Наслушавшись множество лестных отзывов в свой адрес и обсудив с женщинами предстоящее торжество в честь покупки издательства, которое решили совместить заодно и с покупкой нового дома, Митятюля отправился на старое место работы. А женщины принялись рьяно обсуждать список гостей, которых они предполагали пригласить, а заодно и список ресторанов, которым можно было доверить проведение подобного торжества. Обе сразу сошлись на мысли о том, что всё должно выглядеть на высшем уровне. Так и не повидав детей, Митятюля вызвал такси и поехал в издательство, но уже в качестве главного акционера. Он разместился на заднем сиденье автомобиля. Рядом как обычно пристроился Ваня. Пока они ехали, Митятюля начал репетировать сцену встречи с бывшими сослуживцами, теперь уже подчинёнными.
- Я буду хорошим руководителем. Повышу зарплату всем сотрудникам,…хотя нет,…это лишнее. Как ты считаешь, Ваня?
- Меня зовут не Ваня, - раздался голос водителя.
- А разве я спрашивал ваше имя? - раздражённо ответил ему Митятюля. - Если вы ещё не заметили, я не с вами разговариваю.
Водитель пожал плечами, словно говоря, что в автомобиле кроме них двоих больше никого нет. Не обращая внимания на этот жест, Митятюля повторил свой вопрос:
- Решать тебе. Ты сейчас главный, - отозвался Ваня. Он наблюдал за меняющимся пейзажем московских улиц и был не так весел как обычно.
- И то верно, - пробормотал под нос Митятюля, - я ведь главный. Мне решать, как всё будет. Захочу, так вообще всех уволю. Кстати, мысль на самом деле неплохая. Там есть несколько человек. Они давно меня раздражают. Надо убрать их с работы. Пусть ищут другое место. И особенно это касается, Медяковой. Грымза, да и только. Невзрачная, постоянно молчит. Зачем такие люди нужны в издательстве, непонятно.
- Она плохо работает? - послышался голос Вани.
- Да, нет. Работу свою знает, но…выглядит не очень. С ней вообще мало кто общается.
Такие люди будут только мешать работе издательства. Мне нужны молодые, красивые, энергичные люди. Мы поставим всё по–новому. Создадим новые серии, подтянем новых авторов, разработаем новые виды дизайна. Столько всего надо будет сделать! -
Митятюля счастливо вздохнул.
- Правильно, папа, - поддержал его Ваня, - давай всё новое. А тех, кто мешает твоим планам - долой с глаз. Пусть ищут другую работу или побираются. Всё что угодно.
Тебя это никак касаться не будет. У каждого своя жизнь.
- Правильно, сынок, правильно, - воодушевился Митятюля, - мы с тобой такие дела заварим. Вся страна будет восхищаться. А может и весь мир. Сделаем рекламу,…
например "новый стиль издательства Митятюли".
С переднего сиденья раздался приглушённый смех. Митятюля устремил грозный взгляд на спину водителя.
- Вам весело? А если я скажу, что не дам чаевых? Будет так же весело? - издевательски поинтересовался он.
- Извините! - раздалось с переднего сиденья.
- Извините? Ладно, уж. Сегодня у меня отличное настроение. Поэтому не буду обращать внимание на мелочи. Я правильно говорю, Ваня?
- Конечно. Ты всегда правильно говоришь. Ты олигарх, а он жалкий таксист. Пусть знает своё место. Пусть знает с кем и как разговаривать.
- Золотые слова, - поддакнул ему Митятюля.
В этот момент машина затормозила у красивого, многоэтажного здания. А следом раздался голос водителя:
- Приехали!
Митятюля молча заплатил за проезд и вышел из машины. Ваня уже ждал его снаружи.
И не только он. Несколько сотрудников, включая главного редактора, ждали его у дверей. Митятюля расправил плечи и, поправив костюм, направился к ним. Они его встретили поздравлениями. Главный редактор, которого Митятюля прежде недолюбливал, обрушил на него целое море лести. Он всячески выражал ему свои симпатии, говорил, что будет счастлив служить такому умному человеку как Митятюля и прочие приятные для слуха слова. В итоге, очень скоро Митятюля пришёл к мысли о том, что прежде у него сложилось неправильное впечатление об этом человеке. "Пусть работает, - подумал он, - все равно я буду главный".
