– В 1996 году создавалось впечатление, что "Инкомбанк" стал изгоем в банковском сообществе.
– Понимаете, банковское сообщество состоит из 2,5 тысяч российских банков. Может быть, среди трех-пяти банков мы были не в почете, но если вы спросите у всех 2,5 тысяч – вы приходите на Ассоциацию российских банков, – там все поняли, кто есть кто. Осмелюсь заявить, что в АРБ наш банк очень уважают, особенно региональные банки, ведь у нас из России и стран СНГ более 700 банков-корреспондентов, которые рассчитываются через наш банк с другими банками и между собой. Мы крупнейший расчетно-клиринговый банк. Мы за 1996 год – несмотря на массированную недобросовестную конкуренцию – получили очень много клиентов, и еще больше получим. Недобросовестная конкуренция бьет по тому, кто ее организует <…>
Мы уже в 35 регионах имеем достаточно твердые позиции. Наши региональные филиалы занимают 2-4-е места среди местных банков. По мере приобретения экономикой регионального характера мы будем укрепляться. Филиалы приносят банку 75 % прибыли.
– Как вы охарактеризуете нишу вашего банка?
– Мы стоим твердо на рынке средних и мелких приватизированных и частных корпораций. Очень твердо стоим. На этом рынке мы себя чувствуем достаточно уверенно. У нас очень большой портфель клиентов – свыше 300 тыс. Мы хотим через год или полтора иметь миллион клиентов. Мы срослись с нашей неплохо работающей частью российской экономики. Они наши клиенты, мы их домашний банк.
– У вас большой пакет акций в банке?
– У меня лично 1,02 %.
– Есть частные вкладчики, у которых больше?
– По крайней мере еще двое мне известны. Они не работают в банке.
Из интервью журналу "Власть" 11 марта 1997 года
Именно в сентябре 1997 года Владимир Виноградов фактически стал олигархом – тогда крупнейших банкиров и промышленников начали приглашать на встречи с Борисом Ельциным. Владимир Виноградов был членом пресловутой "семибанкирщины", в которую входили также Александр Смоленский, Михаил Ходорковский, Владимир Потанин, Борис Березовский, Владимир Гусинский, Михаил Фридман. По оценке одного из них, группа "рулила не только всем бизнесом страны, но и ее президентом Ельциным".
Владимир Виноградов: "Все ведь измеряется рублями"
– О чем вы могли бы сказать как о своем абсолютном проигрыше? Или окончательной победе.
– Не существует абсолютных побед. Были потери. Были плохие кредиты, выло списание. Но несравнимо с теми списаниями, которые выли, например, у американских банков по латиноамериканскому долгу, десятки миллиардов долларов. Мы списали два-три десятка миллионов. Я думаю, большинство наших конкурентов пройдет через этот этап или уже прошли.
– Вы чего-нибудь боитесь?
– (Продолжительный смех.) Я боюсь потерянных и недополученных денег, я боюсь плохого инвестирования в нашу страну, я боюсь низкого кредитного рейтинга страны – это все означает, что мы теряем возможность нормально, цивилизованно работать на международных рынках. А это связано с потерей денег, все ведь измеряется рублями.
Из интервью журналу "Власть" 11 марта 1997 года
1998 год начался для "Инкомбанка" хорошо.
В газетах писали, что в конце января в отреставрированной церкви Иоанна Богослова, расположенной рядом с Театром имени Пушкина, состоялась встреча патриарха Московского и всея Руси Алексия II с президентом "Инкомбанка" Владимиром Виноградовым. По выражению патриарха, эта церковь, которая в советское время была подобна развалинам Карфагена, ныне восстановлена на средства банка. Поводом для встречи стало вручение храму двух купленных "Инкомбанком" у частных лиц и отреставрированных икон XVII и XIX веков. В качестве ответного дара Алексий II преподнес банкиру образ святого Владимира.
А в августе грянул кризис.
