Белые силы России провозглашали лозунг "единой и неделимой России", но сражались против советской власти с тем же остервенением, что и украинские, белорусские, кавказские сепаратисты. И если бы - представим на мгновение абсолютно невозможное - в Гражданской войне победили белые, то никакой "неделимой" у них не получилось бы…
Не то что Украину и Кавказ, но даже Дальний Восток гипотетической белой буржуазной России удержать не удалось бы. И то, что именно большевики сохранили великую Россию, признал в 30-е годы даже великий князь Александр Михайлович - дядя последнего российского императора.
Вопрос о дальнейших формах государственного бытия народов России встал уже в первые месяцы советской власти, 3 и 4 апреля 1918 года в "Правде" была опубликована беседа наркома по делам национальностей Сталина с сотрудником "Правды" об организации Российской Федерации.
Два заключительных раздела беседы были озаглавлены так: "Переходная роль федерализма" и "Процесс политического строительства Российской Федерации. Федерализм в России - переходная ступень к социалистическому унитаризму".
В беседе были и такие слова:
"История показала, что федерализм Америки и Швейцарии есть переходная ступень от независимости штатов и кантонов к полному их объединению… В России политическое строительство идет в обратном порядке. Здесь принудительный царистский унитаризм сменяется федерализмом добровольным для того, чтобы, с течением времени, федерализм уступил место такому же добровольному и братскому объединению трудовых масс всех наций и племен России…"
В декабре 1922 года это объединение получило законодательное закрепление. Но кому мы обязаны созданием СССР - Ленину или Сталину?
Этот вопрос не надуман, потому что нередко даже в "академических" "трудах" позиция Ленина и позиция Сталина противопоставляются друг другу - мол, Ленин был за полноценный Союз, а Сталин упирал на "автономизацию", считая, что советские республики должны не образовывать равноправный союз с Россией, а войти в РСФСР как автономные республики.
На деле все было и так, и не так…
А поскольку вокруг достаточно ясной ситуации очернители Сталина еще из числа "идеологических кадров ЦК КПСС" напустили много тумана, на истории подготовки к созданию СССР надо остановиться отдельно.
ВОТ отрывок из статьи Сталина "Октябрьская революция и национальная политика", опубликованной в "Правде" в начале ноября 1921 года.
Говоря о национальной политике русских коммунистов, Сталин писал:
"Существо этой политики можно выразить в нескольких словах: отказ от всех и всяческих "притязаний" и "прав" на области, населенные нерусскими нациями; признание (не на словах, а на деле) за этими нациями права на самостоятельное государственное существование; добровольный военно-хозяйственный союз этих наций с Центральной Россией; помощь отсталым нациям в деле их культурного и хозяйственного развития, без чего так называемое "национальное равноправие" превращается в звук пустой; все это на основе полного… сосредоточения всей власти в руках трудовых элементов окраинных наций (выделение текста жирным курсивом мое. - С.К.) - такова национальная политика русских коммунистов".
В целом этот подход не отличался от подхода Ленина…
Собственно, все разумные и лояльные к советской власти люди в пределах российского геополитического пространства понимали, что необходимо прочное законодательное закрепление того комплексного союза РСФСР и национальных советских республик, который, с одной стороны, сложился за годы революции и Гражданской войны, а с другой стороны, имел многовековую общую геополитическую и, что было еще важнее, экономическую базу.
Ведь даже царская Россия была не только "тюрьмой народов", но и их естественным объединителем вокруг себя… А хозяйственные связи не в один день налаживаются, и оборвать их можно лишь насильно и с обоюдным убытком - как это было проделано врагами России с республиками СССР в 90-е годы.
Вопрос, однако, состоял в том, насколько широко и далеко должна пойти централизация верховной власти в Москве?
Весной 1922 года в Генуе должна была собраться международная конференция по экономическим и финансовым вопросам, где одним из центральных вопросов являлись экономические отношения и финансовые расчеты внешнего мира с Россией.
Естественно, не пригласить на конференцию Советскую Россию и другие республики, образовавшиеся на месте Российской империи, было невозможно.
Их и пригласили.
