вернуться в Англию, ничто не смогло его остановить. Он так порешил, да и все тут, и он уехал.
Пока-пока, Бомпи.
3. Замедленное время
Мы надеялись поднять паруса в первую неделю июня, как только закончатся занятия в школе. Оставшиеся недели едва тянулись, один тягучий час за другим. Мысленно я торопила приближение последнего дня, представляя каждую его минуту. Сказала родителям, что после школы только забегу домой, захвачу рюкзак, поймаю попутку до автовокзала, в Коннектикуте встречусь с дядьями и кузенами, и мы сразу выйдем в море.
- Не так быстро, Софи. - ответил папа. - Когда придет время, мы с мамой тебя отвезем. Не бросать же тебя в автобусе одну-одинешеньку.
Вот так всегда. В нашем крошечном городке приключения случаются со всеми, кроме меня. Прежде мы жили на изрезанном высоком побережье океана в штате Виргиния, но в прошлом году у родителей возник Грандиозный План - переехать в деревню, потому что мама скучала по горам Кентукки, где прошло ее детство. Вот мы и оказались в дремотном городишке, где из воды есть только река Огайо, такая же сонная, как город. Непонятно, почему местные жители любят речку, где нет ни волн, ни приливов, ни крабов, ни медуз. Сразу и не увидишь ничего, кроме небольшого участка русла до следующей излучины.
Для моих одноклассников река была раем, местом приключений. Ребята удили рыбу, купались, сплавлялись вниз по течению на плотах. Мне это нравилось, но хотелось попробовать все это на море, в открытом океане.
Когда я рассказала ребятам, что собираюсь переплыть океан, один удивился:
- Нам и здесь хорошо, знай кувыркайся целый день в речке.
- Ты только приехала. Мы про тебя еще ничего не знаем, - протянул другой. - Где ты жила раньше и…
Но я хотела начать все с нуля, а не возвращаться к прошлому. Переезд имеет одно преимущество - можно начать новую жизнь. Ребята удивлялись:
- Неужели ты готова стать пленницей на корабле?
- Пленницей? Да я буду свободнее чайки, парящей в небе!
И я поведала им о зове моря, манящих волнах, необъятном небе, а когда я замолчала, многие зевали.
- Подумаешь… Ты ведь можешь там погибнуть.
- А если ты не вернешься, можно мне взять твой красный жакет? - было мне ответом.
Я решила, что они не поняли мою тягу к морским приключениям, поэтому придется обойтись без их сочувствия. Мама дала мне блокнот:
- Начни вести дневник прямо сейчас. Когда ты вернешься, мы вместе прочтем записки, и нам покажется, что мы были с тобой.
Учителя и слушать ничего не хотели:
- Софи! Убери свою книгу о парусниках и достань учебник математики!
- Софи! Занятия еще не кончились! Вернись к работе! Сдай домашнее задание по литературе!
Вчера позвонил дядя Док и сообщил, что, когда я приеду, мы не сразу покинем порт. Предстоит еще немало работы.
Я не боюсь работы, потому что люблю все, что связано с яхтами, но меня так сильно тянет в море, что я уже чувствую его мощь, соленый вкус и запах.
4. Большая "малышка"
В конце концов в Коннектикут меня привез папа. Мама сказала, что не может поручиться, что не превратится в кусочек желе, боится, что прилипнет ко мне и не отпустит. Я утешала ее: подумаешь, маленькая прогулка за океан, больше разговоров. Мы даже не поплывем обратно, потому что дядя Док с другом продолжат на яхте путь в Англию.
Наверное, маме мерещились ужасные несчастья, подстерегающие нас в океане, но она помалкивала. Я старалась не думать о страшном.
- Порой бывают поступки, которые просто необходимо совершить. У Софи сейчас как раз такой случай.
Я удивилась, услышав от папы такие слова.
Не знаю почему, мне действительно казалось, что я должна плыть за море, и я была благодарна папе за то, что он понял это.
- Хорошо, хорошо, поезжай! И постарайся вернуться целой и невредимой, - заключила мама.
