Я даже задумал такую вот повесть. Ахнуло еще несколько Чернобылей, но наша административно-бюрократическая система действует, как всегда. Как действовала и с первым Чернобылем. Постепенно вымирают люди, а информация, как внутри страны, так и на весь мир идет такая, что у нас стало даже лучше, чем было до катастрофы. Всё функционирует как прежде, а людей становится всё меньше и меньше. И хотя страны, по сути, уже нет; противник по-прежнему считает нас опаснейшим врагом. В один из кризисных моментов он не выдерживает и наносит ядерный удар по стране, которой не существует, но где, тем не менее, бюрократическая система так мистифицирует мир, что никто этого не заметил. Как, впрочем, в свое время не замечали миллионов советских людей, сидевших в лагерях. И вот из-за несуществующего врага погибает от радиации и сам агрессор. И весь мир.
Наблюдая действия нашей бюрократической машины в связи с чернобыльской аварией, невольно думаешь, что нет такого абсурда, который не может стать реальностью. Мне один большой деятель, с которым я вел беседу о ситуации в Белоруссии, несколько часов подряд доказывал, что всё у нас делается правильно и хорошо. С восторгом рассказывал ([Салтыков-] Щедрин это называл административным восторгом), как на беседе у Рыжкова Председатель Совета Министров Украины Ляшко полтора часа плакал в жилетку и просил помощи, а наш представитель отчитался за 10 минут. И тогда его похлопали по плечу и сказали: "Учитесь, украинцы, у белорусов". А я, слушая и наблюдая этот восторг, с болью подумал: "Ради вот такого похлопывания по плечу они готовы списать хоть целый народ". Вот тогда, пожалуй, и возникла у меня идея той повести.
- А ведь такие "объективисты", Алесь Михайлович, не исключение и в высших эшелонах власти, куда они попали "за крупные достижения" в своих республиках и краях. В свое время они активно творили застой, а теперь, выходит, так же активно его преодолевают? Что-то не очень верится в такие чудодейственные перевоплощения. Административно-бюрокртические методы руководства жили и живут а каждой клетке их организма. Если бы это было иначе, то откуда мог возникнуть застой?
- Так вот, если бы в 1985 году не началась попытка ломки этой бюрократической системы, то мы и по сей день, никакой информации о Чернобыле не имели бы. Как десятки лет не имели никаких сведений о катастрофе под Челябинском. И то, что сделано и делается для пострадавших, что, наконец, заговорили вслух о трагедии Белоруссии, объясняется не сменой плохих руководителей на хороших. Стала давать трещины монолитная система бюрократии. И только сломав ее окончательно, можно надеяться на спасение.
Интервью Леониду Екелю, заместителю главного редактора журнала [Родник/Крыніца].
[1989]
Выступление на Втором съезде народных депутатов СССР
…И в заключение, позвольте напомнить, что я - белорус. В Минске проходила Чернобыльская ассамблея, и она приняла Обращение ко Второму съезду народных депутатов. Есть там голос и белорусов. Пострадала Украина, русские области. Но так получилось, что из 10 хиросимского калибра (по радиации) бомб 7 упало на наши районы. Белорусы часто встречали нашу общую беду первыми, такова их история. А вот просят о помощи они обычно последние - такова их национальная особенность. А раз уж просят, значит, беда настоящая и неподъемная.
Спасибо вам, если вы услышите их голос!
1989.14.12.
"Ветер, к счастью, дул не на Киев…"
Фраза эта из одной из газетных публикаций о Чернобыльской аварии. Казенный автор, во что бы то ни стало, хотел порадовать читателей, хоть чем-нибудь. Кого он порадовать никак не мог, так это белорусов: ветер все первые семь дней дул как раз в их сторону, на север и северо-запад. И именно на Белоруссию, на ее города, села, реки, поля, леса в основном и осели те миллиарды кюри (по подсчетам некоторых наших ученых 4/5 от общего количества), которые выбрасывал и выбросил пылающий кратер четвертого блока. Это несколько сот хиросимских бомб (по радиации, в основном - цезий).
А весь мир смотрит "в сторону Киева" да еще на "тридцатикилометровую зону". С этой зоной, она прямо-таки заворожила сознание мировой науки, дальше уже мало что различают. Пусть простят меня, но невольно вспоминаешь фокус с курицей: посадят ее на темный пол и обводят мелом круг - курица ни с места. Фокус этот проделан с мировым общественным мнением стараниями наших властей и прессы - в первые недели Чернобыля. Наши белорусские власти, как сообщили про три района, которые поближе к АЭС, так и держались этой версии целых три года, даже от помощи центра отказывались. Необъяснимые никаким здравым смыслом проявления нашей командно-бюрократической системы, идущие от сталинистского пренебрежения правдой и человеческими жизнями. Но чем и как объяснить, что и Всемирная организация здоровья и МАГАТЭ не раз содействовали (и все еще способствуют) преступному сокрытию истины.