Кризис есть кризис
17 августа было объявлено о первом объединении российских банков. Двенадцать крупнейших российских банков подписали соглашение о создании так называемого расчетного пула – для обеспечения бесперебойных расчетов между своими клиентами. Об этом президент "Инкомбанка" сообщил на состоявшейся в тот же день пресс-конференции. В пул должны были войти банк "Российский кредит", "Альфа-банк", Сбербанк России, "Внешторгбанк", Внешэкономбанк, "СБС-Агро", "МЕНАТЕП", "Мост-банк", "Инкомбанк", "Национальный резервный банк" (НРБ), а также группа "ОНЭКСИМбанк" – МФК. ЦБ подтвердил, что будет кредитовать эти банки на стандартных условиях. При этом, как сообщил Владимир Виноградов, если у одного из этих банков возникнут финансовые трудности, прочие банки пула и ЦБ России при кредитовании "будут предъявлять к нему ломбардные условия, вплоть до залога контрольного пакета акций".
Этот пул ("двенадцатибанкирщина") так и исчез, не сделав ничего. Объединение просуществовало всего пару дней – от заявления главы "Инкомбанка" Владимира Виноградова о создании пула до заявлений глав Сбербанка и "Внешторгбанка" о том, что они в этот пул не входят.
Вскоре "Национальный резервный банк" и "Инкомбанк" объявили о создании новой банковской группы – "Газпромовского синдиката". Название альянса говорило само за себя – эти банки решили объединиться вокруг "трубы". Действительно, в полуразрушенной кризисом финансовой системе России лучшей поддержки, чем "Газпром", для банков, пожалуй, было не найти. Во всяком случае, столь же мощного потока валюты на банковские счета никакое другое российское предприятие обеспечить не могло. Когда российский рубль стремительно падал, а Банк России отказывался продать даже доллар из своих запасов, лучшего пути у банков просто не было. Поэтому вполне понятно, что инициатива "Национального резервного банка" была поддержана, и он быстро обрел сторонников. Через несколько дней помимо "Инкомбанка" под знамена "Газпромовского синдиката" собрались "Автобанк", "Альфа-банк" и "Межкомбанк".
Структура новой банковской группы явно говорила о том, что банки не особенно интересуются проблемами друг друга. Все они сохраняли статус юридических лиц, и, по-видимому, никто из них не намерен был нести ответственность по долгам других членов группы. Правда, представители НРБ заявляли, что этот банк займется "реструктуризацией и рекапитализацией группы". Однако было неясно, откуда у банка, активно работавшего на многих обрушившихся секторах финансового рынка, могли появиться свободные средства, чтобы это осуществить. Единственное, на что он мог рассчитывать, – это средства "Газпрома".
27 августа "Газпромбанк" заявил, что информация о том, что он рассматривает вопрос о присоединении к банковскому холдингу, не имеет под собой никаких оснований. Не было подтверждено и участие в нем банка "Российский кредит".
После 17 августа проблемы банка стали очевидны всем. Начались задержки платежей и перебои с выплатой вкладов. Уже в сентябре практически все операции в банке остановились и часть его счетов была арестована. ЦБ попытался было ввести в банк временную администрацию, но тот оспорил это решение в суде, и временная администрация ушла.
В конце сентября 1998 года по распоряжению Лондонского королевского суда были заморожены корсчета "Инкомбанка" в британском филиале американского банка Lehman Brothers Holdings Inc. Поводом для обращения Lehman Brothers в суд стало неисполнение российскими партнерами форвардных контрактов на поставку долларов на сумму $87 млн.
Четыре последних месяца банк отчаянно боролся за жизнь. Он искал помощи. То у "Газпрома", то у Внешэкономбанка. То у Лужкова, то у Вольского. До последнего дня он надеялся, что ему все-таки поможет ЦБ. Но ничего из этого не вышло.
19 октября 1998 года Владимиру Виноградову исполнилось 43 года.
"Инкомбанк", но без Виноградова
28 октября 1998 года, через несколько дней после дня рождения, Владимир Виноградов подал в отставку, которую принял наблюдательный совет "Инкомбанка". Исполняющим обязанности президента был назначен первый вице-президент банка Борис Зенков. Самого Виноградова на совете не было, и о его дальнейших планах в "Инкомбанке" ничего сказать не смогли.
Подав заявление с просьбой уволить его "по собственному желанию", Владимир Виноградов, по сути, взял на себя всю ответственность за бедственное положение, в котором оказался банк. В тот момент никакие операции "Инкомбанк" не проводил, а "дыра в балансе", по некоторым сведениям, составляла больше $1 млрд.
