Начальник политотдела 18-й армии Леонид Ильич Брежнев, находясь у десантников Черноморского флота, вместе с командирами проверял боевую готовность к смелым и неожиданным операциям, интересовался жизнью бойцов, их моральным духом.
Л. И. Брежнев часто проводил беседы с воинами, совещания с командирами и политработниками, бывал на партийных и комсомольских собраниях, вручал молодым коммунистам партийные билеты.
Однажды катер, на котором шел на Малую землю начальник политотдела 18-й армии Полковник Л. И. Брежнев, наскочил на мину. Взрывной волной Л. И. Брежнева выбросило в море, и он потерял сознание. Благодаря смелости и находчивости матросов жизнь начальника политотдела была спасена.
К сожалению, у нас часто менялись начальники штабов фронта. За короткий период на этом ответственном посту сменилось несколько человек. Возглавлял штаб А. И. Субботин. Его сменил П. И. Бодин, затем - А. И. Антонов. Но каждый из них внес свой вклад в разработку планов обороны Кавказа.
Алексей Иннокентьевич Антонов являлся одним из крупных штабных работников Советских Вооруженных Сил. Участник боев против Деникина, член партии с 1928 года, он прошел большой путь военной службы от начальника штаба дивизии до начальника штаба округа. В августе 1941 года А. И. Антонов был назначен начальником штаба Южного фронта. На этом посту он находился до середины 1942 года. В начале 1943 года Алексей Иннокентьевич был назначен первым заместителем начальника Генерального штаба, а в феврале 1945 года возглавил Генеральный штаб.
Много сложных проблем пришлось решать начальнику инженерных войск Закфронта генералу А. В. Бабину. Этот неутомимый человек, крупный специалист инженерного дела сумел на практике показать свои незаурядные способности. Весь свой богатый опыт отдавал порученной ему работе, делал все, чтобы наглухо закрыть подступы к Северному Кавказу для танковых колонн и моторизованной пехоты врага.
Однажды генерал А. В. Бабин обратился в штаб фронта с просьбой - срочно выделить взрывчатку, которая требовалась для подрывных работ. Дело, как говорят, "горело", а ожидание, пока взрывчатка придет с Урала через Каспий на Кавказ, означало провал задуманной операции. Совместно с руководством Бакинской партийной организации генерал Бабин организовал производство взрывчатки в Баку.
В короткий срок в предгорьях были возведены инженерные оборонительные сооружения, опоясавшие Кавказский театр военных действий. Это были недели, которые никогда не забудутся. Люди работали до изнеможения, тряпками обматывали кровавые мозоли на руках, оставались без пищи и сна по нескольку суток, выдерживали массированные налеты вражеской бомбардировочной авиации, ночами работали при луне и при свете костров.
Меня окружали люди и старше, и моложе по возрасту, сроку службы в рядах Советской Армии, разные по складу характера, спокойные и рассудительные, порывистые и темпераментные. Большие и малые военачальники составляли четкий слаженный ансамбль, без которого невозможна основанная на глубоком доверии и взаимопонимании работа всех звеньев управления войсками.
* * *
Вопросы руководства войсками Закавказского фронта постоянно находились в центре внимания ГКО, Ставки Верховного Главнокомандования, Генерального штаба.
Как известно, 10 июля 1941 года была перестроена система руководства вооруженными силами. Государственный Комитет Обороны преобразовал Ставку Главного Командования в Ставку Верховного Командования. В состац Ставки вошли: И. В. Сталин, В. М. Молотов, маршалы С. К. Тимошенко, С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников, генерал Г. К. Жуков.
В совместном постановлении Президиума Верховного Совета СССР, Центрального Комитета ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров СССР 30 июня 1941 года говорилось: "Ввиду создавшегося чрезвычайного положения и в целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР для проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину, признали необходимым создать Государственный Комитет Обороны под председательством т. Сталина И. В.
В руках Государственного Комитета Обороны сосредоточивается вся полнота власти в государстве. Все граждане и все партийные, советские, комсомольские и военные органы обязаны беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны".
Рабочим органом Ставки был Генеральный штаб. Он квалифицированно осуществлял подготовку новых формирований, умело и оперативно разрабатывал проекты директив и приказов Верховного Главнокомандования, руководил работой главных штабов различных видов вооруженных сил и родов войск.
