Наша разведка хорошо потрудилась для выявления обстановки в стане врага. Кроме того, наши действия в ходе Барвенковской операции принесли нам также вполне достоверные и обширные данные о состоянии обороны противника.
Было известно, что, готовясь к летней кампании, немецкое командование усиленно совершенствовало оборону на харьковском направлении. Главная ее полоса имела две-три позиции, общая глубина которых достигала 6–7 километров. Основу каждой из них составляли опорные пункты и узлы сопротивления, созданные вокруг населенных пунктов еще зимой. Промежутки между ними были заполнены инженерными заграждениями и огневыми точками. На важных направлениях позиции оборудовались сплошными траншеями.
Полковые резервы располагались на второй позиции, дивизионные - на третьей. Вторая оборонительная полоса была построена в 10–15 километрах от переднего края главной полосы. Тыловая - в 20–25 километрах, по рубежу населенных пунктов Змиев, Чугуев, Липцы, Черемошное.
Для устойчивости обороны Харькова противник создал наиболее развитую систему укреплений перед центром нашего фронта. Здесь на каждую пехотную дивизию, имевшую в своем составе 14,5 тысячи солдат и офицеров, приходилось 20–25 километров фронта обороны.
Несколько слабее в инженерном отношении была оборона противника на красноградском направлении. Да и тактическая плотность ее здесь была значительно ниже, чем на центральном участке.
План Харьковской операции, представленный 10 апреля 1942 года в Ставку Верховного Главнокомандования, состоял из двух этапов.
Первый этап операции предусматривал прорыв нашими войсками первых двух полос обороны, разгром тактических резервов противника и обеспечение ввода в прорыв подвижных групп. Общая глубина наступления - 20–30 километров, продолжительность этапа - трое суток.
Второй этап намечался продолжительностью в трое-четверо суток с продвижением наступающих войск на глубину в 24–35 километров. В ходе его предусматривалось разгромить оперативные резервы врага, выйти главными силами ударных группировок фронта непосредственно на подступы к городу, а подвижными войсками завершить окружение и в последующем разгром остатков харьковской группировки противника.
Этим планом на правое крыло войск Южного фронта возлагалась ответственная задача - прочно прикрыть от ударов с юга наступление Юго-Западного фронта на харьковском направления.
Для разгрома харьковской группировки и овладения городом по решению командующего Юто-Западным фронтом намечалось прорвать оборону противника на двух участках: у Волчанска, Большой Бабки войсками 28-й армии и частью сил 21-й и 38-й армий (всего четырнадцать стрелковых, три кавалерийские дивизии, восемь танковых и одна мотострелковая бригада) и у Верхнего Бишкина, Мироновки - войсками 6-й армии и армейской группы генерала Д. В. Бабкина (всего восемь стрелковых, три кавалерийские дивизии, одиннадцать танковых и две мотострелковые бригады).
В целях непосредственной поддержки наступательных действий пехоты на северном участке сосредоточивались 350 и на южном - 200 танков. После взлома обороны противника общевойсковыми армиями намечалось ввести в прорыв сильные подвижные группы, которые должны были развить успех на направлениях, сходящихся к Харькову. На южном участке наступления подвижная группа 6-й армии состояла из 21-го и 23-го танковых корпусов, имевших в общей сложности 260 танков.
Таким образом, для наступления на Харьков привлекалось девятнадцать танковых бригад, насчитывавших в своем составе 810 боевых машин. Половину из них составляли легкие танки устаревших типов и Т-60. Прорыв обороны противника и развитее успеха наступления в оперативной глубине должна была поддерживать вся фронтовая и армейская авиация.
2-й кавалерийский корпус, 277-я, 343-я стрелковые дивизии и 92-й отдельный тяжелый танковый батальон были выделены в резерв фронта. Они располагались на стыке Юго-Западного и Южного фронтов и в случае необходимости должны были поддержать боевые действия 9-й и 57-й армии Южного фронта, оборонявших южный фас барвенковского выступа.
В соответствии с одобренным Ставкой Верховного Главнокомандования замыслом Харьковской операции и разработанным нами планом операции главком Юго-Западного направления поставил перед войсками Юго-Западного и Южного фронтов задачи, определил их силы и средства, привлекавшиеся для участия в операции, назначил сроки готовности войск к выполнению возложенных на них задач.
