Итак, 1941 год стал годом стремительного увеличения численности подводных лодок, в декабре 1941 года их было на 73 единицы больше, чем в сентябре 1918 года (177 единиц, максимум Первой мировой войны). В октябре 1940 года Дениц перевел свой штаб из Парижа, где он располагался, пока готовилась операция "Морской лев", в Керневель вблизи Лориана. Это позволило ему иметь более тесный контакт с действующими силами, что Дениц всегда предпочитал. Там, на ежедневных совещаниях, он начал претворять в действительность планы, которые отрабатывал уже почти 5 лет. Каждый день приходили донесения и отдавались приказы. Анализировалась информация, получаемая от лодок, находящихся в море, и из других источников, например от службы радиоперехвата. На основе этого анализа вырабатывалась стратегия. После каждого похода тщательно анализировались рапорты капитанов лодок, а сам Дениц тщательно расспрашивал их. В конце концов он решил взять на себя руководство действиями своих лодок.
Постепенно англичане выдавили субмарины из прибрежных районов в океан, и перед немцами снова встала проблема обнаружения конвоев, ведь имелось больше альтернативных маршрутов. Это можно было парировать очень просто – развернув более широкую дозорную линию, но при этом появлялась другая трудность. Собрать все лодки в одной точке для атаки конвоя становилось гораздо сложнее, требовалось своевременно отдать приказ, который будет получен всеми. Вот Дениц и решил, что это можно будет сделать при централизованном управлении.
При этом после долгих споров было решено, что лодка, следящая за конвоем, должна непрерывно посылать сообщения, чтобы облегчить действия остальных лодок. Но при этом штаб подводных сил вносил поправки в информацию, предсказывал изменения курса конвоя и предупреждал командиров лодок о действиях противника. На практике все оказалось гораздо сложнее: лодки теряли свое место, курс и скорость часто не соответствовали истинным значениям, поэтому штабные офицеры тоже ошибались. Такая практика имела и другой недостаток: корабли охранения могли засечь передачу и обнаружить лодку. Но, как обычно, трудности подталкивают техническую мысль, и это привело к появлению БД-аппаратуры, которая сжимала сообщение и передавала его в течение считаных секунд, вместо долгой и унылой работы ключом.
До войны считалось, что лодка должна использовать любую возможность для атаки конвоя, как днем, так и ночью. Но уже в первый год войны лодки перешли к ночным атакам из надводного положения. Если имелась возможность наносить удары две ночи подряд, дневных атак из подводного положения следовало избегать.
Сейчас, наверное, самое время немного поговорить о тактике, которую использовали немецкие подводники. В первые годы войны, когда противодействие союзников было слабым, а проблемы с торпедами сыпались, как из дырявого мешка, командиры лодок невольно обратились к тактике прошлой войны и начали снова использовать артиллерию. Тем более что наблюдались попытки действовать строго в рамках призового права, и в таких случаях было гораздо удобнее топить судно артиллерией. В сентябре 1939 года четверть транспортов была потоплена именно таким образом, но даже в этих случаях немецкие командиры постоянно держали 2 торпеды в готовности к немедленному пуску. Поэтому любая попытка скрыться или оказать сопротивление пресекалась немедленно и беспощадно. Этот же прием использовался в отдаленных районах, где ПЛО союзников была слаба, а транспорты совершали одиночные переходы. Это продолжалось примерно до середины 1940 года, когда подавляющее большинство союзных транспортов получило вооружение. Конечно, транспорт мог проиграть артиллерийскую дуэль даже подводной лодке, но ведь пара попаданий 76-мм снарядов могла лишить лодку возможности продолжать поход, поэтому подводники предпочитали не рисковать.
Подводная лодка была отвратительной артиллерийской платформой, волны бросали ее из стороны в сторону, ничтожная "высота борта" приводила к тому, что артиллеристам приходилось привязываться линями, чтобы волна не смыла их за борт. Приборы управления огнем отсутствовали. И все-таки лодки ухитрились потопить 191 судно, действуя в полном согласии с "Наставлением командира подводной лодки", которое требовало использовать артиллерию для подавления сопротивления невооруженной или слабо вооруженной цели. "Наставление" требовало начинать обстрел с 10 зажигательных снарядов в район ходовой рубки цели, начавшиеся пожары должны были обеспечить точку наводки при последующем обстреле. 37-мм автомат рекомендовалось использовать для подавления артиллерии противника. "Выяснив калибр артиллерии противника, если таковая имеется, лодке рекомендуется зайти с кормы и открыть огонь, как только она поравняется с целью. Цель должна быть поражена не позднее второго выстрела. Огонь следует сосредоточить на одном участке, не распределяя снаряды по всей цели". Типично немецкая мелочная регламентация! Но с 1943 года, когда ПЛО союзников значительно усилилась, немцы начали снимать 88-мм и 105-мм орудия со своих лодок, усиливая зенитную артиллерию.
