Все указанные обвиняемые, будучи связанными с представителями германской и японской разведок, систематически снабжали их секретными сведениями важнейшего государственного значения. Так, например, обвиняемый Князев И. А. снабжал японскую разведку, через упомянутого выше агента этой разведки г. X., секретными сведениями о техническом состоянии, мобилизационной готовности железных дорог СССР и воинских перевозках (т. 32, и. д. 103).
Обвиняемые Ратайчак С. А., Пушин Г. Е. и Граше И. И. признали, что они были связаны с германской разведкой, которой передавали секретные материалы о состоянии и работе наших химических заводов.
Допрошенный по этому поводу обвиняемый Граше показал: "Организация, участником которой я был, вела по заданию германской разведки не только диверсионную, но и шпионскую работу на предприятиях химической промышленности" (т. 21, л. д. 40).
Обвиняемый Пушин Г. Е., признав свое участие в шпионаже, показал, что он и обвиняемый Ратайчак С. А. осуществляли связь с германской разведкой через монтера фирмы "Линде" - Ленца.
Обвиняемый Пушин Г. Е. на допросе от 26 октября 1936 года показал:
"Ленцу были переданы следующие материалы:
1) данные о выработке продукции на всех химических предприятиях Союза за 1934 год;
2) программа работ всех химических предприятий Союза на 1935 год;
3) план строительства азотных комбинатов, в котором были предусмотрены строительные работы, кончая 1938 годом.
Все эти материалы передал Ленцу лично я в разные сроки в первой половине 1935 года.
Кроме того, мне известно от Ленца, что непосредственно от Ратайчака он получил данные о продукции за 1934 год и программу работ на 1935 год по военно-химическим заводам. Помимо всего этого, Ленц систематически снабжался мною сведениями о простоях, авариях, о состоянии оборудования по азотным заводам" (т. 19, л. д. 31).
Аналогичную шпионскую работу в пользу германской разведки вели также и обвиняемые Шестов А. А. и Строилов М. С., изобличенные в преступной связи с рядом разведчиков, прибывших в СССР под видом иностранных специалистов, каким был, например, осужденный за шпионско-диверсионную работу по "Кемеровскому делу" инженер Штиклинг.
Шпионская деятельность троцкистов в пользу германской разведки в ряде случаев прикрывалась их связью с некоторыми немецкими фирмами.
Следствием по настоящему делу установлено, что между Л. Троцким и некоторыми германскими фирмами было заключено соглашение, в силу которого эти фирмы содержали троцкистов за счет фонда, созданного путем накидок на цены товаров, ввозимых в СССР из Германии.
По этому поводу обвиняемый Пятаков, в связи со своей беседой с находящимся в эмиграции сыном Троцкого - Л. Л. Седовым, показал:
"… Седов передал мне указания Троцкого, чтобы я старался разместить побольше заказов в фирмах "Демаг" и "Борзиг", с представителями которых Троцкий имеет связь.
Вам, - добавил Седов, - придется переплатить в ценах, но деньги эти пойдут на нашу работу" (т. 1, л. д. 227),
В своих планах свержения советского правительства и захвата власти Л. Троцкий и параллельный центр первостепенное значение придавали террористическим актам против руководителей ВКП(б) и советского правительства.
Предварительным следствием по настоящему делу установлено, что параллельный троцкистский центр, по прямым указаниям Л. Д. Троцкого, полученным Пятаковым Ю. Л. и Радеком К. Б., организовал ряд террористических групп в Москве, Ленинграде, Киеве, Ростове, Сочи, Новосибирске и других городах. По показаниям обвиняемого К. Радека, Л. Д. Троцкий требовал:
"…организовать узкий коллектив надежных людей для выполнения террористических покушений против руководителей ВКП(б), в первую очередь, против Сталина" (т. 5, л. д. 102).
Такие же указания Л. Д. Троцкий дал обвиняемому Пятакову в беседе с ним в 1935 году.
Обвиняемый Пятаков показал, что
"…в этой беседе Троцкий говорил: "Поймите, что без целой серии террористических актов, которую надо провести как можно скорее, нельзя свалить сталинское правительство.
Надо борьбу еще более обострить, еще более расширить. Надо, буквально, не останавливаться ни перед чем, чтобы свалить Сталина" (т. 1, л. д. 263, 264)."
Так агент фашизма Л. Д. Троцкий инструктировал троцкистскую организацию, подготовлявшую ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства. Организуя указанные выше террористические акты, троцкистский центр старался использовать для этого выезды руководителей ВКП(б) и советского правительства на места.
