Помнится, однажды, когда мы вдвоем после очередной идеологической потасовки на местном телевидении забрели в какой-то бар и крепко там набрались, я спросил Карлоса, почему столь небедный человек, как он, представляет левых. "Да понимаешь, – откровенно ответил он, – я пару лет назад почему-то очень захотел стать депутатом. А когда подумал, как это без больших проблем сделать, понял, что от левых в нашем районе попасть в парламент легче всего. Ну и потом уж очень тогда хотел досадить тетке – мир ее праху, – такая была упертая правая католичка. Да еще все время претендовала на роль моей мамы, которая умерла при родах. Вот и досадил чертовой старухе".
На этот раз, не успев даже поздороваться, он тут же, на правах давнего приятеля, начал надо мной подшучивать:
– Старик, ну что это за шляпа, на какой помойке ты ее нашел? Вообще, что это за вид? Единственное, что я вижу вокруг тебя приличного, это твоя собака. Хочешь, я тебе обменяю этого славного рыжего пса на двух классных легавых или даже трех, у меня их целая свора. – Впрочем, радость от встречи перевесила его пижонство, и он меня обнял: – Узнаю бродягу, ничуть не изменился, вылитый Индиана Джонс.
Не знаю, насколько я напоминал Индиану Джонса, но вот Карлосу его развод с политикой пошел на пользу. Если в Лиме он даже в самой роскошной одежде казался существом изможденным, бледным и дряблым, то теперь и впрямь напоминал если не настоящего, то голливудского ковбоя: похудел, загорел, вместо безразличной физиономии прожженного политика – живые, веселые глаза.
– Отлично выглядишь, – сделал я комплимент. – Надеюсь, теперь и ты понимаешь, что от политики один вред?
– И не говори, дорогой, – согласился Карлос, – я теперь даже газеты не выписываю, только журналы по агротехнике. Ну их всех к дьяволу! Левых, правых, умеренных, депутатов, сенаторов, президентов – все врут.
Природное самодовольство в Карлосе осталось, а в остальном это был уже совсем другой человек. Вместо типичного политического цинизма и демагогии в нем появилась подлинная гордость за то конкретное дело, которым он наконец занимался. Сначала он долго возил нас от одного поля с оливами до другого, потом показал цех, где давят масло. Зная, что я во всем этом ничего не смыслю, он то и дело хватал за плечо Боба, хотя и он, конечно, в агрономии мало что понимал. Нам потребовалось немало усилий, чтобы остановить латифундиста, потому что Карлос, похоже, хотел познакомить нас с каждым своим деревом и лозой в отдельности.
Собственным вином он угощать не стал, честно признавшись, что в этом районе все вино ниже среднего.
– Это вам не чилийские или аргентинские виноградники, – с горечью заметил он.
Поэтому, добравшись до его ранчо и уютно устроившись в креслах на веранде, мы вдумчиво сели пить "Писко сауру" – лучший коктейль, который я когда-либо и где-либо пробовал.
Кстати уж и рецепт: на 50 грамм виноградной водки писко 15 грамм лимонного сока. Лучше, конечно, использовать не лимон величиной с кулак, а маленький лайм. Плюс один яичный белок и одна столовая ложка сахарной пудры. Все это надо сбить в блендере, добавить лед и на кончике ножа корицу.
А потом, как сказал Карлос, наслаждайтесь и вспоминайте перуанских богов. Первый бокал (опять же по Карлосу) за Пача Камака – это дух-отец зерновых культур, животных, птиц и человека. Второй бокал за Мама Пачу. Это мать-земля. Третий, конечно, за Виракочу – это тот, кто дает начало всему. Ну а дальше уже можно пить и за себя любимых.
Все это мы проделали с огромным удовольствием, хотя я мысленно и отметил, что наш хозяин, судя по всему, не очень разбирается в мифологии. Пача Камак и Мама Пачу – это великие божества цивилизации чиму, а Виракоча родом с озера Титикака, откуда, собственно, и начали победный путь к созданию своей империи инки. Вмешиваться и поправлять Карлоса я, конечно, не стал.
Закуской для коктейлей – а их в результате получилось немало – служил домашний, еще теплый хлеб из печи, который мы дружно макали в свежее оливковое масло. Действительно необычайно вкусно.
– Этому я научился на Сицилии, – гордо пояснил нам Карлос. – Жаль, – добавил он, – что не мог выкупить у сицилийской мафии их землю и климат, а то бы угостил отличным вином.
