Лучше уж иметь дело с равнодушными людьми, которые тебя к себе в душу не пускают - но и сами в твою не лезут. Излишнее радушие к незнакомому человеку, должно даже настораживать - за исключением тех редких случаев, когда имеешь дело с человеком, хлебнувшим, как говорится, горя. Впрочем - горе не всегда изменяет человека именно в лучшую сторону. Бывает и наоборот.
Однако и сидеть сложа руки, глядя на всех сычом - бессмысленно. Под лежачий камень, говорят, и вода не течёт. Дёрнуло меня как-то зайти в Орле в контору, заведующую делами переселенцев. Говорю - я тоже, мол, с определённой натяжкой, могу сойти за переселенца. Почему бы вам не оказать мне какую-то помощь? Покрутили носами, пробубнили что-то насчёт колхозов, в которые мне следует обратиться…
Странно - они ждут, когда к ним кто-то приедет из Казахстана, или Узбекистана. Русский из России - не котируется. Но на самом-то деле, переселенцам из других республик тоже никто особо объятий не раскрывает. Разве это для кого-то тайна?
От большого ума заглянул и туда (есть и такое заведение), где вроде как обязаны помогать "лицам, освободившимся из мест лишения свободы". Там дали уникальный совет: "Ты сначала паспортом обзаведись, а потом к нам приходи." То есть - для того, чтобы получить паспорт, нужно где-то официально устроиться на работу, получить какое-то жильё. Но для того, чтобы где-то устроиться и получить жильё - нужен паспорт. Получается замкнутый круг. Искусственно замкнутый, обрекающий человека на бродяжничество и смерть под забором - или на новый срок за решёткой. И я нахожусь в середине этого круга - понимая прекрасно, что меня ждёт в конце концов. Не один же я такой. Был шапочно знаком с двумя такими же беспаспортными, пытавшимися жить кой-какой торговлей. Один из них приторговывал сигаретами. На бомжей, собирающих бутылки, смотрел свысока, называл их дураками, себя бомжом не признавал (обычное дело для всех недалёких людишек: думать что бездомность - это такое мимолётное состояние, которое скоро пройдёт, подобно простуде). Одно время меня в Орле не было. Когда приехал - оказалось что этого человека уже нет в живых. Как мне рассказывали, он решил подзаработать и поехал торговать теми же сигаретами в Курск (там это было выгоднее, чем в Орле). Но в Курске менты два раза подряд грабили новоявленного бизнесмена, каждый раз забирая - и деньги, и сигареты. Оказавшись на полной мели, он вернулся в Орёл, полез ночевать в теплотрассу - и там у него прихватило сердце. В теплотрассе ночевать - тоже уметь надо: чтобы не обжечься, не задохнуться, крысами не быть объеденным и т. д…
Второй из упомянутых знакомых, возил обои из Белоруссии, пригородными поездами: Гомель - Новозыбков, Новозыбков - Брянск, Брянск - Орёл. Там и отсыпался (а также в платных залах Орла и Брянска). Начал постепенно спиваться - со всеми вытекающими из этого последствиями.
Было знакомство и другого рода (тоже, впрочем, мимолётное). Пожилой мужичок (скорее старик) - бывший работник ОБХСС. Показывал свои "корочки" - разумеется, давно просроченные. Много рассказывал о прошлой работе, с которой, по его словам, был выгнан за пьянку - хотя я не замечал у него особой склонности к выпивке. То ли, оставшись без средств, сумел расстаться с пагубной привычкой, то ли причина увольнения была какая-то иная. Ну да не стоит ждать полной откровенности от вокзального знакомого. По сути дела, именно он и надоумил меня заняться кой-какой торговлишкой. "Ты на трудоустройство-то надейся, но будь реалистом. Из денег выбьешься - бутылки что ли собирать пойдёшь? Так они сейчас копейки стоят - на хлеб не наберёшь. В наше время даже те, кто работу имеет, за торговлю берутся. Вон, в Курске, на кирпичном заводе, люди такие гроши получают, что какая-нибудь бабулька, сигаретами торгующая, в день имеет их месячную зарплату. Ты знаешь, мне много раз приходилось участвовать в разоблачениях цеховиков - так при советской власти подпольных бизнесменов называли. И - хочешь верь, хочешь не верь - обычно оказывалось, что эти миллионеры начинали буквально с пустяков: с блока сигарет, или с ящика водки. И странного в этом ничего нет. Ведь деньги - как вода. Если не умеешь их беречь и в дело пускать, то обрушься