Всюду, где бы ни появлялся Митятюля, его уважительно приветствовали подчинённые.
В кабинете главного редактора его ждал лёгкий десерт в виде бутылки дорого коньяка и чёрной икры.
- Вот так мы принимаем начальство, - подобострастно произнёс главный редактор и тут же предложил занять его кресло. Митятюля великодушно отказался. Он сел на диване и расстегнул пуговицы на пиджаке. Главный редактор не поленился поднести ему рюмку коньяка и бутерброд с икрой. Митятюля принял всё это.
- За совместную работу! И за новые перспективы! - провозгласил он и, опорожнив рюмку, принялся за бутерброд. Главный редактор в точности повторил его слова и действия. Чуть позже выпили ещё по рюмке. Завязался лёгкий разговор. Митятюля, нет–нет,…да и поглядывал в сторону подоконника, на котором устроился Ваня. Тот же наблюдал за действиями Митятюли с присущей ему насмешливостью. Понемногу разговор перешёл на личности.
- Какие будут указания в этом плане? - спросил у него главный редактор.
- Первым делом надо уволить Медякову. Она только глаза всем мозолит.
- Будет сделано, - сразу же отозвался главный редактор, - будут ещё приказания?
- Я подумаю, кого ещё можно будет уволить, и скажу, - заявил Митятюля и попросил налить ещё рюмочку, что было выполнено незамедлительно. Митятюля собирался выпить очередную рюмку, когда в дверь постучали. Главный редактор с молчаливого одобрения Митятюли направился к двери. На пороге показалась та самая девушка, которая приходила в издательство каждый день последние полтора года. Войдя в кабинет, она остановилась в нерешительности и, бросив на Митятюлю взгляд полный надежды, прерывающимся от волнения голосом заговорила:
- Я слышала,…мне сказали, что вы стали главным в издательстве. Вы говорили, что я хорошо пишу,…поэтому я решила прийти. Вот такие дела, - в ожидании ответа, девушка начала теребить рукопись, которую сжимала в руках.
- Припоминаю, - откликнулся Митятюля, - я что- то говорил по поводу вашей рукописи.
Хотя столько всего случилось за это время, что не мудрено было и забыть.
- Так вы издадите мою рукопись? - радостно воскликнула девушка. - Вы, правда, издадите?
- А вы что скажете? - Митятюля посмотрел на редактора.
- Ничего стоящего, - тот пожал плечами, - как профессионал могу сказать следующее: эта особа далека от того, чтобы стать настоящим писателем. И вообще, шеф, сегодня столько людей себя считают Пушкиными и Толстыми, а на самом деле и близко понятия не имеют о том, что такое литература. Если каждого издавать - жизни не хватит. Хотят стать писателями - ради Бога. Пусть платят деньги и издают свои книги.
Кто им мешает?
Выслушав главного редактора, Митятюля повернулся лицом к девушке и коротко спросил:
- Вы слышали?
Она подавленно кивнула головой в ответ.
- К сожалению, мне нечего добавить к этим словам!
- Я всё понимаю, - прошептала девушка. Её взгляд потух. Она медленно повернулась и вышла из кабинета.
- Что тут поделаешь! - подытожил Митятюля. Говоря эти слова, он бросил взгляд на Ваню. Он сразу же почувствовал себя неуютно, потому что впервые за время их знакомства Ваня выглядел серьёзным и смотрел на него с упрёком.
