Я не знаю, где находился и что делал в эти тревожные месяцы полковник Брежнев. Многие из тех, кто был причастен к неудачной Харьковской операции, были понижены в должности. Р. Я. Малиновский стал командовать 66-й армией, и только в феврале 1943 года он снова назначается командующим Южным фронтом. Брежнев осенью 1942 года был направлен на Кавказ и назначен заместителем начальника политуправления Черноморской группы войск Закавказского фронта, которая участвовала в сражениях за Туапсе и Новороссийск. Немецкая армия заняла Новороссийск, Таманский полуостров, затем продвинулась далеко на восток, захватив Краснодар, Ставрополь, Нальчик, Моздок. Туапсе же удалось отстоять, и немецкие войска не сумели прорваться здесь в Закавказье. Зимой 1942/43 года немецкое наступление на Северном Кавказе было наконец остановлено, что не позволило армиям врага прорваться к Грозному и Баку. В ознаменование этих боев 1 мая 1944 года была учреждена медаль "За оборону Кавказа", которой среди более чем 500 тысяч человек был награжден и Л. И. Брежнев.
В январе 1943 года в Красной Армии изменились отдельные воинские звания и были введены погоны. Звание бригадного комиссара было упразднено. Некоторые из бригадных комиссаров получили звание генерал-майора, другие – полковника. Полковником стал и Л. И. Брежнев. Весной 1943 года он был назначен начальником политотдела 18-й армии. Еще сравнительно недавно этой армией командовал генерал-майор А. А. Гречко, которого сменил на этом посту генерал-полковник К. Н. Леселидзе.
Группа ветеранов 18-й армии в письме в газету "Неделя", справедливо отмечая ряд ошибок в моих газетных публикациях о военной биографии Брежнева, одновременно указывала на то, что в годы брежневщины "много писали не об армии, не о ратных подвигах ее войск, а на фоне боевого пути армии прославляли начальника политотдела Л. И. Брежнева. В печати, как правило, постоянно, широко и ловко использовалась ограниченная обойма одних и тех же боевых эпизодов, героических подвигов, узкий круг имен, так или иначе связанных с ним и выгодных для шумной пропаганды его руководящей роли и боевых заслуг на фронте. Все остальное, главное, героическое, замалчивалось… Около двух лет боевого пути армии – период самых тяжелых, кровопролитных сражений против фашистских захватчиков, по конъюнктурным соображениям не освещались в печати. Почти две трети имен и бессмертных подвигов Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы до сих пор остаются даже неупомянутыми в литературе".
Если судить по официальной биографии Брежнева, то можно было бы сделать вывод, что начальник политотдела всегда был вторым человеком в армии. Это не так. Формы политического управления в Красной Армии в первый год войны несколько раз значительно изменялись, но уже к концу 1942 года они приобрели устойчивый характер, сохранившийся до конца войны. Главным политическим руководителем и в составе армии, и в составе фронта был член Военного совета, который утверждался непосредственно в ЦК ВКП(б) и считался основным представителем партии в военном руководстве. Командующий армией или фронтом, начальник штаба и член Военного совета принимали все важнейшие военные решения и отвечали за судьбу армии или фронта. Член Военного совета – политработник – считался вторым человеком в армии (иногда он назывался "первый член Военного совета") и обязательно участвовал в разработке оперативных планов. Кроме этих трех лиц в работе Военного совета принимали участие заместители командующего и командующие родами войск. Начальники политотделов к работе в Военном совете не привлекались. Политотделы армий руководили работой партийных и комсомольских организаций, агитационно-пропагандистской работой, армейской печатью, подготовкой наградных документов и т. п. В своей работе политотдел армии отчитывался перед Военным советом армии и перед политуправлением фронта, а также перед командующим армией. Так, например, в 1943 году членом Военного совета 18-й армии был генерал-майор С. Е. Колонин, которому и подчинялся непосредственно начальник политотдела полковник Л. И. Брежнев. Под руководством политотделов проводились партийные и комсомольские собрания, прием новых членов партии. Нередко Брежнев лично вручал партийные билеты принятым в партию солдатам и офицерам.
