Большой Гильом. Все здоровы и благополучны. Вы лучше расскажите мне, что говорят в городе.
Мушерон. О чем, ваша милость?
Большой Гильом. Ну, например, о штрафе, наложенном на цеховых мастеров за ослушание, о казнях мятежников, об изгнании молодых людей, которые дерзнули непочтительно вести себя в присутствии высокой особы наместника. Одним словом, что думают и говорят в городе о благодетельных заботах его светлости?
Мушерон. Все - от мала до велика благословляют его светлость.
Наместник (со своего места). Не лгите!
Мушерон и Клик-Кляк вздрагивают и со страхом смотрят на спинку кресла, из-за которой донесся голос.
Большой Гильом. Не смейте лгать, бургомистр Мушерон! Не думайте, что вам удастся обмануть нас. Попробуем узнать правду у вашего сына. Надеюсь, молодой лисенок еще не успел перенять все уловки старой лисы. Отвечайте вы: что говорят про нас в городе?
Клик-Кляк. Проклинают, ваша милость!
Большой Гильом. Кто?
Клик-Кляк. Все, ваша милость!
Большой Гильом. Все?
Клик-Кляк. Простите, господин Гильом, я хотел сказать: все, кроме меня, моего отца, наших родных, друзей и знакомых…
Большой Гильом. А много ли у вас знакомых и друзей?
Клик-Кляк. У нас? Почти никого не осталось, ваша милость. С тех пор как моего отца сделали бургомистром, с нами никто и знаться не хочет.
Большой Гильом. Ну, господин Мушерон, ваш сын, как видно, не похож на вас. Если у вас лисий хвост, то у него ослиные уши.
Мушерон. Таков он от рождения, ваша милость.
Клик-Кляк. Простите, господин Гильом, я совсем не то хотел сказать…
Большой Гильом. Вы, кажется, всегда говорите не то. Молчите! Я буду разговаривать с вашим отцом. Скажите, бургомистр, почему на дереве против ратуши висело вчера столько шляп? Правда ли, что у вас такой обычай?
Клик-Кляк. Нет, они повесили шляпы для того, чтобы…
Большой Гильом. Я приказал вам молчать!
Наместник. Пусть говорит.
Большой Гильом. Что вы хотели сказать, молодой человек?
Клик-Кляк. Вот теперь я и забыл… Ах, да… Они повесили шляпы, чтобы не снимать их перед его светлостью.
Большой Гильом. Вот как! Кто же это придумал?
Клик-Кляк. Да кто же, как не этот проклятый горбун!
Кресло наместника скрипит. Гильом вздрагивает.
Большой Гильом. Вы хотите сказать - тот метельщик, который сидел на дереве?
Клик-Кляк. Да, да. Горбатый метельщик.
Большой Гильом. Называйте людей по именам.
Клик-Кляк. Ну, этот горбун Караколь, ваша милость.
Большой Гильом. Так и говорите - Караколь! А что это за диковинное имя - Караколь?
Клик-Кляк. Это не имя, ваша милость, а прозвище. Вот меня, например, прозвали "Клик-Кляк" за то, что у меня в карманах много часов. Сначала меня дразнили "Тик-так, клик-кляк, тик-так, клик-кляк", а потом осталось только "Клик-Кляк". Понимаете?
Большой Гильом. Понимаю. Дальше!
Клик-Кляк. Так вот, на самом деле его зовут Жильберт. А Караколь - это по-нашему "улитка". Если вы видели когда-нибудь улитку, ваша милость, то вы знаете, что у нее на спине раковина, вроде горба. Вот горбатого Караколя и прозвали Караколем за то, что у него на спине горб.
Большой Гильом. Вы сказали, что его зовут Жильберт. Ну и говорите: Жильберт!
Клик-Кляк хохочет.
Что с вами?
Клик-Кляк (хохоча). Ой, не могу! Горбатый Караколь - Жильберт! Горбатый Караколь - Жильберт!… Уж лучше я буду говорить попросту - горбун!
Большой Гильом (бросается к нему и зажимает ему рот). Молчать, щенок!
Мушерон. Молчи, осел! (Замахивается на Клик-Кляка)
Клик-Кляк в страхе вырывается от них и бежит по комнате.
Большой Гильом. Стой! Куда!