Глава 14
Следующим вечером новый дом Митятюли светился праздничными огнями. В доме было полно гостей. Гости, как и задумывалось, были приглашены по случаю двух радостных событий. Покупки дома и покупки издательства. Митятюля одетый в дорогой костюм, переходил из одной группы гостей к другой. Он приветствовал гостя, перекидывался с ним несколькими незначительными фразами, а затем двигался дальше. С нескрываемым удовольствием он следил за своей супругой. Одетая в роскошное платье, она стояла в окружении десятка других женщин и о чём- то увлечённо рассказывала. Дети тоже не отставали от родителей. Они расхаживали рядом со столами уставленными едой с важным видом и время от времени просили официантов, обслуживающих приём, принести кусочек пирожного или стакан прохладительного напитка. Сам Митятюля пил только виски. Он показным движением подставлял свой бокал под проворные движения официанта, который тут же наполнял его. Отдельно сидели музыканты и наигрывали приятную мелодию. Несколько пар к удовольствию хозяев закружились в танце. Веселье было в самом разгаре, когда
Митятюля услышал рядом с собой голос.
- Едем!
Митятюля посмотрел на серьёзное лицо Вани и растерянно ответил:
- Едем? Я не могу оставить гостей! Давай в следующий раз, Ваня!
- Нет, сейчас! - последовал твёрдый ответ.
- Но куда? Куда мы поедем?
- В старый дом!
- В старый дом? Зачем?
- Так надо! - последовал упрямый ответ.
Митятюле ничего не оставалось, как последовать вслед за Ваней. Его уход остался незамеченным. Впрочем, Митятюля надеялся, что он скоро вернётся обратно, хотя и не понимал, по какой причине Ваня хочет, чтобы они поехали в старый дом. Они вышли на улицу. Митятюля довольно быстро остановил такси и уже через полчаса они вышли у знакомой калитки. На улице стояла холодная погода, а Митятюля даже пальто не взял.
Поёживаясь и переминаясь с ноги на ногу, он спросил у Вани:
- Что дальше?
- Пойдём! - ответил Ваня.
Сразу после этих слов, он вошёл в отворённую калитку. Митятюля последовал за ним.
Тропинка до дома, которую он прежде прилежно очищал, сейчас была засыпана снегом.
Ноги Митятюли то и дело завязали. В отличие от него, Ваня быстро добрался до крыльца и оттуда наблюдал за его приближением. Митятюле с трудом удалось подойти к нему. Приходилось то и дело отряхивать ноги, да и одежду, на которой оставался снег.
- Прислушайся! - раздался рядом с ним голос Вани.
- К чему? - оглядываясь по сторонам, удивлённо спросил Митятюля.
Ваня молча указал на падающие снежинки.
- Они падают без звука! - произнёс Митятюля, осознав, что именно имел в виду Ваня.
- Это тебе так кажется, - возразил ему Ваня, - в снежинках всегда звучит мелодия.
Достаточно прислушаться и ты поймёшь, какая именно мелодия звучит.
Митятюля некоторое время молча наблюдал за полётом снежинок, пытаясь уяснить для себя значение этих слов, но так и не сделал определённого вывода.
- Ты сегодня какой–то странный, Ваня, - заметил Митятюля, - случилось что?
Ваня устремил на него мягкий взгляд и так же мягко спросил:
- Скажи, чего ты ещё хочешь?
- Многого, - сразу ответил Митятюля, - я хочу многого. У меня столько планов. Мы с тобой весь мир покорим…
- Весь мир? - с непонятным выражением лица переспросил у него Ваня. - А помнишь, как ты сидел на этом крыльце и мечтал о второй работе. Ты мечтал заработать немного денег и порадовать семью новогодними подарками? Ты мечтал стать главным редактором! Ты мечтал, чтобы твоя тёща относилась к тебе с уважением! Ты мечтал научиться…хорошо готовить! Ты мечтал заслужить уважение своей семьи! Сегодня ты получил гораздо больше того, о чём мечтал. Что изменилось? Ты стал счастливее,
Онаил?
- Конечно, - не раздумывая, ответил Митятюля.
- Ой, ли, - Ваня неопределённо покачал головой. Во взгляде Вани появилось необычное сияние. Глаза излучали теплоту, но в то же время смотрели на него с осуждением.