Как политработник Л. И. Брежнев никаких особых заслуг не имел. По свидетельству Д. А. Волкогонова, полковой комиссар ПУРККА Верхорубов, проверяя политработу в 18-й армии, написал в составленной им характеристике: "Черновой работы чурается. Военные знания т. Брежнева – весьма слабые. Многие вопросы решает как хозяйственник, а не как политработник. К людям относится не одинаково ровно. Склонен иметь любимчиков".
Подобного рода характеристики мешали, по-видимому, быстрому продвижению Брежнева по службе. Согласно официальной биографии будущего генсека, большую часть 1943 и 1944 годов полковник Брежнев продолжал оставаться начальником политотдела 18-й армии. Лишь в конце 1944 года он был назначен начальником политуправления 4-го Украинского фронта, который вел военные действия уже на территории Чехословакии. Не слишком обильными были и награды Брежнева, который 2 ноября 1944 года получил очередное воинское звание генерал-майора. Кроме ордена Красного Знамени, о котором я уже говорил, Брежнев получил еще один орден Красного Знамени, орден Красной Звезды, орден Богдана Хмельницкого. Это, конечно, немало, но другие молодые генералы имели больше наград, и это больно задевало самолюбие Леонида Ильича.
Но вернемся к судьбе 18-й армии, с которой столь тесно была связана и судьба Брежнева. В 70-е годы об этой армии говорили и писали в нашей печати больше, чем о любой другой. В некоторых городах открывались даже музеи, посвященные исключительно 18-й армии. Первый такой музей был создан в Баку по инициативе Г. А. Алиева, который возглавлял в 70-е годы Компартию Азербайджана. Я, конечно, далек от того, чтобы умалить военные заслуги 18-й армии, которая принимала участие в боях на юге советско-германского фронта. Так, например, в феврале – марте 1943 года 18-я армия участвовала в Краснодарской наступательной операции. По плану Ставки войска Северо-Кавказского фронта должны были разгромить сильную краснодарскую группировку противника, прижатую к Азовскому морю, не допустив отхода немецких войск в Крым. Одновременно войска фронта должны были уничтожить вражескую группировку в районе Новороссийска и освободить этот город. Советские армии, однако, еще не располагали достаточными силами для осуществления задачи в полном масштабе. В результате ожесточенных боев Краснодар был освобожден, и войска Северо-Кавказского фронта продвинулись на запад от города на 60–70 километров. Но они не смогли преодолеть заранее возведенного здесь мощного оборонительного рубежа. Поэтому и Таманский полуостров, и Новороссийск остались еще на несколько месяцев в руках гитлеровцев.
При подготовке Краснодарской операции командование фронта решило провести Южно-Озерейскую десантную операцию для содействия разгрому новороссийской группировки противника. В то время как главные силы фронта готовились к наступлению на Краснодар, с 4 по 9 февраля 1943 года южнее Новороссийска, в районе Южная Озерейка, высадился десант в составе 1,5 тысячи бойцов и 10 танков. Они захватили небольшой плацдарм, создав немалые трудности для противника. Однако дальнейшие события развивались не так, как предусматривалось командованием фронта и Ставкой. Наступление основных сил фронта было остановлено, а затем и надолго отложено. Этот плацдарм на Мысхако оказался изолированным. Для наступательных операций здесь было слишком мало сил и средств, да и оборона плацдарма требовала больших усилий. Этот плацдарм был, в сущности, лишь частью задуманной ранее крупной десантной операции. Основной десант должен был захватить район Южной Озерейки и развернуть здесь значительные силы. Десант на Станичку (предместье Новороссийска) был только демонстративным. Но из-за шторма и ошибок флота высадить основной десант не удалось, тогда как демонстративный десант под командованием майора Ц. Л. Куникова сумел закрепиться на участке в 4 километра по фронту и 2,5 километра в глубину. Сюда прорвалась и часть десанта, высаженного в Южной Озерейке. Этот участок получил позднее название Малая земля. Демонстративный десант превратился таким образом в основной. Первоначально этот десант формировался за счет добровольцев с кораблей и частей Новороссийской военно-морской базы. Однако уже после образования плацдарма и расширения его до 30 квадратных километров командование фронта решило укрепить действовавшие на нем части пятью стрелковыми, двумя морскими бригадами и пятью партизанскими отрядами. Руководство десантом взяла на себя оперативная группа 18-й армии. Попытки немцев сбросить десант в море были отбиты. На Малой земле наши войска создали крепкую оборону и сумели сохранить плацдарм до начала Новороссийско-Таманской наступательной операции (сентябрь – октябрь 1943 г.).