Белорусы говорят: ворон ворону глаз не выклюет. Имея в виду, что действует всемирный клан лоббистов атомной энергетики.
Именно эта ситуация подтолкнула многих "неспециалистов" (меня тоже) заняться, как нас упрекают, "не своим делом".
Сегодня вообще стало нормой, когда писатель делается то народным депутатом, то участником экологических движений и еще движения десталинизации ("Мемориал"), или "зеленых". Но то, что меня пригласили еще и в Московский международный энергетический клуб, избрали гуманитария членом клуба ученых-энергетиков, видимо, свидетельствует, что в "неспециалистах" стали нуждаться. Ну, хотя бы вот в каком смысле. Как-то случился у меня разговор с крупным руководителем нашего атомного ведомства. Он начал, конечно, с упреков в нашем непонимании, в некомпетентности и заклинаний, что без атомной энергетики нам не обойтись. Обижался, что мы, "зеленые", "давим на Горбачева". Но вдруг, прощаясь, наклонился, что-то в глазах его переменилось, человек вдруг произнес, почти умоляюще: "Не ослабляйте напора".
Я это так понял: мы люди зависимые, а вам публицистам можно, спасайте нас от самих себя!..
Может, мне лишь показалось, но что действительно факт: специалисты-атомщики, крупные ученые физики, и не малое число их, особенно после Чернобыля и особенно в Белоруссии стали принципиальными противниками "мирного атома". Отсюда идея моратория на строительство АЭС в нашей стране. Да и куда денешься, если общественность своими действиями практически установила его. Из 38-ми запланированных новых атомных блоков работа на 36 парализована "зелеными".
А. Д. Сахаров вот такой путь спасения атомной энергетики (и от "мирного атома" спасения) предлагал: всю ее убрать, спрятать в скальный грунт под землю, в шахты. Что ж, неплохой путь отступления для тех, кто не сразу способен переквалифицироваться на разработку альтернативной энергетики.
Ну, а что главная жертва Чернобыля - Белоруссия?… У меня на стене за спиной висит карта моей республики, заштрихованная почти наполовину. Недавно, во время Московской конференции по мировым проблемам экологии я подарил такую же Пересу де Куэльяру с просьбой от белорусов взять под контроль ООН нашу послечернобыльскую ситуацию. Так вот: поражено 7 тысяч кв. км (и еще несколько тысяч на территории Украины, России), четвертая часть пахотных земель Белоруссии заражена радиацией (от 5-15 до 140 кюри на километр и выше), даже по официальным данным (напор общественности сказался, заговорили), в зоне повышенной радиации оказалось 27 городов и около 3000 других населенных пунктов, а это более чем 2,5 млн. человек. Нужно переселить в чистые районы 450 тысяч (100 тысяч - срочно). Хотя все сроки давно прошли: сделать это надо было три с половиной года назад.
Для нас Чернобыль не позади не только потому, что гроб с заразным покойником (саркофаг 4-го блока) надо будет как-то убрать с нашей земли, обезопасить окончательно. (А заодно и еще 15 АЭС чернобыльского типа, особенно опасных). Чернобыль впереди потому также, что лишь сейчас обнаруживаются его долговременные последствия. "Радиационный СПИД" (ослабление иммунной системы) уже несколько лет косит людей, провоцируя сердечно-сосудистые и легочные заболевания. А сейчас началась, открылась полоса лейкемии, особенно детской. И обнаружилось, что медицина не готова к этой болезни в таких масштабах. (Специалистов и медицинского оборудования для трансплантации костного мозга у нас катастрофически не хватает). А впереди - онкологические беды.
И, может быть, главное: на десятки, а то и сотни лет люди, которым жить на зараженных или полузараженных территориях (Белоруссия слишком мала для столь большой беды), лишаются самых обычных радостей, но которые столь необходимы человеку: полежать на траве или в теплом песке над рекой, прогуляться по росе или по грибному лесу без ощущения, что и лес, и роса, и дождливое небо - твои враги, медленные убийцы. Каково ребенку вырастать, коль ему на каждом шагу напоминают: по асфальту можно, а по песку ни в коем случае, в спальне у нас "чисто", а вот на кухню ходи пореже, там дозиметр "частит". (Это когда будут дозиметры, их всё еще только осваиваем: заинтересованные ведомства, лоббисты "мирного атома" тормозили и это дело, борясь с "радиофобией" - любят они это слово и все неприятности им объясняют).
Хотя нам еще толкуют насчет "безопасности" АЭС, но с этим для жителей нашей страны все ясно. Психологически, морально атомная энергетика - если иметь ее ближайшее, а возможно и отдаленное будущее - у нас мертва.