Клик-Кляк не слушая, добегает до кресла и вдруг, оцепенев, останавливается.
Клик-Кляк. А-ах! (Пятится назад) Там сидит кто-то вроде Караколя, только очень страшный…
Большой Гильом (в отчаянии опускает руки). Какие дьяволы принесли сюда этого дурака?! Да знаешь ли ты, о ком говоришь? Ведь это…
Кресло наместника медленно отодвигается. Наместник большими шагами выходит на середину комнаты. На спине у него горб, гораздо больше, чем у Караколя, Ноги сухие и тонкие, руки длинные. Лицо изжелта-бледное, как у человека, который живет взаперти.
…его светлость.
Мушерон. А-ах!
Наместник (невозмутимо). Рад вас видеть, Мушерон Старший и Мушерон Младший.
Мушерон (дрожащим голосом). Мы тоже счастливы видеть вашу светлость…
Клик-Кляк (бормочет)…счастливы… светлость…
Наместник. Я знаю, что вы оба преданы мне, и поэтому удостоил вас чести видеть меня и беседовать со мною.
Мушерон. Мы постараемся оправдать доверие столь высокой особы.
Клик-Кляк (бормочет)…осокой высобы…
Наместник. Надеюсь. А теперь скажите мне, за что у вас в городе так любят этого метельщика со странным прозвищем?
Мушерон. Ваша светлость, у нас в городе привыкли петь за работой и плясать после работы, а этот метельщик Жильберт знает много песен и даже сам умеет сочинять их. Весь город поет его песни.
Наместник. Так, пожалуй, и песню про сыча он пустил по городу?
Клик-Кляк. Он, он, ваша светлость! Кто же, если не он!
Наместник. А вы знаете, про кого эта песня?
Клик-Кляк. Эта песня…
Отец дергает его за полу, Клик-Кляк умолкает.
Мушерон. Нет, мы не знаем, ваша светлость.
Наместник. А песню эту вы знаете?
Мушерон. Нет, ваша светлость.
Наместник. Жаль. Мне очень хотелось бы ее послушать.
Клик-Кляк. А я могу вам спеть ее, ваша светлость. Это очень смешная песня. Вот слушайте!
Отец хватает его за рукав, но он уже поет старательно, с увлечением.
Кто от солнышка таится,
Верно, сам себя боится.Змеи прячутся в земле,
Серый сыч сидит в дупле,
Скорпион таится в ямке
А наместник - в нашем замке!…
Мушерон (шепотом). Нанасс!…
Большой Гильом (шепотом). Молчи!
Клик-Кляк (отстраняя их). Постойте, это еще не всё. Как там дальше?… (Напевает вполголоса.)
Скорпион ютится в ямке,
А наместник - в нашем замке.
Громко, во все горло.
До сих пор не знаю я,
Кто он - сыч или змея.
Вот какая дерзкая песня! И сочинил ее этот горбун Караколь! (Пугается собственных слов и зажимает себе рот) Я хотел сказать - этот горбун Жильберт! Простите, ваша светлость, горбатый Караколь!… (Вытирает со лба пот)
Большой Гильом. Ваша светлость, не прикажете ли вы прогнать прочь этого болтуна?
Наместник. Нет. Он оказал и еще окажет нам большие услуги…
Клик-Кляк сразу выпрямляется и гордо поглядывает на отца и на Гильома.
Так, значит, песню сочинил он?
Клик-Кляк. Он, ваша светлость, он.
Наместник. А кто его друзья?
Клик-Кляк. Весь город, ваша светлость. Да что город - все деревни кругом его знают. И говорят даже, будто его знают все звери и птицы в наших лесах.
Наместник. Вот как! Даже звери и птицы? А ты? Ты тоже дружен с этим метельщиком?
Клик-Кляк. Что вы, ваша светлость! Я его ненавижу. Он смеется надо мной! Пока его нет - все хорошо, а как только он появится, сразу всем кажется, будто я дурак. Это очень неприятно, ваша светлость.
Наместник. Я думаю.
Клик-Кляк. А хуже всего, ваша светлость, что он смеется надо мной при Веронике.
Наместник. А кто она такая, эта Вероника?