И тогда для обеспечения полного дипломатического единства советских республик 22 февраля 1922 года в Москве был подписан протокол о предоставлении Российской Федерации полномочий защищать права советских республик (Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Бухары, Хорезма и Дальневосточной Республики) на Генуэзской конференции, заключать и подписывать от их имени выработанные на конференции отдельные международные договоры и соглашения.
Этот официальный дипломатический союз стал первым шагом к конституционному объединению советских республик, Однако летом 1922 года ЦК КП (б)Г. подстрекаемый Мдивани, разрешил турецкому Оттоманскому банку открыть отделение в Тифлисе, что подрывало позиции и без того не очень-то прочных советских денег.
Госбанк РСФСР, естественно, возражал, и афера была прикрыта, но вызвала бурный протест Тифлиса, Нервно повел себя и советский Киев, где заправляли многие "будущие жертвы сталинской тирании".
10 августа 1922 года Политбюро ЦК РКП (б) предложило Оргбюро создать комиссию для рассмотрения вопроса о взаимоотношениях РСФСР и национальных республик, В комиссию вошли Сталин, В, Куйбышев, Орджоникидзе, Раковский, Сокольников (Бриллиант) и Петровский от Украины, Червяков от Белоруссии, Агамали-оглы от Азербайджана.
Мясников (Мясникян) от Армении и склочник Мдивани от Грузии.
Ленин одобрил исходные тезисы Сталина, предлагавшего федерацию в части "военного, хозяйственного дела и внешних сношений (иностранные дела, внешняя торговля)" при сохранении за республиками "автономии во внутренних делах".
Затем Сталин разработал проект резолюции комиссии "О взаимоотношениях РСФСР и с независимыми республиками", который предусматривал вступление всех национальных республик в РСФСР на правах автономных республик. Это обеспечивало бы ту системную централизацию, без которой жить становилось все сложнее.
Но оставались же еще и национальные амбиции!
А кто является их носителем?
Известно кто - "образованные" слои "нации", "элита"…
Простые люди в республиках были от этого далеки, зато амбиции переполняли "партийных интеллигентов" типа Мдивани, не говоря уже об интеллигентах беспартийных, националистические претензии которых были вообще беспредельными, как и гражданская безответственность.
Проект Сталина поддержали в ЦК компартий Азербайджана и Армении, белорусы колебались, в украинском ЦК от обсуждения проекта уклонялись, а Мдивани бурно протестовал.
23 и 24 сентября 1922 года комиссия ЦК заседала под председательством Молотова, и проект Сталина был принят все же единогласно за основу.
При воздержавшемся Мдивани.
А 26 сентября Ленин в Горках беседует со Сталиным и затем пишет письмо Каменеву, где есть строки: "По-моему, вопрос архиважный, Сталин имеет немного устремление торопиться. Надо Вам… подумать хорошенько; Зиновьеву тоже".
Можно подумать, что Ленин со Сталиным разругался и апеллирует к Каменеву и Зиновьеву. Но в том же письме есть и такие строки: "Одну уступку Сталин уже согласился сделать…"
Речь шла о замене в параграфе 1-м слов о вступлении республик в РСФСР на слова: "Формальное объединение вместе с РСФСР в Союз Советских Республик Европы и Азии". Заметим, что это, не самое удачное, название было, похоже, Лениным и предложено.
Ленин предлагал и другие поправки, ненужность которых, как я понимаю, сам же вскоре и понял.
Существенно, впрочем, то, что Ленин написал письмо Каменеву после беседы со Сталиным, И из текста письма следует однозначный вывод - эта беседа была не спором глухого со слепым, а товарищеской дискуссией, в результате которой идея объединения прошла дополнительную предварительную "обкатку".
То есть шел нормальный рабочий процесс выработки важнейшего решения, И мнение Ленина о якобы "торопливости" Сталина имело не принципиальный, а текущий характер. Не забудем - до 26 сентября Ленин и Сталин встречались уже 12 сентября, и об этой встрече Сталин написал в "Правде". Причем из его заметки однозначно можно было понять, что атмосфера их беседы была самая дружеская и непринужденная, нередко прерываемая искренним хохотом обоих.
