"Современник" требует от смиренных переводчиков благодарности за небывалые услуги, которые он будто бы оказывает этим переводчикам. "Литературный журнал" объявляет положительно, что переводчик "Отечественных Записок", приступая к труду, имеет перед глазами уже готовый труд в том же роде, именно, перевод "Современника", и потому, дескать, ему, переводчику "Отечественных Записок", легче и переводить и избегать ошибок. Но почему же знает "литературный журнал", что переводчик "Отечеств. Записок" имеет перед своими глазами перевод "Современника"? Это что-то мудрено, слишком мудрено, и даже, в некотором смысле, физически не возможно. Во-первых, не все романы переводятся в "Отеч. Записках" позже "Современника". Первая часть "Базара" уже напечатана была в "Отеч. Записках", когда "Современник" принялся, в следующем месяце, печатать свою "Ярмарку Тщеславия". Во-вторых, переводчик "Отеч. Записок" доставляет редакцию свой труд к первым числам каждого месяца, между тем, как "Современник" обыкновенно выходит в свет около десятого числа, и следовательно, этот поздний выход "литературного журнала" лишает переводчика удовольствия пользоваться трудом своего предшественника. Впрочем, что касается до меня, я охотно лишил бы себя этого удовольствия даже в том случае, если б переводы "Современника" появлялись в печати не одним, а двумя, тремя, двадцатью месяцами раньше против "Отечественных Записок". Имею честь доложить "литературному журналу", что я никогда не читаю его переводов. Да и зачем стал бы я читать их? Разве перевод, наполненный тысячами самых странных и смешных ошибок может облегчить чей бы то ни было труд? Совсем напротив, при таком несчастном пособии, неопытный переводчик собьется с толку, а опытный, прочитав какую-нибудь страницу, бросит книгу, и она будет лежать в его библиотеке с неразрезанными листами. Поверит ли "литературный журнал", что я, только на этих днях, для некоторых интересных справок, разрезал листы его "Ярмарки Тщеславия" и "Давида Копперфильда"? Справки действительно оказались интересными; но я все-таки не прочитал, от начала до конца, ни "Ярмарки", ни "Копперфильда", печатаемого в "литературном журнале". И разве можно читать какую-нибудь "Ярмарку" после того, как я, может быть, десять раз читал "Vanity Fair"? Могу сказать и доказать с некоторым удовольствием, что я изучил Теккерея не по одному "Vanity Fair", а и по другим его произведениям от "Papers of Yellowplush" до "Пенденниса", и еще в 1849 году "Отечеств. Записки" напечатали мою статью "Теккерей и его романы", где я старался определить деятельность этого писателя, разобрав подробно его первое и последнее произведение. К чему ж бы, после этого, я стал читать "Ярмарку Тщеславия"? Разве приятно видеть, как искажается любимый писатель?
Но теперь – чего не делает необходимость? – я действительно перелистовал и "Ярмарку Тщеславия", и "Приключения, Опыты и Наблюдения Давида Копперфильда Младшего". Мое мнение об "Ярмарке", смею думать, довольно теперь известно "литературному журналу". Что ж касается до "Давида Копперфильда", то я буду иметь удовольствие говорить о нем в свое время и в своем месте.
Имею честь быть, и проч.
Иринарх Введенский.
