Продолжалась и писательская деятельность Ивана Никитича. В 1839 году по его сценарию на сцене Александринского театра были поставлены две пьесы: "Кремлевский солдат" и "Сцены в Москве в 1812 году", которые имели успех, в особенности первая. В 1839 году из-под его пера вышли "Письма из Бородина от безрукого к безногому инвалиду". Была издана брошюра под названием "Переписка и рассказы русского инвалида", которая затем переиздавалась в 1841 и 1844 годах. Характерными особенностями произведений И. Н. Скобелева, которые в силу его малограмотности подвергались исправлению со стороны его друга Н. И. Греча, были оригинальная форма и простота изложения материала, который был доступен и понятен всем, от вельможи до простолюдина. Об этом писали многие литературные критики того времени, в том числе С. Д. Григорович в своей книге "Русские знаменитые простолюдины", изданной в Санкт-Петербурге в 1860 году.
В наставлении к своему сыну Скобелев-дед писал: "Советую не забывать, что ты не более как сын русского солдата и что в родословной твоей первый, свинцом означенный кружок – вмещает порохом закопченную фигуру отца твоего, который потому только не носил лаптей, что босиком бегать было ему легче. Впрочем, фамилию свою можешь ты не краснея произносить во всех углах нашего обширного Отечества. И сей, исключительно важнейший для гражданина шаг, ты, не употребляя собственного труда, уже сделал, опершись на бедный полуостров грешного тела отца своего, который пролил свою кровь за честь и славу Белого Царя и положил фунтов пять костей на престол милого Отечества".
Он умер в 1849 году, оставив добрую память в сердце своего внука.
Отец будущего полководца – Дмитрий Иванович Скобелев родился 5 октября 1821 года и был записан, как дворянин Калужской губернии и сын генерала. В юности он воспитывался в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. После ее окончания в 1838 году начал строевую службу унтер-офицером самого привилегированного в русской армии лейб-гвардии Кавалергардского полка, где в 1840 году был произведен в корнеты. Вскоре после этого молодой гвардейский офицер женился на дочери отставного поручика Полтавцева Ольге Николаевне – выпускнице Смольного института. Она была очень образованной, красивой и умной девушкой, знала французский язык в совершенстве и обладала отменным вкусом. Современникам запомнилась ее внешность: брюнетка среднего роста с умным энергичным и добрым лицом. У Ольги было еще две сестры. Одна из них была замужем за графом Адлербергом – бывшим министром двора, другая – за графом Барановым. 17 сентября 1843 года у них родился сын, которого назвали Михаилом.
Служба в гвардии и связи при дворе сыграли свою роль. В 1846 году Д. И. Скобелев был назначен адъютантом к военному министру генерал-адъютанту князю А. М. Чернышеву, состоя при котором исполнял различные поручения по сбору справочных данных и по следственным делам. В 1849 году, в чине штаб-ротмистра, был назначен флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству и командирован по Высочайшему повелению в города Вильно и Бобруйск для производства следствия по делу о побеге рекрутов, которые должны были призываться на военную службу с территории Литвы и Белоруссии. Но, к его счастью, события в Венгрии избавили его от этого дела.
В 1849 году Д. И. Скобелев принял участие в Венгерской кампании. Он был назначен в 5-й пехотный корпус в Трансильванию "для военных действий и для наблюдения за исправностью снабжения оного корпуса всем необходимым". С 9 июня по 7 августа Дмитрий Иванович находился в составе действовавших войск и участвовал в ряде сражений. За боевые заслуги и проявленную храбрость он был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом, орденом Св. Анны 2-й степени, а также австрийским орденом железной короны 3-й степени, а в 1850 году произведен в ротмистры.
