Всего мы выпустили пятьдесят пять снарядов, очень много для такой маленькой цели. Но Блейк, руководивший действиями орудийного расчета, из-за темноты не мог точно сказать, куда попали снаряды и есть ли пробоины ниже ватерлинии, хотя расстояние между нами уменьшилось до 900 ярдов. Я не хотел подходить ближе: не исключено, что на судне перевозили боеприпасы, а значит, существует вероятность взрыва. Когда оно осело на ровном киле и ушло под воду, я, не теряя ни минуты, отправил вниз орудийный расчет, и мы вернулись на прежний курс. Вполне возможно, что наши преследователи слышали грохот выстрелов и теперь спешат на поле боя. Мне пришло в голову, что последний из кораблей-охотников, которого я видел идущим на юг, скорее всего, сопровождал эту самую посудину и бросил ее, получив приказ присоединиться к остальным для поисков подводной лодки.
Стемнело. За ужином настроение у людей было приподнятое - все-таки мы отправили на дно свою первую жертву, пусть маленькую - не важно. Главное, начало положено!
Но у Малаккского пролива в запасе еще имелись сюрпризы для нас. Еще не пробило два, а меня уже разбудил громкий окрик: "Капитана на мостик!"
Из бортового журнала:
"01.53. В 10 милях к югу от острова Пуло-Перак замечено небольшое судно, идущее без огней. Похоже на субмарину. В процессе маневрирования цель потеряли. Остановились, чтобы задействовать гидроакустическую аппаратуру. Оператор доложил: шум, красный 45, стихает. Вахтенный офицер заметил красные вспышки лампы Алдиса. Переложили руль направо и ушли на курс 270. Решили, что это не субмарина, а патрульный корабль".
Я оказался не прав. Позже выяснилось, что мы встретились с одной из наших субмарин. Кажется, это был "Нарушитель", следовавший в район патрулирования, а замеченные нами красные вспышки - часть его позывных. Но все же, удалившись, мы поступили правильно.
Вскоре после рассвета мы нырнули, чтобы уйти от замеченного в небе справа по борту самолета, но, судя по всему, враг нас не заметил, и через несколько минут мы снова были на поверхности. К этому времени мы уже подошли к Суматре и повернули к Никобарским островам. Здесь не было бесконечных банок и отмелей, свойственных Малаккскому проливу, иными словами, мы получили гораздо больше пространства для маневра. Именно здесь нами была впервые замечена японская субмарина, и мы почему-то считали, что на обратном пути будет то же самое. Однако в этот раз обошлось без происшествий. В этот день мы выполнили последнее погружение в этом походе, следующие три дня мы следовали к базе по поверхности. На четвертый день, вернее, ночь мы с особой тщательностью определили местоположение корабля и произвели соответствующие расчеты, чтобы не ошибиться и прибыть в точку встречи с эскортом в назначенное время.
Тем не менее у меня осталось время для очередного выпуска "Доброго вечера":
"Когда я писал эти строки, еще не было известно, какой именно корабль завтра станет нашим эскортом. Между тем время рандеву определено, это 6.30 утра. От точки встречи до Тринкомали четыре часа хода.
В последнем (в этом походе) выпуске "Доброго вечера" я должен выразить свое глубочайшее удовлетворение, если не сказать больше - восхищение поведением команды в сложном походе. Хочу отметить отличную работу орудийного расчета. Наши две стычки с вражескими кораблями - охотниками за подводными лодками - несомненно, прибавили нам всем опыта (в особенности мне). По крайней мере, мы нарушили спокойствие врага, а это тоже немаловажно".
Просмотрев бумаги, я обнаружил, что, оказывается, исхитрился печатать выпуски своего листка каждый день на протяжении похода, и почувствовал нечто сродни гордости. В конце концов, мой журналистский труд постоянно прерывался врагом, но, тем не менее, газета продолжала выходить в полном объеме с кроссвордами, шарадами, головоломками, конкурсами и всем прочим. А мне еще приходилось ежедневно заполнять корабельный журнал! Согласитесь, непростая задача, когда и без того жизнь скучной не назовешь.