Например, во время пребывания в Сибири в 1934 году председателя СНК СССР тов. Молотова В. М. троцкистские террористы, под руководством обвиняемого Шестова, покушались на убийство тов. В. М. Молотов а, устроив автомобильную катастрофу. Непосредственный исполнитель этого злодейского преступления, член троцкистской террористической группы, обвиняемый Арнольд показал по этому поводу на допросе 21 сентября 1936 года следующее:
"В сентябре 1934 года, точно дня не помню, Черепухин вызвал меня к себе в кабинет и предупредил, что в Прокопьевск приезжает Молотов. Он тут же мне заявил, что я должен пожертвовать собой и во что бы то ни стало устроить катастрофу с моей машиной, которая будет подана Молотову. Я согласился и ответил, что все будет сделано" (т. 36, л. д. 32, 33).
Обвиняемый Шестов подтвердил это, показав: "По указанию Муралова, я в 1934 году проводил активную подготовку к террористическому акту против председателя СНК СССР Молотова и секретаря западно-сибирского крайкома Эйхе" (т. 15, л. д. 157).
Покушение на жизнь председателя Совета Народных Комиссаров СССР тов. Молотова В. М. путем аварии с автомашиной, в которой он следовал от экспедиции шахты № 3 (Прокопьевское рудоуправление), по направлению к рабочему городку, было действительно совершено, но безрезультатно (т. 36, л. д. 48).
Такова подлая, предательская, антисоветская деятельность презренных фашистских наймитов, изменников родины и врагов народа - троцкистов.
Потерпев окончательно поражение в своей длительной борьбе против партии и советской власти, лишенные, вследствие полной победы социализма в СССР, всякой поддержки народных масс, представляя собой изолированную и политически обреченную группу бандитов и шпионов, заклейменных общим презрением советского народа, Л. Д. Троцкий и его сподвижники - Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков, Лившиц и остальные обвиняемые по настоящему делу совершили неслыханное предательство интересов рабочего класса и крестьянства, изменили родине и превратились в шпионскую и диверсионно-вредительскую агентуру германских и японских фашистских сил.
ФОРМУЛА ОБВИНЕНИЯ
Следствие считает установленным: 1) что, по указанию Л. Д. Троцкого, в 1933 году был организован параллельный центр в составе обвиняемых по настоящему делу:
Пятакова Ю. Л., Радека К. В., Сокольникова Г. Я. и Серебрякова Л. П., задачей которого являлось руководство преступной антисоветской, шпионской, диверсионной и террористической деятельностью, направленной на подрыв военной мощи СССР, ускорение военного нападения на СССР, содействие иностранным агрессорам в захвате территории и расчленении СССР, свержение советской власти и восстановление в Советском Союзе капитализма и власти буржуазии;
2) что, по поручению того же Л. Д. Троцкого, этот центр, через обвиняемых Сокольников а и Радека, вступил в сношение с представителями некоторых иностранных государств в целях организации совместной борьбы против Советского Союза, причем троцкистский центр обязался, в случае своего прихода к власти, предоставить этим государствам целый ряд политических и экономических льгот и территориальных уступок;
3) что, вместе с тем, этот центр, через своих членов и других участников преступной троцкистской организации, систематически занимался шпионажем в пользу этих государств, снабжая иностранные разведки секретными сведениями важнейшего государственного значения;
4) что, в целях подрыва хозяйственной мощи и обороноспособности СССР, этим центром был организован и совершен на некоторых предприятиях и железнодорожном транспорте ряд вредительских и диверсионных актов, повлекших за собой человеческие жертвы и гибель ценного государственного имущества;
5) что этот центр подготовлял ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства, причем были сделаны попытки эти акты осуществить;
6) что активное участие в указанной выше преступной деятельности этого центра, кроме его руководителей - обвиняемых Пятакова Ю. Л., Сокольникова Г. Я., Радека К. Б. и Серебрякова Л. П. принимали обвиняемые: Лившиц Я. А., Муралов Н. И., Дробнис Я. Н., Богуславский М. С., Князев И. А., Турок И. Д., Ратайчак С. А., Норкин Б. О., Шестов А. А., Строилов М. С., Граше И. И., Пушин Г. Е. и Арнольд В. В.
Все обвиняемые полностью признали себя виновными в предъявленном им обвинении и уличаются имеющимися в деле документами, вещественными доказательствами и показаниями свидетелей.
