Джигит домой вернулся. Домочадцы его обрадовались, всплакнули даже на радостях. Ещё бы: столько месяцев пропадал человек, да вернулся вдруг - большая радость!
Заболел в том городе падишах. Лекарей всяких к себе призвал.
- Для того, - говорят ему знахари, - чтобы от этой болезни излечить, нужен человек, который Шахмару видел.
Падишах говорит:
- А что такое этот Шахмара? Я его не знаю.
Один знахарь говорит:
- Шахмара - это Белый змей, змеиный падишах.
Падишах говорит:
- Мало ли кто его видел, как мы такого человека распознаем?
- А это уже наше дело. Ты прикажи баню построить. И чтобы каждый человек в эту баню сходил. Вот тогда мы распознаем. Тот, кто Шахмару видел, телом должен быть пятнист.
Приказал падишах - баню построили, истопили как следует. Когда всё приготовили, стал падишах приглашать людей в бесплатную баню. Ну, пошёл народ. Бесплатно-то каждый готов попариться. Тех, кто в баню сходил, записывают поимённо. Потом и принуждать стали, ходят, спрашивают: "А ты в бане был?" Если нет - ступай, мол, и не сопротивляйся. Поймали и того бедняка, который Шахмару видел. Спросили у него:
- Был ты в бане или нет ещё?
Он говорит:
- Был.
Посмотрели по записи, говорят:
- Как тебя зовут?
Он говорит:
- Так-то.
Ищут теперь его имя по книжке. Нету. И потащили в баню силком. Разделся он теперь. Телом пятнист - дальше некуда, полосат весь и чёрно-бел. Распознали его, конечно, знахари, но спрашивают:
- Отчего у тебя тело такое странное?
Он говорит:
- Это у меня с детства так.
Знахарь говорит:
- Нет, это у тебя не с детства. Ты змеиного падишаха видал, Шахмару, оттого и телом пятнист.
- Не только змеиного падишаха, но и простую змею никогда не видал, - говорит бедняк. Обманывает, конечно, потому как не хочется ему змеиного падишаха губить.
За обман падишах его в тюрьму посадил. Три дня просидел он там без еды, и каждый день допытывались:
- Ты, - говорят, - лучше скажи, если видал.
Нет, не говорит бедняк. Ну, выпустили его из тюрьмы. Знахарь говорит:
- Надо ему иголки в тело втыкать, да по одной, тогда скажет.
Притащили бедняка. Воткнули иголку. Закричал бедняк дурным голосом. Ещё одну иглу воткнули. И закричал он тогда пуще прежнего. Но опять не сознаётся. Только воткнули в него третью иглу - не выдержал:
- Видел, - говорит.
- Почему не сознавался? - говорит знахарь.
- Сколько времени протянул, давно бы так! Где видел?
Тот говорит:
- Прошуршал в лесу, откуда же мне знать было, что это змеиный падишах...
Знахарь расспрашивает дотошно:
- В каком лесу, где именно?
Тот говорит:
- Не знаю, давно это было, теперь уже и не припомню.
Знахарь говорит:
- Раз так, раз не признаёшься, мы тебе вот машинкой руки-то ущемим, да станем по одному ноготки выдирать.
Тот молчит. Посадили его возле машинки. Руки ущемили. Выдрала машинка у него с одной руки все ногти. Молчал бедняк. За другую руку принялась. Как содрал ноготь с мизинца, он и признался:
- Так-то, мол, и так-то, видел там-то, но людей туда не поведу, сам отыщу и вам представлю.
Взял бедняк золотую тарелку и, собравшись с духом, отправился за Шахмарой. Пришёл в лес, крышку откинул. Вниз спускаться не стал, крикнул сверху изо всех сил:
- Шахмара!
Услыхал Шахмара его зов, ползёт из дыры плавно, как вода в реке течёт.
- Эй, - говорит,- джигит, так-то обещания, клятвы свои держишь? Я бы ещё пожил на белом свете, да тебе сдуру доверился. Теперь всё, конец мне приходит.