От редакции. – Помещая возражения И. И. Введенского на статью "Современника", мы исполняем этим неизбежную, но тем не менее неприятную обязанность журналиста, не имеющего права отказывать сотрудникам своим в возможности отвечать на несправедливые замечания. Эта обязанность особенно нам неприятна в настоящем случае. Мы не имели и не имеем ни малейшего желания входить в какие-либо прения с "Современником" и, два месяца назад, разбирали роман "Ярмарка Тщеславия", как отдельно изданную книгу (ибо поставили себе правилом разбирать все вновь выходящие русские книги), а не как статью журнала, и только упомянули о том, что появившийся ныне перевод этого романа перепечатан из "Современника"; упомянуть же об этом нужно было для библиографической точности, ибо, по тщательном сличении, отдельно изданный перевод оказался точно с теми же пропусками, промахами и ошибками, какие были и в переводе "Современника". Не будь этих пропусков, промахов и ошибок в отдельно-изданной книжке, мы и не упомянули бы об этом журнале, как не упоминаем о нем в большей части случаев, хотя он по-видимому поставил себе обязанностью ежемесячно говорить об "Отечественных Записках". Однакож, при этом не можем не заметить, что редакторам "Современника" следовало бы быть благодарнее к нам. Вот в чем дело: в упомянутой выше статье г. Грановского о сочинении г. Кудрявцева "Судьбы Италии", напечатанной в 6‑м No "Отечественных Записок", корректор наш по оплошности просмотрел две важные опечатки: вместо "о дивном времени короля Автари", там напечатано "о дивном времени короля-автора" и несколькими строками ниже вместо "не ранее Автари" – "не ранее автора". Тотчас по выходе 6‑го No "Отечественных Записок" мы заметили эти грубые погрешности и поспешили исправить их в тех экземплярах, которые не были еще отправлены на почту, а в следующей книжке, то есть в 7‑м No; вышедшем ровно за месяц до выхода 8‑го No "Современника", поместили эту поправку в "Опечатках" (О. З. 1851, No 7, Смесь, стр. 126). Что же сделали ученые редакторы "Современника"? Воспользовавшись нашими же указаниями, они через месяц напечатали в вышеприведенной статье о "Ярмарке Тщеславия" эти две опечатки огромными буквами и употребили целую страницу (Библ. стр. 60–61) на то, чтоб объявить, что редактор "Отечественных Записок" не знает истории (стр. 61) – а между тем и спасиба не сказали ему за доставление им такого легкого средства выказать свою ученость!..
Сноски
1
Настоящая статья Введенского, написанная в форме письма к редактору "Отеч. зап.", вызвана анонимной критической статьей по поводу перевода Введенского "Базар житейской суеты", напечатанной в "Современнике" (1851, № 8). Судя по полемическим выпадам Введенского (см. ниже примеч. 2, 5, 7), он считал автором критика А. В. Дружинина, активно сотрудничавшего в "Современнике" в начале 1850‑х годов. Однако для такого утверждения нет достаточных оснований. В своей статье Введенский подверг резкой критике перевод того же романа Теккерея, печатавшийся приложением к "Современнику" (1850, к No№ 4–9) под названием "Ярмарка тщеславия". В публикуемом ниже тексте большая часть критических замечаний Введенского опущена и сохранены в основном лишь те места статьи, в которых отразились его переводческие принципы и взгляды на задачи переводчика.
2
страстью и гневом (лат.).
3
Нет, уж избавьте, сделайте милость! Ред.
4
Здесь и ниже Введенский цитирует печатавшиеся в "Современнике" "Письма иногороднего подписчика", автором которых был Дружинин.
5
ничто не ново под луной (лат.).
6
Введенский имеет в виду рецензию на перевод "Ярмарки тщеславия", помещенный в "Отечественных записках" (1851, № 7).
7
господин.
8
жена.
9
Из всего, что касается работы над книгами, самое трудное, на мои взгляд, это перевод (франц.).
10
"Путешествии по Востоку" (франц.).
11
неожиданно (лат.).
12
внезапно (лат.).
13
великолепнейшее, остроумное и изобретательное общество? (лат.)
14
См. примеч. 3 к разделу "В. Г. Белинский" и 6 к разделу "М. Л. Михайлов".
15
любовную записку (франц.).
16
горничной, мадемуазель Анастази (франц.).
17
В таком случае, у вас красивое имя (франц.).
18
Черт возьми! (букв: тридцать тысяч громов!) (франц.).
19
внезапной боли (франц.).
20
Ваша светлость! Тысячу извинений! (франц.).
21
мой дорогой (франц.).
22
И это недорого! (нем.).
23
Статья не была подписана, но, судя по содержанию и стилю, автором ее можно считать Дружинина.
24
Тысячу извинений (франц.), тьфу, пропасть! (нем.).
25
полагаю (англ.).
26
дурень (англ.).
27
подлец (англ.).
28
"циничная глава" (англ.).