Вот пример того, как разведчик работает с легальных позиций. Разведывательный центр хочет приобрести в одной из западных стран агента, который мог бы информировать о деятельности закрытого промышленного объекта. Советское торговое представительство дает в газетах объявление, что оно заинтересовано в закупке нестратегических изделий, изготовленных на этом предприятии или же на связанных с ним заводах. Их владельцы или представители наверняка заинтересуются предложением и нанесут визит в торгпредство, чтобы выяснить возможность заключения соответствующих сделок. В ходе переговоров сотрудники советского учреждения предложат деловым людям заполнить опросные листы о личных данных, самой фирме, ее возможностях, финансовом положении, рекомендациях и так далее. Все эти материалы просмотрит офицер разведки, работающий в торгпредстве. Если кого-либо из кандидатов сочтут перспективным - для этого тщательно взвесят все его личные качества и наклонности (особенно привлекают люди жадные и нуждающиеся в деньгах, стремящиеся возвыситься над другими), - с ним установят постоянную связь под тем предлогом, что выгодные и прочные деловые отношения сразу не наладишь. Для кандидата и его окружения разведкой тут никак не пахнет: ведь ничего противозаконного не делается.
Подобным же образом развиваются события, если офицер советской разведки, находящийся в составе посольства (в данном случае он тоже принадлежит к легальной резидентуре), встречает интересную и перспективную (конечно, с разведывательной точки зрения) личность из числа местных деятелей. Протокольные встречи, официальные званые обеды, различные мероприятия следуют одно за другим. Кандидат на вербовку в процессе этого общения тщательно изучается. Затем следуют попытки сблизиться с ним лично, установить дружеские отношения. Их стремятся закрепить, и "дружба" нередко становится базой для вербовки. В отличие от недавнего времени, советские разведчики сейчас гораздо чаще идут на риск такой вербовки. Кстати, некоторые из недавних подобных попыток советской разведки были настолько грубыми и неуклюжими, что приходится лишь удивляться. Ведь они предпринимались офицерами, использующими в качестве прикрытия деятельность в ООН. А там подвизаются опытные советские разведчики. И еще одно важное замечание. Факты последнего времени свидетельствуют: очевидно, Советам не удалось закрепить нелегалов в некоторых государствах, поэтому Кремль вынужден возвратиться к своей прежней практике - использовать легальных разведчиков даже для проведения рискованных операций.
Использование компартий
Советское правительство время от времени использует зарубежные коммунистические партии для ведения шпионажа. И старается делать это как можно реже. Ведь всякий раз, когда коммунисты арестовываются по шпионским делам, дискредитируется вся компартия. Каждому понятно: это вовсе не национальная политическая организация, исповедующая высокие идеалы, а послушный инструмент враждебной иностранной державы, марионетка Москвы. Каждый раз, когда случались подобные разоблачения - особенно часто это бывало в двадцатые годы, - шпионская деятельность местных компартий свертывалась. Но проходило некоторое время, и все начиналось сначала. В конце концов в советском разведцентре убедились, что использовать плохо подготовленных для разведывательной работы лиц нецелесообразно, поскольку дилетанты быстро засвечивались и проваливали важные шпионские операции.
В тех странах, где деятельность компартий официально разрешена, и по разным причинам дело не было связано с созданием шпионских резидентур, советские разведслужбы были вынуждены обращаться за помощью к коммунистам. Так, например, случилось в Соединенных Штатах во время Второй мировой войны. Это вскрылось несколько позднее в результате разоблачения советских агентов, которые глубоко проникли в наши правительственные учреждения. Характерно, что одна из главных причин провалов советской разведки в США - плохая подготовка агентуры из числа коммунистов. Их идеологический уровень отвечал самым высоким требованиям. Но элементарные шпионские приемы они усвоили плохо. Видимо, не было достаточно времени и подходящих условий. Некоторым из привлеченных к шпионским делам претила такая деятельность, требовавшая изощренной конспирации и рабской дисциплины. Они, как, скажем, Уиттакер Чэмберс и Элизабет Бентли в конце концов перестали выполнять задания советской разведки, добровольно явились в ФБР и сделали признания.