На следующее утро мы прибыли в Тринкомали веселые и здоровые. Из великого множества болезней в этом походе у нас было только два случая потницы, да и те излечились во время трехсуточного перехода по поверхности. Пройдя через ворота в боковом заграждении, я сразу заметил новичка в гавани - плавбазу субмарин "Мейдстоун", стоявшую на якоре недалеко от "Адаманта". На мостике "Адаманта" замигали вспышки: нам приказывали швартоваться к "Мейдстоуну". А когда мы уже стояли у борта, я с радостью узнал Берти Пизи, который ожидал нас у трапа. Точно так же он встречал в Гибралтаре "Сарацин" в сентябре 1942 года.
Позже я отправился в штаб на "Адамант" и узнал, что "Стоунхендж" (командир - Вершойл-Кемпбелл) из похода не вернулся. Лодка считается погибшей.
Глава 15.
В промежутке между походами: Цейлон
Перевод "Мейдстоуна" со Среднего Востока в Тринкомали мог означать только одно: наступление против японского флота идет по нарастающей. Одна плавбаза уже не могла обеспечить потребности всех лодок, действовавших в этих водах и идущих сюда из Англии. Для удобства все субмарины теперь разделили на две флотилии: лодки класса Т вошли в 4-ю флотилию с базой на "Адаманте" под командованием капитана Ионидиса, а лодки класса S образовали новую 8-ю флотилию с базой на "Мейдстоуне" под командованием капитана Шедвелла. Но поскольку территория Малаккского пролива была недостаточной, чтобы здесь могли свободно действовать две флотилии, подчиняющиеся разным командирам, тактическое руководство обеими флотилиями осталось у капитана Ионидиса.
Капитан Л. Шедвелл не прибыл в Тринкомали на своем корабле. Он прилетел самолетом на несколько дней позже. Это был очень достойный человек - умный, опытный, справедливый. К сожалению, ему не пришлось осуществлять оперативное командование своими лодками. Даже когда он привел 8-ю флотилию в Австралию, ему пришлось сотрудничать с американской флотилией, и оперативное руководство досталось американскому адмиралу. Но Шедвелл употребил всю свою энергию на то, чтобы его лодки всегда выходили в поход в самом лучшем техническом состоянии, а по возвращении вся техника обеспечивалась необходимым ремонтом, а люди - полноценным отдыхом. Пока он был у власти, "Мейдстоун" подтвердил свою репутацию счастливого корабля.
4-я флотилия состояла из более крупных лодок класса Т; наверное, поэтому офицеры "Адаманта" смотрели на офицеров "Мейдстоуна" немного свысока. Но обе плавбазы стояли рядом, и нам приходилось общаться довольно часто. На "Адаманте" было несколько моих старых друзей: Вингфилд (он здорово отличился в последнем походе, когда его лодка, поврежденная глубинными бомбами, всплыла и вступила в яростный бой с противником. Вражеский корабль не был потоплен лишь потому, что на поле боя не вовремя появился японский самолет), Беннингтон (теперь он командовал "Талли-Хо", где подтвердил свою репутацию хладнокровного и решительного человека. В ночном бою, случившемся в предыдущем походе, он подошел к вражескому кораблю так близко, что винт эсминца вспорол расположенные с одного борта балластные танки лодки, как консервный нож. Это не помешало Беннингтону нырнуть, но позже он признался, что ему потребовалось все его мастерство, чтобы благополучно вернуть лодку в порт. На плаву она держалась с большим трудом). Также здесь находились Фейвелл, Колетт, Римингтон и многие другие.
На "Мейдстоуне" вместе со мной были Тони Спендер, Сэм Мэриотт, Фил Мей, Фредди Шервуд, Пэт Пэлли и другие. Пэт Пэлли принял командование "Хитрым" недавно, после того, как Майка Уиллоби списали на берег врачи по состоянию здоровья. Это произошло перед выходом субмарины на Цейлон. Позже в этом же году, находясь в Малаккском проливе, "Хитрый" был разрушен глубинными бомбами. Только несколько человек из торпедного отсека сумели выплыть на поверхность, открыв носовой люк, и попали в плен.