Клик-Кляк. Кто такая Вероника?! Это первая красавица в нашем городе, ваша светлость, а может, и на всем свете. Если бы вы ее увидели, клянусь вам, - даже вы влюбились бы в нее. (Фыркает в кулак)
Мушерон (тихо). Придержи язык, Нанасс!
Клик-Кляк. Как это - придержать язык?
Мушерон. Молчи. (Наместнику, громко) Вероника, ваша светлость, это дочь прежнего бургомистра, старшины златошвейного цеха Фирена Старшего.
Клик-Кляк. И сестра Фирена Младшего, того самого парня, которого вы изгнали из города.
Наместник. А-а! (Клик-Кляку) Так тебе, значит, нравится дочь прежнего бургомистра? Ты хочешь на ней жениться? А что она? Согласна выйти за тебя замуж?
Клик-Кляк. Нет, ваша светлость. Это очень странная девушка. Мне даже кажется, что она влюблена в кого-то другого.
Наместник. В кого же?
Клик-Кляк. Одно из двух: либо в Маленького Мартина, либо в этого шута Караколя. Но Мартин женат, а Караколь горбат. Поэтому я надеюсь, что она все-таки когда-нибудь согласится выйти замуж за меня.
Наместник. Я тоже надеюсь. Мы сыграем эту свадьбу, Гильом. Будет неплохо, если дочь старого бургомистра выйдет за сына нового бургомистра. Как ты думаешь?
Большой Гильом. Она заслуживает такого наказания, ваша светлость.
Клик-Кляк (в восторге). Благодарю вас, ваша светлость! Благодарю вас, ваша милость!
Наместник. Готовьтесь к свадебному торжеству, бургомистр.
Мушерон. Ваша светлость! Мастер Фирен не отдаст дочь за моего сына. С тех пор как меня назначили бургомистром, а его сына изгнали из города, он и смотреть на меня не хочет.
Наместник. Пустое! Если предо мною не устояли стены вашего города, то не устоит и прежний его бургомистр. Я сам поговорю с ним.
Клик-Кляк. А когда же будет моя свадьба, ваша светлость?
Наместник. А вот когда ты избавишь город от дерзкого метельщика.
Клик-Кляк. От горбатого Караколя?…
Наместник. От метельщика. Пока он ходит по улицам, ни тебе, ни мне не будет покоя.
Клик-Кляк. Это сущая правда, ваша светлость, но только как же от него избавиться? По-моему, вам это гораздо легче сделать, чем мне. Прикажите отрубить ему голову - и всё тут. Говорят, что ваш господин Гильом делает это очень ловко.
Наместник. Но ты же сам сказал, что весь город стоит за него.
Клик-Кляк. И это правда. Если ему отрубят голову, так уж мне и моему отцу, наверно, несдобровать, а может быть, и вам с господином Гильомом.
Наместник. Обо мне с господином Гильомом можешь не беспокоиться. Мы уж как-нибудь постоим за себя.
Большой Гильом. Береги лучше свою голову.
Клик-Кляк. Понятно, своя голова мне дороже вашей. Поэтому-то я и боюсь подступиться к Караколю.
Наместник. Ну, если ты так боишься этого маленького метельщика, так, верно, он и вправду чего-нибудь да стоит. Может быть, нам женить на Веронике его, как ты полагаешь, Гильом?
Большой Гильом. Это будет прекрасная пара, ваша светлость.
Клик-Кляк. Да что вы, господин Гильом! Что вы, ваша светлость! Вероника и Караколь - пара! Вероника - и несчастный горбун!… Да ей и на улице нельзя будет показаться рядом с этим горбатым уродом! Ей придется прятаться от людей в носилках, как вашей светлости…
Наместник (в бешенстве хватает его за горло длинными цепкими руками и говорит сдавленным голосом). Если ты скажешь еще хоть одно слово…
Большой Гильом (тоже бросаясь на Клик-Кляка)…мы задавим тебя, как мышь!
Мушерон. Ваша светлость! Ваша милость!
Клик-Кляк хрипит.
Наместник (отпускает его и говорит спокойно). Что ты хочешь сказать нам, молодой Мушерон?
Мушерон. Ваша светлость, уж лучше пусть он ничего не говорит.
Наместник. Нет, отчего же? Я слушаю его со вниманием. Так ты говоришь, Мушерон Младший, что берешься избавить нас от метельщика?