Проблема приобретения качественной агентуры в Америке встала перед Советами сразу после окончания Второй мировой войны. И возникла она в первую очередь из-за того, что на нашу сторону добровольно перешел шифровальщик советского посольства в Оттаве Игорь Гузенко.
Как следствие этого Москва разослала в свои резидентуры секретный приказ: не привлекать более к разведывательной работе коммунистов.
Тем не менее аппараты коммунистических партий и организаций. и сейчас используют для получения наводок на потенциальных агентов. В показаниях канадскому суду Гузенко впервые познакомил общественность с тщательно разработанной системой сотрудничества компартий с советской разведкой в области подбора агентурных кадров. Для этого применяются разнообразные методы и технические приемы. Так, на канадских военных заводах создавались группы друзей прогрессивной печати и кружки по изучению Советской России, которые объединяли рабочих и инженерно-технических специалистов, симпатизирующих СССР или желающих получить расширенную информацию о Советском государстве. И делалось это ради того, чтобы установить контакты с лицами, которых в дальнейшем можно было бы использовать для получения интересующей информации. В данном случае главная цель состояла в том, чтобы раскрыть секрет изготовления атомной бомбы.
Ловцы человеческих душ
Советы часто действуют, руководствуясь принципом: чтобы заставить человека делать то, что им надо, необходимо хитростью завлечь его в ловушку, в результате чего он оказался бы скомпрометирован. Тогда оперативный работник КГБ может легко оказать на него давление и как угодно манипулировать своей жертвой, угрожая в случае неповиновения довести компрометирующие сведения - смотря по обстоятельствам - до непосредственных начальников или властей. Случаи с Ирвином Скарбеком в Польше и Джоном Вассалом в СССР - ярко иллюстрируют этот излюбленный метод советской разведки.
На территории Советского Союза или его сателлитов, где Советы могут спокойно и беспрепятственно подготовить и осуществить инсценировку с привлечением агентов-провокаторов мужского или женского пола, обычно используется тактика завлечения людей в ловушку.
Грязную историю Вассала, сотрудника британского Адмиралтейства, который шпионил в пользу Советов в течение шести лет как в Москве, так и в Лондоне, - можно считать типичным случаем. По собственному опыту - а мне пришлось столкнуться с десятками подобных дел - могу сказать, что все операции с использованием ловушки разыгрываются по одному и тому же сценарию.
Офицеры КГБ, получившие задание заняться Вассалом, тщательно изучив его биографические данные и проанализировав его недостатки и слабости, решили вовлечь его в провокацию, в основу которой был положен серьезный порок: служащий английского посольства поклонялся гомосексуализму. Схема ловушки поражает своей банальностью: жертву пригласили на вечеринку, где создали условия, что-бы она поддалась порочному искушению. Все это было записано на магнитофон и заснято на фотопленку. Затем Вассалу предъявили эти улики и поставили перед дилеммой: или он будет работать на советскую разведку, или же о его прегрешениях узнают руководители посольства. Незадачливый англичанин поддался шантажу и выбрал первое.
Если лицо, привлекшее внимание советской секретной службы, проявляет силу воли и находит в себе мужество рассказать своему начальнику, в какую гадкую историю он попал, попытка вербовки будет, естественно, сорвана. И не нужно опасаться каких-либо неприятных последствий со стороны Советов, даже если этот человек останется в СССР и продолжит свою службу.
Иногда старший начальник, в особенности если попытка вербовки была предпринята не в СССР, а в свободной стране, может начать игру с советской разведкой, чтобы, используя своего подчиненного, выявить всех агентов противника, задействованных в этой операции, и выяснить их тактику и методы работы. Тогда на некоторое время его сотрудник будет играть роль агента-двойника. Если же он не подходит для выполнения такой миссии, ему рекомендуют заявить ловцам душ, чтобы они оставили его в покое, и порвать с ними.