Увидал бедняк Шахмару и заплакал:
- Никогда бы не проговорился. Три дня в тюрьме продержали. Иголки в меня втыкали, ногти с одной руки повыдирали, и то молчал. Да уж больно смрадно дыхание смерти: как с другой руки стали выдирать - не утерпел, сказал им...
- Ну, что ж... Видно, судьба моя такая. На тебя зла не держу, много ты страданий за меня принял. - И стал Шахмара того парня уму-разуму учить: - Вот понесёшь ты меня во дворец, чтобы сварить моего мяса для больного падишаха. Тебе и велят меня варить. Как примешься,- говорит,- разруби меня на три части.
Первый отвар велят слить и в сторону отставить. Скажут тебе: выпей этот отвар. Второй отвар опять прикажут слить и в сторону отставить. И третий отвар слить велят и отставить в сторону. Сделаешь всё, как приказано. Только первый и третий отвар местами поменяй. И на третий отвар укажи - вот, мол, отвар первый.
Принёс бедняк Шахмару во дворец. Велели ему сварить Шахмару. Разрубил он Шахмару на три части. Бросил в котёл. Первый отвар слил и в сторону отставил, в отдельной посуде, и второй отвар, и третий. Потом взял быстренько да первый отвар с третьим местами поменял.
Пришёл тот знахарь:
- Отварил?
- Отварил.
- Где первый отвар?
- Вот, - показал бедняк.
- Где второй отвар?
- Вот,- показал на посуду, которая стояла в середине.
- Где третий?
- Вот тут.
А он поменял ведь отвары местами-то, как его Белый змей научил. А для чего - и сам не знает.
- Вот это я выпью, а это - пей ты, - говорит знахарь. Достал знахарю вместо третьего первый отвар. И тут же лопнул живот знахаря. А бедняк сам выпил третьего отвару и стал понимать, о чём в котле толкуют куски разрубленного Шахмары.
Разговаривают в котле куски-то. Голова говорит:
- Если падишах меня съест, у него голова перестанет болеть.
Туловище говорит:
- Если меня съест, тело перестанет болеть.
Хвост говорит:
- Если меня съест, ноги перестанут болеть.
Оказывается, знахарь, подлец проклятый, хотел третьего отвару испить, чтобы понимать язык лошадей, коров и всех других животных. Теперь, конечно, бедняк тот язык всех животных и зверей понимает.
Дали падишаху поесть голову Шахмары: у падишаха голова прошла. Дали туловище - живот прошёл. Хвоста дали отведать, и ноги у падишаха излечились. Стал падишах здоровее прежнего.
В конце концов, бедняк тот сам стал учёным лекарем. От всех болезней умел лечить и языки звериные знал.
51. БОЛТЛИВЫЙ
В древние времена, когда коза была командиром, сорока - сотником, ворона - плотником, жил говорят, один знаменитый охотник. Знаменит он был тем, что все животные знали его.
Однажды охотник говорит жене:
- Ты приготовь мне еду, иду на охоту.
Берёт охотник еду и уходит на охоту. После некоторого времени он оказывается на поляне в лесу. Смотрит, дерутся две змеи: одна - белая, другой - черный змей. Смотрит он со стороны, начинает жалеть белую змею - очень уж обижает её черный змей. Берёт он ружьё и стреляет в чёрного змея. Но попадает не в чёрного змея, а ранит белую. После этого, очень расстроившись, охотник уходит домой, всё ещё жалеет белую змею. Когда он заходит домой, жена спрашивает:
- Что же с тобой случилось, заболел что ли? - говорит"
- Целился в чёрного змея, попал в белую,- говорит охотник, - стало очень жалко белую змею.
Оказывается, одна змея подслушала их. "А, - говорит, - этот, оказывается, попал по ошибке", - приходит и говорит царице змей:
- Он в твою дочь попал по ошибке, - говорит, - когда твоя дочь дралась с кем-то, он стрелял в её врага, но попал в неё.
Царица змей очень рассердилась:
- Идите, - говорит, - приведите ко мне этого охотника, с кем же дралась моя дочь? - говорит.
Одна из змей пошла и привела этого охотника.