Митятюля чувствовал, как Ваня меняется. По этой причине и страшился слов, которые всё же услышал. - Ты считаешь, что жена тебя по–прежнему любит? Ведь вы почти не разговариваете. А если и разговариваете, так о том, как бы потратить деньги. Она больше не задаёт тебя вопросы, не ругает тебя за то, что ты не надел куртку. Не беспокоится за тебя, не целует как прежде по утрам. А дети? Ты считаешь, что можно заслужить любовь дочери, одаривая подарками её молодого человека? А сын, на которого ты никогда не обращал должного внимания? Ты и вправду считаешь, что
достаточно было прийти и наказать его обидчиков, чтобы заслужить уважение и любовь. Неужели сила может вызвать такие чувства? Не может, Онаил. И никогда не сможет. Но ты не хочешь всего этого понимать. Ты считаешь, что всё хорошо, хотя на самом деле у тебя никогда жизнь не была такой плохой как сейчас. Ты перестал чувствовать. Ты перестал радоваться, перестал обижаться, перестал страдать, перестал ценить всё то прекрасное, что имелось у тебя в жизни. А как ты использовал свою удачу? Первым делом ты отказал девушке, которая только и мечтала о том, чтобы издать свою книгу. Ты отнял у неё мечту. Ты ведь сам говорил, что она прекрасно пишет. Так что же с тобой стало? Почему ты отказал ей? Почему не помог? Разве она не заслуживала этого? Разве те, кто нуждаются, не заслуживают нашего внимания, нашего понимания? Ведь эта девушка никогда не сможет издать книгу за свои деньги.
У неё никогда их не будет. А как ты поступил с Медяковой? Уволил её с работы. За что? Тебе не понравилась её внешность. А кому нравилась твоя? Тебя ведь вообще никто не замечал, пока ты не стал владельцем издательства. А ты знаешь, почему она всегда молчит? Да потому что у неё горе. Её сын неизлечимо болен. И эта работа –
единственное, что у неё было. А ты отнял у неё работу. Ты отнял у неё надежду быть рядом со своим сыном. Вот что ты сделал. Вот так ты распорядился своей удачей…
- Ваня, - пробормотал потрясённо Митятюля, - я не знал! Честное слово, не знал про
Медякову…
- Какое это теперь имеет значение, - грустно вымолвил Ваня, - ты мог сделать счастливыми многих. Но думал только о себе. Для тебя важней купить дорогую машину, следуя капризу дочери, чем помочь тем, кто действительно нуждается в помощи. Ты совершил немало постыдных поступков, когда стал богатым. А ведь прежде никогда такого бы себе не позволил. Вот и получается, что деньги принесли тебе только несчастья. Они тебя изменили. Ты стал другим человеком. Плохим человеком. И я не могу больше оставаться рядом с тобой…
- Ваня, - прошептал Митятюля, не сводя взгляда с маленького ангела. Тот отрицательно покачал головой.
- Я хотел помочь тебе, но получилось только хуже. Отныне ты сам будешь решать свою судьбу. Ты будешь решать, что хорошо и что плохо. Правда в том, что я тебе и не был нужен. Ты был гораздо счастливее без меня. Прощай, Онаил…
- Нет, Ваня, нет, - со слезами на глазах вскричал Митятюля, - клянусь, я всё исправлю.
Всё. Я верну Медякову на работу. Я издам книгу этой девушки. Клянусь тебе. Я всё исправлю,…только не покидай меня…
- Слишком поздно, - прошептал Ваня. Его силуэт стал на глазах таять.
- Ваня, - изо всех сил закричал Митятюля, - не оставляй меня! Я всё исправлю! Клянусь тебе. Я всё исправлю,…я всё исправлю…
Фигура маленького ангела превратилась в тысячи маленьких звёздочек. Они некоторое время сверкали в морозном воздухе, а затем перемешались со снежинками. Слух
Митятюли уловил мелодию, которую несли снежинки. И эта была очень грустная мелодия.
Он упал на колени и раз за разом с болью кричал:
- Я всё исправлю, Ваня! Я всё исправлю…
Глава 15
- Онаил! Онаил! Проснись…
Сквозь тяжёлую дремоту, Митятюля услышал голос жены и почувствовал, как она трясёт его за плечо. Он с трудом разомкнул веки и прошептал:
- Ваня вернулся?
