Однако бежать в Швецию из Вентспилса было трудно. Каждый вечер всю прибрежную полосу (в том числе - городской пляж) пограничники перепахивали особым способом - делали "контрольно-следовую полосу" (КСП). Лодки были практически запрещены. Если они и имелись в принципе, то содержались в строго определённых, охраняемых местах. Прибрежная акватория постоянно патрулировалась пограничными катерами и вертолётами, обшаривалась лучами прожекторов. А на кромке территориальных вод, напротив каждого порта, невидимые с берега без бинокля, дежурили боевые корабли. Трудно представить, сколько средств расходовалось на все эти страсти-мордасти! И всё ради чего? Ради того чтобы некоторые бедолаги вроде меня, не могли улепетнуть на Запад?..
Правда, доводилось слышать рассказы пограничников, о всплывающих у наших берегов чужих подводных лодках, о ящиках набитых колорадскими жуками, которые то и дело выносило волнами на советские берега, разбивало о камни - и оттуда лезли полчища этих насекомых…
Вопрос в том - видели погранцы подобное своими глазами, или верили на слово замполитам, читающим лекции о происках злобных империалистов? Допускаю что кое-что из этого было правдой. Во времена "холодной войны" всякое наверное случалось; все средства были хороши, если наносили урон противнику. Среди руководителей спецслужб любой страны, имеется какое-то количество изобретательных параноиков, готовых пойти на всё, чтобы отличиться, заработать очередную медаль, а заодно доказать что недаром едят свой хлеб. Например, знаменитый сегодня путешественник Фёдор Конюхов (ставший недавно священнослужителем), в одном из интервью рассказал, что когда-то был самым настоящим диверсантом, взорвавшим во Вьетнаме и Сальвадоре столько мостов, что до сих пор не все из них восстановлены. Между тем, советские средства массовой информации всегда с пеной у рта доказывали, что в Сальвадоре никаких военных из СССР нет и быть не может, а партизанскую войну во Вьетнаме ведёт героический вьетнамский народ. Сегодня, кстати, дети Конюхова живут в США - так же как и сын Никиты Хрущёва, колотившего когда-то туфлёй по трибуне ООН, громогласно обещавшего "закопать Америку" и показать ей "кузькину мать". Чудны дела твои, Господи…
Всё же у меня сложилось очень устойчивое впечатление, что границу охраняли - и в первую, и во-вторую очередь - от своих несчастных побегушников (лодки-то от кого прятали?), и лишь в третью-четвёртую очередь - от каких-то поползновений из-за бугра.
Пару суток, с крыши какого-то строящегося здания, я потихоньку наблюдал за всем что творилось на берегу. Думал так и этак: где бы всё-таки раздобыть лодку? Где?!..
Вывести речную лодчонку из Венты (река, в устье которой расположен Вентспилс)? Или сколотить плот?..
Но Балтийское море - не Чёрное, оно более мелкое и бурное. Да и маловероятно, почти невозможно, без какой-то особой подготовки (а где бы я её получил?) проскользнуть через полосу территориальных вод незамеченным. Тем более, что ширина советских территориальных вод, была (если не ошибаюсь) 12 миль (примерно 20 километров) - в то время как во всём мире, общепринятая ширина этих самых вод составляет 3 мили.
Но делать-то что-то нужно. Не вечно же смотреть со стороны и охать. Сколько верёвочке не виться, а конец какой-то должен быть. Нужно на что-то решаться. Не хныкать, не опускать руки, а думать - и действовать. Тупой силе необходимо противопоставить разум и находчивость. В конце концов - разве на Вентспилсе свет клином сошёлся?
Вот в один из моментов таких раздумий, у меня и родилась идея - а что если идти на прорыв не на окраине государства, а в его центре, в Москве? Ведь в столице - целая куча иностранных посольств. Почему бы не попробовать проникнуть в одно из них? Посольство - это территория чужого государства. Милиция туда за мной не полезет. Американцы (или скажем, англичане) - не выдадут. Если уж по Балтике невозможно уйти за рубеж, значит нужно думать - где это возможно?