- Садись, - говорит царица змей. - Расскажи, почему ты стрелял в мою дочь?
- Она дралась с одним чёрным змеем, - говорит,- я пожалел твою дочку и выстрелил в чёрного змея, но попал в твою дочь.
- Если бы теперь ты увидел этого чёрного змея, узнал бы его? - спрашивает царица.
- Узнал бы, - говорит охотник.
Царица приказывает собрать всех змеев. Собираются все змеи и ложатся в один ряд.
- Теперь смотри, который из них? - спрашивает царица змей.
- Вот этот,- говорит, показывая на одного чёрного змея.
Отделяют этого змея от других.
- Расскажи теперь, почему дрался? - говорит царица змей.
- Я хотел жениться на твоей дочери, - говорит, - а она не согласилась, из-за этого и подрались, - говорит.
Царица змей говорит охотнику:
- Ты, оказывается, стрелял в мою дочь не по злобе. Поскольку так, ты можешь её и оживить.
Она уводит джигита к себе. Как только заходят, царица змей говорит:
- Погладь мою дочь рукой.
Как только джигит прикоснулся рукой, девушка вскочила, говорят, и сама рассказала, как всё случилось. Царица говорит охотнику:
- За твою доброту я тоже сделаю тебе доброе дело, но ты об этом никому не рассказывай. Если кому-либо расскажешь, тут же умрёшь.
Джигит обещает никому не рассказывать.
- Если так, то открой рот, - говорит змея.
Как только он открыл, змея плюнула ему в рот. После этого этот охотник стал понимать язык всех животных и птиц на этом свете, стал понимать смысл шума, шелеста трав.
Так охотник простился с ними и пошёл к себе домой. Идёт он, а сам слушает шелест-разговор всех трав под ногами, и всё понимает. Травы, оказывается, разговаривают между собой. Одна из них говорит: "Я полезна от такой-то болезни", - а вторая: "Я излечиваю головную боль..." - говорит. И язык пения птиц он понимает. Какие только есть языки на этом свете, всё теперь он понимает.
Приходит охотник домой, через несколько дней он решает идти в гости к бабаям. Тесть, оказывается, жил в другой деревне. Идут в гости они вместе с женой. Когда они шли по дороге, овца, которую они вели в подарок, время от времени блеет и что-то бормочет. Услышав это, охотник рассмеялся. Видя, что муж смеётся, жена спрашивает:
- Отчего смеёшься?
- Да нет, просто так, - говорит охотник.
- Скажи, пожалуйста, отчего смеёшься? - говорит жена.
- Не могу сказать, - говорит охотник.
Жена пристаёт к нему ещё больше:
- Если не скажешь, я тебя оставлю и уйду, - говорит.
- Хорошо, - говорит охотник, - придём домой, затоплю баню и искупаюсь, после этого скажу.
Вместо того, чтобы провести в гостях две ночи, они провели у них только одну ночь, и торопясь, вернулись домой. Как только вернулись, жена затопила баню. Между тем, охотник выносит и отдаёт собаке кусок хлеба:
- На, животинка моя, скушай, видать, я тебя в последний раз кормлю, - говорит.
Когда собака съела, осталась одна крошка. Эту крошку проглотил петух, который оказался поблизости. Собака говорит петуху:
- Как тебе не стыдно, это же была доля хозяина, сейчас он раскроет тайну своей жене и умрёт. Царица змей велела ему об этой тайне никому не рассказывать. А он не может вытерпеть приставаний жены, и всё ей расскажет, - говорит.
Петух отвечает:
- Эх, если так, то и ты, и твой хозяин, оказывается, безмозглые, - говорит. - У меня сорок жён, но я всё-таки командую ими, а твой хозяин не может командовать и одной женой, - говорит.
52. ЗУХРА
В незапамятные времена жили, говорят, некие старик со старухой; жили и были.
