Оказывая сопротивление Ганнибалу, сагунтинцы, конечно, рассчитывали на вмешательство римлян, однако положение с каждым днем становилось все более отчаянным, а римские солдаты у стен Сагунта по-прежнему не появлялись. Помощи ждать было неоткуда, и один из влиятельных сагунтинцев, Алкон, решился на последнее средство. По собственной инициативе и даже без ведома граждан он явился к Ганнибалу, надеясь вымолить у него пощаду к несчастному городу. Однако условия сдачи, которые объявил ему уверенный в победе карфагенский стратег, были таковы, что Алкон даже не посмел сообщить о них сагунтинцам и остался в лагере врага. Ганнибал потребовал, чтобы сагунтинцы удовлетворили все требования турдулов и, отдав им все золото и серебро, покинули город, взяв с собой лишь по одной одежде на человека, и поселились там, где укажет им победитель.
А пунийцы тем временем прорвали укрепления и, наконец, полностью овладели городом. Ганнибал приказал убивать всех взрослых горожан, оказывавших еще беспорядочное сопротивление на улицах и в горящих домах, но победители не щадили и малолетних. Сагунт был уничтожен. По рассказу Аппиана, сагунтинские воины погибли во время ночной вылазки на пунийский лагерь после того, как они привели в негодность драгоценный металл. Разгневанный Ганнибал приказал уничтожить все население города, а. затем заселил его пунийскими колонистами. Вероятно, только сообщение о создании пунийской колонии у Аппиана в какой-то степени соответствует действительности; все же остальное плохо сходится с тем, что известно об осаде Сагунта.
Итак, главная цель Ганнибала на этом этапе была достигнута: Сагунт пал и перед его войсками открывался беспрепятственный путь на север, в Италию. Однако для нового предприятия необходима была совершенно иная подготовка, и для этой цели Ганнибал решил использовать зимовку в Новом Карфагене.
Глава 5
От Испании до Италии
Зимой (219–218 гг.) Ганнибал создавал в Новом Карфагене снаряжения к походу в Италию и началу войны. Он собирался напасть на римлян не с моря, не в Сицилии, не в южной Италии, а в стране реки По, веря, что кельты, занимающие ее, подключатся к нему. Послы и шпионы Ганнибала направились в страну галлов с двух сторон Альп, изучили пути, прознали настроение живущих под горами племен, заключили контракты. Бойи и инсубры обязались дать хороших вожаков, уговорить своих товарищей, чтобы они благосклонно приняли карфагенское войско и давали ему пищу, съедобные запасы, прибавили к нему своих воинов. На охрану родины Ганнибал послал в Африку испанские войска, какие обязаны были служить и заложниками верности своих соотечественников; а большинство воинов составляли ливофиникийцы. Все затраты на войну, вознаграждение и содержание войска он взял на себя, дабы не вызвать гнев в карфагенском правительстве требованием денег. Ганнибал просил лишь, чтоб оно отправило крейсировать у западного берега Италии флот, который поддерживал бы работающее в Италии войско высадками и опустошением прибрежья. На первое время Ганнибал имел достаточно резервов и средств, а последующие свои затраты он надеялся закрывать добычей, какую будет покупать в Италии. Его предшественники и сам он пользовался этим методом в войну в Испании на финансы, собираемые во вражеской земле. Чтобы войско охотнее шло за ним, Ганнибал накануне похода пустил своих испанских воинов побывать дома, и приобрел их любовь, выказав такое доверие к ним; старание африканских воинов он увеличил обещанием наградить их правом карфагенских граждан, когда, поборовши врага, вернется с ними на родину. Он посетил Гадес, в храм Геракла тирского просил милость национального бога, по стопам которого жаждал вести свою армию.
Ганнибал не обманулся в расчете. Когда в первых числах весны армия собралась в наступление, она была проникнута бойким настроением. Он произнес бойцам пламенную речь, в которой рисовал обиды, нанесенные Карфагену римлянами, требовавшими от правительства выдачи его и военачальников, составлявших его совет; твердил, что римляне желают оскорбить, завоевать Карфаген; обрисовал плодородность, обилие страны, в какую поведет он своих бойцов, утверждал, что галлы встретят их благосклонно, станут их союзниками. Воины воодушевились и с нетерпением ждали отправки на войну.
В начале весны 218 г. до Р. Х. Ганнибал направился из Картагены к Эбро с войском, состоявшим из 90.000 человек пехоты, 12.000 конницы; при нем также было 37 военных слонов.
