Вскоре Воеводин распрощался с "Наутилусом". К тому моменту у него стали опухать руки и ноги, но на предложение Кормильцева подлечиться и несколько месяцев отдохнуть, он сказал: "Вам самим надо лечиться", – и из группы ушел.
Перед всеми в "Наутилусе" встал вопрос, что же делать в такой ситуации. Правильнее всего было выдержать паузу, какое-то время отдохнув друг от друга. Бутусов решил предоставить этому составу последний шанс, раздав перед летним отпуском всем членам группы конкретное домашнее задание.
Вспоминает Потапкин:
Скандалили мы страшно, но для Славы в тот момент важнее всего была постоянная продуктивная работа и нормальный конечный результат. Еще весной он купил себе портостудию, на которую набросал эскизы новых песен. Теперь на время каникул Слава предложил каждому из музыкантов подготовить аранжировку одной из песен. Это была своего рода проверка на вшивость.
Саша Беляев взялся работать с "Полиной", Потапкин – с "Колесами любви", Белкин – с композицией "Христос". Сам же Бутусов отправился в студию на Фонтанке делать пробную запись будущей программы "Титаник" вместе с музыкантами "Аквариума".
Вспоминает Кормильцев:
У Бутусова сложились удивительно теплые отношения с ребятами из "Аквариума". Запись продвигалась на редкость удачно, и в студии даже начали вестись разговоры о том, чтобы в таком составе (Бутусов–Сакмаров–Зубарев–Рацен плюс кто-нибудь еще) ездить на гастроли. Узнав об этом, Гребенщиков сказал музыкантам, что они делают большую глупость. Это, мол, означает не просто сменить женщину, а поменяться ею с другом. Бутусов, увидев, что БГ начал высказывать недовольство, тут же отошел в сторону. К Гребенщикову он относился с почти священным трепетом.
Действительно, в тот период Гребенщиков активно общался с Бутусовым и Кормильцевым, вследствие чего их влияние друг на друга было достаточно заметным. Все трое увлекались древнеегипетской мифологией и культурой, культом фараонов и их своеобразным видением мира. Лидер "Аквариума" готовился к работе над альбомом "Любимые песни Рамзеса IV", "Наутилус" записывал "Тутанхамона". Даже композиция "Негодяй и Ангел" первоначально планировалась для совместного исполнения дуэтом Бутусов–Гребенщиков, который, увы, так и не состоялся. Зато состоялась осенняя предварительная запись материала для "Титаника", вышедшего спустя два года в виде альбома, получившего название ""Титаник" на Фонтанке". Стоит отметить, что эта сессия впоследствии пользовалась у критиков значительно большими симпатиями, чем "настоящий" номерной альбом. "Титаник", записанный на Фонтанке, очень нравился и самому Бутусову – по-видимому, своей прозрачностью, аквариумностью и вневременным спокойствием. Но у такого подхода к подаче материала было немало идеологических противников внутри группы. Одним из них оказался Кормильцев.
Илья понимал, что в "Наутилусе" надо многое менять – и чем скорее, тем лучше. Речь шла не только о грядущих изменениях в составе. О том, что потенциал песен "Титаника" достаточно велик, знали все участники проекта. ""Титаник" – это триста процентов успеха", – громогласно утверждал Воеводин, но именно Кормильцев сделал первые шаги к адекватной, с его точки зрения, коммерческой раскрутке демонстрационной записи "Титаника". С одной стороны, он считал, что нужно немедленно найти людей, готовых заплатить за этот проект столько, сколько он реально стоит. И хотя ему самому нравился камерный вариант записи "Титаника" на Фонтанке, он для себя наконец-то решил, что именно сейчас настал момент "большого прорыва" и дистанцирования от ситуации "1500 американских долларов за концерт". Исходя из этого, ему удалось сделать, казалось бы, невозможное, а именно – убедить Бутусова в необходимости принципиально упростить аранжировки "Титаника".
Кормильцев:
За последние три года стало очевидно, что гитарную музыку наш народ понимать либо не может, либо не хочет. Поэтому настал момент дать ему немного ностальгических воспоминаний о 1988 годе. Аранжировки "Титаника" должны были быть узнаваемыми и запоминающимися.
Бутусов долго не соглашался с этими доводами – до тех пор, пока не ознакомился с пресловутыми "домашними заданиями" в исполнении вернувшихся из отпуска музыкантов "Наутилуса". В итоге выяснилось, что свою аранжировку сделал лишь один Потапкин. Белкин всерьез занялся продюсированием Насти, а ситуация с Беляевым получилась и вовсе запутанная. С точки зрения музыкантов, вопрос о том, чтобы Беляев уходил из группы, все-таки не стоял. Существует версия, что Беляев сам для себя решил: "Все! Я ухожу" – и не приехал на запись. С другой стороны, Беляева туда никто не приглашал – в силу того, что он к этой записи не был готов. Получился замкнутый круг. В конце концов к осени 1993 года стало ясно лишь одно – в группе оказалось на двух гитаристов меньше.