И я думал. Надумав - решился.
Из Вентспилса дизель-поездом добрался до Риги. Там сел на дизель до Крустпилса.
В этом поезде наблюдал довольно странную картину: ехавший в вагоне цыган, начал за что-то на чём свет стоит материть некую латышку и всех латышей заодно - да громко, на весь вагон, по-русски. Он был один. Латышей - почти полный вагон. Но - все сидели смирно и безучастно, уткнувшись носами в окна и газеты. Ах как охотно они вызвали бы милицию! Но была уже ночь. Дизель-поезд стоял на каком-то мелком полустанке. А что делать в подобной ситуации без милиции, горячие латышские парни явно не знали. Так и сидели, изображая из себя глухих и слепых…
В Крустпилсе я вышел, огляделся немного и, поняв что до утра никаких пригородных поездов на восток не будет, пошёл пешком по шпалам. Не слишком, впрочем, далеко - только отошёл немного за пределы станции.
В Латвии особым образом смётывают стога сена. В середине небольших стожков оставляют пустое пространство, вроде норы - при помощи специальной деревянной подпорки. Видимо для того, чтобы сено лучше проветривалось, не гнило - с учётом местного сырого климата. В такое отверстие относительно удобно залезать на ночь - там суше и не столь прохладно как на совсем уж открытом воздухе. Вот в такое укрытие я и забрался. Переночевал. Утром поел малины.
Между прочим - я нигде не видел столько малины у железнодорожных путей, сколько в Латвии. Может быть потому, что во многих регионах России, с упорством параноиков, каждую весну, вырубают вдоль железных дорог (по крайней мере - магистральных) все заросли и повсюду жгут старую траву? Давно уже доказано и на страницах самых популярных журналов рассказано, что жечь сухую траву по весне - это бред. Причём - бред очень вредный. Огонь губит корни трав и кустарников, великое множество насекомых и их личинок. Кроме того, сухая трава - это будущий перегной, который глупо уничтожать. Мне доводилось видеть, с каким изумлением глядят на подобные "палы" впервые приехавшие в Центральную Россию дагестанцы, у которых на родине каждая травинка на счету - на выжженном солнцем и вытоптанном овцами глинистом бестравье.
Но тем не менее, каждую весну издевательство над природой повторяется - не говоря уж о том, что искусственно создаётся пожароопасная обстановка. Воистину - нет предела человеческой глупости. Дурные головы не только ногам покоя не дают.
Утром, у поворота (на поворотах поезда снижают ход) я дождался товарняка. Уцепился за скобы боковой лесенки и забрался в вагон. В таких "полувагонах" обычно возят уголь и лес. Этот был порожним и относительно чистым. Значит - идёт за лесом. За углём он шёл бы на юг, в сторону Донбасса. Мне на юг не нужно. А за лесом - значит на восток. Как раз - то что надо…
9
В этом поезде ехал на восток весь день и почти всю ночь. А это не так-то просто - попробуйте всю ночь оставаться на ногах (на голое железо не приляжешь - тем более, на постоянном ветру). На рассвете вылез из вагона на какой-то маленькой станции и пошёл пешком по линии, надеясь встретить речку, или ручей. Так оно и случилось. На берегу небольшой речушки постирался, искупался и твёрдо решил больше не пользоваться товарняками (слишком грязно и холодно) - только электричками.
Обсушившись на солнце, оделся и пошёл на восток, не зная точно, к какой станции выйду. Довольно скоро показалась окраина какого-то городка. Когда дошёл до вокзала, прочёл название - Вязьма. Ну что ж, неплохо. Значит до Москвы уже не очень далеко. Дождался электричку, идущую на Гагарин. Оттуда доехал до Можайска. От Можайска - до Москвы.
В столице жизнь тогда была полегче, подешевле чем теперь. Вокзалы - бесплатные. Туалеты - тоже. Москва позднесоветской эпохи не была одним из самых дорогих городов мира, каковым является сегодня.