Как ни родится у них дитя на свет, так и помрёт сразу. Ладно, родила однажды жена дочку. Назвали её Зухрой. И красоты она была, говорят, неописуемой. Пуще всего старики сглазу боялись, оттого держали дочку взаперти, ни на улицу не выпускали, ни людям не показывали. А всё ж таки знал народ об их поздней радости. Вот исполнилось дочке четырнадцать лет, и как-то в пригожий день занесло в избу соседских девчат: окружили они бабку, стали просить-умолять старую. Щебетали в голос:
- Бабушка, милая, отпусти Зухру с нами на озеро выкупаться!
Бабушка отвечает:
- Что вы мелете? Нету у нас никакой дочки.
А те говорят:
- Есть-есть, мы точно знаем.
Старая на своём стоит, не пускает дочку. Три дня кряду просят девчушки. Уступила, в конце концов, бабка. Одели Зухру, украсили, как могли. Сказала бабка:
- Смотри, долго не пропадай, побыстрее домой возвращайся.
Да-а-а, удивительно красива была дочка у стариков. Бегут девчушки к озеру на окраине села. Разоблачаются вмиг и ныряют в воду. Платья свои на берегу побросали. Но вот, накупавшись, выходят они на берег, одеваются. Зухра тоже выходит. Глядь, а на платье у неё лежит толстый, длиннющий Змей. Перепугались девчата, разбежались кто куда. А Зухра боится, к платью своему не подходит, плачет горько. Убежала бы, да как без платья пойдёшь? Перед людьми стыдно. Да в тот миг самый заговорил Змей человеческим голосом:
- Не плачь, Зухра, я тебя не трону, и платье своё заберёшь, да только скажи мне, пойдёшь ли ты за меня замуж?
Зухра ужаснулась.
- Батюшки, ты что же это говоришь?
- Одно я тебе скажу: как исполнится тебе восемнадцать,- говорит Чёрный Змей, - тотчас приду я и заберу тебя из дому, готовься!
Сказал Змей те слова свои и нырнул в озеро, только след кругами пошёл. Осталась Зухра на берегу в страхе и растерянности. А как явилась домой, спрашивает у неё старуха-мать:
- Доченька, что с тобой приключилось? Побелела ты, как полотно, да и ни кровиночки у тебя на лице нету.
Рассказала ей Зухра всё по порядку и говорит напоследок:
- За этого гада чёрного ни в жизнь замуж не пойду, спасите, маменька, не то смерть моя наступит.
Говорит ей мать, старая бабка:
- Не печалься, детка, свет рчей моих. Не для того я тебя на свет родила, чтоб за гада замуж отдать. Ничего, способ отыщем.
Ну, успокоилась Зухра.
День за днём, год за годом идут, растёт у стариков дочка, вот уж и восемнадцать ей стукнуло. Избу свою они, памятуя о Чёрном Змее, всю, как есть, чугунным забором обнесли.
Однажды вбегает Зухра домой перепуганная и кричит дрожащим голосом:
- Маменька, маменька, там Змей идёт.
Выскочили старики на улицу, смотрят: небо как в грозу потемнело, и весь белый свет словно бы вверх дном перевернулся. И кого только там нет на дворе: и аждаха, и пэри, и злые джинны, и змеи ползучие... Бросились хозяева обратно в дом, заперлись крепко. Обступили чудища избу со всех сторон, и раздался голос Чёрного Змея:
- Ты, Зухра, слово своё не сдержала, не ждала меня, не готовилась. Вот я к тебе пришёл, выйдешь ли, нет ли?
Отвечает Зухра:
- Нет, не бывать этому. Уходи, откуда пришёл!
- Не для того я сюда явился, чтоб с пустыми руками уйти; дорого моё время... Выйдешь?
Говорит Зухра:
- Нет, не выйду.
- Что ж, тогда я тебя силой возьму.
И тут угол дома начинает в воздух подниматься. Перепугались старики до смерти. Подумала Зухра, что, видно, на роду у неё написано, и крикнула Змею:
- Выхожу, выхожу, Чёрный Змей.
В тот же миг опустился дом на прежнее место. Выпустили старики Зухру на улицу. Чёрный Змей перед нею вьюном вьётся, а вокруг тёмен воздух от всякой нечисти: пэри, джиннов и гадов ползучих. Свист и шипенье стоят неумолчные. Взмахнул Чёрный Змей хвостом - и пропала вся нечисть.