Вернувшись с Венгерского похода, Д. И. Скобелев был направлен в командировку и "находился на смотрах и ученьях в Сувалках, Ковно, Белой Церкви, Варшаве, Елизаветграде, Чугуеве и Вознесенске". В 1851 году он был прикомандирован к Кавалергардскому полку для прохождения строевой службы и оставался в нем до июня 1852 года, выполнив за этот промежуток времени целый ряд разнообразных служебных командировок в губерниях Архангельской, Таврической, Херсонской, Екатеринославской и Могилевской.
В конце февраля 1853 года Д. И. Скобелев по высочайшему повелению был командирован в город Севастополь для переведения на военное положение 13-й пехотной дивизии. Исполнив это назначение и произведя подробный осмотр военно-госпитальных учреждений в Севастополе, Кинбурне, Симферополе, Перекопе, Феодосии, Керчи и Херсоне, он, в связи с началом Крымской войны, отправился с названною дивизией морем на Кавказ. Здесь Скобелев участвует в сражении при Баяндуре, находясь под начальством князя Орбелиани, и значится в списке "особенно отличившихся". Наградой офицеру становится Золотая шпага с надписью "За храбрость".
Затем Дмитрий Иванович участвовал в Баш-Кадыкларском сражении, за отличие в котором был произведен в полковники и награжден орденом Св. Анны 2-й степени с короною. В 1854 году он, командуя тремя сотнями кубанских казаков, проводит ряд успешных боев против турок, за что был награжден орденами Святого Владимира 3-й степени и Святого Георгия 4-й степени.
В 1855 году по высочайшему повелению Д. И. Скобелев назначается исправляющим должность походного атамана донских казачьих полков, расположенных в Финляндии. Правда, в этой должности он оставался недолго. Уже в следующем году он был назначен командиром вновь формировавшегося Елисаветградского драгунского принца Карла Баварского полка, а в 1857 году – командиром лейб-гвардии Конно-гренадерского полка. За хороший вид и выправку гренадер на императорском смотре в 1858 году ему был пожалован перстень с вензелевым изображением Высочайшего имени, а вскоре после этого состоялось его назначение на должность командира собственного Его Величества конвоя, с зачислением по гвардейской кавалерии и с оставлением в звании флигель-адъютанта. А в 1860 году Д. И. Скобелев был произведен в генерал-майоры, с назначением в свиту Его Величества.
Но, как видно, придворная жизнь мало привлекала генерала. В 1864 году по собственному прошению Д. И. Скобелев был отчислен от должности командира собственного Его Величества конвоя, правда, с оставлением в свите Его Величества и с сохранением мундира лейб-гвардии казачьих эскадронов собственного Его Величества конвоя.
В 1869 году Дмитрий Иванович произведен в генерал-лейтенанты, назначен заведовать ротой дворцовых гренадер. В январе 1877 года он возглавил вновь сформированную Кавказскую казачью бригаду и командовал ею до перехода русских войск через Дунай, а за отличие под Плевной был награжден орденом Белого Орла с мечами. В 1878 году Дмитрий Иванович участвовал во взятии Филипополя, за что получил орден Святого Георгия 3-й степени. В 1878 году он вновь был назначен состоять при генерал-инспекторе кавалерии.
Возможно, этот человек действительно не очень стремился к военной карьере. По мнению некоторых людей, знавших Дмитрия Ивановича, его больше интересовали дом, хозяйство, дети: он был достаточно богатым человеком, владельцем 40 000 десятин земли. Когда семейство собиралось в своем родовом поместье Спасское-Заборово Ряжского уезда Рязанской губернии, знаменитый сын часто подшучивал по этому поводу над отцом. Тот вроде бы досадовал, но был безмерно рад за сына, за его успехи и воинский талант.
Между отцом и сыном Скобелевыми, по мнению знавших их людей, отношения были по крайней мере странными. Они любили друг друга и в то же время нередко вели себя как враги. Старший Скобелев ревновал сына к успешной карьере и постоянно упрекал молодого и неразборчивого в связях. Младший называл отца скрягой, постоянно клянчил у него деньги и откровенно дразнил. Они были в равных чинах, но младший Скобелев уже имел два Георгиевских креста и во второй части Русско-турецкой войны командовал большими отрядами.