10 апреля маршал С. К. Тимошенко издал оперативную директиву согласно которой войска Юго-Западного направления начали перегруппировку и сосредоточение сил.
Конкретные задачи армиям Юго-Западного фронта в предстоящей операции были поставлены еще в первых числах апреля. А 28 апреля Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко издал новую оперативную директиву с внесением некоторых изменений и уточнений в эти задачи. В ней отмечалось, в частности, что противник, удерживая занимаемый рубеж обороны, продолжает накопление резервов в районе Харькова, и делался важный вывод о том, что с наступлением сухой погоды возможна его попытка ликвидировать барвенковский выступ.
Военный совет направления в период подготовки операции обсуждал вопрос оперативного обеспечения наступления левого крыла Юго-Западного фронта на Харьков. Не исключалось, что в ходе операции противник может предпринять удар с юга под основание барвенковского выступа с использованием при этом конфигурации линии фронта, чтобы сорвать наступление нашей южной ударной группировки на Харьков.
Надо прямо сказать, что у нас был ощутимый недостаток сил и средств, их явно не хватало для того, чтобы одновременно и обеспечить достаточную пробивную силу удара на Харьков, и гарантировать отражение возможных контрмероприятий противника. Подкрепления из центра прибывали с большим опозданием и далеко не полностью.
В результате довольно детального обсуждения этого вопроса Военный совет направления пришел к выводу, что удар под основание барвенковского выступа командованием группы армий "Юг" может быть осуществлен в основном за счет выделения для этого сил из состава главной группировки противника, действующей против левого крыла Южного фронта на ворошиловградском и ростовском направлениях.
Именно поэтому командование и штаб Южного фронта должны быть готовы в случае необходимости своевременно усилить оборону своих двух правофланговых армий за счет оперативных резервов, сосредоточенных за левым крылом фронта. При этом было принято также решение использовать в районе Барвенкова дополнительно две-три танковые бригады, которые должны были поступить в состав Южного фронта из резервов Ставки в середине мая.
Командующий Южным фронтом генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский, член Военного совета Л. Р. Корниец и начальник штаба фронта генерал А. И. Антонов в начале апреля были вызваны в Воронеж и получили от главкома полную информацию о предстоящем наступлении на Харьков и конкретные задачи войскам фронта для участия в этой операции. Особое внимание при этом маршал Тимошенко уделил вопросам прочного обеспечения правым крылом Южного фронта наступления левого ударного крыла Юго-Западного фронта на харьковском направлении.
По возвращении в свой штаб генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский 6 апреля издал оперативную директиву. В ней указывалось, что противник в полосе действия фронта усиливает свою группировку на красноармейском и славянско-краматорском направлениях за счет подвоза пополнения из глубины и переброски сил с других направлений. Делался также очень важный вывод о возможности его активных действий в барвенковском направлении.
Основная задача войск Южного фронта этой директивой была определена так: армии фронта прочно закрепляются на занимаемых рубежах, обеспечивая своим правым крылом наступление войск Юго-Западного фронта на харьковском направлении и левым крылом прикрывая ворошиловградское и ростовское направления.
Обеспечение наступления войск Юго-Западного фронта на Харьков от возможных ударов противника на Барвенково возлагалось на 57-ю и 9-ю армии.
57-й армии (командующий генерал-лейтенант Кузьма Петрович Подлас, член Военного совета бригадный комиссар Андрей Иванович Попенко, начальник штаба генерал-майор Андрей Федорович Анисов) директивой командующего фронтом ставилась задача прочно оборонять южный фас барвенковского плацдарма от Царедаровки до Софиевки протяжением в 80 километров. Эта армия имела в своем составе пять стрелковых дивизий, усиленных тремя артполками РГК и одним отдельным танковым батальоном. Средняя оперативная плотность в обороне равнялась 16 километрам на дивизию. Командный пункт армии располагался в Миролюбовке.
9-й армии (командующий генерал-майор Федор Михайлович Харитонов, член Военного совета дивизионный комиссар Константин Васильевич Крайнюков, начальник штаба генерал-майор Федор Константинович Корженевич) было приказано прочно оборонять южный и юго-восточный фасы барвенковского плацдарма на фронте Софиевка, Кантемировка, Красноармейск, Красный Лиман протяжением 96 километров. В составе армии было семь стрелковых дивизий, одна стрелковая и две танковые бригады, пять артиллерийских полков РГК и два батальона противотанковых ружей. Средняя оперативная плотность в обороне равнялась 13 километрам на дивизию. Командный пункт армии располагался в Каменке, в 30 километрах от линии фронта, а вспомогательный пункт управления в Долгенькой, на 10 километров ближе.
