"Не смог побывать на самом фронте, поскольку должен был выехать вместе с адмиралом Колчаком и его начальником штаба капитаном Смирновым в Севастополь, в штаб Черноморского флота, чтобы попытаться уладить острые разногласия адмирала с Центральным исполнительным комитетом Черноморского флота и местным армейским гарнизоном", – отметит в своих воспоминаниях Керенский. Он уедет, и ему на смену прибудут другие визитеры – 27 делегатов-провокаторов от Балтийского флота, сплошь – большевики, причем для многих матросская форма – привычная бутафория, как одежда фабричных и заводских рабочих, которыми они не единожды "прикидывались", чтобы "быть ближе к народу". Сразу по прибытии они применяют давно разработанную аналитиками и психологами в Ордене и многожды испытанную тактику клеветы: обвиняя все и всех, в данном случае Колчака то в предательстве, то в обогащении награбленными богатствами, то в том, что он никогда не воевал и получил адмиральский чин за танцы на паркетном полу, и т. д. Что испытывает честнейший, искренний человек, душой болеющий за дело процветания своей страны? – шок, от которого перерождается его душа, его мышление, меняются его представления о мире и людях. В таком шоковом страдании пребывала вся Российская империя, нагло раздираемая подлыми людишками на части, растаскиваемая по частям и крупицам, продаваемая налево и направо…
"…и в личной жизни нет того, что было для меня светом в самые мрачные дни, что было счастьем и радостью в самые тяжелые минуты безрадостного и лишенного всякого удовлетворения командования в последний год войны с давно уже витаемым гнетущим призраком поражения и развала…" – выписывает вице-адмирал возлюбленной; и интуитивно чувствуя фальшь во всем, что с ним приключается нехорошего, так и не узнает до поры до времени, что, наполняясь, проникаясь пораженческим состоянием, сам он постепенно превращается в "гнетущего призрака", в "ПРИЗРАКА ОКЕАНА", – как его назовут в секретных документах Ордена, лишив человеческого имени, превратив в обезличенное и абстрактное бесполотелое существо, действиями которого управляют дьявольские силы.
Каково жить и не знать об этом?!
Глава 14
6 июня 1917 г. А. В. Колчак был отставлен от флота. Новым командующим Черноморским флотом стал контр-адмирал В. К. Лукин. 10 июня Колчак прибывает в Санкт-Петербург и вскоре выступает с гневным докладом на заседании правительства, обвиняя его в преступной бездеятельности и нежелании предпринимать меры для спасения флота и армии. Его имя мелькает во всех столичных газетах, ему прочат миссию спасителя Отечества. Но… Колчак без должности, он не у дел. Все это факты известные.
Известно и то, что из Севастополя в северную столицу Колчак ехал в одном поезде с американским вице-адмиралом Дж. Г. Гленноном, который прибыл в Россию с правительственной делегацией США для координации совместных союзнических действий. Гленнон был одним из посланцев все того же Ордена, в его задачу входило прощупать настроения среди высшего офицерского корпуса Русского флота и провести соответствующую "разъяснительную" работу.
…Руководитель созданного им Спецотдела Глеб Иванович Бокий, затребовавший все имеющиеся на А. В. Колчака материалы, внимательно перечитывает документы. Время от времени поступают новые сведения, и он знакомится с ними, зачастую оставаясь в своем кабинете до утра. У него много дел, много планов и задумок, много встреч и свиданий. Он деловит, он молод, полон энергии и, помимо всего прочего, дьявольски умен.
Сегодня он также сидит в кабинете, периодически поднимаясь из уютного кресла, чтобы пройти к окну и постоять в глубоком, но коротком раздумье.
Уже за полночь шифровальщик принес расшифрованное донесение из Лозанны. В нем сообщалось, что после осуществленных Колчаком открытий на Севере и на Ледовитом океане он сделал обширный доклад, который резидентурой, находящейся под крышей Императорского Русского Географического общества, был передан в Нью-Йорк. Также сообщалось, что о Колчаке, казалось бы, забыли вплоть до свержения Императора в феврале 1917 г. Однако в Ордене тщательным образом не только изучали психологию, но и внимательно отслеживали его службу, вплоть до занятия им поста командующего Черноморским флотом. Все говорило за то, что аналитики Ордена не ошиблись в адмирале, продумывая, как выгоднее использовать этого человека во время осуществления своих коварных замыслов по отношению к Российской империи. В тот момент, когда ЧФ разваливался под влиянием агентуры Ордена на флоте и событий в северной столице, в начале июня в Севастополь по заданию Ордена прибыл вице-адмирал флота США Джон Г. Гленнон. Он входил в состав специальной миссии члена Ордена с 1905 г. сенатора Эдварда Рутта (так наз. миссия Рутта), которая под видом гуманитарной помощи осуществляла разведку на территории бывшей империи, и имела полномочия, определенные ей президентом США Вудро Вильсоном.