на тебя хоть денежный дождь с неба - завтра они уйдут, как будто их и не было. А если с деньгами толково обращаться, то и с чепухи раскрутиться можно. Только надо преодолеть в себе психологический барьер. Нам ведь внушали, причём на протяжении почти трёх поколений, что торговать - это стыдно. Это, мол, спекуляция. Но ведь само государство-то, торгует! Оно, выходит - самый большой спекулянт?.. Да, работяга с презрением смотрит на Хачика, торгующего на рынке мандаринами. Но между прочим - этот Хачик содержит свою семью в кишлаке и русскую любовницу здесь, в России. Да ещё может быть не одну. И выбирать старается бабу покрасивее, попородистее - которая своему русскому соседу и понюхать не даст. А гордый работяга одну жену содержать не в состоянии, его бабе приходится идти работать - как бы не к тому же Хачику в ларёк. Никакой, нахрен, стартовый капитал, в торговле не нужен - это всё сказки венского леса. Купи бутылку водки, продай с небольшой наценкой - вот ты уже и занялся бизнесом. Экономь на всём - и постепенно начнёшь торговать ящиками. Конечно, страна у нас дикая, торговец себя чувствует - как олень в джунглях. Тут и бандиты, и милиция, и санэпидстанция, и пожарные, и много ещё кто. Ну ничего не попишешь - не в Канаде живём…"
Торговля, конечно, не стала моим призванием (да и не шибко-то развернёшься - без документов, жилья, прописки и чьей-то помощи). Занимался я этим против воли, по жестокой необходимости. Но всё-таки, на тот период, это занятие спасло меня от голода и превращения в явного, одетого в рваньё, бомжа. Мало приятного - носиться по морю на плоту. Но без плота-то, вообще - гибель.
Как-то, наслушавшись рассказов про белорусское изобилие, решил смотаться в это новоявленное соседнее государство. Меня не раз уверяли, что все колхозы там целы и зарплату платят строго два раза в месяц - "аванс" и "получку", как по всему СССР в советские времена. Другие рассказчики восхищались тем, что магазины Белоруссии завалены дешёвыми продуктами и товарами - бери и вези в Россию, продавай с огромной выгодой! Вот и решил съездить, поглядеть на эту Аркадию.
Сначала попытался навести справки у торговок на вокзале. Их немало ночует в платном зале - спят на скамейках, телевизор смотрят, сплетничают. Орёл ведь не так уж далеко расположен от границ с Украиной и Белоруссией. Но у рыночных дам свои представления о прекрасном. "Знаете - вы поезжайте в Брянск, оттуда в Унечу; с Унечи дизель идёт на Кричев, в Белоруссию. Только в нём народу битком, он редко ходит. По пути сойдёте на станции Коммунары. Это белорусский городок Костюковичи - а станция Коммунары называется. Там колбасы - сто сортов, она гниёт на прилавках! А сыру!.. А творогу!.. Бери - не хочу!.." Другая перебивает: "Да это при Шушкевиче рай такой был. Теперь Лукашенко у них встал, гайки закрутил. Раньше им просто некуда было всё девать. У них радиация, Европа продукты ихние не покупала. А Лука всё в Россию стал отправлять. Сейчас уже всё не то. Моя знакомая не дура - сразу дом в Ливнах купила - здесь, на Орловщине. Поняла, куда ветер подул. Я вот в Гомеле была. Там конечно, и обои дешёвые, и сгущёнка, и тушёнка - но нет такого уж сильного изобилия."
- "Да Гомель - еврейский город, что о нём говорить! Его во время войны немцы поздно заняли, евреи удрать успели, а потом вернулись. У них конечно, задёшево, просто так, ничего не купишь - они снегу зимой без выгоды не продадут!"
"А в Костюковичах что - жить не хотят?"
- "Ну, там не евреи, там попроще…"
В разговор вступает ещё одна дама - необъятных размеров (я уж и не рад, что обратил на себя внимание): "Ой, я в Гомеле была - никому туда ехать не советую. Чуть не сдохла! Радиация такая - ужас! У меня голова раскалывалась, я не знала как оттуда выбраться. Мы с мужиком ездили. Он водку пил - дак ему ничего. А я - чуть не сдохла!"
- "Да, радиация там сильная. Больше чем в Киеве. Мне рассказывали: одна еврейка, вся в золоте, когда врачи ей сказали, что она уже всё, долго не проживёт - золото с себя рвала и на стены бросалась!"
"Да евреи - они все такие. За жизнь трясутся. Это им в наказание - радиация…"
У меня голова идёт кругом. Решаю что ехать надо просто-напросто по магистральной линии Москва-Минск.