Он переходил Эбро, не наткнувшись на противодействия. Города и племена между Эбро и Пиренеями категорически отказались повиноваться, веря в римскую помощь. Ганнибал начал завоевывать их. Аналогично сагунтянам, они отважно защищались и точно также были оставлены римлянами без поддержки; Ганнибал победил их. Римляне не ожидали, что он выиграет войну так быстро; занимающиеся иными разбирательствами, они оставили Испанию без внимания и были застигнуты кампанией Ганнибала врасплох. Это убило их испанских сторонников. Завоевав землю между Эбро и Пиренеями, Ганнибал переступил эту возвышенность, не натыкаясь на большие сложности. Испанские бойцы, каких он отпускал навестить дом, родных и близких, оправдали его веру, вернулись к нему; а то, что он не засомневался в их преданности, произвело хорошее впечатление на жителей и заработало ему авторитет. Ганнибал хотел, чтобы испанцы были расположены к нему, с охотой шли к нему на службу. Часть армии он оставил для охраны новопокоренной земли и переходов через Пиренеи. Брат его Газдрубал держал в подчинении южную часть Испании, владея иной многочисленной армией. Оставив много бойцов на юге, потеряв много людей в жестоких битвах между Эбро и Пиренеями, оставив и там часть войска, Ганнибал перешел хребет, имея уже только 50,000 человек пехоты, 9,000 конницы и 37 слонов. Но воины, каких он перевел через Пиренеи, были старые, искусные в бою, привычные терпеть сложности походов, одержавшие под его начальством множество побед, и упоенно преданные ему. Так завязалась сама знаменитая в летописи Рима война с Ганнибалом.
Ганнибал шел за Пиренеями по морю, по большой военной дороге, какая расположена через Нарбон и Немавс (Ним) к Роне; он не сталкивался с противодействиями: многие из местных племен уже прежде заключили договор с ним; остальных он склонил на свою сторону деньгами или запугиванием. Только уж при переправе через Рону случилось ему сразиться. Консул Публий Корнелий Сципион, считавший сначала, что Ганнибал войдет в Италию морем, поплыл навстречу ему по лигурийскому берегу; но, получив весть, что Ганнибал идет сухим путем, высадился в Массалии - городе, союзном с Римом. Он хотел при содействии кельтских наемников, находившихся в службе у массалийцев, остановить Ганнибала на Роне. Если бы ему это удалось, завязавшаяся война с Ганнибалом, видимо, обрела бы иной поворот. Но раньше, чем римская пехота приготовилась к битве, Ганнибал уже подошел к западному берегу реки; на другом берегу собрались галлы; Ганнибал, благодаря собственной сообразительности, успел преодолеть Рону: он выкупил все лодки у береговых обитателей, повелел воинам рубить лес и сооружать плоты; а когда все было сделано, он направил ночью Ганнона, сына Бомилькара, с отрядом армии и с отличными вожаками вверх по реке до территории, где был полуостров, упрощавший переправу. Бомилькар переплыл там реку на мехах и плотах, и иным берегом пошел книзу, подошел к месту, где стояли галлы, и отдал Ганнибалу знак огнем. Ганнибал велел войску начинать переправу через Рону. Галлы с диким криком бросились к берегу отражать карфагенян и вдруг увидели, что стан их горит. Ганнибал и Ганнон напали на них с двух сторон; в смятении не имели возможность они не воспрепятствовать переправе, ни повредить нападению с тыла и после недолгого противодействия разбежались. Многие из них примчались в Массалию. Консул, присутствовавший в этом городе, не желал верить доставленному объявлению; но группа римской конницы, посланная на рекогносцировку, вернулся после сильной битвы с нумидийской конницей Ганнибала и удостоверил честность их слов. Сципион торопливо пошел со всей своей армией к месту переправы; но, пришедши туда, узнал, что уже три дня тому назад покинул реку и последний отряд конницы, занимавшийся переправой слонов. Консулу оставалось только возвратиться в Массалию и звать трусами карфагенян, отклонившихся от схватки. Забрав с собой часть войска, он отправился из Массалии в Италию, а его брат, Гней Сципион, с основными бойцами поплыл в Испанию, чтобы отбить ее у Газдрубала.