В масштабе Отечественной войны оборонительные бои на Малой земле были только одной из многих тысяч подобных операций, имевших к тому же вспомогательный характер. Ни в планировании, ни в проведении этой операции начальник политотдела Л. И. Брежнев не принимал никакого участия. В официальной биографии Брежнева говорится, что он "часто бывал здесь (т. е. на Малой земле. – Примеч. Р. М.), причем, как правило, в моменты, когда обстановка становилась особенно сложной, а бои достигали высокого накала… В трудные дни боев Л. И. Брежнев делил с малоземельцами все горести и радости, тяготы и опасности фронтовых будней. Его оптимизм, бьющая ключом энергия и бодрость заставляли бойцов подтягиваться, расправлять плечи. Десантники знали его в лицо, и в шуме и грохоте боя не раз слышали его спокойный голос".
Однако для начальника политотдела армии участие в боях не только не являлось обязательным, но и считалось ненужным, а часто даже вредным, так как его присутствие в гуще боя могло лишь мешать строевым командирам. В действительности все 225 дней боев на Малой земле штаб 18-й армии, как и ее политотдел, находились на Большой земле в относительной безопасности. Как можно судить и по небольшой книжке Брежнева "Малая земля", он был на плацдарме два раза – один раз с бригадой ЦК партии, другой раз для вручения партийных билетов и наград солдатам и офицерам. В большой документальной повести Георгия Соколова "Малая земля", автор которой, как говорится в предисловии, все "семь долгих месяцев находился в гуще боев на Малой земле", мы можем найти два упоминания о Брежневе – "худом полковнике с большими черными бровями". Разумеется, даже редкие поездки на Малую землю были сопряжены с немалой опасностью. Как рассказывал еще в 1958 году бывший военный корреспондент С. А. Борзенко, "однажды сейнер, на котором плыл Брежнев, напоролся на мину, полковника выбросило в море, и там его в бессознательном состоянии подобрали матросы".
В последующие годы даже этот эпизод стал претерпевать весьма странные метаморфозы. В публикациях о боях на Малой земле исчез вначале тот факт, что Брежнева подобрали и подняли на сейнер в бессознательном состоянии. Однако еще позже появились публикации, где можно было прочесть, что Брежнев не только сам выбрался из трудной ситуации, но и помог подняться на борт сейнера нескольким ослабевшим матросам.
Ветеран 18-й армии А. Никулин писал в газете "Аргументы и факты":
"Мне, как ветерану 18-й армии, малоземельцу с 14 февраля по апреля 1943 г., до недавних пор постоянно задавали вопрос, видел ли я на Малой земле Л. И. Брежнева. Нет, о том, что он был у нас начальником политотдела, я узнал только в 1957 г. В книжке "Малая земля" многое описано правильно, но есть и досадные исключения.