Две тягостные недели мы с дядьями и братьями провели в маленьком доме дяди Дока. Я уже не надеялась, что жизнь на берегу подойдет к концу и начнется путешествие. Еще чуть-чуть, и мы поубивали бы друг друга. Должна признаться, что поначалу яхта, установленная на подпорках на берегу, имела жалкий вид. Непохоже было, что она способна бороздить просторы океана. Но имя у нее замечательное - "Странница". Я уже видела, как стою на палубе кораблика, несущегося по морям, по волнам.
Яхта принадлежала дяде Доку, он называл свое судно "моя малышка". "Малышка" превосходила размерами все, что я видела прежде. Четырнадцать метров длиной, сине-белая, с двумя равновысокими мачтами и аккуратно свернутыми на гиках парусами.
Под палубой располагалось шесть спальных мест - четыре в передней секции и два в задней, камбуз с холодильником, раковиной и плитой, стол (две койки служили лавками по бокам стола), душевая, стол для прокладывания курса по карте и навигационным приборам, шкафы и туалеты.
В первый день дядя Док, плотник по профессии, провел нас вокруг "Странницы", показывая, что нуждается в ремонте.
- Малышка требует ухода, - приговаривал он. - Нужно поправить руль, так, киль тоже, так. Все днище нужно обновить, так. Электропроводку сменить, так. Всюду навести блеск, так.
Так, так, так.
Мой двоюродный брат Брайан составлял список необходимых работ. Походив вокруг яхты, он сказал:
- Список работ готов. Я считаю, что нужен еще список инструментов, которые нам понадобятся.
- Ну и парень у меня, настоящий организатор! - перебил дядя Стю.
Полное имя дяди - Стюарт, но все зовут его Стю, потому что он всегда беспокоится о каждой самой крошечной мелочи. (Примечание: Stew (англ.) - беспокойство, волнение.) Высокий и худой, с щеткой черных волос на голове. Его сын Брайан выглядит как фото дяди Стю в юности. У них обоих неуклюжая, дерганая походка, как у марионеток, и оба они превыше всего ценят организованность.
Пока Брайан составлял список, другой мой кузен, Коди, принялся возиться с рулем.
- Не сейчас! - остановил его дядя Стю. - Мы еще не все организовали!
- Нужно объединить наши списки и распределить обязанности, - сказал Брайан.
- Вот каков мой парень, настоящий руководитель! - похвалил дядя Стю.
Так.
Все эти дни стоит ужасная жара, и каждый устраивается по-своему.
Дядя Mo большую часть времени проводит развалясь в шезлонге, наблюдая за остальными, и отрывисто отдает приказы:
- Не так, начни с другой стороны! Тупица, разве так работают кистью?
Замечания в основном адресованы его сыну Коди, обладающему избирательной глухотой. Нас он слышит прекрасно, но, кажется, окриков отца не замечает вовсе.
Дядя Мо полноват и любит позагорать без рубашки. Коди (чье обаяние мама считает опасным), напротив, строен и мускулист, всегда что-то мурлычет или напевает и сияет широкой белозубой улыбкой. Девушки, пробегающие мимо по пути к городскому пляжу, останавливаются и поглядывают на него, стараясь привлечь к себе внимание.
А дядя Док добродушный, с ним легко. Его ничто не выводит из себя - ни опрокинутая Брайаном банка с лаком, ни пробитая Коди палуба, ни запутанный дядей Стю канат. Дядя Док только невозмутимо пожимает плечами:
- Так. Мы это исправим.
На второй день, когда дядя Стю и Брайан распределили все дела, я спросила:
- А как же я? Что вы поручаете мне?
- Ты? Ах да. Думаю, ты можешь убираться и чистить яхту, - предложил дядя Стю.
- Я хочу что-нибудь починить.
- Ха-ха-ха, - фальшиво рассмеялся дядя Стю. - И что же ты можешь починить, Софи? Ха-ха-ха.
- Я хочу восстанавливать и смолить днище.
- Вот как? Каким образом? - Дядя Стю расплылся, словно приготовился услышать смешную историю.
Я объяснила, что нужно переделать и какие мне потребуются инструменты. Чем дальше, тем бледнее становилась ухмылка дяди Стю и тем шире улыбался дядя Док.
- Слыхали? Она кое-что смыслит в яхтах. Пусть займется днищем, - решил он.
Брайан, с блокнотом в руке, пожал плечами:
- А кто тогда будет прибирать? Мне больше некому поручить уборку.
- Убираться будем все, - решил дядя Док.