Клик-Кляк (сдавленным голосом). Берусь, ваша светлость.
Наместник. Очень хорошо.
Клик-Кляк. Только я не знаю, как это сделать…
Наместник. Ты можешь затеять с ним драку…
Клик-Кляк. Он побьет меня.
Наместник. Ну, так подстереги его где-нибудь ночью…
Клик-Кляк. Его подстережешь! Он и во сне все слышит, и в темноте все видит. А стоит ему закричать, как со всех улиц к нему сбегутся на помощь.
Наместник. А разве он никогда не уходит из города?
Клик-Кляк. Нет, часто. Он ходит в лес чуть ли не каждый день.
Наместник. А ты знаешь, по какой дороге он ходит туда?
Клик-Кляк. Не знаю, ваша светлость. А вот по какой дороге он ходит обратно, это я знаю очень хорошо.
Наместник. Как же это так?
Клик-Кляк. Вам-то, конечно, невдомек, ваша светлость. Но вы подумайте хорошенько. Ведь он кто? Метельщик? Метельщик. А чем метельщик метет улицы? Метлой. Ну, а метла где растет? В лесу, над рекой. Вот он, перед тем как идти домой, непременно и завернет к реке - нарезать себе ивовых прутьев на метелки. Я еще с малых лет знаю это место.
Наместник. Ну, значит, дело твое совсем не трудное. На всякого зверя есть западня. И на двуногого тоже. Если какой-нибудь человек пойдет в лес, а на пути ему попадется яма, хорошо прикрытая ветками, он может провалиться в нее, и никто даже не узнает, что с ним случилось. Никто ни в чем не будет виноват, а человек умрет в яме от голода.
Клик-Кляк. Это верно, ваша светлость. Только там нет такой ямы.
Наместник. Если ее вырыть - будет.
Клик-Кляк. Верно. Если вырыть - будет.
Наместник. Бургомистр Мушерон! Вы старый и умный человек. Научите сына, как надо рыть яму своему ближнему. Вы на это, кажется, мастер. Пусть он ходит по пятам за метельщиком, пусть он видит и слышит его за тысячу шагов - да так, чтобы тот его не видал и не слыхал. А уж вы следите за сыном. Одолжите ему свою голову до той поры, пока метельщик не сломит свою. Но помните: про то, о чем мы здесь говорили, должны знать только четверо - я, Гильом да вы двое.
Мушерон. Слушаю, ваша светлость.
Наместник. Ну, идите!
Мушероны кланяются и уходят. Старший - впереди, младший - позади. На пороге Клик-Кляк останавливается.
Клик-Кляк. Ох, я и забыл! Ваша светлость! Нет, господин Гильом! Правда ли, что ваш меч волшебный?
Большой Гильом. Волшебный.
Клик-Кляк. Непобедимый?
Большой Гильом. Непобедимый.
Клик-Кляк. И на нем есть надпись?
Большой Гильом. Есть.
Клик-Кляк. А можно мне посмотреть надпись на вашем волшебном непобедимом мече?
Большой Гильом. Что? Надпись на моем мече? Ну, если уж я выну из ножен свой меч, так ты, пожалуй, не обрадуешься.
Наместник. Нет, отчего же? Покажи ему меч, Гильом. Пусть он и сам посмотрит и другим расскажет.
Гильом вынимает свой меч и протягивает Клик-Кляку.
Клик-Кляк. Я не понимаю, что тут написано. Это не по-нашему.
Большой Гильом. Тут написано: "Прямого - сгибаю, согнутого - выпрямляю, павшего - подымаю". Понял?
Клик-Кляк. Нет, ваша милость, не совсем. А что это значит?
Наместник (улыбаясь.). Объясни ему, Гильом!
Гильом стремительным взмахом заносит меч над головой Клик-Кляка. Клик-Кляк сгибается вдвое.
Большой Гильом. Вот что значит "Прямого - сгибаю", а если опущу - ты выпрямишься навсегда… Опустить?
Клик-Кляк. Нет, нет, ваша милость?… Пожалуйста, не надо! Я и без того понял… А что значит: "Павшего - подымаю"?
Большой Гильом. А вот когда ты упадешь, тебя подымут и отнесут в могилу. Хочешь?