Коротко поговорили и о политике, потому что полностью отстраниться от нее Карлос все-таки не смог. Но разговор, по моей вине, вышел коротким. Бывший депутат начал ругать бездарный перуанский электорат за то, что тот на пост президента выбирает то старика-маразматика, то сумасшедшего, то самурая, который, чтобы покончить с терроризмом, половину страны посадил в тюрьму (это о японце "перуанского разлива" Альберто Фухимори). На это я не без язвительности заметил, что, когда его, Карлоса, выбрали в парламент, он перуанский народ почему-то не ругал, а, наоборот, нахваливал за природную мудрость.
– Ну о чем ты говоришь, – отмахнулся от меня Карлос, как от назойливой мухи, – меня выбирала Ика, а это совсем другое дело. Впрочем, хватит о политике, а то, как всегда, поцапаемся.
И это было с его стороны мудрое решение. Терпеть не могу, когда политики начинают рассуждать о том, что во всем виноват никудышный народ. И это, кстати, далеко не только перуанский феномен.
Так что от политики мы быстро перешли к здешним чудесам. О камнях Ики Карлос, понятно, слышал и даже не раз их видел. Однако твердого представления о том, фальшивка это или нет, не имел. Единственное, что ему казалось очевидным и как нынешнему бизнесмену, и как бывшему политику, так это то, что Ика много проигрывает, не раздувая шума вокруг камней.
– Какая разница, – резонно заметил он, – настоящие эти камни или нет: главное, потянутся туристы, а это только поможет и горожанам, и городской казне.
Поскольку ради нас и собственного развлечения Карлос мог позволить себе отвлечься от сельскохозяйственных угодий, он тут же предложил на следующий день отправиться в город на его машине, а английского джентльмена пока оставить здесь.
– Пусть поохотится, – заметил он, – крыс и на этом ранчо хватает.
Джерри не возражал, тем более что премиальные в виде вкусной похлебки ему на местной кухне гарантировали.
28
Необходимое отступление для тех, кто о знаменитых камнях Ики ничего не слышал.
Бывает. Некоторые не слышали и об НЛО.
Обычно эти камни называют почему-то черными, хотя на самом деле они разных цветов. Это куски очень твердого гранита вулканической природы, на которых неясно кем, когда, каким резцом и при каких обстоятельствах нанесены более чем странные рисунки.
Наиболее известно в связи с камнями Ики имя доктора Хавьера Кабреры, прямого потомка испанского конкистадора дона Херонимо Луиса де Кабрера-и-Толедо, который основал в 1563 году Ику. Сам доктор также был человеком вполне уважаемым, профессором медицины, известным и в Лиме, и в Ике врачом. Неприятности у потомка конкистадора начались, когда он начал собирать коллекцию этих камней.
Вообще-то загадочные камни Ики находили, конечно, задолго до него. Первые упоминания о том, что в этом районе Перу обнаружены черные камни с изображениями необыкновенных животных, появились в XVI веке. Индейский летописец Хуан де Сантакрус Пачакути в своей хронике 1570 года писал, что в местности Чинчаюнга (это соотносится с современной провинцией Ика) находят много камней со странными гравированными рисунками.
Современные упоминания о камнях принято относить к началу 60-х годов XX века, когда братья Карлос и Пабло Сольте, а также архитектор Сантьяго Агурто Калво стали собирать коллекцию из приносимых им черными копателями камней. Основным местом находок был небольшой городок Окукахе, расположенный в 40 километрах от Ики – столицы провинции.
В 1966 году архитектор Кальво, чтобы лично убедиться, что его не надувают, предпринял даже самостоятельные раскопки в районе Окукахе и в конце концов обнаружил два экземпляра камней в погребениях доколумбовой культуры.
Но все эти собиратели камней лишь смотрели на них открыв рот, а вот несчастный доктор Кабрера написал о них книгу "Послание гравированных камней Ики" ("The Message of the Engraved Stones of Ica"), которую опубликовал в 1976 году. На свою беду, доктор осмелился выдвинуть теорию, которая очень не понравилась многим археологам, палеонтологам и историкам. С чего и началась его травля.
Видимо, никто из них никогда не читал известного изречения Альберта Эйнштейна: "Все с детства знают, что то-то и то-то невозможно. Но всегда находится невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие".
Вполне вероятно, что таким невеждой в археологии и стал доктор Кабрера, профессор медицины, декан медицинского факультета в Университете Лимы, основатель медицинской школы в Национальном университете Ики и создатель Музея камней Ики. Вот только его восприняли просто как невежду, а не как первооткрывателя. И, не исключено, абсолютно зря.
Доктор умер в самом начале нового тысячелетия, во многом как раз потому, что его элементарно затравили.