Задумано - сделано. Добрался на пригородном в Брянск. Там уже не в первый раз наблюдаю следующую картину: люди ждут на платформе пригородную автомотрису (нечто вроде дизель-поезда, чешского производства) на Орёл. Уже и дикторша объявила по радио, с явно белорусским тягучим аканьем, что начинается посадка на "прыгарадный поезд, Брянск - А-арё-ол". И автомотриса ("матрица" - как называют её местные) уже стоит у платформы. А двери закрыты. И будут закрыты до последнего момента. Люди мёрзнут, ёжатся, матерятся. Кто-то начинает проклинать белорусов. Дескать - их в Брянске много и они все демагоги, службисты проклятые, ведут себя как немцы, всё только по инструкции, русского духа в них нет и давно пора выкинуть их из России…
Да, поговорка: "в тесноте - да не в обиде", явно не соответствует истине. Именно в тесноте и появляются обиды.
От Брянска добрался на электричке до Жуковки. Оттуда, на дизеле - до Смоленска. Там, с огромной толпой других пассажиров, кое-как забрался на электричку до Красного (пограничная русская станция на линии Москва - Минск). Вообще-то там всегда курсировала электричка Смоленск - Орша, но Орша - это уже Белоруссия. Заграница понимаешь…
Вся электричка на Красное, забита под завязку баулами, тюками, сумками, коробами, пакетами, корзинами - между которыми, чуть ли не на головах друг у друга, примостились люди. В этой тесноте каким-то чудом умудряются сновать юркие молодые люди, звонко выкрикивающие: "доллары, марки, Россия! Доллары, марки, Россия!.." Ага - деньги меняют. Сидящие неподалёку пассажиры, смеются над какой-то бабулей, которая начала вслух недоумевать - зачем, мол, им марки? Решила что речь идёт о марках обычных, филателистических… Всюду разговоры о том, кто как расторговался. Торгуют во всю ивановскую и в самой электричке… Так и доехали до Красного.
В несчастном Красном - крохотный, обшарпанный вокзальчик, весь исписанный нецензурными надписями, который сроду не был рассчитан на такое количество народу. Благо хоть ждать приходится недолго. Вскоре подкатила минская электричка, выкрашенная в голубой цвет (обычный для белорусских электричек - смотрится красиво, но малейшая копоть, грязь, или пыль, хорошо видны на светло-голубом фоне; поэтому многие такие составы выглядят грязноватыми). Кто-то поясняет, что если в Минске с неё не сходить, то постояв там часок, она пойдёт до Бреста - к самой польской границе. Идёт, таким образом - всю ночь, через всю Белоруссию. В ней можно спать. Ревизоров обычно не бывает.
В общем - допиликал я до Минска. Подумал - не поехать ли до Бреста? Но решил, что хорошего понемножку.
В Минске вокзал бесплатный - что поначалу удивляет и радует. Но ночь на том вокзале забыть трудно. То и дело на кого-нибудь скопом кидались менты. Сразу - по три, по четыре человека. Заламывали руки, пригибали голову к земле - и волокли куда-то. Именно волокли. Причём, я обратил внимание, что кидаются отнюдь не на бомжей и не на каких-нибудь буянов. Лишь один раз, на другом краю зала, какой-то пьяный начал громко материться. Но его-то как раз, совершенно спокойно увёл, взяв за локоть, один-единственный милиционер.
От созерцания таких картин, спать не хотелось совсем - особенно когда я заметил, что схваченные ментами люди (в отличие от бомжей в российских городах) больше не возвращались.
Приглядевшись к сидевшему неподалёку деду, спрашиваю: "Слушай, дедуль - что у вас тут происходит? Чего людей хватают? Не бомжи вроде…"
Дедок хитро прищурился: "Лука парадак наводзець. Кончилась лавачка. Пабалувались - и хвацэць. Хто пахитрее - в Расию пэрэбираюцца… Та ты нэ тушуйся. Ты ж прыэзжай (уловил мой чисто русский выговор)?"
- "Да, сегодня только из Смоленска приехал."
"Ну так хто тэбе тут знаэць? А нэ знаэць - так и нэ тронэць. Сидзи спакойна - тут сваи дзела…"
Едва рассвело - я дай Бог ноги с вокзала.
Побродил по Минску. Да - город вполне красивый. В центре напоминает Москву. В магазинах продукты есть. Но не сказать, чтоб в изобилии. И цены - почти московские, явно выше чем в Смоленске или Брянске. Кое-что чуточку подешевле. Но именно кое-что (например - пирожные) и именно чуточку. Хлеб у белорусов ужасный - чёрные круглые ковриги, с жёсткими, обсыпанными мукой корками. Быстро дошло, что в Минске просто нечего делать - ни тому, кто хочет найти работу, ни тому, кто хочет что-то подешевле купить. Столица - есть столица. Это витрина - красивая и дорогая. Напрасно я заехал так далеко.