Один из последних концертов в данном составе "Наутилус" отыграл в Питере на концерте памяти Джона Леннона.
Вспоминает Сакмаров:
К этому моменту все отношения себя исчерпали, и сама программа, игравшаяся с 1991 года, всем надоела по максимуму. Так случилось, что кто-то на телевидении записал именно этот концерт – в ситуации, когда "Наутилус" был на излете. Парадокс состоял в том, что спустя пару лет именно это выступление стали постоянно крутить по одному из каналов санкт-петербургского круглосуточного телевидения. Волей случая некий выбранный наобум концерт оказался в массовом сознании чуть ли не самым главным.
В ноябре 1993 года Илья Кормильцев, отчетливо осознавая всю безнадежность ситуации, объявляет себя продюсером группы, не вынося это решение за рамки коллектива. Основная задача, стоявшая перед ним, заключалась в обеспечении в кратчайшие сроки нормальных условий для записи чистового варианта альбома "Титаник".
Вспоминает Кормильцев:
Я сделал предложение фирме "Фили", поставив им довольно наглые по тем временам условия: 15000 долларов аванса, а также неограниченное время работы в студии и гонорарные отчисления от распространения пластинок и кассет.
"Фили" долго тянули с окончательным ответом и в итоге опоздали на два дня. Когда они наконец-то созрели выпускать "Титаник", группой уже был подписан контракт с "Jeff Records" – фирмой, на которой "Наутилус" издавал "Отчет", а позднее – "Чужую землю" и "Разлуку".
Это была ошибка.
Всем тогда казалось, что студия "Jeff Records" устраивает "Наутилус" по всем параметрам.
Она находилась в Свердловске – на первом этаже местной киностудии в комнате под номером восемь – в том самом месте, где более десяти лет назад записывался "Урфин Джюс". Затем это помещение было выкуплено у государства одним из местных банков, и теперь здесь, на новом современном оборудовании, записывалась масса свердловских рок-групп – в частности большинство альбомов "ЧайФа" и "Агаты Кристи".
Но когда должна была стартовать запись, вдруг начались неприятности. Между двумя директорами "Jeff Records" разразился грандиозный скандал, в котором были замешаны и деньги, и женщины, и местные бандиты. Власть над студией переходила из рук в руки. Студию то опечатывали, то распечатывали. Никто не знал, кто из двух директоров возьмет верх сегодня и можно ли будет при данной власти работать в студии завтра. В таких условиях 15 ноября в Свердловске началась запись альбома "Титаник".
Запись "Титаника"
По образному выражению Бутусова, "альбом делался с пистолетом у виска и с ножом у горла". Запись "Титаника" состояла из следующих компонентов. Постоянно врывающиеся в студию какие-то бритоголовые шкафы с оттопыренными карманами и монологами примерно следующего содержания: "Где этот пидорас, который... <цензурная купюра>". Вслед за ними приезжал отряд охранников банка, в смету которого была заложена студия. С суровыми лицами и без лишних слов они опечатывали помещение.
Музыканты из студии то выгонялись, то снова в нее впускались. Тем не менее, несмотря на непрерывные боевые действия, 40-градусный мороз и больные зубы, сам Бутусов просто излучал вдохновение. За ним уже давно была замечена привычка концентрироваться и обретать второе дыхание, когда вокруг бушует огонь и начинается прессинг.
После того как состав группы оказался усеченным до трех человек: Копылова, Потапкина и Бутусова, – сама жизнь заставляла "Наутилус" писать "Титаник" каким-то комбинированным составом. Избранная форма диктовала соответствующее содержание. Учитывая тот факт, что Бутусов все-таки вернулся к концепции модного электронно-цифрового саунда, было логично пригласить на запись временно находившегося не у дел Вадима Самойлова. Лидер "Агаты Кристи" уже успел зарекомендовать себя в качестве толкового саунд-продюсера во время записи последних альбомов "Агаты Кристи" ("Позорная звезда") и "Насти" ("Невеста"), и, вдобавок ко всему, он прекрасно знал особенности данной студии.
Вспоминает Самойлов:
До начала работы над "Титаником" я уже успел отслушать альбом в двух версиях. Первый вариант составляли Славины черновики. Второй – запись на Фонтанке – с живыми барабанами, более аквариумная, психоделическая и галлюциногенная... Я знал, что все нюансы аранжировок были продуманы Бутусовым довольно основательно, и вопрос об их переделывании не стоял. Мне предстояло лишь сохранить те штрихи, которые бы характеризовали общее настроение альбома.