- Только не я, - буркнул дядя Мо. - Плохой из меня уборщик. Поищите себе другого.
И в эти жаркие, влажные дни мы все, кроме дяди Мо, загоравшего в шезлонге, трудились на пристани для яхт. Организованно отремонтировали руль и киль, кренговали днище, сменили электропроводку и навели блеск.
Сегодня "Странница" покинула свою колыбель. Док, Брайан и я стояли на палубе, когда кран подцепил судно и опустил его на воду. Было страшновато, когда мы опускалась все ниже и ниже. Казалось, мы никогда не остановимся, но вот раздался всплеск, и яхта заплясала и закачалась на волнах, словно поплавок.
Мы на плаву!
- Все в порядке, Брайан? Тебя, похоже, немного укачало? - спросил Док.
- Немного тошнит, - признался тот. - Теперь, на воде, наша яхта кажется такой маленькой. Сумеем ли мы остаться в живых?
- Маленькая? Нет, "Странница" довольно большая малышка, - успокоил его дядя Док.
- Она маленький остров нашего дома, - пробормотала я.
Родителям я послала открытку, сообщив, что вскоре отплываю на "Страннице".
Часть II Пробное плавание
5. На плаву
Путешествие началось!
Вчера ночью, при пробном плавании, когда мы шли под парусами при свете звезд вдоль береговой линии штата Коннектикут, мне казалось, что сердце выпрыгнет из груди прямо в небо. Над головой бархатом чернело небо, усыпанное жемчугами звезд, отражавшимися в мерцающем синем океане. Запах моря, дуновение ветра на лице и руках, хлопанье парусов - о, это было волшебно!
Мы действительно тронулись в путь! Море зовет: "Плыви, плыви!" Легкое покачивание "Странницы" напоминает мне о Бомпи - ведь это был он? - качавшем меня на коленях, когда я была маленькой, и нашептывавшем мне сказки.
На первом отрезке пути мы должны пройти проливом Лонг-Айленд к острову Блок, там рукой подать до Мартас-Винъярда, обогнем мыс Код, далее к северному побережью, затем к Новой Шотландии и, наконец, выйдем на прямой траверз, поплывем прямиком к Ирландии и Англии - стране Бомпи! Дядя Док предполагает, что это займет у нас три-четыре недели, в зависимости от продолжительности промежуточных стоянок.
Коди тоже ведет дневник, только он называет его "непутёвым".
- Может быть, путевой? - спросила я его.
- Нет, непутёвый. Это задание на лето. Взамен можно было прочитать пять книг. Я прикинул, что дневник вести проще, чем прочесть кучу слов, написанных другими.
Дядя Док, как капитан, ведет официальный бортовой журнал, начинающийся с подробных карт, на которых намечен наш маршрут. Дядя Стю с Брайаном сказали, что им некогда "описывать блики на воде", а когда я спросила дядю Мо, будет ли он вести записи, он зевнул и почесал в затылке:
- Наверное, сделаю кое-какие зарисовки.
- Вы будете рисовать? Вы рисуете?
- Что ж здесь удивительного? - было мне ответом.
Я очень удивилась, потому что дядя Мо совсем непохож на человека, у которого достаточно усердия для кропотливых занятий вроде рисования.
Согласно расписанию Брайана днем все мы работали да еще несли вахту. А дядя Стю предложил, чтобы каждый из нас во время пути выучил остальных чему-нибудь полезному.
- Чему, например? - поинтересовался Коди.
- Чему угодно: как пользоваться навигационными приборами, как ориентироваться по звездам…
- А если мы ничего такого не умеем?
- Тогда научите тому, что сами умеете делать, - усмехнулся дядя Стю.
- Например, жонглированию. Я вас всех научу жонглировать, - заявил Коди.
- Жонглировать? - оторопел Брайан.
- Вот чудак, - проворчал отец Коди.
- А я хочу научиться жонглировать. Уверена, что это не так легко, как пишут в книжках, - возразила я.
- Для чего это нужно? - недоумевал Брайан.
- Что ж, если тебе это не по силам… - начал Коди.
- Кто сказал, что не по силам? Я смогу жонглировать. Просто мне кажется глупым заниматься этим на яхте.
Я еще не знаю, чему могу научить, нужно подумать. Вечером мы должны решить, кто чему обучит остальных членов команды.