Посольство США тогда располагалось на улице Чайковского. Побывал я там. Посмотрел. И показалось, что осуществить мой замысел будет трудновато. А может быть во мне говорило внутреннее предубеждение - я к тому времени уже допускал мысль, что затея с проникновением в посольство попахивает полнейшей авантюрой. В конце концов - почему другие перебежчики таким образом не сваливают за бугор (хотя, откуда знал - может и бежали)? Почему вынуждены даже самолёты угонять?
Ведь даже если удастся проникнуть на территорию посольства - как оттуда перебраться за пределы Советского Союза? Аэропорты находятся под контролем советских властей. Пойдут ли американцы (или кто-то иной) ради меня, на откровенный дипломатический скандал и обострение отношений с СССР? Сомнительно…
Покрутившись в Москве и даже, от нечего делать, побродив по Кремлю (тогда вход в него был совершенно свободным) я, в конечном итоге, решил не тратить время на хождение вокруг хорошо охраняемых посольств. Да и вообще, пора было ставить точку в затянувшихся скитаниях и раздумьях. Необходимо было действовать решительно, надеясь при этом лишь на самого себя, на собственные ноги.
Конечно - скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Не так-то легко давались те или иные решения. Были и колебания, и приступы неуверенности. При этом совета спросить было не у кого. Как мог в такой ситуации чувствовать себя 19-летний парень, находящийся один на один со своими проблемами, среди чужого ему города и народа, которому приходилось в экстренном порядке решать свою судьбу?
В то же время, просто бездельничать и ждать с моря погоды, было нельзя - не было у меня ни денег, ни знакомых, ни тёплой одежды, ни каких-либо документов. А стоял уже август, до конца лета оставалось немного. Мне, в моём положении, опасно было даже на вокзалы заглядывать.
Вот в такой ситуации и было принято решение - уходить в Западную Германию, через Польшу и ГДР.
Конечно - далеко и опасно. Но зато можно было надеяться на самого себя. Не было зависимости от каких-нибудь лодок, или от милости работников посольства (которые могли ведь оказаться шкурами).
Умным ли, глупым ли, было моё решение - оно было принято. А значит - подлежало исполнению. Тот кто готов меня за него осудить или высмеять, пусть вспомнит, насколько мудрым и дальновидным он был в свои 19 лет и пусть поставит себя на моё место. Всё ведь познаётся в сравнении…
10
На Киевском вокзале я сел на электричку до Малоярославца. Вообще-то на том направлении самые дальние пригородные идут до Калуги. Но калужскую электричку предстояло ждать долго. А зачем ждать, когда можно ехать? А там глядишь, что-нибудь своё до Калуги пойдёт…
В Малоярославце на вокзале менты лихо скрутили ласты какому-то подвыпившему бедолаге и заволокли его к себе в дежурку. Потом вышли искать понятых для обыска (всё ж таки во времена Горбачёва не было у них таких беспредельных прав как сегодня - обыскивать задержанного могли лишь в присутствии понятых). Народу на вокзале было мало. Позвали в понятые меня и какую-то дамочку, жутко раздувшуюся, подобно лягушке, от сознания собственной значимости - её пригласили в понятые!..
У меня вообще-то была опаска - как бы документы предъявить не потребовали. Но стражи порядка увлеклись шмоном чем-то проштрафившегося алконавта, который только таращил глаза, шмыгал носом и, время от времени, заплетающимся языком изрекал нечто вроде: "б-б-бляхха м-м-мухха"…
Милиционеры то и дело поворачивались к нам и, тряся какой-то ветошью из его сумки, сурово изрекали: "Вот видите?! Видите?!.." По правде говоря, нихрена мы там не видели и не совсем понимали, чего его вообще сцапали. Но головами кивали дружно: "Да-да, это ужасно!.." Слишком уж насупленные брови были у блюстителей закона. Спорить с ними не хотелось.