Самойлов скромничал. Помимо программирования и работы с цифровой техникой, он предложил более удачную аранжировку к композиции "Негодяй и Ангел", а также отредактировал концовку в "Колесах любви" – уменьшив ее в размерах и заменив гитару на клавиши.
Вадик работал с энтузиазмом. Дела в "Агате" на тот момент шли плохо, концертов не было, отношения между братьями не озонировали кислородом и не были особенно братскими. Глеб Самойлов также принимал участие в записи и, в частности, пытался подпевать на "Элоизе" – примерно в той же манере, что и на "Маленьком Фрице".
Большая часть нагрузки выпала на этот раз на долю Потапкина. Пока в одной комнате Бутусов с Самойловым работали с "цифрой", Алик с Полковником в другой комнате прописывали "живьем" большинство гитарных партий. С точки зрения того же Полковника, "Титаник" фактически записывали три человека – Бутусов (вокал, гитара), Самойлов (клавиши, гитара) и Потапкин, которому, помимо гитар и клавиш, иногда даже приходилось играть партию баса.
Несмотря на организационные проблемы и полувоенную обстановку, именно Потапкин в компании с Самойловым были основными носителями позитивной энергии и оптимистичного подхода к жизни. Во-первых, Вадик умел поднимать всем настроение своим гурманским отношением к пище. Он любил много и вкусно поесть, и окружающие получали немалое удовольствие от того, с какой скоростью и аппетитом он поглощал с подноса заказанный через "home-service" обед. Обед органично перетекал в ужин, который, в свою очередь, превращался в ночную дискотеку.
Дискотеки были для музыкантов отдельной песней. Как правило, проходили они с участием кого-нибудь из администрации студии, Алика, Вадика и приглашенных физкультурниц из местной секции шейпинга. Одна из таких дискотек завершилась опрокидыванием массивных студийных мониторов и очередным приездом бандитов с наганами.
Как пишут в газетах, скучать особенно не приходилось.
Ближе к концу записи подъехал Сакмаров, который наиграл свои партии на флейте и недавно купленном midi-саксофоне. Вскоре он уехал, поскольку был теперь достаточно плотно занят в "Аквариуме". Участие в записи "Титаника" стало одной из его последних студийных сессий в составе "Наутилуса".
Из-за переизбытка клавишного баса "живой" бас-гитары Копылова на альбоме оказалось значительно меньше (в сравнении с предыдущими работами). В процессе создания "Титаника" Копылов не в последнюю очередь отличился благодаря "полезным советам" (смотри внутреннюю часть обложки) и знаменитой истории с Воеводиным.
Дело происходило следующим образом. Вся группа сидела в валенках у рефлектора и тщетно пыталась согреться от суровых уральских морозов. Находящийся спиной к двери Копылов, тягостно вздохнув, сказал: "Эх, хорошо было при Воеводине! Взял бы сейчас и налил полтаху". При этих словах лица у музыкантов, сидящих лицом к двери, начали медленно вытягиваться в форму Курской дуги. Проследив направление их взглядов, удивленный Копылов развернулся на 180 градусов и неожиданно для себя увидел у входа в студию... Игоря Воеводина. В левой руке у бывшего директора "Наутилуса" находилась недопитая бутылка "Распутина", а в правой – пистолет. "Я слышал, тут происходят какие-то разборки, – вполне разборчиво произнес Воеводин. – Скажите, кто вас обижает?"
Той зимой Воеводин проходил курс лечения в одной из свердловских больниц. Услышав о неспокойной обстановке вокруг студии, Игорь тут же рванул из больницы на помощь к своим любимцам. Если бы в тот момент Воеводин увидел, что жизнь музыкантов находится под угрозой, остановить его не смог бы никто.
Запись альбома была завершена 18 февраля 1994 года. После ее окончания выяснилось, что в "Титаник" не попало сразу несколько любопытных композиций – "Абсолют" (с рефреном "Я ухожу в абсолютно белое"), "Умершие во сне" (лейтмотив из которой прозвучал в песне "Воздух") и явный хит "Труби, Гавриил", исполненный в стиле наутилусовского пика 1987 года. Также в запасниках у Полковника остался невостребованный удлиненный вариант "К Элоизе" – более помпезно сыгранный (в духе квиновской "A Night At The Opera"), с многоплановыми гитарными раскладами, хитрой линией баса и еще одним куплетом, который вскоре пришлось укоротить под планировавшийся видеоклип.
Завершая тему создания "Титаника", отметим, что отголоски финансового землетрясения, связанные с записью этого альбома, слышны и по сей день. Правда, сейчас ими занимается Александр Васильевич Новиков, перекупивший помещение студии у ее бывших хозяев и основавший на этом месте студию "Новик Рекордз", на которой записывается он сам.