Клик-Кляк. Зачем же, ваша милость! Спасибо. Все и так ясно. Спрячьте лучше свой меч в ножны, я очень прошу вас!
Наместник. В самом деле, спрячь свой меч, Гильом. Он, кажется, всё понял. А ты, Мушерон Младший, не забудь о деле, которое тебе поручено. Сделаешь - женю, не сделаешь - казню.
Клик-Кляк. Уж я постараюсь, ваша светлость.
Наместник. Хорошо. Ступай. (Отодвигает кресло и садится)
Клик-Кляк, низко кланяясь, уходит. Наместник и Гильом остаются одни. В комнате так же тихо, как и в начале картины.
Большой Гильом. Ваша светлость!
Наместник. Что ты хочешь сказать, Гильом?
Большой Гильом. Я в большой тревоге, ваша светлость…
Наместник. Что же тебя тревожит?
Большой Гильом. Необычайная глупость молодого Мушерона. Она так велика, что может причинить нам немало бед.
Наместник. Я никогда не боялся и не боюсь человеческой глупости. Она всегда служила мне верой и правдой, мой верный слуга Гильом. Гораздо больше я боюсь ума.
Занавес
Просцениум
Справа выходят медведь и лев, слева - улитка и заяц.
Медведь. Послушайте-ка, друзья мои, почему это нас выпускают на сцену только тогда, когда падает занавес?
Лев. Если бы они пустили меня сюда хоть на пять минут раньше, даже на две минуты, уж поверьте: кое-кому не поздоровилось бы…
Улитка. Наверно, потому вас и не выпускают: всему свое время.
Заяц. Признаться, я тоже люблю действие и терпеть не могу толкаться на сцене между действиями. Мы, звери…
Лев. Кто это - мы?
Заяц. Ну, ты… Медведь… Я, скажем… Ведь я тоже зверь, а не человек и не насекомое. Как вы думаете?
Медведь. Да, конечно… Ты не человек, не насекомое, не птица, не гад ползучий. Но все-таки ты и не зверь.
Заяц. Тебе так кажется? Ну ладно, называйте меня как хотите, Я никогда не был честолюбив, но я знаю, чего хочу. Я хочу сыграть свою роль в этом представлении. Иначе я не достоин занимать место в городском гербе.
Улитка. Ты ее сыграешь.
Лев и Медведь. А мы?
Улитка. И вы, разумеется. Всякий, кому однажды довелось ступить на сцену, рано или поздно сыграет свою роль - большую или маленькую, печальную или смешную, скромную или блестящую. А пока что ступайте-ка, друзья, за кулисы.
Заяц. Ну, а ты?
Улитка. А мне, как всегда, спешить некуда.
Звери уходят. Улитка остается одна и подходит к рампе.
У меня большая роль
В нынешнем спектакле.
Ваш приятель Караколь -
Тезка мой, не так ли?Но нисколько на меня
Не похож мой тезка.
Бережет меня броня,
Этот панцирь жесткий.Это мой надежный кров,
Верная защита,
А у тезки для врагов
Грудь всегда открыта.
Не боится никогоКараколь бездомный…
Как бы спрятать мне его
В домик мой укромный?…
(Уходит, задумчиво покачивая головой)
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Комната в доме мастера Фирена. Большой очаг с черепичным навесом. Высокие окна с разноцветными стеклами. По стенам - резные лари, полки со старинной посудой: радужными стеклянными бокалами, серебряными и медными блюдами. Все очень светло, уютно, домовито.
Вероника и ее подруги Лориана и Маргарита сидят за вышиванием. Девушки работают и поют.
Один стежок, другой стежок, -
Не спи, моя иголка, -
Раскрылся лист, расцвел цветок
Лазоревого шелка.Скользит игла, вертя хвостом,
Снует проворной мышью.
На этом поле золотом
Цветущий сад я вышью.К себе я птиц веселых жду, -
Они вернутся к маю.
И это дерево в саду
Для них я вышиваю.
Снизу, с улицы, песню подхватывает мужской голос.
Короной дорожит король,
Швея - своей иголкой.
А я, метельщик Караколь, -
Свободой и метелкой!…
Вероника. Это Караколь! Позови его, Лориана!