Но нам всё равно толкуют еще об ее дешевизне - АЭС. До самого последнего времени, несмотря на очевидную нелепость этой цифры, убытки от чернобыльской аварии официально оценивали в 6–8 млр. рублей.
Передо мной лежит работа, выполненная проф. Ю. И. Корякиным ["Оценка экономических потерь, вызванных Чернобыльской катастрофой"] по заданию Союза "Чернобыль" (Союз ученых и ликвидаторов, т. е. людей, участвовавших в ликвидации последствий аварии и пострадавших при этом). Ю. И. Корякин убежден, что без атомной энергетики не прожить, тем более можно думать, что он не завышает цифру экономических потерь, вызванных чернобыльской катастрофой. Так вот с учетом выводимых из оборота земель, переселения сотен тысяч людей из зараженных районов Белоруссии, Украины, России, средств, затрачиваемых на лечение людей, ну, и прямых затрат в дни катастрофы - всё на всё обойдется нам к 2000-му году в 170–210 млр. рублей. (А многие ученые просто не учитывали, оговорившись, что не имеют данных).
Не знаю, сколько лет пройдет (потеряем) и какие сюрпризы готовят АЭС другим странам (не дай-то Бог!) нам всем, пока мы поймем окончательно: солнце, ветер, морские отливы-приливы и прочие природные источники энергии - вот куда надо бросить все ресурсы: ум и энергию ученых, энтузиазм и готовность / раскошелиться государств и бизнесменов. При этом воспитывать в людях всех стран понимание: энергосбережение, разумная умеренность в потребностях становится условием выживания людей на планете. Проблемы АЭС - мировая проблема. Она и твоя, независимо от того, строит твоя страна атомные станции или не строит. На территории Белоруссии нет ни одной АЭС. А между тем Белоруссия стала главной жертвой самой крупной в истории аварии. В этом смысле можно сказать: французские станции - это и испанские, и итальянские, а немецкие АЭС - это и австрийские. (Хотя сама Австрия, население ее, как известно, отказались от благ "мирного атома").
И что, и дальше будем уподобляться крестьянам, которые, бывало, строили свои наружные сортиры, ставя подальше от своего дома и так, чтобы прямо у забора соседа? Посмотрите на карту европейских АЭС: не та ли древняя хитрость? Но она никого не спасает и не спасет.
Спасение - в альтернативной, не отравляющей и не разрушающей природную среду энергетике.
Алесь Адамович, писатель, член-корреспондент Академии наук Белоруссии, член Московского международного энергетического клуба
1990 г.
Обуздать "мирный атом"
(Выступление в Бохуме, Западная Германия, 22 мая 1990 г.)
Выслушав доклады немецких коллег по Клубу и, главное, увидев распираемый зеленью Рур, который ожидали увидеть чем-то вроде нашего черно-запыленного Донбасса, поверишь в немецкую технологию и немецкое трудолюбие еще больше.
К чему остается, однако, недоверие по-прежнему - это к атомной энергетике. Даже в немецком варианте. Если не произойдет коренное изменение в международном статусе ее,
Во-первых, мы из "страны Чернобыля", где на огромных, в десятки тысяч квадратных километров территориях, люди живут в тревоге и неопределенности, дети лишены беззаботной радосл от общения с природой. А продукты питания стали важнейши звеном в заболевании людей - "внутреннее облучение". Вот в Москве исчез сыр. Прежде его поставляла в основном Белоруссия. Ей его и потреблять - как будто белорусы повинны в Чернобыле…
Ну, а во-вторых, потому доверие к атомной энергетике в нынешнем состоянии падает, невзирая на успехи отдельных стран в создании всё более надежных технологий, что в мировом масштабе о "мирном атоме" всё равно приходится судить не по сильным звеньям, а как раз по слабым. Как мы оцениваем надежность или ненадежность любой машины: рвется там, где тонко! И потому не по японским или немецким реакторам приходится оценивать надежность и безопасность мировой атомной энергетики, а по все еще действующим нашим (чернобыльского типа, да и другим тоже) какие бы изменения в них ни были внесены. Да и в других странах, особенно третьего мира - разобраться бы, что там установлено, чем грозит.
Кто-то может подумать, сказать: это ваша забота, а вот наши реакторы!.. Но такая уверенность невозможна после Чернобыля. Ведь Белоруссия, пострадавшая больше всех, не имела и не имеет на своей территории АЭС. И не потому ли Швеция, например, заколебалась в своем решении отказаться от АЭС: отсутствие своих АЭС никак не обезопасит страну, когда они имеются у соседей. И не только близких, но и далеких.