В ходе официального расследования дела Вассала выявилось одно характерное обстоятельство: советская разведка, потерпев неудачу в операции, связанной с шантажом, больше не пытается повторить ее. Тот же самый агент КГБ (он служил в английском посольстве и пользовался там полным доверием), который заманил Вассала в гомосексуальную западню, позже, также используя шантаж, попробовал завербовать одного из механиков посольства (тот тоже совершил неблаговидный поступок: был замешан в сделках на "черном рынке"). В секретной полиции рассчитывали, что эта жертва согласится сотрудничать, боясь разоблачения. Однако механик сообщил о домогательствах КГБ своему начальству. Его немедленно отправили в Англию, а советского агента, который причинил такой вред, выставили из посольства. В то время англичане, конечно, еще не знали о его причастности к вербовке Вассала.
Нам удалось вскрыть довольно интересный факт: некоторые сотрудники КГБ почувствовали очень большое отвращение к роли, порученной им при подобного рода вербовках, что у них самих появлялось желание порвать со всей этой грязью и променять такую службу на лучшую жизнь.
Поскольку гомосексуализм сыграл заметную роль в большинстве из пользующихся дурной славой случаев последних лет, таких, как история с Вассалом, можно сказать, что использование человеческих пороков стало главным инструментом воздействия советской разведки на объект вербовки. Вместе с тем нужно учесть, что КГБ и разведывательные службы советских сателлитов со временем убедились: шантаж, основанный на страхе перед раскрытием уголовно наказуемых и осуждаемых обществом извращений, не всегда оказывает воздействие на кандидата в шпионы. Это зависит от нравов и моральных стандартов страны, гражданином которой он является. Если на его родине нарушение, скажем супружеской верности, рассматривают как серьезный нравственный проступок, естественно, человек, ставший на такой путь, будет опасаться, что сильно подорвет свой авторитет, когда окружающие вдруг узнают об этом. Он готов пойти на все, чтобы его тайна не выплыла наружу, - и поэтому становится легкой добычей советской разведки.
Воздержусь от перечисления стран, которые, по мнению Советов, подпадают под ту или иную категорию, ибо хочу избежать открытия международных дебатов по такому щекотливому вопросу. И все же не могу удержаться, чтобы не поведать историю, рассказанную мне несколько лет тому назад. Это случилось в те времена, когда чиновники некоего европейского сателлита СССР еще не знали толком, как относятся на самом деле к социальным вопросам в соседних западных странах. Секретная полиция государства, о котором идет речь, получила несколько фотоснимков, весьма компрометирующих одного западного дипломата. Ловцы человеческих душ рассчитывали использовать фотографии, чтобы заставить этого джентльмена сотрудничать с их разведывательной службой. Под каким-то благовидным предлогом дипломата пригласили в помещение секретной службы и предъявили снимки, прозрачно намекнув, что вряд ли супруга, да и вышестоящие начальники испытают чувство гордости за него, если им показать эти интересные картинки. Но вопреки их ожиданиям, джентльмен остался совершенно спокоен. Он с любопытством рассмотрел разложенные на столе компрометирующие его фотоматериалы и хладнокровно произнес: "Чудесная работа! Хотел бы знать, будут ли ваши ребята столь любезны, чтобы сделать для меня несколько фотокопий. Мне нужно по две штуки вот этих и по две штуки тех…" Либо этот господин обладал железными нервами и ничто не могло взволновать его, либо знал, как следует обходиться с шантажистами.