Ни одна из идей Виноградова по оздоровлению банка не принесла практического результата. Продажа пакета акций "Газпрому" так и не дала банку возможности обслуживать финансовые потоки газового гиганта. Последующие переговоры об объединении с "Национальным резервным банком" в сентябре провалились. Программа реструктуризации "Инкомбанка", предложенная Виноградовым ЦБ, так и не начала осуществляться.
Жестом отчаяния было обращение в ЦБ от 19 октября с просьбой ввести в "Инкомбанке" временную администрацию. Однако и тут не повезло. Банк России не только не ввел временную администрацию, но и, по некоторым данным, начал подумывать о возможности отзыва лицензии у банка.
В сложившейся ситуации Владимир Виноградов был едва ли не худшим из возможных руководителей для "Инкомбанка". У него всегда были непростые отношения с ЦБ. Особенно натянутыми они с давних пор были с Татьяной Парамоновой, так что когда она стала первым зампредом ЦБ, судьба Виноградова оказалась решена. Во всяком случае, в Банке России поговаривали, что с Парамоновой проводились консультации и по поводу смещения Виноградова, и по поводу кандидатуры его преемника.
Практически сразу после отставки Виноградова глава наблюдательного совета банка Владимир Грошев заявил, что все руководители "Инкомбанка" будут уволены и лишены акций. Их долги войдут в блокирующий пакет акций банка, передаваемый в доверительное управление Российскому союзу промышленников и предпринимателей (РСПП). На совместном брифинге глава РСПП Аркадий Вольский, Грошев, а также и. о. президента банка Борис Зенков рассказали о том, чем новый союз "Инкомбанка" обернется для его менеджеров и акционеров. По мнению Грошева, в том, что "Инкомбанк" имеет отрицательный собственный капитал, виноваты были в первую очередь управленцы.
Грошев заявил, что менеджеры банка "были не готовы к происходящим в стране изменениям" и "неадекватно руководили банком в условиях кризиса". В частности, не была создана "система противодействия выводу активов из банка". В переводе на русский язык это означает, что менеджеры начали разворовывать собственный банк, а глава наблюдательного совета заметил это только накануне отзыва лицензии.
Новый партнер Грошева Аркадий Вольский соглашался с такой оценкой: "Все сотрудники банка должны нести ответственность за произошедшее, особенно те, кто выводил средства из банка дружественным организациям". Вскоре, по словам Грошева, был "сменен почти весь менеджмент головного офиса "Инкомбанка". В ближайшее время предполагалась и смена менеджеров всех филиалов. Принадлежащие им акции должны были быть "отобраны" и войти в блокирующий пакет, передаваемый в управление. Такая же судьба ожидала и 8 % акций "Инкомбанка", находившихся на тот момент в собственности Владимира Виноградова.
Однако без Виноградова банк просуществовал всего двое суток. 29 октября 1998 года ЦБ отозвал у "Инкомбанка" лицензию. В пресс-релизе ЦБ отмечалось, что за последние три месяца ситуация в банке резко ухудшилась, что в итоге привело к его "фактической неплатежеспособности". Главными причинами этого Центробанк называл несбалансированность обязательств банка по срокам и принятие на себя чрезмерных рисков на рынке срочных сделок. Все это на фоне снижения курса рубля и массового изъятия средств клиентами банка и привело к столь печальному результату.
В последнее время положение "Инкомбанка" стремительно ухудшалось. Размер дневных поступлений на корсчет сократился в 200–300 раз. Сумма средств, списанных со счетов клиентов, но не проведенных по корсчету, выросла в четыре раза. В результате к настоящему времени "Инкомбанк" полностью утратил капитал и нарушил все нормативы ЦБ.
Одновременно резко увеличилось количество исков кредиторов "Инкомбанка", в обеспечение которых арестовывались его активы. Аресту подверглись имущество и здания нескольких филиалов, часть автопарка, корсчета в зарубежных банках и проч. Нарастала угроза ареста всех сколько-нибудь ценных активов. В результате, по мнению Банка России, часть требований к "Инкомбанку" была бы удовлетворена в ущерб интересам основной массы его вкладчиков и кредиторов. Чтобы не допустить "неконтролируемого "размывания" активов банка, ЦБ решил отозвать у него лицензию. В банк был назначен уполномоченный представитель ЦБ – начальник отдела ликвидации кредитных организаций ГУ ЦБ по Москве Геннадий Кузнецов.