Но в конце концов этот спектакль закончился. Нас сердечно поблагодарили как шибко сознательных граждан - и выпроводили. Дождался я своей электрички. Потом от Калуги доехал до Сухиничей. От Сухиничей - до Брянска. От Брянска - до станции Хутор Михайловский. На самом-то деле это никакой не хутор, название - всего лишь дань истории. В годы Отечественной войны прославились эти места активными действиями партизан - в том числе отрядов, возглавляемых Ковпаком и Фёдоровым. Ну как же - Брянский лес, да ещё стык границ трёх советских республик, - РСФСР, Украины и Белоруссии…
На подъезде к Хутору Михайловскому, бросались в глаза плакаты (установленные так, чтобы их могли читать пассажиры поездов): "Орденоносная Украина приветствует вас!"
Какой-то дед, в стоптанных кирзачах и с насупленными бровями, выдал комментарий: "Ну начинается хохлячий выпендрёж!.."
Хотя, честно говоря, сколько-нибудь существенного различия между жителями украинского Хутора Михайловского и русского Брянска, не ощущалось. Слово "граница", в этой местности, ничего кроме улыбки не вызывало. Вообще, на мой лично взгляд, все конфликты между народами возникают не от каких-то естественных и непреодолимых противоречий между этими самыми народами, а из-за мании величия и непомерной жадности власть имущих, из-за шизофренических выходок и взаимных претензий политиканов. Поэтому, когда говорят что теми или иными вопросами "должны заниматься политики" - это бред. Политики, сами по себе, сроду ни до чего хорошего не договорятся. Они такого нарешают - несчастные народы потом сто лет эти решения расхлёбывать будут. Политики должны быть наёмными клерками своих народов (обслугой - вроде официантов). Они должны отстаивать (лоббировать) те решения, которые принял народ - в лице своих всенародно избранных представителей. Никакой "своей" линии, политик вести не вправе. Иначе - беда.
От Хутора Михайловского шла электричка на Киев.
В Киеве, на вокзале - настоящий муравейник. Впечатление это усугублялось ещё и безалаберностью железнодорожного начальства, создавшего запутанную систему отправления электричек, следующих в один и тот же пункт назначения с совершенно разных платформ, отстоящих порой очень далеко друг от друга. Кроме того, некоторые электрички были приравнены к поездам дальнего следования и искать данные о них в расписании пригородных поездов было бесполезно…
Ну да ладно, разобрался кое-как, сел на электричку до Здолбунова. Это небольшой городок, километрах в 12 от областного центра Ровно, на Западной Украине. До самого Ровно электрички не доходят, потому что железнодорожная ветка Здолбунов - Ровно не электрифицирована. Кстати - электрички на Украине и в Белоруссии, идут порой на очень большие расстояния. Например, те из них, которые следуют по маршрутам: Киев - Здолбунов, Киев - Хутор Михайловский, Киев - Вапнярка, Вапнярка - Одесса, Минск - Брест, идут на расстояния, чуть менее 400 километров. Это примерно столько же, сколько от Москвы до Брянска, или до Костромы, Рыбинска, Орла, Иваново, Бологое. Однако для того чтобы добраться перекладными от Москвы до той же Костромы, нужно сменить три электрички: Москва - Александров, Александров - Ярославль, Ярославль - Кострома. То же самое - от Москвы до Брянска (электрички: Москва - Калуга, Калуга - Сухиничи, Сухиничи - Брянск). В этом не грех бы России взять пример с Украины и Белоруссии (не забыв однако установить в электричках туалеты - хотя бы по одному на три вагона).