Мир уже узнал, как моя Белоруссия подсчитывает ущерб: будто еще одна война над нею прогремела: пострадало (по официальным данным) 27 городов и около 2700 деревень, населенных пунктов. Еще бы: "сброшено" 300 хиросимских (по радиации) бомб! "Отнято" невидимым врагом (изъято из оборота) около 1/4 белорусской земли (только пахотной). Враг, невидимый, но тем более грозный, оставил свои "гарнизоны радиации" (где 1–5 кюри на километр, а где 40-140 и гораздо выше) почти во всех областях республики. (Тоже самое, в северных областях Украины, в западных - России).
Говорим, всё еще по инерции, о задаче: преодолеть последствия Чернобыльской катастрофы. И всё больше осознаем, что преодолеть полностью в обозримом будущем не удастся! Чернобыль не позади, он впереди. Постоянная стесненность бытия, болезни, стрессы, отнятая у миллионов людей уверенность существования, всё новые угрозы не только живущим рядом, но и удаленным от Чернобыля территориям. Например, стали задумываться: а что, если паводок поднимет радиоактивный ил со дна Припяти, Днепра и поволочет его по Днепру - в Черное и в Средиземное моря?
Когда какая-то страна начинает обзаводиться ядерным или химическим оружием, соседи нервничают. Вот так же беспокоиться приходится, когда сосед строит АЭС, а ты знаешь, что не располагаешь никакими правами хотя бы контролировать качество строительства, эксплуатации опасного объекта. А почему, собственно, нет таких прав у соседа, если опасность в случае катастрофы у каждого вполне "белорусская": не имеешь "мирного атома", так получишь, и даже может быть больше, чем сам хозяин. Если с ветром не повезет.
Выводы напрашиваются самые серьезные, если исходить из горького опыта самой крупной (как сказано в постановлении Верховного Совета СССР по Чернобылю) катастрофы XX столетия. Напрашивается несколько вариантов решения проблемы атомной энергетики в мировом масштабе.
1. Полный отказ от "мирного атома", который не оказался ни мирным, ни надежным в энергетике.
2. Упрятать все АЭС под землю, строить только подземные, в скальном грунте, а ныне существующие во всем мире "поверхностные" закрыть (предлагал этот проект еще Сахаров А. Д.).
3. Строжайший контроль, международный, над атомной энергетикой - на всех этапах: от проектирования до эксплуатации, подготовки обслуживающего персонала и т. д.
Рассмотрим вариант последний, третий. Это нечто вроде нового "плана Баруха" , но по отношению к "мирному атому". (Хотя думается, что не закрыт окончательно вопрос и о коллективном владении, через ООН, остающегося после всех сокращений, атомным оружием).
Вот некоторые аспекты этого возможного соглашения по атомной энергетике:
а) Разработка, конструирование, создание общими усилиями оптимально безопасного реактора и обязательство стран не использовать другие, которые хуже, ниже по уровню
безопасности;
б) коллективная помощь тем, кто вынужден будет избавляться от устаревших типов реакторов, АЭС;
в) поддержка идеи подземного строительства АЭС, которое имеет свои, уже обнаруживающиеся, проблемы;
г) обязательство полной компенсации населению всего ущерба, если кто-то пострадает от атомной энергетики. (Чтобы не повторилось недопустимое: то, что и поныне продолжается на территориях, обездоленных Чернобылем).
Создание Московского международного энергетического клуба - инициатива страны, где случился Чернобыль. Кому же, как не нам, не нашему Клубу, выступить инициатором плана Международного контроля, строгого, реального, за развитием атомной энергетики? Без такого контроля у этой отрасли энергетики будущее - лишь до нового Чернобыля. Так стоит ли дожидаться непоправимого? Давайте опережать события хотя бы в таких делах.
"Повивальной бабкой ядерной бомбы…"
Повивальной бабкой ядерной бомбы фактически был фашизм. Он ускорил, как уже отмечалось, ее рождение, насильственно-вынужденное (если иметь в виду ученых-физиков, причастных к созданию первой бомбы).
И очень точно и, главное, своевременно несколько лет назад советский физик-академик Е. П. Велихов уравнял их - бомбу и фашизм.
Вот так началась атомная эра - с печатью проклятья. Не лежит ли печать эта - насильственно-преждевременных родов - и на мирном атоме. Оказывается, он оборотень: вполне мирная АЭС превращается вдруг в долговременную Хиросиму.
И не случайно, что после аварии на мирной станции в Чернобыле, люди еще острее ощутили всю угрозу всеобщей гибели, заключенную в 60 тысячах боеголовок, которые в арсеналах ядерных стран.
Мы все должны осознать, что авария в Чернобыле, взволновавшая весь мир и ставшая настоящей трагедией для наших народов, не идет ни в какое сравнение с возможными последствиями взрыва одной-единственной ядерной бомбы даже "тактического назначения". А их в одной Европе, в одной ФРГ - сколько?
У ядерного разоружения, у полного запрета на ядерное оружие одна альтернатива - полное самоистребление рода человеческого.