Во время пребывания "Мейдстоуна" на Цейлоне на смену Берти Пизи пришел коммандер А. Миерс. Тони Миерс уже успел заработать Крест Виктории, командуя субмариной "Торби" на Средиземноморье в начале войны. Как-то раз ночью он зашел на рейд Корфу и, вынужденный ждать рассвета, чтобы атаковать свою цель, хладнокровно приступил к зарядке батарей светлой лунной ночью в середине вражеской гавани. Он всегда излучал бойцовский дух, был отъявленным драчуном (в лучшем смысле этого слова), шумным, напористым, зачастую грубым, но неизменно оживленным, благородным и фанатично преданным своему делу. Может быть, поэтому он пользовался неизменным уважением командиров.
* * *
Между походами мы старались как следует отдохнуть. Днем мы подолгу плавали в теплой воде, иногда надевали защитные очки, чтобы поглазеть на диковинных рыбешек, снующих в зарослях кораллов. Мы проводили много времени с девушками-шифровальщицами, устраивали веселые пикники на берегу под развесистыми пальмами. Купание в гавани имело один, зато весьма существенный недостаток. Чтобы отпугнуть сверхмалые субмарины, в проходе через боковое заграждение, когда он был открыт, сбрасывали маленькие глубинные бомбы. Если при взрыве этой бомбочки тебе повезло находиться в воде в радиусе мили от эпицентра, то получал весьма ощутимый удар в живот. Пострадавшие утверждали, что мало никому не покажется. На "Мейдстоуне" было четыре или пять шлюпок, которыми мы пользовались в свое удовольствие. Они постоянно находились в воде. Мы часто устраивали увлекательные состязания, во время которых требовалось догнать противника и "потопить" его, плеснув в его шлюпку воду из лейки. Вскоре мы слишком увлеклись игрой и после нескольких столкновений, в которых обе стороны оказывались в воде, были вынуждены отказаться от этого развлечения из-за очевидного ущерба для корабельных шлюпок.
Я был в море, когда начали устраивать охоту на джипах. Идея принадлежала Филу Мею, который вместе с несколькими друзьями решил, что будет забавно отправиться на джипе в джунгли среди ночи и устроить стрельбу по мишени, в качестве которой они решили использовать сигнальную лампу Алдиса. Все было хорошо до тех пор, пока однажды ночью за наглым джипом, вторгшимся в его владения, не погнался слон. Шум, создаваемый гигантским хозяином, ломящимся сквозь заросли в кромешной тьме, показался перепуганным морякам явным перебором, и новое увлечение приказало долго жить.
Сэм Мэриотт был единственным из нас, кто старался использовать свободное время в познавательных целях. Вместе с одним из своих офицеров, младшим лейтенантом Пероуном, он прошел на каноэ по реке Махавели от Канди до Тринкомали. Они преодолели бурные пороги, видели стада диких слонов и даже застрелили крокодила, причем предъявляли всем неверующим шкуру последнего. Но они не учли злобный нрав местных москитов, и по прибытии в Тринкомали юный Пероун слег с приступом малярии. С Сэмом, имевшим, по его собственному утверждению, лошадиное здоровье, кусачие твари справиться не смогли.
После каждых двух походов команда получала десятидневный отпуск. Первые два отпуска я провел, шатаясь по Коломбо: сначала с Питером Энджелом, потом с Фредди Шервудом. Кстати, Фредди именно здесь встретил девушку из женского вспомогательного корпуса, которая впоследствии стала его женой. Коломбо был интересным, шумным и очень дорогим городом. Однажды я возвращался в Тринкомали почтовым самолетом. С высоты птичьего полета здешняя природа теряла изрядную часть своей экзотики. Непроходимые заросли джунглей сверху казались невзрачными грядками петрушки. Перед посадкой самолет сделал круг над Тринкомали, и мы получили возможность взглянуть на гавань, полную аккуратных игрушечных корабликов. Мы легко обнаружили "Адамант" и "Мейдстоун", вокруг которых сбились скорлупки субмарин, а взлетная палуба авианосца "Славный" сверху напоминала стол для пинг-понга.