Изобретателем главного тактического приема первой половины войны – ночной атаки из надводного положения – считается знаменитый Отто Кречмер. Он предпочитал атаковать из позиционного положения, когда над водой виднелась только одна рубка. В этом случае заметить лодку было почти невозможно. В дневное время лодки следовали за конвоем, удерживая его на пределе видимости, а с наступлением сумерек выходили в голову конвою и наносили удары из позиционного положения. Наиболее выгодной дистанцией пуска торпед считалась 1000 метров, чтобы торпеды успели стать на боевой взвод. Стрелять следовало залпами, чтобы иметь возможность поразить несколько целей. Самым прекрасным примером этого была атака Эриха Топпа 24 августа 1940 года, когда он еще командовал маленькой U-57 и залпом из 3 торпед сумел поразить 3 судна. Используя неизбежное замешательство, лодка отрывалась от конвоя в надводном положении, перезаряжала торпеды и готовилась к новой атаке. Если ее обнаруживал эскортный корабль, командир лодки должен был решать, что ему делать: отрываться в надводном положении или срочно погружаться. Кречмер вообще предпочитал по возможности проскользнуть сквозь кольцо охранения и атаковать, находясь внутри конвоя.
С февраля 1941 года зона действий подводных лодок постепенно смещалась на запад, так как английские корабли и самолеты действовали только до 20-го меридиана. Однако успехи немецких подводников оставались умеренными, потери англичан продолжали колебаться где-то в районе 250 000 тонн ежемесячно. К тому же счастливое время для подводных сил оказалось крайне несчастливым для лучших подводников. Да и вообще к марту 1941 года немецкий подводный флот оказался в отчаянном положении. К 1 марта 1941 года в море находилось всего 8 подводных лодок, в том числе знаменитые Прин на U-47 и Кречмер на U-99.
Именно в этот период какую-то помощь подводниками попытались оказать Люфтваффе, которые обнаружили несколько конвоев и постарались навести на них подводные лодки, хотя отношения между флотом и авиацией были очень напряженными, особенно после того, как в начале войны бомбардировщики Люфтваффе потопили 2 немецких эсминца. И все-таки по данным авиации Дениц направил на перехват конвоя ОВ-293 несколько лодок, в том числе U-47 и U-99. Конвой состоял из 37 судов в сопровождении 2 эсминцев и 2 корветов. 7 марта U-99 проскользнула сквозь охранение и торпедировала 2 судна, которые почему-то были сначала занесены на счет Прина. В ночь на 8 апреля эсминец "Вулверин" заметил подводную лодку на поверхности и вместе с эсминцем "Верити" атаковал ее. Лодку загнали под воду, а после нескольких серий глубинных бомб в глубине полыхнуло зарево. "Вулверину" засчитали уничтожение U-47 героя Скапа Флоу. Правда, потом выяснилось, что они атаковали U-A, которая получила серьезные повреждения, но уцелела. А жаль, какая красивая фраза пропала: "Росомаха отряхнула кровь с клыков и помчалась дальше", ведь "Wolverine" означает "Росомаха". Судьба U-47 так и осталась неизвестной, самой точной формулировкой будет "пропала без вести", и желание приписать потопление этой лодки атаке корветов "Камелия" и "Арбутиус" – это, скорее всего, попытка подогнать ответ под имеющийся вопрос. Кстати, помимо U-47 эскорт потопил еще и U-70.
Зато с гибелью двух других асов, заключивших с Прином знаменитое пари насчет того, кто первым потопит 300 000 тонн, нет никаких неясностей. Кстати, о пари – его ведь так никто и не выиграл. На счету Прина числится 31 судно общим водоизмещением 191 919 тонн, Кремчера – 47 судов водоизмещением 274 418 тонн, Шепке – 37 судов водоизмещением 155 882 тонны, хотя в свое время немцы полагали, что пари все-таки выиграл Кречмер, который так и остался лучшим подводным асом, опередив Эриха Топпа и Вольфганга Люта. Впрочем, до результатов Арно де ла Перьера ему было далеко.