– Я по служебному положению старше тебя, – говорил сын.
– А я тебе денег не дам, – парировал Скобелев-старший.
– Как это не дам? – удивлялся сын.
– А так, не дам. Живи на жалованье…
– Но, папа, я без твоей поддержки, без твоего совета жить не смогу.
– Куда уж там… – смягчался Дмитрий Иванович. – Стать генералом еще не значит – быть генералом. А этот чин обязывает многому. Но, все равно, денег не дам.
У Михаил Дмитриевич никогда не было денег. Когда они у него появлялись, он раздавал их щедрой рукой налево и направо. Когда денег не было, брал в долг. При этом забывал, кто ему должен и кому должен сам.
Однажды, когда отец в очередной раз отказал сыну в деньгах, Михаил Дмитриевич заявил:
– Я, отец, твоей скупости всей своей карьерой обязан.
– Как это так? – удивился отец.
– А так. Когда закрыли университет, я хотел ехать доучиваться за границу, – рассказывал Скобелев. – Но ты, отец, не дал мне на это денег, и я вынужден был поступить юнкером в кавалергарды. Там ты мне тоже не дал денег, и я вынужден был перевестись в гусары и направиться в Польшу. В гусарах ты меня тоже не поддержал.
– Не поддержал? – переспросил Скобелев-старший. – Но только постоянно твои долги оплачивал.
– Какие-то гроши, – уточнил сын. – А по-настоящему не поддерживал, и я вынужден был перевестись в Тифлис. Но там жизнь оказалась дорогая, и я перевелся в Туркестан. Потом твоя жадность загнала меня в Хиву, а затем – еще дальше – в Фергану.
– Именно Туркестан и Фергана тебя человеком сделали, – парирует Дмитрий Иванович.
В то время отец постоянно интересовался делами сына, переживал за него. Когда узнал, что Михаил Дмитриевич заболел, был очень расстроен.
Скобелев-старший и в самом деле был скуповат. Когда он умер, сыну достались большие суммы.
Однажды на позиции Скобелев-младший прогуливался с офицерами. Неожиданно появился отец. Офицеры забеспокоились.
– Сейчас отец уйдет, – пообещал Михаил Дмитриевич.
Он подошел к отцу и начал просить денег.
Скобелев-старший поспешно ушел с позиции.
Для крестьян, проживавших в окрестностях, Дмитрий Иванович запомнился все-таки рачительным хозяином. Он достроил в имении так называемый "большой дом" и "маленький", в котором обычно жил и работал Михаил Дмитриевич Скобелев, когда наведывался в отчие края. Он построил каменный скотный двор, выписал и развел чистопородный скот, посадил прекрасный парк. Хозяйство он вел сам и поднял его на большую высоту, как писал Доброхотов. При нем произошло освобождение крестьян от крепостной зависимости. В дошедших до нас преданиях крестьяне о нем отзывались как о хорошем хозяине, скуповатом, но, однако, никогда не обижающем крестьян.
Скончался Дмитрий Иванович внезапно на 59-м году жизни 27 декабря 1879 года и был похоронен в церкви села Спасское-Заборово.
Матерью М. Д. Скобелева была Ольга Николаевна, урожденная Полтавцева. По воспоминаниям современников, она была образованной и умной женщиной, отличалась властным и настойчивым характером.
Мать пользовалась огромной любовью сына и сама его очень любила. Она даже посещала Михаила Дмитриевича в походной обстановке. После смерти мужа она отправилась на Балканы, где руководила болгарским Красным Крестом, открывала приюты и школы для детей.
Семья часто проживала в своем имении, и окрестные крестьяне хорошо запомнили Ольгу Николаевну как "мать помещика, понимавшую крестьянскую нужду". Еще она собрала за 20 лет в своем доме большую библиотеку, составила на нее каталог, много времени уделяла детям, их воспитанию. Когда семейство собиралось в своем имении, то дом наполнялся шумом и гостями: к Дмитрию Ивановичу приезжали однополчане, к Михаилу Дмитриевичу – товарищи, к дочерям – многочисленные подруги.