Во время моего третьего и последнего отпуска на Цейлоне (тут я немного забегаю вперед) я был приглашен на чайную плантацию, расположенную в горах на высоте 7000 футов над уровнем моря. Вместе с чифом мы отправились в путь на военном грузовике. С самого утра стояла ужасная жара. В начале пути к дороге с двух сторон вплотную подступали джунгли, и мы любовались забавными обезьянами, раскачивающимися на ветках и что-то отчаянно вопящими. Затем мы выехали из джунглей, и нас окружили рисовые поля и деревеньки. Местные жители: иссохшие старики, черноглазые женщины и голые ребятишки - провожали машину взглядами. Все они казались очень привлекательными, пока не начинали улыбаться, демонстрируя зубы, безобразно изменившие цвет из-за употребления кроваво-красного сока бетеля. Мы видели впряженных в плуги быков, ручных слонов, таскавших бревна или привязанных цепями к деревьям и терпеливо ожидавших хозяев. Вскоре дорога начала круто взбираться в гору, и, несмотря на палящее августовское солнце, стало прохладнее, мы даже были вынуждены достать теплую одежду. Ближе к вечеру в условленном месте нас встретил мистер Астелл, наш хозяин, и отвез в свое комфортабельное бунгало. Контраст между холодным горным воздухом и тропической жарой побережья не мог не удивлять. Впервые за шесть месяцев мы получили удовольствие от горячей ванны, потом плотно поели и, совершенно довольные, устроились у горящего камина. В ту ночь мне не давали заснуть жизнерадостные голоса лягушек и сверчков.
Мистер Астелл постарался создать все условия для нашего отдыха, во всяком случае, проявил максимум гостеприимства, на которое способен холостяк. Днем мы могли заниматься чем заблагорассудится, а вечерами пили виски у камина и вели долгие беседы, часто затягивавшиеся далеко за полночь. Мы с чифом совершали длительные прогулки, осмотрели чайные плантации, несколько раз заблудились в лесу, перебирались через неожиданно оказавшиеся на пути водопады, осматривали развалины неизвестных замков. Даже не припомню, сколько раз мы замирали, потрясенные экзотической красотой окружающих нас пейзажей.
Эти несколько дней стали самым лучшим отпуском в моей жизни, хотя при этом мы не истратили ни фартинга и не видели ни одной женщины.
Но это было позже, в августе, а пока, в начале апреля, "Шторм" вышел в море с приказом патрулировать в районе Порт-Блэра на Андаманских островах.
Глава 16.
Андаманские острова
Из бортового журнала:
"6 апреля
08.57. Вышли в море в сопровождении "Девы Марии".
18.53. Расстались с "Девой Марией".
7 и 8 апреля
Переход.
9 апреля
Днем нырнули в проливе Десятого Градуса.
10 апреля
Прибыли в заданный район.
04.34. Нырнули в 8 милях к юго-востоку от Порт-Блэра.
07.00. Заняли позицию у острова Росс.
13.30. Заметили над островом истребитель.
19.35. Всплыли. Производим зарядку батарей, двигаясь к югу от острова Хью Росса.
11 апреля
05.03. Нырнули. Решили провести день, патрулируя вблизи южной оконечности острова Росса.
13.47. С юга появились четыре судна - три маленьких (отсутствующих в справочниках) речных грузовых судна и одна небольшая яхта, несущая флаг военно-морских сил Японии. В трех милях от нас яхта неожиданно отделилась от группы, по неясной причине описала полный круг и вернулась на место. Все четыре прошли мимо меня и вошли в Порт-Блэр. Все они слишком малы, чтобы тратить торпеды, а для палубных орудий их чересчур много.
19.38. Всплыли. Зарядку батарей производили к северо-востоку от островов Синк, чтобы перекрыть маршрут подхода с юга.
23.28. Прошли в 50 футах от плавучей мины сферической формы с рогами.