Американского адмирала Гленнона интересовало состояние дел Черноморского флота, оперативные планы, минное дело и отношение ко всему этому командующего флотом. Но это было лишь прикрытие. Тогда как на самом деле американский вице-адмирал использовал возможности работавшей в Одессе, Николаеве и Севастополе разведывательной резидентуры Ордена, одной из самых успешных операций которой было уничтожение линкора "Императрица Мария", а еще ранее – организация восстания на броненосце "Потемкин" евреем Фельдманом и выступление матросов боевых кораблей под влиянием большевистских провокаторов.
Гленнон, умело манипулируя сложившейся обстановкой в Севастополе и на флоте, доводит все события до взрывоопасного состояния. В результате командующий флотом А. В. Колчак вынужден был заявить о своей отставке и отъезде в столицу.
Александра Васильевича поразило, что в день отъезда вице-адмирал Гленнон стал говорить русскому вице-адмиралу, что просит подтвердить его, что он якобы только что прибыл сюда, хотя Колчак с ним встречался лично не менее трех раз в течение минувших двух недель! Но Гленнон в присутствии посторонних повел себя так, словно впервые видел Колчака… Александр Васильевич хотел возмутиться, но американец напомнил Колчаку об… отчете в РГО, предъявив при этом копию, снятую с того отчета. После знакомства с бумагами Александр Васильевич заявил, что не может вести разговор на научные темы, касающиеся богатств его страны, с американским вице-адмиралом. Но Гленнон, словно не замечая раздражительности собеседника, продолжил шантаж:
– Господин адмирал, имейте в виду, что материалы ваших исследований на Севере стали достоянием Америки, и любая попытка отказаться от этого, усугубит ваше положение, – в глазах русской общественности вы станете предателем. Поэтому с вашей стороны будет благородней принять предложение США о сотрудничестве.
Колчак в одночасье отчетливо осознал, что находится в ловушке, из которой ему вряд ли удастся выбраться. Все накладывалось одно на одно: руководимая извне смута, разворачивающаяся в империи трагедия, глобальный масштаб которой трудно просматривался. Все летело в тартарары, и эта неизвестность опутывала мозг и душу, и сердце, сжимала виски гибельной ледяной пеленой.
Немного подумав, он принимает решение о сотрудничестве с США, даже конкретно не зная, с какими структурами и с кем лично станет сотрудничать!
Гленнон, предупреждая вопросы, сказал, что по прибытии в Санкт-Петербург будет заявлено о том, что американская сторона видит в лице адмирала Колчака человека, способного провести переговоры об оказании России помощи со стороны американского флота. И Колчак отправится в США в качестве руководителя этой миссии.
Подобные заявления и предложения, сделанные Гленноном, были санкционированы главой миссии Руттом.
Официально же было сделано заявление о том, что США обращается к правительству России с просьбой командировать вице-адмирала в Америку для изучения проблем и вопросов, связанных с предполагаемыми десантными операциями в проливах Босфор и Дарданеллы.
Глава российского правительства А. Ф. Керенский подписывает решение о командировании Колчака в зарубежную поездку. Тогда же его пассия А. В. Тимирева сообщала ему: "Теперь я могу говорить более или менее определенно о своем дальнейшем будущем". В ответ он написал почти ее словами: "Теперь и я могу говорить более или менее конкретно о своем дальнейшем будущем. По прибытии в Петроград я получил приглашение от г-на Рутта и от Морской миссии вице-адмирала Гленнона на службу во флот США…".
Конечно, Александр Васильевич не знал и даже не мог предположить, что г-жа Тимирева давно является агентом Ордена, и в ее задачу входит информировать о настроении и моральном состоянии адмирала своих работодателей. Для того чтобы быть агентом, вовсе не нужно носить удостоверение с печатью, что ты агент, достаточно встречаться с определенными людьми в гостях, во время прогулок, беседовать, любезничать, выказывая озабоченность или удовлетворение.
Ничего удивительного в том, что Гленнон добился командировки адмирала Колчака в Америку для "обмена опытом", нет. Колчак, как и в свое время и адмирал фон Эссен (как и некоторые другие подданные Российской империи), были в разработке Ордена; все вышло так, словно безработного русского адмирала подобрали и отправили в Америку поучиться… на фальшивого правителя России. Колчак вернется назад через Японию и Китай, и уже английское правительство отдаст ему распоряжение прибыть в Китай "для работы в Маньчжурии и Сибири".