На основании изложенного, обвиняются:
1. Пятаков, Юрий (Георгий) Леонидович, 1890 г. рождения, служащий;
2. Сокольников, Григорий Яковлевич, 1888 г. рождения, служащий;
3. Радек, Карл Бернгардович, 1885 г. рождения, журналист;
4. Серебряков, Леонид Петрович, 1888 г. рождения, служащий - в том, что, будучи участниками антисоветского подпольного троцкистского центра, изменили родине, совершив преступления, указанные в п. п. 1–6 формулы обвинения, т. е. преступления, предусмотренные ст. ст. 58, 58, 58 и 58 Уголовного Кодекса РСФСР.
5. Лившиц, Яков Абрамович, 1896 г. рождения, служащий;
6. Муралов, Николай Иванович, 1877 г. рождения, служащий;
7. Дробнис, Яков Наумович, 1891 г. рождения, служащий;
8. Богуславский, Михаил Соломонович, 1886 г. рождения, служащий;
9. Князев, Иван Александрович, 1893 г. рождения, служащий;
10. Ратайчак, Станислав Антонович, 1894 г. рождения, служащий;
11. Норкин, Борис Осипович, 1895 г. рождения, служащий;
12. Шестов, Алексей Александрович, 1896 г. рождения, служащий;
13. Строилов, Михаил Степанович, 1899 г. рождения, служащий;
14. Турок, Иосиф Дмитриевич, 1900 г. рождения, служащий;
15. Граше, Иван Иосифович, 1880 г. рождения, служащий;
16. Пушин, Гавриил Ефремович, 1896 г. рождения, служащий;
17. Арнольд, Валентин Вольфридович, он же Васильев, Валентин Васильевич, 1894 г. рождения, служащий - в том, что, будучи активными участниками той же антисоветской подпольной троцкистской организации, изменили родине, совершив преступления, указанные в п.п. 1–6 формулы обвинения, т. е. преступления, предусмотренные ст. ст. 58, 58, 58 и 58 Уголовного Кодекса РСФСР.
Вновь изобличенные материалами настоящего дела в непосредственном руководстве изменнической деятельностью троцкистского центра, находящиеся в эмиграции, Л. Троцкий и его сын Л. Л. Седов, в случае их обнаружения на территории СССР, подлежат немедленному аресту и преданию суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР.
Вследствие изложенного и в соответствии с постановлением Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР от 10 июля 1934 года, все указанные выше лица подлежат суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР.
Настоящее обвинительное заключение составлено в гор. Москве 19 января 1937 года.
Прокурор Союза ССР А. Вышинский
После прочтения секретарем суда тов. Костюшко обвинительного заключения, на вопрос председательствующего тов. Ульриха каждому из подсудимых, все они полностью признали себя виновными в предъявленных им обвинениях.
Суд приступает к допросу обвиняемых. Первым допрашивается подсудимый Ю. Л. Пятаков.
ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ПЯТАКОВА
Вышинский: Скажите, когда начался последний период вашей подпольной троцкистской деятельности?
Пятаков: С 1931 года - это последний период, не считая 1926–1927 гг.
Вышинский: В чем выразилась эта деятельность?
Пятаков: В 1931 году я был в служебной командировке в Берлине. Одновременно со мной было несколько троцкистов, в том числе Смирнов и Логинов. Меня также сопровождал Москалев. Был и Шестов.
В середине лета 1931 года в Берлине Смирнов Иван Никитич сообщил мне о том, что сейчас возобновляется с новой силой троцкистская борьба против советского правительства и партийного руководства, что он, Смирнов, имел свидание в Берлине с сыном Троцкого - Седовым, который дал ему по поручению Троцкого новые установки, выражавшиеся в том, что от массовых методов борьбы надо отказаться, что основной метод борьбы, который надо применять, это метод террора и, как он тогда выразился, метод противодействия мероприятиям советской власти.
Вышинский: Когда это было?
Пятаков: Я месяца сейчас точно не могу припомнить, но это было в середине лета.
Вышинский: Где вы тогда работали?
Пятаков: Я работал тогда в ВСНХ в качестве председателя Всехимпрома.
Вышинский: А Смирнов где работал?
Пятаков: Смирнов работал в Главтрансмаше.
Вышинский: О каком Смирнове вы говорите?
Пятаков: Известный троцкист Иван Никитич Смирнов.
Вышинский: Тот самый, который судился?
Пятаков: Да, тот самый, который впоследствии входил в объединенный зиновьевско-троцкистский центр.
Вышинский: Вы с ним как встретились - на служебной почве или специально на почве ваших подпольных дел?