12 апреля
05.10. Погрузились. Осуществляли патрулирование в трех милях от острова Росс. Перед полуднем гидролокатор засек два подводных взрыва.
18.15. Заметили дым у берега, похоже на идущий поезд. Однако на этом направлении нет железных или автомобильных дорог. Предположили, что дымит небольшое судно, следующее курсом на юг. Решили после всплытия идти за ним и попытаться обнаружить, когда взойдет луна.
19.05. Заметили проблесковый огонь на острове Росса. Вероятно, кто-то сигналит.
19.15. Всплыли. Идем на юг, одновременно заряжая батареи. Обошли вокруг островов Синк. Цель не обнаружили. Возле берега заметили слабые огоньки: вероятно, там находятся одна или две рыбацкие лодки.
13 апреля
03.28. Заметили два судна, подходящие к Порт-Блэру с юга. Приблизились для идентификации, затем отошли к берегу в целях маскировки. Задействуем радар для определения скорости цели. Цель оказалась небольшим танкером (500-1500 тонн) в сопровождении корабля-охотника. Определили скорость цели 10 узлов. Луна - прямо над головами, видимость превосходная. В 04.30 мы нырнули, приблизились и продолжили наблюдения в перископ. Цель резко снизила скорость, затем на несколько минут остановилась, хотя корабль эскорта прошел вперед. В это время мы отметили два подводных взрыва. Очевидно, они были связаны с открытием прохода в боновом заграждении на входе в Порт-Блэр. Цель возобновила движение, несколько раз изменила курс и потом проследовала к входу в порт. Не имея возможности повторно оценить скорость цели, я выпустил четыре торпеды. Все прошли мимо, полагаю, со стороны кормы. После выстрелов ушел на глубину и вернулся на курс 145°. Ответной атаки не последовало, однако мои надежды на то, что наша атака осталась незамеченной, не сбылись.
06.00. Всплыли на перископную глубину. В пределах видимости судов нет. Вернулись на линию патрулирования возле Порт-Блэра и перезарядили торпедные аппараты.
12.26. Небольшое судно вышло из Порт-Блэра и легло на курс 75°. Предполагаю, это та яхта, что сопровождала три каботажных судна в порт вечером 11-го. Скрылась за линией горизонта.
13.55. Морской охотник вышел из Порт-Блэра, лег на курс 075° и скрылся в восточном направлении. Вероятно, это эскорт судна, в которое я стрелял ночью.
14.45. Яхта вернулась, прошла в двух милях от меня к берегу, затем повернула на север, следовала этим курсом 5 минут, после чего снова повернула на юг вдоль берега. Маневры убедили меня, что эта яхта противолодочный корабль, и, скорее всего, она вместе с морским охотником ведет поиск подводной лодки после ночной атаки. Я решил потихоньку отойти в южном направлении, чтобы с наступлением темноты всплыть подальше от Порт-Блэра. Корабли болтались вдоль берега всю вторую половину дня.
19.18. Всплыли.
20.45. Получили сообщение о возможности подхода на рассвете судов к Порт-Блэру.
14 апреля
03.03. Заметили к северу от нас небольшое судно. Предположили, что это наш вчерашний друг-охотник.
04.00. Приблизились к берегу, находимся от него в двух милях. Теперь мимо нас никто не пройдет в порт незамеченным.
04.52. Находясь напротив входа в пролив Макферсона, отметили выстрелы со стороны берега. Нырнули. Оператор гидролокатора отметил шум дизелей на этом направлении. Судя по всему, нас обнаружил давешний преследователь, подошедший к берегу даже ближе, чем мы. Сброшено десять глубинных бомб. Повреждений нет. Удалились на юго-запад на глубине 150 футов.
06.00. Поднялись на перископную глубину. Рассвело. Заметили морского охотника на месте нашего погружения. Отошли в северном направлении, рассматривая вопрос о возможности всплытия и обстрела назойливого упрямца из палубного орудия.
06.47. Заметили дым на востоке. К Порт-Блэру подходит судно. Приблизились.