При воспоминании об этом из глаз Синты вновь хлынули слёзы. Нет кос, которые так любил Ганнон! Что бы он сделал, узнав, что его невеста отдана в храм? Но Ганнон далеко, и теперь она, жрица Тиннит, должна навсегда забыть о любимом.
Синта подходит к статуе Тиннит. В длинных, скрещенных на груди руках богини - полумесяц. Каменное лицо Владычицы величаво и торжественно. Тронут ли её девичьи слёзы? Никогда ещё не видела Синта так близко богиню. В те дни, когда храм наполнялся верующими, даже знатная девушка не могла находиться у ног Госпожи. Но теперь они одни - богиня и её служительница, любовь и её жрица, - и Синта может рассказать ей всё, что тревожит её сердце. Упав на колени, целуя воспалёнными губами холодный камень статуи, Синта страстно шепчет:
- О Владычица Тиннит! Всемогущая, освещающая землю в часы мрака! Облегчи душу от сомнений! Отец отдал меня тебе, но я…
Девушка замолкла и замерла. Её тонкий слух уловил еле слышные шаги и позвякивание ключей. Так звенят ключи на поясе Магарбала. Но верховный жрец не один. Кто же с ним? Девушка скользнула за одну из колонн и прижалась к ней.
- Ты хотел поговорить со мной наедине, - прохрипел Магарбал. - Я тебя слушаю.
Наступила тишина. Её нарушил вкрадчивый, мягкий голос. Девушка чуть не вскрикнула и ещё теснее прижалась к холодному камню. Она узнала голос своего отца, Миркана. "Может быть, отец пришёл за мной?" - мелькнула мысль.
- Чернь неспокойна, о жрец Тиннит! - начал Миркан. - Толпу волнуют тёмные слухи. Исступлённые пророки предсказывают новые бедствия. Они призывают народ брать всё и плыть за Столбы Мелькарта. Вчера землепашцы пришли к морю просить дождя, а завтра они могут явиться за попутным ветром. А если они покинут Карфаген, кто будет управлять парусами, ковать мечи, лепить посуду и возделывать поля? Кто будет воздавать жертвы богам в наших храмах? Хорошо, если мы овладеем Гимерой. А если нет? Тогда нас может спасти лишь чудо.
- Чудо?.. Ты прав, суффет. Чудо, явленное в доме Владычицы, не раз уже спасало Карфаген.
У входа в светилище послышался шум. Гулко отдавался топот ног. Кто-то звал:
- Суффет, суффет!
У алтаря человек остановился, видимо, не решаясь сказать, что привело его в храм.
- Что же ты молчишь? Проглотил язык? - грубо спросил Миркан, недовольный тем, что прервали его разговор с Магарбалом.
- Беда, суффет! - тихо сказал страж. - Наш флот у Гимеры сожжён. Моряки в плену. Вернулся один Ганнон.
Маленький друг
- Над чем ты задумался, учитель? - послышалось вдруг.
Мидаклит обернулся.
- Это ты, Ганнон? - радостно воскликнул эллин, поднимаясь навстречу гостю. - Как я рад, что ты не забыл дорогу к моему дому!
- Я её найду и с закрытыми глазами, учитель, - улыбнулся Ганнон. - Это дорога моего детства, а тогда я был так счастлив!
- Я слышал о бедах, свалившихся на твои плечи. Пусть боги вдохнут в тебя мужество!