Увы, 27 сентября 1922 года Ленин встречался с Мдивани, 28 сентября - с Орджоникидзе, а 29 сентября - с членами грузинского ЦК Окуджавой, Думбадзе и Цинцадзе, И, похоже, эмоции грузин-провокатаров (Орджоникидзе исключаем, так как он поддерживал Сталина) взвинтили Ленина.
2 октября 1922 года Ленин возвращается из Горок в Москву, а 6 октября он пишет в записке Каменеву:
"Т. Каменев! Великорусскому шовинизму объявляю бой не на жизнь, а на смерть. Как только избавлюсь от проклятого зуба, съем его всеми здоровыми зубами.
Надо абсолютно настоять, чтобы в союзном ЦИКе председательствовали по очереди
Русский
Украинец
Грузин и т. д.
Абсолютно/
Ваш Ленин".
При этом главными "великорусскими шовинистами" оказывались… грузины Джугашвили и Орджоникидзе, на которых Ленину жаловался Мдивани с присными.
К слову, впервые эта ленинская записка была опубликована в "Правде" в "ленинский" день 21 января 1937 года.
Впрочем, и это было лишь проявлением избытка ленинских эмоций - он был человеком с живыми, сангвиническими реакциями. Сталин тоже не был флегматиком, однако внешний рисунок его поведения был, конечно, более скупым… Хотя и Сталин умел в те поры хохотать.
Это уж потом жизнь и предательства бывших соратников делали его все более и более сдержанным.
Судя по всему, все текущие разногласия между Лениным и Сталиным были в течение ноября 1922 года утрясены, иначе Ленин бы то и дело тормошил членов Политбюро по поводу принципов будущего союзного устройства, а этого не было. 29 ноября секретарь Ленина и жена Сталина Надежда Аллилуева сделала в дневнике дежурных секретарей запись:
"29 ноября, утро,
Владимир Ильич в 12 ч. 20 м. был в кабинете, вызвал к себе Сталина, тот сидел до 13 ч. 40 м. Поручений на вечер никаких, Пакетов тоже пока нет".
Вечером того же дня уже дежурный секретарь Володичева записала:
"Из Политбюро сообщено (8812), что вопрос о союзных республиках будет стоять на Политбюро завтра (прислан не для сведения, а для рассмотрения).
Звонил Владимир Ильич от 51/2 до 6-ти. Спрашивал, получена ли от Сталина бумага о судоремонтной программе…", и т. д.
Скорее всего утром 29 ноября Ленин и Сталин окончательно обсудили вопросы, связанные с будущим Союзом.
30 ноября 1922 года Сталин от имени комиссии ЦК сделал доклад на заседании Политбюро "О Союзе республик", и Политбюро одобрило проект Конституции СССР. Хотя Ленин был в Москве и даже в тот день работал, его на заседании Политбюро не было, но он ознакомился с протоколом заседания и возражений не высказал.
После этого началась подготовка к I Всесоюзному съезду Советов.
Но между 30 ноября и 30 декабря 1922 года произошел тифлисский "инцидент" с оплеухой Орджоникидзе, о котором в свое время знали все советские студенты, изучавшие историю партии и который, как сейчас понятно, был раздут уже послесталинскими "историками ЦК КПСС" в русле общей установки на дискредитацию Сталина.
Ну в самом-то деле!
Комиссия во главе с Дзержинским выехала в Тифлис по жалобам Мдивани на Орджоникидзе в конце ноября 1922 года, когда все основные вопросы по будущему Союзу были решены, И если бы не оплеуха Орджоникидзе (а точнее, если бы черт не дернул Дзержинского сообщить об этом Ленину), то вряд ли Ленин - уже после приступов, после обострения болезни и как раз в день провозглашения СССР 30 декабря - стал бы диктовать в Горках секретарям свои записки "К вопросу о национальностях или об "автономизации".
Только работая над той книгой, которую сейчас держит в руках читатель, я со всей ясностью осознал, что "знаменитыми" и "классическими" эти записки сделали хрущевцы, потому что впервые эти записки были опубликованы в сентябрьском номере журнала "Коммунист" - теоретического органа ЦК КПСС, за 1956 год.
То есть после антисталинского XX съезда КПСС.
В помянутых выше ленинских записках все крутилось вокруг "инцидента", а главное (главное для хрущевцев) - там не лучшим образом поминался Сталин…
Все это было Хрущеву и хрущевцам очень кстати.