Война с Ганнибалом становилась все коварнее для Рима. Перешедши Рону, Ганнибал устроил смотр войску и раскрыл ему свой замысел. Мысли о грядущих опасностях, о сложностях операции, о схватках с римлянами могли страшить воинов, но боязливость их пропала, когда приведенный к ним Ганнибалом галльский князь Магил обещал им через переводчиков, что проведет их на войну через горы короткими, неопасными путями, хвалил им красу и плодородность Италии, уверял их, что его товарищи, живущие в равнине Пада (реки По), очень хотят бороться совместно с ними и Ганнибалом против римлян. После начал высказываться Ганнибал; припомнил бойцам доблестные их подвиги, разъяснил им бесспорность успеха в войне, богатство ждущей их добычи, закончил речь словами, что они обязаны показать себя отважными людьми, достойными своей славы, - и воины позабыли любой страх: раздался восхищенный вопль, доказывавший, что они прониклись азартом, и пойдут с доверием и преданностью за своим великим вождем. Взяв резервы продовольствия, Ганнибал пошел восточным берегом Роны на север, в богатую землю аллоброгов, которая именовалась "островом", потому что с севера и запада рубеж ее образовала Рона, с юга - Изера, а с востока - стена скалистого хребта. У аллоброгов 2 брата препирались из-за королевской власти: решение было предоставлено Ганнибалу; он высказался в пользу старшего брата, привлекшего на свою сторону множество людей, и заставил младшего повиноваться своему вердикту. Старший брат в признательность за эту услугу пополнил резервы продовольствия карфагенян, дал им одежу, снаряжение, обувь и сопровождал их по пути до подошвы Альп, каких достигли они на шестнадцатый день после переправы через Рону, впрочем, для его дружины, доходившей и после понесенных ею утрат до 50 тысяч человек, данных запасов могло хватить лишь на несколько дней.
Глава 6
Переход через Альпы
Проходило много исследований о том, какой дорогой Ганнибал прошел через Альпы. Вероятнее всего, что Ганнибал направился из "острова" аллоброгов через Малый Сен-Бернарский проход, по какому давно проходили в область реки По кельты и данные о каком, были представлены Ганнибалу заблаговременно его галльскими шпионами. Кроме береговой дороги, по какой Ганнибал не пошел оттого, что она принудила бы его отойти в сторону от его цели, в давние времена вели из Галлии в Италию только два знаменитых альпийских прохода: проход через Коттийские Альпы в страну тавринов (через Сузу или через Фенестреллу в Турин) и проход чрез Грайские Альпы (Малый Сен-Бернар) в страну салассов (на Аосту и Иврею).
Проход через Коттийские Альпы - наиболее короткий, но от того места, где он покидает долину Роны, он пройдет по непролазным и бесполезным долинам рек Драка, Романши и Верхней Дюрансы, через тяжелопроходимую и небогатую землю и требует 7 - или 8-дневного перехода через горы; военную дорогу там первый проложил Помпей с целью определить короткое сообщение между гальскими глубинками, находившимися по ту и эту сторону Альп. Дорога через Малый Сен-Бернар - порядком длиннее; но, минув первый Альпийский хребет, охраняющий долину Роны с восточной стороны, она проходит у долины Верхней Изеры, какая начинается от Гренобля через Шамбери вплотную до подножия Малого Сен-Бернара, т. е. до самой возвышенной точки Альп, и превышает по ширине, плодородию и плотности населения все остальные альпийские долины. Помимо того, дорога через Малый Сен-Бернар если и не самая низкая из всех естественных альпийских проходов, то зато особенно комфортная; хотя там не проложено ни малейшего неестественного пути. Наконец этот путь, пересекающий только 2 горных хребта, был с древних пор крупной военной дорогой из территории кельтов в землю италиков.
Поэтому карфагенской армии не пришлось стоять перед выбором; для Ганнибала было счастливым совпадением, что находившиеся с ним в союзе кельтские племена жили в Италии вплоть до Малого Сен-Бернара, между тем как дорога через Мон-Женевр привела бы его на территорию тавринов, какие были с давних пор во вражде с инсубрами.
Итак, карфагенская армия отправилась сначала вверх по течению Роны к долине Верхней Изеры - не близким путем вверх по левостороннему берегу Нижней Изеры из Валенсии на Гренобль, как можно было бы полагать, а через "остров" аллоброгов по богатой и уже в то время густонаселенной низменности, какую окружают с севера и с запада Рона, с юга - Изера и с востока - Альпы. Эта дорога была выбрана потому, что близкая дорога вела через дремучий и скудный горный край, между тем, как упомянутый "остров" - ровен и исключительно плодовит, а от долины Верхней Изеры его отделяет лишь единственный горный кряж.