29
Главная загадка, конечно, в рисунках на этих камнях. Причем самое простое для рационального объяснения, с моей точки зрения, – это изображения на камнях людей, хотя и они приводят в замешательство. Дело в том, что у "человека Ики" несоразмерно большая, по нашим представлениям, голова, относящаяся к телу как один к трем или к четырем. Голова же современного человека соотносится с телом как один к семи. Руки существ с перуанских рисунков также отличаются от человеческих.
Лично меня, насмотревшегося вдоволь самых разных изображений доколумбового периода, это ничуть не смущает, если учесть, какие анатомические вольности допускали многие древние художники. Да и не только они. Представляю себе физиономию будущего исследователя, который откопает через пару тысячелетий, допустим, картины Пикассо периода его увлечения кубизмом. Вот будет поле для догадок относительно нашей с вами анатомии!
А вот другое… Тут действительно впору говорить о чудесах.
Ну как вам нравится, например, нарисованный на древнем камне динозавр, который, по идее, должен был умереть задолго до появления художника, его запечатлевшего. Между тем на камнях Ики во множестве представлены сцены охоты людей на брахиозавров, стегозавров, тираннозавров. Но самыми удивительными являются те рисунки, где динозавры представлены в качестве домашних животных. Как прикажете реагировать на изображение человека, сидящего верхом на птеродактиле?
Или на такую сцену – человек верхом на трицератопсе, причем на спине ящера попона, а наездник держит в руках курительную трубку. Особенно если знать, что о трицератопсе пишут современные ученые: "Вымерший род растительноядных динозавров… существовали… примерно от 68 до 65 миллионов лет назад на территории современной Северной Америки".
Ну, то, что он жил в Северной, а не в Южной Америке, не впечатляет. Предположим, что на южноамериканском континенте его костей просто пока не нашли. То, что он питался травой, это как раз подходит – таких и приручить теоретически можно. Но, извините, 68 миллионов лет назад!!!
И это еще не все. Есть рисунки, сюжет которых можно трактовать как проведение сложнейших хирургических операций по пересадке сердца и даже мозга. Впрочем, это версия лишь для безудержных фантазеров. Хотя и для нее есть определенные основания: делали же, и это доказанный факт, трепанацию черепа в доколумбовой Америке.
И все-таки люди, верящие в подлинность камней, но мыслящие трезво, в тех же "хирургических картинах" видят лишь анатомические опыты. Достаточно точно нарисованное сердце или даже мозг – это еще не доказательство, что изображена именно операция. Почему не предположить, что древние люди занимались изучением анатомии, это-то совершенно не противоречит здравому смыслу. Да и запретов инквизиции на подобные дела у них в те времена не существовало.
Но и это не все. Есть рисунки, в которых кое-кто разглядел изображения летательных аппаратов. Лично я, правда, увидел на тех же камнях лишь каких-то мифических существ, не более того.
Другое дело, что есть камни с рисунками, очень похожими на карты планеты с неведомыми нам очертаниями континентов. То ли именно так выглядела Земля, правда бог его знает в какую эпоху, то ли таинственный художник и вовсе запечатлел другую планету. Не знаю. Зато могу подтвердить другое: есть отчетливые изображения людей, смотрящих на небо в подзорные трубы. И вообще много рисунков неба и звезд.
Существует и множество других загадок. Скажем, изображения лошадей, которые, как считает современная наука, вымерли на южноамериканском континенте задолго до появления здесь человека. А тут скачет себе человек на такой лошади и прекрасно себя чувствует. Или повозки, кстати очень похожие на шумерские, с колесами, хотя, как принято считать, доколумбовая Америка колеса не знала.
И таких камней – тысячи, в том числе и найденные в доколумбовых захоронениях.
30
Не менее удивительно и то, что до сих пор собрания Кабреры и ряда других коллекционеров всерьез не исследовались, настолько современная наука изначально уверена, что все это фальшивка. О фальшивках особенно активно заговорили после того, как парочка испанских журналистов нашла каких-то местных фермеров, которые им показали, как можно гвоздем выцарапать на камне нечто схожее с тем, что изображено на камнях Ики. Более того, они признали, что изготавливали и потом продавали подобные подделки. Правда, одновременно признавали и то, что использовали не вулканический камень – его гвоздь не возьмет, а камни помягче, найденные в горной реке.
На самом деле это, конечно, говорит лишь об одном – что среди прочих камней есть (и это наверняка) фальшивки. Вот только в этом очевидном факте разумные люди никогда и не сомневались. Кто спорит? Перуанские умельцы в деле изготовления разного рода подделок для иностранных туристов поднаторели – выживать как-то надо. Так что десяток фальшивок на сотню подлинников не доказывают ничего. Просто надо знать, как отличить подделку от подлинника. Кое-чему и я научился у Боба, но сам он в этом деле истинный дока, и хотел бы я посмотреть на того уакерос, который сумеет ему всучить "фальшак".