Когда шёл к вокзалу, буквально возле меня, резко, со скрипом, остановился милицейский уазик (у меня душа ушла в пятки). Двери распахнулись, выскочили дюжие амбалы в униформе и… схватили под руки двух пожилых людей (видимо супругов), идущих куда-то неспешным шагом, с обычными небольшими авоськами в руках. Их затолкали сзади в уазик, не обратив на меня ни малейшего внимания. Машина лихо рванула с места…
Я немного постоял ошарашенный, потом перевёл дух и укрепился в мысли, что из Минска нужно уносить ноги - чем скорее, тем лучше.
Первой же электричкой выехал в Оршу. Там быстро усёк, что просто ходить по магазинам - бессмысленно. Всё продаётся-покупается через чёрный ход, через знакомых и знакомых знакомых, одним словом, по-блату. А так просто - ну можно что-то понемножку купить (чтоб сама дорога окупилась), не более того. И разница в ценах с той же российской Смоленщиной - не так уж велика.
А что касается колхозов, то сунувшись в один из них, я потом долго над собой смеялся - ну кому нужен иностранец, практически без документов, недавно освободившийся из заключения? Если б ещё председатель был мне отцом, или братом - а так, глупо и пытаться…
В общем, покинул я Белоруссию несолоно хлебавши - но хорошо хоть, вполне благополучно. Съездил, так сказать, на экскурсию.
А вообще, такие вояжи не всегда хорошо заканчиваются. Раз, влип я на станции Скуратово, Тульской области. Туда доехал - а оттуда, до утра, уже никуда никаких электричек. Ночь на дворе. Зима. Вокзал, который раньше на ночь не закрывался, теперь (из-за того что стоянка многих проходящих поездов на этой станции отменена - так же как отменён и ряд самих поездов) стал закрываться. И что делать? Поблизости от вокзала ещё работал какой-то ларёк. Пошёл я туда, купил бутылку водки. Отошёл от станции метров восемьсот, в относительно тихое место - безветренное и не на виду у припозднившихся прохожих. Протоптал тропу - метров тридцать длиной. Вот по этой тропе и ходил бодрым шагом, туда-сюда, всю ночь. Бутылку, по глотку, всю выпил - без какой-либо закуски. И не почувствовал ни малейшего опьянения.
Потом, в утренней электричке, оттаивал по частям, удивляясь что жив, и даже кажется не простыл…
В другой раз, тоже в Тульской области, на каком-то занюханном вокзальчике, привязался ко мне какой-то поддатый мужичок из местных. Начал изображать из себя супермена. Пришлось послать его подальше. Он предложил "выйти поговорить". Я сказал, что поговорить могу и здесь - и врезал ему не вставая со скамьи, обоими ногами в живот. Когда он упал, я вскочил и несколько раз прыгнул на него ногами. Бил со всей дури, не задумываясь, что могу и убить. Но видимо это не так-то просто - убить человека. Он хрипел, матерился, извиваясь червяком на полу, потом начал бормотать что-то вроде "братан, прости"… Немногочисленные пассажиры, выскочили от греха подальше на улицу. Но милицию никто не вызвал. Или не сумели. Или милиция не спешила. В общем - уехал я оттуда благополучно, оставив незадачливого терминатора ползать на четвереньках, в крови и соплях. Что поделаешь - нервы в лагерях у людей сильно сдают. И без того с трудом сдерживаемая злоба, порой прорывается наружу. Тут и до тюрьмы недалеко. И на суде, конечно, станут возмущённо пенять на то, что "не встал на путь исправления" - хотя именно в лагерях делается всё для того, чтобы превратить человека в волка. Я ведь до отсидки был не в состоянии отрубить голову курице, или утке…
Наверное глупо умалчивать и о том, что не один и не два раза меня грабила милиция. Обычное дело. Что в Орле, что в Ельце, что в Курске. Только в Курске менты особо жадные - настоящие грабители. А вот на станции Чернь, Тульской области, оказалось достаточным сунуть в лапы стражу порядка одну килограммовую пачку дрожжей. Дважды я оказывался "на грани банкротства", после наиболее сильных ментовских грабежей - в Курске и на станции Мармыжи (Курской же области). Но всё же, в мою первую зиму на воле, бутылки собирать не пришлось.
Дотянул кажись, до весны. Почти.
27
Разгар лета. Моего первого лета после освобождения.
Я вроде бы прихожу в себя после неволи. Появляются первые признаки адаптации моей нервной системы, к миру вольных людей - хоть этот мир и делает всё от него зависящее, для того чтобы меня растоптать, и для того чтобы я презирал его с максимальной силой.
Даже газетам стал внимание уделять, за событиями в мире следить. Впрочем - это так, на детском уровне. В целом, мне не до подобной ерунды, Едва пригрело солнышко, как я предпринял большую, рискованную, и наверное абсолютно бессмысленную "экспедицию" на восток.