- Какой Ваня? - раздался над ним обеспокоенный голос. - Тебе всего лишь приснился кошмар. Ты так сильно кричал, что я в спальне услышала твой голос.
- Кошмар? - вырвалось у Митятюли. Эти слова заставили его мгновенно протрезветь.
Он посмотрел на жену, которая нависала над ним в ночной сорочке, осмотрел себя, а затем быстро оглянулся по сторонам. На нём была вся та же старая одежда. Он сидел на крыльце. На крыльце старого дома. Действительность заставила его издать вздох огорчения.
- Так это был всего лишь сон? - прошептал Митятюля. - Не было никакого Вани? Не было нового дома, покупки издательства…ничего не было…
- Опять взялся мечтать, - раздался над ним раздражённый голос жены, - Онаил, пора бы опустится на землю. К тому же, тебе на работу пора. Иди, иначе опоздаешь. Кто знает, может сегодня вам дадут премию к Новому году. Нам надо столько всего купить…
- Я знаю! - коротко ответил Митятюля. Он поднялся с крыльца и стал отряхивать налипший на одежду снег. Их взгляды встретились. Жена непроизвольно вздрогнула.
Муж буквально преобразился за одну ночь. У него появился новый взгляд. Она не могла понять, что именно изменилось, но, вне всякого сомнения, так оно и было. А следующие слова Митятюли её просто потрясли:
- Пригласи на новогодний ужин своих родителей. Мне необходимо с ними поговорить!
- Пригласить? - Елена Митятюля совершенно растерялась. - Ты…ты уверен?
- Уверен!
В этот миг она поняла, что именно увидела. Эта была решимость. Взгляд мужа выражал решительность. Прежде она никогда не видела у него такого взгляда. В этот миг снова раздался голос Митятюли:
- А до той поры мне нужно кое–что сделать!
- Что? - вырвалось у Елены Митятюли.
- То, что я должен был давно сделать! - последовал лаконичный ответ.
Глядя на уверенную походку мужа, Елена Митятюля недоумевала. "Что могло приключиться с ним за одну ночь?". Она вернулась обратно в спальню, размышляя над этим непростым, как ей казалось, вопросом. Да и просьба мужа буквально выбила её из колеи. Впервые за двадцать лет супружества он сам захотел увидеть её родителей.
"Что же происходит с ним?" - думала она.
А сам Митятюля тем временем отправился на работу. Когда он вошёл внутрь издательства, оба охранника были заняты разговором. Митятюля предъявил пропуск и поздоровался с ними. Те лишь мельком взглянули на пропуск и по обыкновению не стали отвечать на приветствие. Каково же было их удивление, когда они услышали спокойный голос Митятюли.
- Вам что, трудно ответить?
Оба охранника с некоторым опозданием поздоровались с ним. Митятюля кивнул и проследовал внутрь здания. Его провожали два удивлённых взгляда.
- Да что это с ним случилось? - раздался голос одного из охранников.
Митятюля не слышал этих слов. Он поздоровался с сослуживцами, а затем прошёл на своё рабочее место. По обыкновению там лежала очередная рукопись. Он лишь
мельком взглянул на неё. Какое- то мгновение он раздумывал, а потом быстро вышел из комнаты. Покинув рабочее место, Митятюля прямиком отправился в кабинет главного редактора. Оказавшись в коридоре, он увидел, что та самая девушка по обыкновению тихо сидит в уголочке и ждёт своей очереди. Митятюля подошёл к ней.
Они встретились взглядами. Он забрал у неё рукопись и коротко произнёс:
- Идите за мной!
- Куда? - вырвалось у девушки.
- К главному редактору. Достаточно вы здесь сидели…
Бросив эти слова, Митятюля сжимая рукопись в руке, решительными шагами двинулся вперёд. Девушка поспешила за ним следом. Когда они вошли в приёмную, секретарша указала на стул и тихо сказала:
- Идёт важное совещание. Подождите, пока оно закончится.
- Она достаточно ждала, да и я тоже! - бросил в ответ Митятюля. Он, не останавливаясь, прошёл к двери и взялся за ручку.
- Туда нельзя! - закричала секретарша, вскакивая с места.