6 июля 1880 года она была зверски убита на территории Восточной Румелии, когда занималась в тех местах благотворительностью и исполнением ряда поручений сына. Убийство произошло из корыстных побуждений подчиненным М. Д. Скобелева офицером А. А. Узатисом. Доброхотов, собиравший материал о Скобелевых, считал, что тот не знал, на кого напала шайка, иначе он не позволил бы совершиться злодеянию. Узнав же, – покончил с собой.
В журнале "Болгарская женщина" за 1964 год генерал-лейтенант Иван Винаров опубликовал статью об Ольге Николаевне, где говорилось о намеренном нападении на эту замечательную русскую женщину, которая много сделала для детей и обездоленных граждан Болгарии. Кому-то надо было прекратить ее полезную деятельность, благодаря которой еще больше увеличивалась любовь болгарского народа к своим русским освободителям.
Смерть Ольги Николаевны поразила ее сына – Михаила Дмитриевича, горячо любившего свою мать; он плакал как младенец и не выходил весь день из своей палатки. Похоронили ее в родовом имении в церкви.
После смерти родителей Михаил Дмитриевич, в их память, заказал художнику Тюрину иконы их святых покровителей – Св. Дмитрия Ростовского и Св. равноапостольной княгини Ольги. Вначале они были предназначены для церкви в родном имении, но так как художник в лицах святых изобразил родителей генерала, Михаил Дмитриевич не отдал их в церковь. Со временем на этих портретах, оставшихся в доме Скобелева, тем же художником были изображены одежды, в которых обычно ходили родители.
Долгое время портреты-иконы украшали дом Скобелевых, находившийся в деревне Спасской. Но после революционных бурь они исчезли. Где находятся эти портреты сейчас – неизвестно.
Михаил был единственным сыном в семье Дмитрия Ивановича Скобелева. Кроме него в семье еще три дочери: Надежда, Ольга и Зинаида.
Старшая – Надежда Дмитриевна была замужем за князем К. Э. Белосельским-Белозерским, средняя, Ольга Дмитриевна, за В. П. Шереметевым, младшая, Зинаида Дмитриевна, за его высочеством Евгением Максимилиановичем, князем Романовским, герцогом Лейхтенбергским, сыном покойной великой княгини Марии Николаевны и герцога Лейхтенбергского.
Таким образом, родословная М. Д. Скобелева буквально насыщена громкими именами людей, которые играли видную роль в истории России второй половины XIX века. С одной стороны, родственные связи всегда помогали Михаилу Дмитриевичу успешно решать различные служебные и житейские задачи, с другой – накладывали на него дополнительную ответственность, так как нужно было "соответствовать". Но в те времена, безусловно, первое имело несравнимо большее значение, чем второе.
Детство и юность
Михаил Дмитриевич Скобелев родился 17 сентября 1843 года. Он был внуком генерала от инфантерии и сыном блестящего гвардейского офицера, семья которого имела родственные связи в высшем российском обществе и непосредственно при императорском дворе. И дед и отец делали все от них зависящее для того, чтобы воспитать Михаила настоящим мужчиной.
Но отцу некогда было заниматься воспитанием сына. Пока Дмитрий Иванович ездил по своим командировкам, его воспитанием занимался дед и ключарь Петропавловского собора Григорий Добротворский.
Но когда отец возвращался из очередной длительной командировки – маленький Миша был полностью под его влиянием. И это неудивительно. Личность отца – не менее примечательная, чем Ивана Никитича. Огромный лоб, окладистая борода, могучий рост и сильный, заставлявший колебаться пламя свечей голос. С его появлением дом наполнялся шумом, шутками.