Большое внимание обороне Северного Кавказа и Закавказья уделял Верховный Главнокомандующий.
Еще в 1938 году при моем назначении на должность командующего войсками Закавказского военного округа И. В. Сталин несколько раз настойчиво подчеркнул:
- Тщательно готовьте войска, товарищ Тюленев. В будущем в этом районе возможен и горный театр военных действий… Горная война - это сложное дело. Она обусловлена рядом существенных факторов - бездорожьем, высокогорьем, плохим снабжением боеприпасами, продовольствием. Как можно лучше в деталях изучайте методы ведения альпийской войны.
Я родился и вырос на Кавказе и знаю, что значит в горах смекалка, твердость духа, трезвый расчет… Эти качества и должны быть у ваших воинов. А главное на Кавказе - это дороги. Горцы правильно говорят: "Когда есть дорога, горы и равнины по-соседству живут". Все дороги и перевалы Кавказа у вас должны быть под строгим контролем.
Конечно, для Сталина Кавказ - "колыбель". Но вся последующая жизнь И. В. Сталина связана с Россией, с многонациональной страной Советов.
Лично я познакомился с И. В. Сталиным еще в годы гражданской войны. Помню, штаб Первой конной размещался в селе Великая Михайловка Старо-Оскольского района. К нам прибыло командование Южным фронтом: А. И. Егоров и И. В. Сталин. Они знакомились с состоянием войск, беседовали с командирами и бойцами. Я тогда выполнял обязанности начальника разведки армии.
Знакомясь со мной, Сталин спросил полушутя:
- Что, Тюленев, где лучше, в кавалерии или в разведке?
- Конечно в кавалерии, товарищ член Реввоенсовета, - ответил я. - Порой так бывает, подает трубач сигнал: "Седлать коней", а у меня, как у лошади, ноги тоже начинают выделывать пируэты. Привык к седлу.
Ответ, вероятно, понравился Сталину. Он весело рассмеялся.
После этого мне приходилось еще много раз встречаться и беседовать с И. В. Сталиным: в Кремле, на совещаниях, на заседаниях командующих военными округами, у него на даче. На все время врезалась в память одна черта его характера - исключительная простота и скромность.
В 1939 году, после освободительного похода в Западную Украину, я был вызван в ЦК и принят Сталиным. Он внимательно расспрашивал меня о том, как проходил поход, о трудностях его, об отношении населения Западной Украины к Красной Армии и Советской власти, задавал на первый взгляд второстепенные вопросы. В конце беседы он одобрительно сказал:
- Вы правильно поняли политику нашей партии, когда вас назначали на должность командующего механизированной группой войск в Западной Украине. У вас была задача - двинуться навстречу немецко-фашистским войскам, остановить их продвижение на Восток, обеспечить безопасность населения.
Люди, какой бы национальности они ни были, должны почувствовать коренную разницу между Красной Армией и полчищами захватчиков. Наша армия - армия-освободительница. Этот ленинский завет должен помнить каждый боец и командир.
…Но я снова возвращаюсь к своей мысли - о горной войне. 20 августа 1942 года И. В. Сталин в директиве Ставки Верховного Главнокомандования, словно чувствуя сложность создавшейся обстановки, еще раз напомнил тот разговор о трудностях горной войны: "Противник стремится вторгнуться в пределы Закавказья и для достижения этой цели не ограничится действиями крупных сил на основных операционных направлениях.
Враг, имея специально подготовленные горные части, будет использовать для проникновения в Закавказье каждую дорогу и тропу через Кавказский хребет, действуя как крупными силами, так и отдельными группами… Глубоко ошибаются те командиры, которые думают, что Кавказский хребет сам по себе является непроходимой преградой для противника. Надо крепко запомнить вам, что непроходимым является тот рубеж, который умело подготовлен для обороны и упорно защищается. Все остальные преграды, в том числе и перевалы Кавказского хребта, если их прочно не оборонять, легко проходимы, особенно в данное время года.
Исходя из этого, Ставка требует наряду с созданием прочной обороны на основных операционных направлениях немедленно усилить оборону Главного Кавказского хребта и особенно Военно-Грузинскую, Военно-Осетинскую и Военно-Сухумскую дороги, исключив всякую возможность проникновения противника на этих направлениях".