В резерв командующего Южным фронтом был выделен 5-й кавалерийский корпус генерала Иссы Александровича Плиева в составе трех кавалерийских дивизий и одной танковой бригады. Он располагался в полосе 9-й армии, в районе населенных пунктов Бражовка, Курулька, Голая Долина.
От командармов и всех командиров стрелковых дивизий командующий фронтом требовал создать прочную оборону, развитую в глубину, с продуманной системой противотанковой защиты, с максимальным развитием инженерных сооружений, противотанковых и противопехотных препятствий и широким приспособлением к обороне населенных пунктов.
В результате внесения в последующем некоторых изменений в группировку войск Южного фронта к 11 мая, то есть накануне перехода наших войск в наступление на Харьков, в 37, 12, 18-й армиях Южного фронта, прикрывавших ворошиловградское направление, были выведены в резерв командующих по одной стрелковой дивизии, а в 56-й армии, обеспечивавшей ростовское направление, 3-й гвардейский стрелковый корпус с одной танковой бригадой.
В резерве командующего Южным фронтом находились в районе Ворошиловграда, за левым крылом фронта, 24-й танковый корпус и три стрелковые дивизии. Там же располагались еще четыре стрелковые дивизии, переданные из резерва Ставки в распоряжение командующего фронтом.
Эти соединения были еще в стадии доукомплектования личным составом и вооружением. Опасаясь возможного прорыва противника на ворошиловградском направлении, Ставка специальной директивой от 14 апреля приказала выделенные в резерв Южного фронта три стрелковые дивизии и три танковые бригады (впоследствии обращенные на формирование 24-го танкового корпуса) не пускать в ход без ее санкции. Это распоряжение касалось и четырех дивизий, поступивших из резерва Ставки в распоряжение Южного фронта.
Наличие такого количества резервов и их сосредоточение за левым крылом Южного фронта, по вашему мнению, обеспечивало прочность обороны на ворошиловградском и ростовском направлениях, где в это время находились основные силы немецко-фашистской группы армий "Юг".
4 мая решением Ставки Верховного Главнокомандования оперативная группа Юго-Западного направления была реорганизована в штаб направления. Все командующие родами войск и начальники служб по-прежнему совмещали в одном лице должности и по фронту, и по направлению. Я стал начальником штаба направления, сохранив за собой должность начальника штаба Юго-За-падного фронта. Новый орган управления остался в прежнем сокращенном штатном составе.
В первых числах мая главком, член Военного совета, командующие родами войск фронта и я побывали в 28-й в 6-й армиях, которые должны были в наступлении на Харьков сыграть главную роль. На протяжении нескольких дней мы проверяли в этих объединениях планирование операции и подготовку войск к наступлению.
Одновременно по указанию Военного совета специально выделенная группа работников политуправления фронта провела совместно с армейскими и войсковыми офицерами большую работу в частях и соединениях этих армий, направленную на подъем политико-морального состояния и боевого духа личного состава войск, их готовности вступить в смертельную схватку с врагом, чтобы освободить от фашистской оккупации родную советскую землю.
Для всесторонней подготовки операции мы имели относительно мало времени. К тому же все мероприятия по ее подготовке велись в условиях сложной боевой обстановки и несвоевременного поступления в войска занаряженных центром подкреплений. Наряду с руководством непрекращающимися на различных участках фронта боевыми действиями приходилось большое внимание уделять приему прибывающего из центра маршевого пополнения, стрелкового и артиллерийского вооружения, танков и самолетов, боеприпасов и других средств материального обеспечения.
Начавшаяся в первой половине апреля перегруппировка войск проходила в трудных условиях, она протекала в разгар весенней распутицы. Разлив рек, отсутствие дорог с твердым покрытием и железнодорожных линий на соответствующих направлениях затрудняли передвижение и переброску войск и их своевременный выход в назначенные районы. Одновременно с перегруппировкой приходилось принимать и выводить в районы развертывания прибывающие к нам из резервов Ставки войска, а также заниматься формированием и боевым сколачиванием ряда новых частей и соединений.