От Здолбунова доехал до Львова, который удивляет приезжих обилием старинных зданий, неплохо сохранившихся. С питанием проблем не возникало - всегда, на конечной станции, в опустевшем вагоне (при людях стеснялся), можно было собрать несколько пустых бутылок из-под пива, или лимонада. В СССР не знали столь распространённых в наше время пластиковых баклажек. Все жидкости - пиво, молоко, минералка, лимонад - продавались в стеклянной посуде (только молоко - иногда в бумажных пакетах). Причём, лимонадно-пивные бутылки были совершенно одинаковыми (так называемые "чебурашки"). За одну пустую бутылку, в пункте приёма стеклопосуды давали 20 копеек. Буханка хлеба (в среднем) стоила 16 копеек (кроме Закавказья - там хлеб, по советским меркам, был дорогой). Килограмм ливерной колбасы - 40 копеек (иногда - чуть дешевле, или чуть дороже). Холодец - 36 копеек. Пол-литра молока (без посуды) - 12 копеек. Килограмм самых дешёвых шоколадных конфет - 1 рубль. Вот, две бутылки поднял (а только в одном из вагонов, на конечной станции, их редко было меньше 4 штук) - покупай буханку хлеба и полкило ливерки. Уже более-менее сыт. Если поставлена цель одеться (простенько - рубашка, костюмчик, брюки, штиблеты), один день усиленно пособирай бутылки - и за 13–14 рублей, в уценённом магазине (сейчас сказали бы "секонд-хэнд", любят у нас попугайничать и обезьянничать на иностранный лад) оденешься.
Так что я в общем-то могу понять тех, кто с тоской вспоминает советские цены. Это однако вовсе не означает, что СССР был раем для бродяг. Бездомных в Советском Союзе сажали в тюрьмы только за то, что они бездомные. Лагеря были под завязку забиты несчастными калеками, пьяницами и просто теми, кто по каким-то (порой надуманным) причинам, не нравился властям - например, верующими. Оттого в СССР, формально и не было безработицы - потому что безработных в лагеря загоняли. Правда, в Сибири, на Дальнем Востоке, "на Северах", было в этом плане некоторое послабление. Поэтому все теплотрассы в таких городах как, например, Магадан, или Комсомольск-на-Амуре, были забиты "бичами" - советскими бродягами, лишёнными всех человеческих прав. Рабочие, уходя на ночь из своих вагончиков и всевозможных подсобок, заколачивали двери огромными гвоздями. Тем не менее, на утро, двери почти всегда оказывались открытыми и в вагончиках находили - либо самих бичей, либо следы их пребывания.
А когда отдельные, излишне ретивые стражи порядка, пытались проявить неуместную в тех условиях инициативу, бичи не слишком-то пасовали. В Комсомольске-на-Амуре был случай, когда какого-то не в меру любопытного опера, сунувшегося в канализационный люк, там раздели догола и выкинули на мороз. Покрывшийся инеем, трясущий заиндевевшими причиндалами мент, едва не повторил подвиг генерала Карбышева.
Человек, освободившийся из советских лагерей, был (за редким исключением) обречён - либо скитаться по теплотрассам (если находился к востоку от Урала), либо, через месяц-другой, попасть обратно в лагерь "за тунеядство" (то есть - за то, что он умолял принять его на работу, а ему всюду отказывали), - если забрасывался жизнью на запад от Уральского хребта. В западных районах страны существовала чёткая установка - судимых на работу не брать. Разве что в самый глухой колхоз, под личную ответственность необычайно человечного председателя… Направление на работу освободившимся, в принципе, давали. Но это направление было (обычно) филькиной грамотой, на которую никто не обращал внимания. Либо (в лучших, редких случаях) - приглашением в беспросветное рабство.
Так вот и пытался Советский Союз расцвести, на подлейшей эксплуатации несчастных людей, не совершивших, по сути, никаких преступлений. Поэтому странно сегодня слышать лепет некоторых недотёпистых граждан, уверяющих что "при советской власти бомжей не было". Эти же умники порой хнычут по поводу того, что многие предприятия, возведённые когда-то руками бесправных рабов, сегодня, либо остановлены и разрушаются, либо работают в полсилы, либо оказались в руках мафии. По-моему в таком финале нет ничего удивительного. Удивляться надо другому: как они ещё существуют, эти тысячу раз проклятые, залитые потом и слезами (порой - и кровью), памятники людского бездушия, подлости и издевательств?!!..
Так что, подымая пустую бутылочку, приходилось оглядываться.