Маленький Миша с большим нетерпением ждал, когда отец, дед и его друг усядутся в кресла и начнут рассказывать забавные истории, а потом, к великой радости, на его глазах разыграют спектакль, в котором непременным участником становился и он сам. Можно представить, что это были за спектакли.
Дядька Григорий, водрузив крестника на спину, с могучим "ржанием" скакал по большому дому, не жалея коленей. Дед, обладавший незаурядным даром перевоплощения, удачно изображал то турецкого пашу, из-под чалмы которого выглядывали испуганно бегавшие глазки, то коменданта Парижа, сдающего ключи от французской столицы. Завершая "сражение", неразлучная троица дружно распевала:
Взвейтесь, соколы, орлами!
Полно горе горевать.
То ли дело под шатрами
В поле лагерем стоять.
Разве в юной душе не запечатлелись эти импровизированные баталии? Разве детское сердечко не билось учащенно, внимая рассказам о пути, пройденном Россией?
Семья Скобелевых жила в Петербурге, а на лето выезжала в имение Спасское, находившееся в Рязанской губернии. Воспитанием юного Михаила занимался немец-гувернер. И маленький Миша, который воспитывался под впечатлением о военных подвигах его отца, постоянно "воевал" с учителями и гувернерами.
Гувернер-немец оказался человеком грубым и жестоким, он бил мальчика прутом за плохо выученный урок и за всякий другой пустяк. Миша Скобелев, который с детских лет отличался буйством и своенравием, сердился и негодовал. Между гувернером и воспитанником возникла вражда. Однажды гувернер, который ухаживал за какой-то дамой, отправляясь к ней, надел фрак, цилиндр, новые перчатки. Михаил, видя приготовления немца, измазал ручку двери ваксой, которой гувернер испортил свою одежду. Свидание не состоялось.
В 12 лет Миша влюбился в деревенскую девочку такого же возраста. Но когда он катался с ней верхом, встретил гувернера. Тот за какую-то провинность отругал мальчика и даже при девочке ударил его по щеке. В ответ юный Скобелев плюнул немцу в лицо и ударил по щеке. После этого их дальнейшее совместное проживание стало невозможным.
Дмитрий Иванович, вернувшись из походов, нашел обучение и воспитание сына неудовлетворительными. Немец получил расчет и навсегда исчез из жизни Скобелевых. Но и Михаил был подвергнут самому суровому экзамену на знание различных дисциплин и по физической подготовке. После этого экзамена суровый полковник заявил жене, что ни ликом, ни телом, ни норовом их сын для военной службы не подходит и поэтому его нужно готовить к другому виду деятельности. При этом вопрос о получении хорошего образования был поставлен на первое место.
На одном из великосветских приемов Д. И. Скобелеву был представлен владелец парижского пансиона Дезидерия Жирарде, который пользовался хорошей репутацией среди русских аристократов. Полковнику он понравился тем, что имел хорошие манеры, сдержанно рассуждал на разные темы и прекрасно владел русским языком. После этой встречи судьба Михаила была решена, и вскоре он оказался в Париже.
Учеба в пансионе Михаилу пришлась по душе. Жирарде оказался не только хорошим организатором обучения, но и душевным, отзывчивым человеком. Вскоре учитель и ученик по-настоящему сдружились.
Спустя год в Париж навестить сына приехала Ольга Николаевна Скобелева. В письме мужу она писала: "Нашему старому другу (Жирарде. – Авт.) мы обязаны тем, что Миша стал сдерживать свою пылкую натуру. Наставник развил в нем честные инстинкты и вывел его на верную дорогу…"
Сам Жирарде о своем воспитаннике отзывался так: "Михаил Дмитриевич в детстве был очень умный, бойкий мальчик, очень самостоятельный, любознательный и любил выводить свои решения". В то же время наставник считал, что "он плохо кончит… потому, что он сумасшедший, этот юноша!" Имелось в виду то, что юный Михаил часто возмущался и восставал против общепринятых правил, не всегда проявлял должный такт не только к своим товарищам, но и к воспитателям.