Большую работу провели штабы и управления фронтов по формированию танковых корпусов. В соответствии с директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 17 апреля нами было создано за счет использования имевшихся на фронтах танковых бригад три таких корпуса (21, 22 и 23-й) для Юго-Западного фронта и один, 24-й, для Южного фронта. Формирование и боевое сколачивание этих танковых соединений отнимало немало времени и усилий у командования, штабов, политического аппарата и тыловых органов фронтов.
Переход войск Юго-Западного фронта в наступление на Харьков сначала намечался на 4 мая, но затем мы вынуждены были перенести его на 12 мая из-за несвоевременного поступления пополнения личным составом и вооружения.
Обратимся теперь к рассмотрению того, что происходило в стане врага.
Прежде всего, как оценивалась гитлеровским командованием сложившаяся к весне общая военно-политическая обстановка на советско-германском фронте, какие стратегические планы вынашивались им накануне новой кампании?
Война фашистской Германии против Советского Союза продолжалась уже почти целый год. После понесенных в кровопролитных сражениях огромных потерь немецко-фашистская армия, по свидетельству самих немцев, в преддверии летней кампании 1942 года выглядела значительно слабее, чем перед началом войны.
Невзирая на тотальную мобилизацию промышленности, производившей вооружение, боевую технику, боеприпасы, и на проведение ряда решительных мер по укомплектованию войск личным составом, гитлеровскому командованию все-таки не удалось к началу весенне-летней кампании добиться восстановления былой боеспособности своей армии как в количественном, так и в качественном отношении.
Это отчетливо видно из справки штаба оперативного руководства верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) от 6 июня 1942 года о состоянии вооруженных сил Германии. В ней указывалось, что на 1 мая 1942 года сухопутные войска на советско-германском фронте имели некомплект в 625 тысяч человек, хотя с 22 июня 1941 года по 1 мая 1942 года они получили 1 миллион человек пополнения. В соединениях группы армий "Юг" было около 50 процентов, а в группе армий "Центр" и "Север" около 35 процентов первоначальной боевой численности пехоты. К началу летней кампании предполагалось довести пехотные соединения группы армий "Юг" до штатной боевой численности, а в группах армий "Центр", и "Север" лишь до 55 процентов их первоначального боевого состава. Далее в справке говорилось: "Танковые дивизии групп армий "Центр" и "Север" будут иметь только по одному танковому батальону. Маневренность войск значительно снизилась из-за высоких потерь в автомашинах и лошадях, которые не могут быть восполнены… ВВС: количество боеготовых самолетов снизилось в среднем на 50–60 процентов от уровня, существовавшего на 1 мая 1941 г. В зенитной артиллерии сильно возросла материальная часть, но недостает людей". Вывод гласит: "Боеспособность вооруженных сил в целом ниже, чем весной 1941 г., что обусловлено невозможностью в полной мере обеспечить их пополнение людьми и материальными средствами".
Неудивительно, что в то время очень и очень многое из этих крайне необходимых нам данных не было известно советскому командованию. Условия тогда были таковы, что Ставка и Генеральный штаб не получили еще возможности с требуемой полнотой и определенностью вскрыть истинное состояние вооруженных сил гитлеровской Германии.
Весьма характерно, что к началу летней кампании 1942 года благодаря героическим усилиям Коммунистической партии и советского народа общая численность нашей Действующей армии возросла до 5,1 миллиона человек, в ее составе насчитывалось 44900 орудий и минометов, почти 3900 танков, около 2200 боевых самолетов. Фашистская же Германия и ее союзники к этому времени имели на советско-германском фронте 6,2 миллиона человек, около 3230 танков и штурмовых орудий, почти 3400 боевых самолетов и до 57 тысяч орудий и минометов.
Сравнивая приведенные данные, мы видим, что превосходство в людях по-прежнему было на стороне противника.
Некоторое количественное и большое качественное превосходство в боевых самолетах давало серьезное преимущество немецкому командованию, поскольку сохранялось подавляющее господство вражеской авиации в воздухе. Красная Армия имела заметное превосходство в количестве танков, но значительная часть нашего бронетанкового парка по своим боевым качествам уступала немецкому.
При подготовке летней кампании 1942 года немецко-фашистское командование понимало, что оно не располагает достаточными силами для достижения победы над Советским Союзом путем нанесения одновременных ударов на всех трех основных стратегических направлениях - северном, центральном и южном, - как это было перед началом агрессии против нашей страны.