Вместе с вице-адмиралом в состав миссии входили морские офицеры: капитан 1-го ранга М. И. Смирнов, капитаны 2-го ранга В. В. Макаров, А. М. Меженцов, старшие лейтенанты Д. В. Кольчицкий, И. Э. Вуич. Последние двое были агентами Ордена. На протяжении всего пути до США эти два офицера обеспечивали также всю миссию конспирацией и имели, как и все члены миссии, паспорта на другие фамилии. Это объяснялось тем, что якобы немецкая агентура в России начала охоту за Колчаком, – что весьма возмущало Александра Васильевича, т. к. он был глубоко убежден, что у немецкой разведки, как и вообще у немцев, нет никаких оснований охотиться за ним лично. И он был недалек от истины; охотились вовсе не за ним, а за сведениями о действиях американского вице-адмирала Дж. Г. Гленнона.
В начале августа 1917 г. миссия прибыла в Лондон. После приема в Морском Генеральном штабе, члены миссии расположилась в одном из чудесных особняков, а уже вечером Александр Васильевич решил прогуляться в тенистых аллеях примыкавшего к особняку парка. В глубине аллеи он неожиданно встретился с элегантным худощавым мужчиной выше среднего роста, который вежливо приподнял шляпу и кивком поприветствовал его. Александр Васильевич отреагировал на приветствие по-английски. Незнакомец, бросив внимательный взгляд, прошествовал прочь и вскоре скрылся за деревьями. Но этот внимательный и цепкий взгляд Колчак помнил очень долго; знаковые встречи не проходят бесследно, и спустя годы он по одному только взгляду узнает таинственного человека, встретившегося ему в английском парке.
В третьей декаде августа вся миссия отправилась из Глазго в Галифакс; Колчак пробыл в США около двух месяцев. Его официальные встречи там достаточно подробно описаны во многих художественных и публицистических книгах о русском адмирале. Но главным было общение совсем не с этими, названными открытой общественности, людьми.
Около недели Колчак провел в Нью-Йорке, где встречался с высокопоставленными членами Ордена. Сначала разговоры велись словно бы ни о чем, и жертва не подозревала НА ЧТО обречена этими милыми сверхбогатыми людьми, возомнившими себя богами, вершащими Историю человечества. И лишь в последний день ему жестко объяснили цель его визита в США.
– Вы, г-н адмирал, должны отчетливо представлять, что такая честь, которая оказана вам нами, редко кому выпадает. Мы вас видим одним из тех, кто может возглавить Россию. Да, именно так! Как вы знаете, к власти в России рвутся социал-демократы, еще их называют большевиками, и их возглавляет некий Ульянов. Его поддерживают германские банкиры, стремящиеся во что бы то ни стало оккупировать европейскую часть России. И, по всем имеющимся у нас данным, после захвата власти в России Ульяновым, что, между прочим, свершится через два, максимум три месяца, это правительство, которое никто в мире не признает, и мы в том числе! – так вот, правительство это будет стремиться любой ценой захватить источник всех богатств России – Сибирь и Дальний Восток. И не нам вам это говорить, вы сами лучше нас знаете, что такое Сибирь и Восток для вашей страны… Мы считаем, что вы один из тех, кто может стать правителем новой России, человеком, который впоследствии сформирует демократическое правительство. Вы вправе спросить нас: мол, на какие средства я буду формировать правительство и осуществлять власть? Для этого вам по прибытии в Сибирь стоит лишь оглянуться и увидеть, что вы ходите по золоту. Ну это так, к слову… Вам придется позаботиться о русском золотом запасе, находящемся в Нижнем Новгороде, в Екатеринбурге и в Иркутске. Помните, что вам необходимо будет сформировать не только органы власти, но и армию. Укрепляя с нами, т. е., как вы понимаете, с США, дружеские отношения. США помогут сформировать необходимую вам армию. К тому же мы планируем в будущем высадить часть своих сил на Востоке. Надеемся, вам все понятно из нашего разговора… Далее, чтобы скрыть реальную сторону вашей миссии здесь, вы будете действовать по плану, утвержденному в нашем Морском министерстве, и затем возвратитесь в Россию.
На этом встреча А. В. Колчака с членами Ордена завершилась.
В программу пребывания в США входило посещение Морской академии, флагмана американского флота линкора "Пенсильвания" и даже прием у президента США В. Вильсона. После чего вся миссия убыла в Сан-Франциско, где Александру Васильевичу сообщили, что появились некоторые проблемы с транспортом. И действительно – словно не давая возможности Колчаку вмешаться в ход событий! – пришлось долго ждать пароход – настолько долго, что в России за это время свершилась революция и, как и говорили таинственные вершители судеб, власть захватила революционная организация во главе с Ульяновым-Бланком.