Так закончилась десятилетняя история "Инкомбанка". Владимир Виноградов после отзыва у банка лицензии старательно избегал общения с прессой. Глава наблюдательного совета банка Владимир Грошев тоже был не особенно разговорчив. Хотя буквально за сутки до лишения "Инкомбанка" лицензии он провел брифинг, на котором, как мы помним, предложил свою трактовку событий.
Представители банковского сообщества по-разному оценивали причины падения банка. Сергей Калугин, президент инвестиционной компании "КФП-Капитал", говорил, что одного определяющего фактора быстрого падения "Инкомбанка" не было, а имелась совокупность причин. Первая, но не главная – это общая ситуация в стране. Вторая – менеджмент самого банка. Третья – внутренняя ситуация: из банка и до кризиса, и во время него ушло немало людей. На определенном этапе люди, по-видимому, просто решили выходить из трудной ситуации по-разному, команда распалась. Каждый из ее бывших членов начал создавать собственный бизнес на обломках. А Ральф-Дитер Монтаг-Гирмес, управляющий директор компании ARQ, был уверен, что все дело в выводе активов, или, попросту говоря, в воровстве.
Многие связывали крах банка с личностью его хозяина, который, как оказалось, не справлялся со своей ролью ни на внутреннем, ни на внешнем фронте. К тому же в течение всей жизни Владимир Виноградов страдал болезнью почек. Но главная ошибка Виноградова, как утверждают в банковских кругах, все же другая: он поплатился за то, что постоянно переоценивал свои силы и недооценивал чужие. "Наследник" Виноградова Лебедев выразил эту мысль предельно ясно: "Я прекрасно понимаю, чего хотел Виноградов. Он хотел найти философский камень, с помощью которого можно было бы обычные предметы превращать в золото".
Жизнь после смерти
Виноградов был единственным российским олигархом, о судьбе которого после 17 августа почти ничего не было известно. Он избегал общения с прессой, не был замечен на бизнес-тусовках, не делал публичных заявлений о новых проектах. После его отставки не было даже точных сведений о его местонахождении. Рассказывали, что у него был нервный срыв. Якобы он уехал в какое-то охотничье хозяйство в Карелии, а потом за границу. Во всяком случае, на публике банкир больше не появлялся. Одни источники утверждали, что он работает в концерне "Бабаевский", другие – что его убили по заказу кредиторов где-то в Малайзии.
"Коммерсантъ" стал первой газетой, которой в 1999 году удалось узнать, чем занимался после отставки Владимир Виноградов. Проведенное расследование показало, что создатель и бессменный руководитель "Инкомбанка" и не думал бросать банковский бизнес: он купил себе новый банк. Поиски подходящего банка начались осенью 1998 года, и уже в ноябре выбор был сделан в пользу "Оргбанка". В его структуру входило четыре банка, и как раз в это время один из них – "МКБ-Оргбанк" – продавался. Сделка состоялась в декабре, а юридически была оформлена 27 января 1999 года. Именно тогда "МКБ-Оргбанк" получил новое название ООО "Межрегиональный клиринговый банк" (МКБ).
Летом 2000 года Владимир Виноградов согласился дать газете "Коммерсантъ" интервью, в котором рассказал о своем видении причин краха банка. Это было его первое интервью с августа 1998 года.
Владимир Виноградов: "Уголовных дел не ведется. Да я и не напрашиваюсь"
– Почему "Инкомбанк" не стал исключением среди других крупных банков и не выжил?
– И не должен выл. Все банки, за исключением банка уважаемого господина Смоленского, который испытывал трудности уже до 17 августа, неплохо себя чувствовали. Но из-за того, что резко изменились курсы валют, поменялись правила игры, платежи по экспортной выручке перестали поступать в страну и не поступали до конца года, банки не смогли существовать.
– Это главная причина?
– Да. Но были и другие. По количеству привлеченных денег физических лиц мы были первыми после Сбербанка – у нас выло порядка миллиарда долларов. И когда население пошло массово забирать деньги, мы приняли решение отдавать, потому что надеялись, что правительство примет соответствующие меры. Отдавали честно и сполна. За первые четыре недели выдали свыше $600 млн! Потом из оставшихся $400 млн около $70 млн отдавали с поступлений на счета. При этом, естественно, предприятия перестали нам платить.