Между тем в коллекции Кабреры есть камни под 500 килограммов и размером в полтора метра в диаметре, где с подлинным вкусом и настоящим искусством изображены столь сложные сцены, что ни один фермер на это просто не способен. Да и камни эти, в отличие от тех, с которыми имели дело мошенники, настолько тверды, что даже нынешнему граверу удастся сделать на нем изображения лишь самым современным инструментом, вроде бормашины, изготовленной из специально закаленных материалов.
Трудно представить себе целую мастерскую, оборудованную по последнему слову техники, в глухой перуанской провинции, где десятки умельцев в поте лица занимаются изготовлением фальшивок.
Не говоря уже о том, что очень долго овчинка просто не стоила выделки. Десятилетиями уакерос продавали эти находки коллекционерам буквально за пару монет. Это лишь сегодня цена камня из Ики среднего размера достигла 300 долларов. Ну и кто же (и зачем), спрашивается, финансировал всю эту "мистификацию"? Не слишком ли дорогая получается шутка? Уакерос гораздо проще вскрыть еще пару доколумбовых могильников, которых осталось в стране немало, обчистить их и по значительно более высокой цене распродавать это богатство заезжим иностранцам.
Наконец, если все эти камни фальшивка, то почему современные ученые раз и навсегда этого не докажут?
А что если это высокомерие не сильного, а, наоборот, слабого? И убедительных ответов нет, и от общепринятых версий отказываться не хочется? Как мы знаем из истории, столь резкие и принципиально меняющие все вокруг открытия человек, и особенно ученый мир, всегда встречал крайне неохотно. Если признать подлинность камней Ики, одних только научных диссертаций придется выбросить на помойку миллионы!
Пока исследовать этот феномен, насколько мне известно, пытался как мог лишь сам Кабрера. Еще в мае 1967 года он отправил свыше тридцати своих камней ряду знакомых ученых, которые подтвердили древность и камней, и гравюр. А в 1970 году подал официальную заявку в Национальный комитет по археологии Перу с просьбой разрешить ему проведение самостоятельных раскопок. Он не хотел ни в чем нарушать закон, поэтому и не взял в руки лопату просто так. От нелегальных раскопок толку было бы мало. Кто бы поверил? Именно поэтому он и добивался официальной экспедиции. Однако получил отказ.
31
Кабрера истратил почти все свое состояние на камни. В его коллекции, а она расположена в самом центре Ики в собственном особняке доктора, собрано порядка 11 тысяч камней. В других частных коллекциях, по подсчетам все того же Кабреры, имеется еще 10 тысяч камней, которые он сам называл "глиптолитами". И наконец, неизвестное количество камней уже вывезено из страны иностранцами, которым, конечно, трудно удержаться от покупки столь необычного сувенира.
С точки зрения доктора, все это разрозненные фрагменты некой библиотеки, оставленной в наследство человеку теми гуманоидами, которые и разрисовали валуны. Просто, как и в любой разгромленной библиотеке, мы видим беспорядочно разбросанные на полу страницы, где один лист выпал из труда по анатомии, другой – по астрономии, третий – из "записок охотника", а потому понять общее содержание и смысл послания из далекой древности нам крайне сложно.
Кабрера все-таки попытался расшифровать послание. То, что его гипотеза звучит фантастически, ничуть не доказывает ни поддельность, ни подлинность камней. Это всего лишь гипотеза доктора Кабреры. Не более того. Смелая, необычная, абсурдная – каждый скажет по-своему. Ваше право предложить иную версию.
С точки зрения доктора, правящая элита неких гуманоидов, что населяли Землю до нас и не имели к нам генетически ни малейшего отношения, узнав о неизбежности глобальной катастрофы, отдала приказ о создании каменной библиотеки в надежде, что кто-нибудь когда-нибудь сумеет ее понять. После чего оставила планету. Эта концепция выстроена Кабрерой на основе изучения изображений на камнях, среди которых присутствуют и исход с Земли, и грядущая (для нас уже давно прошедшая) глобальная катастрофа – столкновение с огромным астероидом.
Кабрера был, конечно, чудаком, хотя иные после опубликования всех этих гипотез стали считать его сумасшедшим. Лично я предпочитаю слово "чудак". Не мешало же ему страстное увлечение камнями быть вполне успешным врачом, педагогом и организатором. Напоминаю, что именно профессор Кабрера организовал медицинскую кафедру в родном городе и являлся деканом медицинского факультета в Лиме. Более того, в свое время он получил от властей Ики почетное звание "блистательного сына города". Так что упрощать не надо.