Глава 15
"Я оставил Америку накануне большевистского переворота и прибыл в Японию, где узнал об образовавшемся правительстве Ленина и о подготовке к Брестскому миру. Ни большевистского правительства, ни Брестского мира я признать не мог… я обратился через английского посла в Токио к английскому правительству с просьбой принять меня на службу, дабы я мог участвовать в войне и тем самым выполнять долг перед Родиной и ее союзниками", – наивно требовал Колчак. "Александр Васильевич, – впоследствии при встрече резонно выскажет ему Бокий, – неужели вы не замечали, что вами играли, как коты мышью? Вы были игрушкой у Ордена и Группы, вашими действиями манипулировали, вынуждали проситься на службу, искать себе применение?" Зачисление Колчака и двух его офицеров на английскую службу было всего лишь фикцией, удержание на коротком поводке, чтобы вбросить в политическую игру в нужный момент.
Он просидел несколько месяцев в Японии в ожидании отправки на фронт, затем еще месяц провел в Китае, в Пекине. И, всякий раз направляясь в незнаемое путешествие, не ведал конечной цели: то его определяли на сухопутный и второстепенный фронт "кондотьером иностранной армии", как он себя называл, и посылали в Месопотамию, то по прибытии туда после долгих мытарств дороги выправляли в обратный путь для применения на внутреннем российском фронте, на Дальнем Востоке.
Даже то, что Колчак вел переписку со своей возлюбленной Анной Васильевной Тимиревой через английское посольство (!), должно было его насторожить! Но, ослепленный любовью и ответственностью, чистый помыслами и открытый душой, он подробно описывал не только впечатления от поездок и встреч с людьми, но и долгие беседы, рассказывая о своих планах на будущее, испрашивая советов. "И вот я со своими офицерами оставил "Динега" (судно. – Авт.), перебрался в Hotel du Europa и жду первого парохода, чтобы ехать обратно в Шанхай и оттуда в Пекин, где я имею получить инструкции и информацию от союзных посольств. Моя миссия является секретной, и хотя я догадываюсь о ее задачах и целях, но пока не буду говорить о ней до приезда в Пекин. Милая моя Анна Васильевна, Вы знаете и понимаете, как это все тяжело и какие нервы надо иметь, чтобы пережить это время, это 8-месячное передвижение по всему земному шару…" – сетует вице-адмирал в одном из писем к Тимиревой.
"…получить инструкции и информацию от союзных посольств. Моя миссия является секретной, и хотя я догадываюсь о ее задачах и целях, но пока не буду говорить о ней…"; без комментариев…
Глеб Иванович знал к тому времени уже столько и такие подробности о так наз. мировой революции, о перевороте в Российской империи, о Японии и Китае, их правителях и их планах в отношении России, что, знай все это Александр Васильевич Колчак, он не метался бы бездеятельно по свету, не вымаливал бы себе применения…
Глеб Иванович Бокий – и когда шел по опасной революционной дорожке, и когда придя по ней в разрушенное и разграбленное Отечество русских и создавая там свой чудовищный Спецотдел, – знал то, что ВСЕГДА тщательно скрывалось и скрывается от мировой общественности.
Он знал, как ВСЕ РАЗВИВАЛОСЬ.
Он узнал все тайные подробности, которые НИКОГДА и НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ не должны были выйти наружу…
А заполучив в свои руки многие секретные документы и архивы империи, понял, КТО и КАКУЮ сыграл роль в процессе глобального передела мира. И какое место в этом распроклятом процессе занимал вице-адмирал А. В. Колчак…
И, будучи сильным аналитиком, Глеб Иванович не раз прокручивал события, просчитывая свою личную роль в этом мировом процессе, продумывая свое место, – значимое и в то же время безопасное, чтобы как можно дольше оставаться – живым да в здравом уме! – в этой красной сатанинской банде.
Итак, Бокий знал, что экономическая и духовная мощь Российской империи уже давно серьезно тревожили Группу и Орден. Особое беспокойство в центре международного еврейства вызывало мощное влияние русских на Ближнем Востоке и в Азии. Все главные события, – считал Бокий, – произошли на сломе эпох, в конце XIX – начале ХХ вв., все остальное явилось лишь следствием. Ордену через проеврейские правительства ряда западных государств и США удается вызвать русофобию, – боязнь русских; удалось оклеветать дела и божественные помыслы Императорского дома Романовых. Воплощая свои планы, дабы отвлечь внимание от себя и европейских держав, Орден разыгрывает преступный спектакль со слабой в экономическом и политическом отношении Японией, которая становится послушным инструментом Ордена в его хищнических интересах по отношению к несметным богатствам русского Востока и Сибири.