Осуществляя свой план, командующий группой армий "А" Клейст приказал генералу Конраду силами 1 и 4-й альпийских дивизий выйти на Главный Кавказский хребет и захватить основные горные перевалы. К 14 августа части горнострелковой дивизии "Эдельвейс" генерала Губерта Ланца продвинулись в районы Верхняя Теберда, станиц Зеленчукская и Сторожевая. Егеря дивизии генерал-майора Эгельзеера заняли станицу Ахметовскую и начали движение на перевалы.
Самый удобный и короткий путь на Сухуми, Кутаиси лежал через Клухорский, Марухский и Санчарский перевалы, причем преодолеть их легче было в летнее время. Поэтому сюда и были брошены главные силы 49-го горнострелкового корпуса противника. В связи с тем, что центральный район Закавказского фронта, проходивший по высокогорной цепи Главного Кавказского хребта, оборонялся незначительными силами, врагу удалось занять перевалы Клухор, Санчаро, Марухский и кое-где выйти на их южные склоны.
Создалась угроза прорыва противника к морю. Фашисты находились всего в 30–40 километрах от столицы Абхазии - Сухуми.
Анализируя сейчас причины захвата врагом этих важных перевалов, следует сказать, что в этом была немалая доля вины командования и штаба Закавказского фронта, опрометчиво решивших, что перевалы сами по себе недоступны для противника. Некоторые из нас считали главной задачей войск фронта - оборону Черноморского побережья, где были развернуты основные силы 46-й армии. А она, в свою очередь, неправильно организовала оборону перевалов и попросту "проспала" их. Врага нужно было встретить на склонах гор, а не ждать пока он поднимется.
На эльбрусском направлении бои начались в середине августа. Передовые отряды немецкой горнострелковой дивизии "Эдельвейс" к 18 августа с боями вышли на южные склоны Эльбруса, захватили перевалы Хотю-тау, Чипер-азау и туристские базы "Кругозор" и "Приют одиннадцати".
На заоблачной вершине Эльбруса гитлеровцы решили установить свой флаг. К этой символической операции они готовились давно и тщательно. Для подъема флага на Эльбрус они выделили несколько альпийских рот. Кинооператоры армейской хроники должны были запечатлеть на пленку водружение флага на вершине. Всю эту процедуру намечалось показать на экране Гитлеру.
Фашистская пропаганда рекламировала это событие как чрезвычайный подвиг. Берлинские газеты писали: "Покоренный Эльбрус венчает конец павшего Кавказа".
21 августа горные стрелки подняли на Эльбрусе фашистский флаг, но развеваться ему над высочайшей вершиной Кавказа пришлось недолго. Группа советских воинов-альпинистов ночью в снегопад и сильный мороз под командованием военинженера 3-го ранга А. М. Гусева с боем прорвалась на вершину двуглавого великана, и на ней затрепетал алый советский флаг…
Попытку противника спуститься в Баксанское ущелье к верховьям горной реки Ингури отразили подразделения 8-го моторизованного полка НКВД и 63-й кавалерийской дивизии. Враг был отброшен к "Приюту одиннадцати", перевалу Чипер-азау и перешел к обороне.
…Опережая события, хочется сказать о комсомольцах и молодежи Кабардино-Балкарии, по инициативе которых в Приэльбрусье после войны открыт самый высокогорный в нашей стране музей боевой славы. Его экспонаты - многочисленные фотографии, карты, личные вещи, дневники и письма командиров, бойцов и политработников рассказывают о защитниках Кавказа, об их ратных подвигах на заснеженных и ледяных склонах Эльбруса. Ежегодно в Приэльбрусье, которое стало сейчас всемирно известной зоной отдыха, собираются бывшие воины-кавказцы. Они вспоминают минувшие боевые дни и совершают восхождение на вершину Эльбруса.
Не забыт и подвиг защитников Марухского перевала. По решению комсомольцев Карачаево-Черкесии и Грузии среди вечных льдов сооружен памятник Славы, а сам Марухский перевал стал не просто перевалом на туристском маршруте, а перевалом-памятником.
Но вернемся снова к событиям, которые происходили осенью 1942 года в предгорьях Кавказа.