Ленин начал так:
"Я, кажется, сильно виноват перед рабочими России за то, что не вмешался достаточно энергично и достаточно резко в пресловутый вопрос об автономизации, официально называемый, кажется, вопросом о союзе советских социалистических республик".
Должен предупредить читателя, что слова "…союзе советских социалистических республик" написаны со строчных букв в соответствии с орфографией 45-го тома Полного собрания сочинений Ленина издания 1978 года (т.45, стр. 356), а почему они написаны так, знала, очевидно, та из дежурных секретарей, которая вела запись, то есть Володичева. При этом употребление слова "кажется" позволяет предполагать, что Ленин к тому времени был уже, что называется, не совсем "в теме".
С другой стороны, подобное странное написание нового названия государства позволяет предполагать, что авторство окончательного названия союзного государства принадлежало не Ленину, а Сталину.
Ленин, диктуя свои записки, явно волновался и был взвинчен, а причинами были его болезненное состояние и наложенные на недомогание "тифлисские" эмоции.
Ленин возмущался:
"…Если дело дошло до того, что Орджоникидзе мог зарваться до применения физического насилия, о чем мне сообщил тов, Дзержинский, то можно себе представить, в какое болото мы слетели. Видимо, вся эта затея "автономизации" в корне была неверна и несвоевременна…"
Как видим, Ленин в волнении забыл, что "эта затея" уже отставлена и как раз 30 декабря провозглашается Союз равноправных Республик, имеющих право выхода из Союза.
В целом ничего особо конструктивного заметки "К вопросу о национальностях или об "автономизации" не содержали. Но как же хрущевцы могли не извлечь их из архива и не обнародовать, если "сам Ленин" надиктовал такие слова, которые для Хрущева были слаще меда, а именно:
"Я думаю, что тут сыграли роковую роль торопливость и администраторское увлечение Сталина, а также его озлобление против пресловутого "социал-национализма". Озлобление вообще играет в политике обычно самую худую роль…"
И еще:
"Политически-ответственными за всю эту поистине великорусско-националистическую кампанию (а речь-то всего об оплеухе, данной грузином Орджоникидзе грузину же и несомненному негодяю Кобахидзе. - С.К.) следует сделать, конечно, Сталина и Дзержинского…"
Я уверен, что именно осуждающие Сталина строки и сделали с 1956 года эту явно неудачную и "проходную" ленинскую диктовку "хрестоматийной", хотя там содержалась уж просто ошибочная мысль о том, что на следующем съезде Советов стоило бы "вернуться… назад, т. е. оставить союз советских социалистических республик (орфография опять Володичевой, - С.К.) лишь в отношении военном и дипломатическом, а во всех других отношениях восстановить полную самостоятельность отдельных наркоматов…"
Однако все это не дает оснований говорить о конфликте Ленина и Сталина по вопросу о форме и содержании Союзного государства, На всех этапах практического движения к СССР оба лидера мыслили примерно одинаково, а в самом конце 1922 года в конфликте оказались не Ленин и Сталин, а Сталин и болезнь Ленина.
Маленькая деталь - к слову…
Ленин отношение Сталина к Мдивани охарактеризовал как "озлобление против пресловутого "социал-национализма"…". Простая перестановка частей в слове "социал-национализм" дает нам вариант, который с некоторого момента приобрел в мировой истории более чем одиозный характер, То есть Сталин, не приемля позиции группы Мдивани, был абсолютно прав - Мдивани уже тогда вполне можно было охарактеризовать как грузинского "национал-социалиста", Только грузинский "национал-социалист" Мдивани не был последователем национал-социалиста Гитлера с его "Дойчланд, Дойчланд, юбер аллее!", поскольку Мдивани авантюристически считал, что "превыше всего Грузия, Грузия!".
В 1937 году Мдивани расстреляли, и, насколько известно, его последние слова были проклятиями Сталину, якобы "погубившему Грузию"…
Что ж, о "Великой Грузии" в духе химер Мдивани Сталин действительно не грезил никогда.
А вот цветущую и развитую Грузию народ Грузии под руководством Сталина и его соратника Берии в составе СССР создал.