Отто Кречмер попытался атаковать конвой НХ-112 в составе 47 судов под охраной эскортной группы EG-5 знаменитого Дональда МакИнтайра, что закончилось для него слишком скверно. Первой на этот конвой вышла U-110 еще одного немецкого аса – Юлиуса Лемпа, который выполнил пару атак, а потом навел на конвой остальные лодки. Попытку атаки U-100 Шепке расстроил эсминец "Симитер", дважды загонявший лодку под воду. Когда Шепке повторил попытку в третий раз, терпение бога закончилось, хоть он и любит троицу. Каким бы несовершенным ни был радар 286М, эсминец "Вэнок" обнаружил лодку и бросился на таран. Шепке попытался увернуться, но это не получилось, и форштевень эсминца ударил прямо по рубке лодки, раздавив самого Шепке в лепешку. После этого британским эсминцам только осталось выудить из воды спасшихся подводников.
Отто Кречмер действовал гораздо успешнее своих прославленных коллег и потопил 5 судов из состава конвоя, повредив шестое. Но и он исчерпал до дна свои запасы удачи. Эсминец "Уокер" заметил подводную лодку и бросился на нее. Обычно историки обвиняют в дальнейшем неопытного вахтенного офицера на мостике субмарины, но разве не командир лодки ведет ее в атаку?! Поэтому я поостерегся бы обвинять Генриха Петерсена и постарался повнимательнее разобраться с действиями самого Кречмера.
В общем, лодка погрузилась, и "Уокер" сбросил 6 глубинных бомб, которые взорвались под килем U-99. Лодка потеряла управление и провалилась на глубину 200 метров. Так как ее положение стало безнадежным, Кречмер приказал продуть цистерны и всплывать, чтобы не погубить экипаж. Как только U-99 снова показалась на поверхности, эсминцы открыли огонь из орудий. Полняв, что спастись не удастся, Кречмер приказал отправить последнюю радиограмму с донесением об атаке и затопить лодку.
Так что если период и был золотым, то не для немецких асов.
После ужина горчица
Чуть ли не единственной фазой Битвы за Атлантику, временные рамки которой были четко ограничены, является наступление немцев в американских водах в первой половине 1942 года. Правда, в очередной раз германский флот оказался не готов к скоропалительному решению политического руководства. До сих пор историки гадают, что именно подтолкнуло Гитлера 11 декабря 1941 года объявить войну Соединенным Штатам, ведь нападение Японии на Перл-Харбор его решительно ни к чему не обязывало. Да, отношения между Соединенными Штатами и Германией стремительно портились, объявленная американцами "нейтральная зона" в Атлантике лишала немцев возможности действовать чуть ли не на половине океана. Подписанное 2 сентября 1940 года соглашение "эсминцы – базы", по которому Соединенные Штаты передавали Англии 50 старых эсминцев в обмен на аренду баз в Вест-Индии, вообще не влезало ни в какие рамки. Самое любопытное в этом соглашении, что мало кто правильно оценил его истинное значение. Дело не в 50 старых кораблях, президент Рузвельт совершенно недвусмысленно показал, на чьей стороне выступят Соединенные Штаты, и какие-то надежды, которые продолжали лелеять немцы, были совершенно беспочвенны. Кстати, 99 лет со дня подписания не прошли, и где сейчас эти базы?
Начались стычки между американскими кораблями и немецкими подводными лодками, пришедшие к закономерному финалу. 20 июня 1941 года U-203 попыталась атаковать лишь "Техас", но атака не удалась. Зато 31 октября 1941 года американский эсминец "Рубен Джеймс" был торпедирован подводной лодкой U-552 Эриха Топпа, так как оказался вблизи от атакованного "волчьей стаей" конвоя. При попадании торпеды сдетонировали погреба, и спаслось всего 44 человека из 159.
Впрочем, сам адмирал Дениц признает, что готовить операцию "Паукеншлаг" – "Удар в литавры" – командование немецкого флота начало еще до объявления войны, хотя принципиальной роли эти лишние несколько дней не играли. Хуже оказалось другое – немцы не были готовы.
11 декабря 1941 года Германия и Италия объявили войну Соединенным Штатам через 4 дня после японского удара по Перл-Харбору. Так как германские лидеры не были предупреждены японцами заранее, они не смогли в полной мере использовать фактор внезапности. На американском театре не было ни одной лодки, и Дениц хотел сосредоточить там максимальные силы, прежде чем американцы укрепят свою оборону. Он не предполагал встретить конвойную систему или опытные силы ПЛО. Кроме того, количество эскортных кораблей было смехотворно мало по сравнению с районом, который им надлежало прикрыть. Он планировал нанести удар, пока не усилится оборона района, а потом перенести усилия в новый район. Подводные лодки должны были действовать поодиночке, так как не предполагались встречи с конвоями.