Весенние метаморфозы
Выход "Титаника" был намечен на 28 апреля 1994 года. Статус, общественный рейтинг и перспективы группы в этот момент выглядели весьма обнадеживающими. Переизданные "Разлука" и концертный альбом "Отбой" болтались в хит-парадах где-то врайоне первой тройки, да и потенциал "Титаника" особых сомнений не вызывал. Все в группе чувствовали, что назревает прорыв.
Пока сам компакт-диск печатался в Германии, генштабу группы надо было срочно решить ряд организационных вопросов, самыми актуальными из которых были поиски "директора в пиджаке" и равноценных замен Беляеву и Белкину.
...Наевшись пельменей и напившись водки на квартире у Славиных родителей, Бутусов с Кормильцевым в два часа ночи раскладывали на столе карточки, на которых были написаны фамилии музыкантов, претендовавших наместо в основном составе. Картина получалась следующая:
1) На место лидер-гитариста Бутусов с энтузиазмом предлагал каких-то молодых питерских ребят,но в итоге решили оставить Самойлова – с зыбкой формулировкой "пока будет позволять "Агата Кристи"".
2) На бас рассматривалась кандидатура Сергея Галанина ("Серьга"), но в итоге решили оставить Копылова – несмотря на наличие у последнего синдрома "огненной воды". Примечательно, что после ухода Умецкого на место басиста планировалось пригласить ушедшего из "Аквариума" Титова, но потом эта идея как-то повисла в воздухе.
3) В очередной раз говорили о Пантыкине.
4) На клавиши сильно рвался Андрей Муратов (экс-"ДДТ"), но ему предпочли Могилевского, который уже был знаком с материалом "Титаника" и даже сыграл саксофонное соло в одном из вариантов "Колес любви".
Уже с первых чисел марта Могилевский приступил к репетициям, что для фанатов "Наутилуса" обозначало мини-сенсацию – спустя полдесятка лет после развала "золотого состава" трое из пяти музыкантов вновь выступали вместе. Комментируя впоследствии "второе пришествие" Могилевского в "Наутилус", Бутусов внезапно разоткровенничался:
Тогда (имеется в виду развал группы в 1989 году. – А.К.) ситуация была предельно простая. Все понимали, что остается друг другу только набить морду и последний момент действительно наступит... Сейчас на психологическом уровне очень многое изменилось. В том числе мое и Лешино отношение к работе. И мы оба, воспользовавшись этими выводами, живем сейчас немного по-другому.
На введении в состав группы Могилевского поиски оптимального варианта "Наутилуса" модели "весна-94" были временно прекращены. Значительно сложнее было найти человека, способного толково и с учетом веяний времени запустить эту машину в движение. И тут Бутусов с Кормильцевым вспомнили о Месхи и Ланде.
Владимир Месхи и его старый приятель по Киеву Леонид Ланда появились в Москве осенью 1993 года в связи сорганизацией концертов группы "Браво". Яркие, как два павлина, в цветастых рубашках, уверенные в себе, они смотрелись как экзотические райские птички. В столицу тандем Месхи–Ланда прибыл при деньгах. Их последним коммерческим подвигом была успешная операция по реализации целого корабля окорочков в одном из регионов Дальнего Востока. Следующим пунктом в их планах стоял проект превращения кинотеатра "Октябрь" на Новом Арбате в суперсовременный кинематографический центр. Для этого ими планировалось набрать на крупную сумму кредитов и закупить американскую квадроаппаратуру с системой шумопонижений. Но изучив запросы местного кинорынка и осознав, что подобная идея несколько опережает развитие событий, Месхи и Ланда отказались от этой затеи и предложили свою помощь "Наутилусу". Генштаб группы решил пойти на эксперимент, посчитав, что хватит приглашать на пост директора людей непрогнозируемых или пьющих. В марте 1994 года между обеими сторонами был подписан годовой контракт о сотрудничестве.
Свою деятельность в новом качестве Месхи и Ланда начали с того, что профинансировали съемки клипа на песню "Титаник", а также оплатили аренду питерской базы "Наутилуса", на которой буквально с первых чисел марта началась активная работа над концертной версией альбома.
"Мы хотим добиться качественного продукта", – с лицами уверенных в себе людей декларировали стратегию группы новые директора. Вскоре они организовали в клубе "Карусель" пресс-конференцию, которую активно освещало телевидение и которая была посвящена грядущему появлению "Титаника". В верхних слоях шоу-бизнеса о "Наутилусе" стали постепенно забывать, и Месхи с Ландой не жалели сил, нагнетая пургу вокруг нового альбома. Они начали вести серьезную работу с прессой, следствием чего стало массовое появление рецензий на еще не вышедший альбом. Хорошо это или нет, но в считанные недели два молодых человека превратили вечно раскачиваемый из стороны в сторону "Наутилус" в одну из акул только-только зарождающегося в России шоу-бизнеса.