Змей говорит:
- Пошли, милая, время настало.
Зухра говорит:
- Пошли.
И двинулись они парою. Змей рядом скользит. Зухра споро вышагивает. До озера добрались. Змей говорит:
- Обовьюсь я вокруг тебя и в озеро нырну, ты не бойся.
Зухра говорит:
- Я не боюсь.
Прошёл уже страх у Зухры.
Обвил Змей её на манер пояса и нырнул прямо в озеро. Долго ли, коротко ли под водою плыли, пока двери какой-то не достигли. Открыл Змей ту дверь и вначале сам туда пролез. Потом и Зухру втащил. За дверью золотая лестница вниз ведёт. Ударился Змей о ту лестницу раз и другой и обратился в молодого, стройного джигита. И сказал он Зухре:
- Ты не бойся меня, я ведь и сам из людского племени. Джинны меня украли ещё ребёнком. Превзошёл я все их коварные хитрости и сам над ними падишахом сел.
Ожило сердце у Зухры от этих его слов: в ту же минуту влюбилась она в джигита.
Падишах молодой повёл её, владения свои показал. Чего только нету там! И всё из золота да серебра. Вот поженились они немедля и зажили дружно. А джигит умный оказался, джиннам спуску не дает, трудятся они на него не покладая рук, а людям вредить и вовсе не позволяет.
Три года минуло и народилось у них трое детей, один другого краше, как яблочки наливные. Всё бы хорошо, да затосковала Зухра по отцу-матери, по родимой сторонке.
Вот как-то говорит Зухра мужу:
- Отпустил бы ты меня на пару недель в родимый дом. Я бы деток наших матери показала.
Падишах противиться не стал. Говорит жене:
- Ладно, отправляйся, да захвати с собою злата, серебра сколько надобно, чтоб старики до смерти нужды не знали.
Взяла Зухра с собою много золота и серебра, и всех детей своих взяла с собою. Пошёл падишах провожать её с детьми да с поклажей. Дошли до лестницы золотой, ударился об неё трижды и обратился в Чёрного Змея. Обвился вокруг них и вынес всех на берег озера. А когда попрощалась жена и собралась уходить, спросил Змей у Зухры:
- А как возвращаться будешь, ведомо тебе?
Зухра говорит:
- Нет, не ведомо.
- Скажешь только: "Падишах джиннов, явись передо мною!" И я появлюсь тотчас. Только смотри, не проговорись. Если проговоришься, погибну я.
Ушла жена. Добрались до дому. Обнялись, поплакали на радостях, одарила она родителей серебром-золотом, внучатами порадовала. Отдыхают они теперь в своё удовольствие. Как остался день до возвращения, начала Зухра собираться, готовиться. По мужу своему, падишаху джиннов, сильно истосковалась, хочется ей быстрее к нему попасть. Только доняла её мать расспросами, и открыла Зухра тайну: так, мол, и так надобно сказывать, и явится мой супруг в образе змеи.
Вот легла она спать перед дорогой и детей уложила, а мать, баба старая, говорит себе: "Нет, не пущу её обратно к гаду чёрному. Пусть со мною живёт".
Ровно в полночь взяла она острую саблю и сама пошла к озеру.
Говорит старая:
- Падишах джиннов, явись передо мною!
Всколыхнулось озеро, и выполз на берег Чёрный Змей. Не успел он и голову поднять, взмахнула старая булатной саблей и снесла ему голову. Завертелся Змей и вытянулся, как палка, мёртвый. А бабка бросилась в свою избу, легла тотчас и захрапела.
Поднялась Зухра чуть свет, стала в дорогу собираться, а мать ей говорит:
- Не торопись, доченька, всё одно назад воротишься.
Зухра говорит:
- Нет-нет, маменька, прощайте, не поминайте лихом.
Собрала она детей своих и отправилась к озеру. Не терпится ей мужа своего любимого скорей увидать. Вот до озера дошла. И крикнула что есть мочи:
- Падишах джиннов, явись передо мною!