Однако около 30 лодок из 90 действовало в Средиземном море и районе Гибралтара. Немало лодок требовалось для восполнения потерь. Дениц хотел отправить 12 лодок к берегам США, но это количество было сокращено вдвое. С середины января эта маленькая группа начала действия между рекой Св. Лаврентия и мысом Гаттерас. Немецкие подводники назвали этот период "Сезоном американской охоты" из-за невероятных успехов. Подводные лодки часто подходили прямо к американским портам. Они ожидали суда прямо на выходных фарватерах, и огни города ясно обрисовывали силуэты. После этого командир лодки мог выбрать самую важную цель, экономя драгоценные торпеды. Особенным вниманием пользовались танкеры, потом шли сухогрузы водоизмещением более 10 000 тонн. Для уничтожения мелких судов и подранков использовалась артиллерия. Береговое население видело вспышки в ночи, слышало глухой грохот взрывов. На следующий день море выбрасывало трупы и обломки. И еще долго после того, как лодки торжественно вернулись во Францию, над водой торчали мачты потопленных корабли и по пляжам растекались нефтяные пятна.
Для командиров лодок это был второй счастливый период, напомнивший им успехи у берегов Англии в конце 1940 года. Один из них на радостях отправил Деницу такую радиограмму:
"Глухая ночь, чернильный тон,
У Гаттераса танкер тонет,
Печальный Рузвельт жалко стонет,
А у меня сто тысяч тонн".
Дениц не был удовлетворен паникой, которую посеяли лодки у американских берегов, и отправил небольшую группу лодок в район Новой Шотландии – Ньюфаундленда и более крупную в район Аруба – Тринидад – Кюрасао. Перерезав нефтяные артерии, она могла прямо ударить по военному потенциалу США. Полнейшая неготовность американцев к войне облегчала действия лодок. По радио велись переговоры открытым текстом, маяки светили, как в мирное время. Пусть и с запозданием, но американцы начали организовывать конвойную систему, эскортные группы, воздушное патрулирование – все то, что давно принесло успех англичанам. Однако первая подводная лодка была потоплена у берегов Америки только в середине апреля, через 3 месяца после начала кампании.
В Карибском море удар был нанесен в феврале. Одна из групп лодок начала действовать в многообещающем районе Мексиканского залива и западной части Карибского моря. Их количество было невелико, так как Гитлер требовал держать лодки в Норвегии. В это время патрулировало не менее 15 подводных лодок, но в конце апреля прибыл первый подводный танкер, что более чем удвоило эффективность действий лодок. За первые 6 месяцев американской кампании лодки уничтожили более 400 судов общим водоизмещением более 2 000 000 тонн, причем половина потерь пришлась на танкеры. Союзники постепенно усиливали ПЛО, в то время как немцам приходилось действовать на большом расстоянии от своих баз, что привело к сокращению результатов. Хотя отдельные лодки патрулировали у берегов Америки до самого конца войны, это производилось лишь в качестве диверсии. С мая 1942 года лодки снова вернулись в Северную Атлантику, а с июля она стала главным театром военных действий. Также началась неограниченная подводная война против судов латиноамериканских стран, поводом для этого служили враждебные действия этих стран. Но это мало повлияло на общую военную ситуацию. Но именно этот период заставил Деница задуматься о том, хватает ли его лодкам дальности плавания и так ли хороши лодки XIV серии (они же "Дойные коровы"), чтобы спасти положение.
Этот период действительно стал "вторым счастливым временем" для немецких подводников, потери союзников постоянно превышали 400 000 тонн в месяц, это было очень здорово, но… мало! Тем более что неожиданно начались трения с Гитлером, который внезапно уверовал в том, что проклятый Черчилль готовит вторжение в Норвегию, а потому нужно перебазировать туда часть лодок и держать их в готовности к отражению десанта.
К тому же начал сказываться еще один не учтенный немцами фактор – в игру вступили американские судостроительные заводы. Началось поточное производство торговых судов, прежде всего знаменитых "Либерти", которое свело на нет все усилия немецких подводников. Между прочим, первое из них было спущено на воду 27 сентября 1941 года, то есть еще до вступления Соединенных Штатов в войну, причем сделал это лично президент Франклин Рузвельт. Судно было названо "Патрик Генри", и во время церемонии Рузвельт повторил знаменитую речь Патрика Генри: "Дайте мне свободу или позвольте мне умереть". Рузвельт заявил, что эти суда принесут свободу Европе, отсюда и возникло название всего типа кораблей. Сначала для постройки этого транспорта требовались 230 дней, но постепенно это время сократилась до 42 дней. Рекорд принадлежит транспорту "Роберт Э. Пири", который был построен за 4 дня и 15,5 часов с момента закладки киля.