16 августа наши части под давлением превосходящих сил противника отошли на Пятигорск. Отбивая ожесточенные атаки, они нанесли врагу значительные потери. 20 с лишним танков, бронетранспортеры, автомашины и свыше тысячи трупов оставили гитлеровцы на подступах к городу.
К этому времени фашистские войска усилили нажим на Прохладную.
По указанию Ставки против наступавших частей противника были выдвинуты два передовых отряда: майора Корнеева в составе четырех мотострелковых рот и шести орудий и генерал-майора Тимофеева, в который входили Ростовское артиллерийское, Новочеркасское кавалерийское училища, две пулеметные роты Орджоникидзевского пехотного училища, курсы "Выстрел", мотострелковый и минометный батальоны, 12-й учебный мотополк.
Эти отряды заняли оборону на участках Покойное - Архангельское и вдоль реки Кума до станции Минеральные Воды.
Передовые части 1-й танковой армии противника пытались с ходу форсировать реку Куму в районе Минеральных Вод, но встретили упорное сопротивление курсантов Новочеркасского училища. За два дня боев курсанты подбили 10 танков и уничтожили свыше 200 немецких автоматчиков.
Противнику удалось расчленить боевые порядки 11-й дивизии НКВД и ворваться в Пятигорск. Дивизии пришлось отступить, а новочеркасцы оказались в окружении. Но курсанты во главе с полковником И. П. Калюжным сумели с боями прорваться из окружения и заняли оборону на новом рубеже.
Бои в районе Пятигорска продолжались до 25 августа. Здесь и в боях под Прохладным, Моздоком, Малгобеком, а также на других участках фронта советские воины совершили немало героических подвигов.
Огромный урон противнику нанесли летчики эскадрильи гвардии капитана Н. К. Наумчика из 42-го гвардейского истребительного авиационного полка. Однажды пять "яков", возглавляемые капитаном Наумчиком, подверглись атаке девяти "мессершмиттов". Советские летчики смело вступили в неравный бой. Наумчик сбил два самолета, но и его машина была подбита, а сам он получил тяжелое ранение. Несмотря на это, он сумел дотянуть истребитель до своего аэродрома.
Гвардии лейтенант Ф. З. Калугин в боях под Моздоком сбил два "Фокке-Вульфа". Зенитная артиллерия врага подбила его самолет. Калугин посадил изрешеченную машину в расположении противника, перешел линию фронта, перебрался на противоположный берег Терека и через четыре дня снова был в своей части.
Н. К. Наумчику и Ф. З. Калугину было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
1 сентября бронетанковые и пехотные части врага начали распространяться в направлении Кизляра с целью перехвата очень важной коммуникации - железной дороги Кизляр - Астрахань. Вслед за этой операцией немецко-фашистские войска приступили к форсированию Терека в районе Моздока. Несмотря на боевые действия нашей авиации и артиллерии, врагу удалось дополнительно переправить на южный берег реки свыше батальона пехоты и до двух минометных батарей. Однако атака противника была отбита, и в течение дня правый берег Терека на этом участке заняли наши войска.
Этот маневр немецко-фашистского командования был отвлекающим. Цель его состояла в том, чтобы оттянуть советские войска от Моздока и нанести главный удар по нашим группировкам, которые занимали оборону в окрестностях этого небольшого городка.
…Моздокские степи - хлебная житница Северной Осетии. Отсюда республика получала большое количество зерна; здесь под щедрым солнцем созревали овощи, фрукты, паслись тучные колхозные отары. В тот год урожай в Моздокских степях выдался отменным, но ведь недаром говорят, не тот урожай, что на полях, а тот, что в закромах. С болью в сердце смотрели бойцы - вчерашние земледельцы - на опустошенные и проутюженные гитлеровскими танками поля, на бурые клубы дыма, поднимавшиеся над золотистыми нивами, на развороченные авиабомбами трассы оросительных каналов.
7 сентября в районе Моздока наши войска внезапным ударом разгромили штаб немецкой части, уничтожили батарею и 23 танка. Большой урон противнику нанесли гвардейцы на следующий день, когда под прикрытием сильного артиллерийского огня и поддержке авиации он начал переправу через Терек и двинулся на поселок нефтяников - Малгобек. Только на одном этом участке за пять дней боев было уничтожено 90 танков, 20 крупнокалиберных орудий и более двух тысяч немецких солдат и офицеров.