Пятаков: Мне затруднительно ответить на этот вопрос, потому что у меня были неоднократные встречи с ним и на служебной почве. В одну из таких встреч, когда у меня никого не было в кабинете, он стал мне рассказывать о возобновлении троцкистской борьбы и о новых установках Троцкого. Тогда же Смирнов сказал, что одной из причин поражения троцкистской оппозиции 1926–27 гг. было то, что мы замкнулись в одной стране, что мы не искали поддержки извне. Тут же он передал мне, что со мной очень хочет увидеться Седов, и сам от своего имени рекомендовал мне встретиться с Седовым, так как Седов имеет специальное поручение ко мне от Троцкого.
Я согласился на эту встречу. Смирнов передал Седову мой телефон, и по телефону мы условились относительно встречи. Есть такое кафе "Амцоо", недалеко от зоологического сада, на площади. Я пошел туда и увидел за столиком Льва Седова. Мы оба очень хорошо знали друг друга по прошлому. Он мне сказал, что говорит со мной не от своего имени, а от имени своего отца - Л. Д. Троцкого, что Троцкий, узнав о том, что я в Берлине, категорически предложил ему меня разыскать, со мной лично встретиться и со мной переговорить. Седов сказал, что Троцкий ни на минуту не оставляет мысли о возобновлении борьбы против сталинского руководства, что было временное затишье, которое объяснялось отчасти и географическими передвижениями самого Троцкого, но что эта борьба сейчас возобновляется, о чем он, Троцкий, ставит меня в известность. Причем образуется или образовался, - это мне сейчас трудно вспомнить, - троцкистский центр; речь идет об объединении всех сил, которые способны вести борьбу против сталинского руководства; нащупывается возможность восстановления объединенной организации с зиновьевцами.
Седов сказал также, что ему известно, что и правые в лице Томского, Бухарина и Рыкова оружия не сложили, только временно притихли, что и с ними надо установить необходимую связь.
Это было как бы введение, прощупывание. После этого Седов мне задал прямо вопрос: "Троцкий спрашивает, намерены ли вы, Пятаков, включиться в эту борьбу?" Я дал согласие. Седов не скрыл своей большой радости по этому поводу. Он сказал, что Троцкий не сомневался в том, что, несмотря на нашу размолвку, которая имела место в начале 1928 года, он все же найдет во мне надежного соратника.
После этого Седов перешел к изложению сущности новых методов борьбы: о развертывании в какой бы то ни было форме массовой борьбы, об организации массового движения не может быть и речи; если мы пойдем на какую-нибудь массовую работу, то это значит немедленно провалиться; Троцкий твердо стал на позицию насильственного свержения сталинского руководства методами террора и вредительства. Дальше Седов сказал, что Троцкий обращает внимание на то, что борьба в рамках одного государства - бессмыслица, что отмахиваться от международного вопроса нам никак нельзя. Нам придется в этой борьбе иметь необходимое решение также и международного вопроса или, вернее, междугосударственных вопросов.
Вышинский: Об этой встрече вы рассказывали кому-нибудь из своих сообщников?
Пятаков: Да, я говорил. Я рассказывал Владимиру Логинову, который был управляющим треста "Кокс"; рассказал Биткеру, который работал в Берлине; рассказал Шестову, который был в той же комиссии по размещению заказов для угольной промышленности; рассказал моему секретарю, который являлся не только секретарем, но и доверенным мне человеком, - Москалеву.
Вышинский: Обвиняемый Шестов, вы слышали показания Пятакова?
Шестов: Да.
Вышинский: Передавая вам о своей беседе с Седовым, Пятаков солидаризировался с Седовым или же он излагал эту беседу фотографически?
Шестов: Безусловно солидаризировался.
Вышинский: И он на вас воздействовал, чтобы вы приняли эту установку?
Шестов: Да.
Вышинский (снова обращается к Пятакову): Когда вы рассказывали Шестову о своей беседе с Седовым, вы придавали ей характер простой передачи или при этом высказывали и свое отношение?
Пятаков: И с Шестовым, и с Владимиром Логиновым речь шла об осуществлении этой директивы.
Вышинский: Чем объяснить, что вы так быстро дали согласие возобновить борьбу против партии и советского правительства?
Пятаков: Беседа с Седовым не явилась причиной этого, она явилась лишь толчком.
Вышинский: Следовательно, и до этого вы стояли на своей старой троцкистской позиции?
Пятаков: Несомненно, у меня оставались старые троцкистские пережитки, которые в дальнейшем все больше и больше разрастались.
-
Пятаков на вопрос т. Вышинского доказывает далее, что вскоре после первой встречи он имел второе свидание с Седовым. Как и первое свидание, это свидание было устроено И. Н. Смирновым. Встреча произошла опять в том же кафе.
-
Пятаков: Этот второй разговор был очень короткий, он длился не больше 10–15 минут, а может быть, и меньше, и сводился к следующему.