Совершенно иной характер носит давление Советов и их сателлитов на эмигрантов и перемещенных лиц, имеющих близких родственников за "железным занавесом". Любой эмигрант на Западе может ожидать, что в один совсем не прекрасный для него день ему нанесет визит незнакомец и сделает вполне конкретное предложение: "Давайте сотрудничать с нами, или же вашей матери (брату, жене, детям и так далее) будет плохо". Но поскольку эмигрант может найти в себе мужество сообщить местным властям о домогательстве вербовщика, что приведет к задержанию и аресту агента, операция на практике, конечно, проводится не в такой грубой форме. Кандидат на вербовку получает письмо от одного из своих ближайших родственников на родине. В завуалированной форме тот сообщает, что власти наводят об эмигранте справки и что это может быть связано с неприятностями для его родных. Не исключено, что письмо может быть и сфабриковано секретной службой, особенно если эмигрант не поддерживает регулярную переписку с родственниками. Но в большинстве случаев письмо настоящее и написано близким человеком после доверительной беседы с сотрудником секретной полиции. Эмигрант, естественно, забеспокоится и скорее всего пошлет домой ответ и поинтересуется, как там идут дела. Родственник, опять же под диктовку секретной службы, сообщит, что он сейчас переживает трудные времена, но его положение можно улучшить, если эмигрант побеседует с сотрудником посольства их родной страны, куда он должен обратиться. Разведслужба Советов (или их сателлитов), по всей видимости, оценивает возможность успешной вербовки по тону ответного письма. Этот ход уменьшает риск провала агента-вербовщика и дает известную гарантию, что эмигрант не обратится к властям страны, которая его приютила. Пока Советы не убедятся, что кандидат на вербовку готов принять их правила игры, они стараются не проводить с ним решающего разговора. Иногда такие приемы используются для того, чтобы убедить бежавших в свое время из стран за "железным занавесом" людей вернуться "домой".
Форма советских акций меняется
Успехи советской разведки в достижении поставленных перед ней целей ярче всего иллюстрируют ее операции в период Второй мировой войны, о которых мы узнали значительно позже. При этом нужно признать, что многие акции Советов еще не попали в поле нашего зрения. Но тех, что стали известны, вполне достаточно, чтобы подтвердить способность советской секретной службы даже в исключительно неблагоприятных условиях устанавливать и поддерживать тайные контакты на самом высоком уровне с источниками информации и таким образом получать важнейшие сведения.
Многие из этих операций успешно завершились потому, что их проводили люди, не только убежденные в преимуществе коммунистической идеологии, но занимавшие важные посты в правительствах или ключевых государственных учреждениях. Клаус Фукс, атомный шпион, - бесспорно, самое яркое дело, где Советы достигли максимального разведывательного успеха. Он был ведущим научным сотрудником в ключевых британских и американских научно-исследовательских институтах, где создавалась первая в мире атомная бомба. Но самое главное - он был убежденным коммунистом. Ныне Советы не могут рассчитывать - по крайней мере в странах своих главных противников - на то, что им удастся найти агентов подобного масштаба, которые стали бы бескорыстно сотрудничать с ними на идейной базе. Поэтому они вынуждены все больше прибегать к другой тактике, где в ход идут главным образом шантаж и крупные денежные или материальные посулы.
Советские операции периода Второй мировой войны можно подразделить на два вида: те, что были направлены против Германии и ее сателлитов, и те, которые были обращены против западных союзников. В обоих случаях советская разведка должна была выполнять приказ Сталина: добывать документы, проникать непосредственно в те правительственные круги, где принимаются важные военные и политические решения. И непрерывно выуживать факты и цифры. В Германии, еще до ее нападения на Россию, и в Японии, с которой Советы поддерживали мирные отношения вплоть до самого конца войны, главная задача советской разведки заключалась в том, чтобы выявить масштабы и характер военных приготовлений против СССР.
В Японии самая значительная советская разведывательная сеть, возглавляемая немцем Рихардом Зорге, состояла почти целиком из японских чиновников и журналистов, большинство из которых симпатизировало коммунизму еще со студенческой поры. Главное достижение группы Зорге: Сталин в середине
1941 года получил точные данные, что японцы не выступят против СССР и что они начали концентрировать свои силы для военных действий в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане - то есть что Токио отдал предпочтение тактике Перл-Харбора. Эта информация позволила Сталину перебросить значительное число дивизий с Дальнего Востока под Москву, ибо он убедился, что ему не придется вести войну на два фронта. Сталин даже признал, что он в долгу у Зорге, но не сделал ничего, чтобы спасти его, когда разведчика схватила японская контрразведка. Была ликвидирована и вся группа Зорге, но она успела сделать свое главное дело.