Путь вдоль движения Роны по "острову" и против него вплотную до подножия Альпийской стены был пройден за 16 суток; он не доставил крупных сложностей, а на самом "острове" Ганнибал умело воспользовался размолвкой среди 2 предводителей аллоброгов, и оказал самому авторитетному из них такую услугу, что тот не только подвез карфагенянам конвой, провожавший их при переходе через всю равнину, но еще пополнил их резервы продовольствия, а боецов обеспечил снаряжением, одеждой и обувью. Только при переходе через первую цепь Альп, которая поднимается крутой стеной и через какую можно пройти лишь по одной тропе, экспедиция чуть не потерпела провала. Аллоброги крепко закрепились в теснине. Ганнибал разузнал об этом как раз вовремя, чтобы исключить неожиданную атаку; отстояв у подножия горы до того времени, когда солнце село, а кельты разбрелись по жилищам соседнего города, он в ночное время овладевал перевалом.
Таким образом, он добрался до горной вершины; но на очень крутом спуске, том, что проводит с верхушки к озеру Бурже, мулы и лошади соскальзывали и падали вниз. Атаки, какие делали кельты на армию в особенно удобных местах, были рискованны не столько сами по себе, сколько потому, что вызывали тревогу; а когда Ганнибал направлялся со своими легковесными войсками вниз на аллоброгов, он с легкостью изгнал их под гору и нанес им крупный урон. Добравшись с существенными потерями до равнины, Ганнибал незамедлительно совершил нападение на близлежащий город, чтобы проучить и запугать варваров и по возможности пополнить свои утраты вьючными животными и лошадьми.
После однодневного отдыха в колоритной равнине Шамбери войска продолжали свой путь вверх по Изере по просторной, широкой и плодовитой равнине, где их не удерживали ни недостаток запасов, ни вражеские налеты. Лишь когда войска заступили на четвертый день на землю цевтронов, где долина немного суживается, снова пришлось двигаться вперед с осторожностями.
Цевтроны встретили дружину на границе собственных владений с изумрудными ветвями и венками в руках; они обеспечили ее прекрасной скотиной и вожаками и дали ей заложников, так что она проходила по их территории как по дружественной земле. Но когда войска дошли до самой подошвы Альп в том месте, где дорога поворачивает в сторону от Изеры и, извиваясь по узкому тяжело проходимому углублению вдоль ручья Реклю, поднимается к верхушке Сен-Бернара, войска цевтронов неожиданно возникли частью в тылу дружины, частью на проходе справа и слева горных окраинах в надежде овладевать обозом и ношей. Впрочем, верная интуиция Ганнибала позволила ему заметить в предупредительности цевтронов лишь одно желание - защитить свои владения от опустошения и намерение завладеть богатой добычей; поэтому в ожидании нападения он отправил вперед обоз и конницу, а сам прикрывал движение во главе всей своей пехоты; этим он разрушил планы врага, но не мог воспрепятствовать ему двигаться следом за пехотой и кидать или скатывать на нее камни, от каких погибло много людей. У "белого камня" - возвышенного молочного утеса, того, что одиноко поднимается у подошвы Сен-Бернара и преобладает над ведущей через эту гору дорогой, - Ганнибал встал со своей пехотой, стремясь защищать конницу и вьючных животных, с трудом поднимавшихся на гору в течение всей ночи, и на следующий день наконец добрался до верхушки перевала, все время выдерживая кровавые битвы с врагом. Там, на оберегаемом горном плато, раскинувшемся на протяжении почти 2,5 миль вокруг маленького озера, из какого изливается Дория, он дал передышку своей армии.
Солдаты уже стали впадать в отчаяние. Препятствия, какие встречались на пути, становились все больше и больше сложными; резервы продовольствия заканчивались; при проходах через теснины приходилось защищаться от постоянных нападений врагов. Ряды армии сильно поредели; положение воинов отсталых и покалеченных было безвыходное; цель экспедиции казалась неосуществимой всем, кроме предводителя и его приближенных, - и все это начинало действовать на нервы даже африканских и испанских ветеранов. Но предводитель все-таки не утратил уверенности в успехе собственного предприятия. Бесчисленные отсталые солдаты стали вновь присоединяться к армии; до дружески расположенных галлов было уже недалеко; армия достигла водораздела, и уже была заметна ведущая вниз тропа, столь приятная для глаз всякого, кто перебирается через горы; после короткого отдыха все начали с новыми силами готовиться к завершающему и самому сложному предприятию - спуску с гор.