Рассказывается, что к любому подразделению можно было пройти по ходам сообщения. Может быть, Л. Брежнева и водили по ходам, а мы ползали по поверхности, используя для укрытия складки местности и воронки от авиабомб и крупнокалиберных снарядов, недостатка в которых, к сожалению, не было. В них оборудовали огневые позиции и окопы для связистов. Прорыть же ход сообщения от орудия до окопа связиста ни малой, ни большой саперной лопатой в скалистом грунте было невозможно, а другого шанцевого инструмента у нас не имелось. Переползая, я и был контужен взрывной волной от разорвавшегося крупнокалиберного снаряда и стал пожизненно инвалидом II группы.
Далее. В книжке описывается, что быт малоземельцев был налажен и даже баня была, в которой якобы мылся Л. И. Брежнев. За все время пребывания на Малой земле мы мылись только под ливневыми дождями и купались в море при высадке да когда доставали с затонувшего корабля рисовый концентрат. Им и питались, так как теплоход с продовольствием был подбит немцами и затонул метрах в 150 от берега. Это было в марте, три недели мы не получали никаких продуктов вообще.
И последнее: от ветеранов 18-й армии я узнал, что Л. И. Брежнев встречался только с политработниками, другие, как и я, офицеры (а что уж говорить о солдатах) в глаза его не видели.
Сейчас на Малой земле, да и в других местах, где проходила 18-я армия, убирают все, что связано с именем Л. И. Брежнева. Заодно разрушают и то, что дорого сердцу каждого воина этой армии. Зачем же понадобилось зачеркивать массовые героические подвиги тысяч малоземельцев, отдавших свои жизни за Родину, оставшихся инвалидами? – справедливо спрашивает А. Никулин. – Пошли разговоры, что Новороссийску незаслуженно присвоили звание города-героя, что десант не сыграл никакой роли в Великой Отечественной войне. А ведь это не так. Наш десант держал этот важный клочок земли площадью 30 квадратных километров в течение 225 дней, приковывая к себе значительные силы фашистов, которые в противном случае использовались бы на других участках фронта. И, наконец, надо же понять, что высадку десанта планировал не Л. Брежнев".
Конечно, можно объяснить досаду ветерана боев на Малой земле. Но можно объяснить и недовольство других ветеранов – в 70-е годы о боях на этом небольшом плацдарме в нашей печати вспоминали едва ли не чаще, чем о боях под Сталинградом, Курском, Ленинградом, Москвой, и уж гораздо чаще, чем о героической обороне Одессы, Бреста, Севастополя. Фальсификация и раздувание роли Брежнева в Отечественной войне проводились настолько грубо и бесцеремонно, что даже в книгу маршала Жукова "Воспоминания и размышления" ее редактор "по совету свыше" должен был вписать абзац о том, что Г. К. Жуков хотел "посоветоваться" с Брежневым, хотя о полковнике Брежневе Жуков в годы войны ничего не знал.
Наиболее подробное описание тяжелых боев по освобождению Новороссийска и Таманского полуострова можно найти в книге В. Карпова "Полководец", которая была удостоена Государственной премии СССР. Замысел этой сложнейшей операции был задуман лично командующим Северо-Кавказским фронтом генерал-полковником И. Е. Петровым совместно с начальником штаба фронта генерал-майором И. А. Ласкиным. Как свидетельствует Карпов, "приняв решение, Иван Ефимович, не заботясь о своем авторстве и приоритете, стал советоваться с товарищами, готовый принять их критику, поправки, пожелания или одобрение. Разумеется, для сохранения тайны он знакомил со своим замыслом очень ограниченный круг генералов".
Среди этих генералов был, конечно, и командующий 18-й армией генерал Леселидзе, на которого возлагались важные задачи при штурме Новороссийска. В свою очередь, Леселидзе ознакомил с отдельными деталями операции ее участников – командиров полков и соединений, ведущих политработников, включая и Брежнева. Фраза В. Карпова о том, что генерал Петров не заботился 6 своем авторстве и приоритете, не случайна, потому что позднее в военной литературе встречались попытки оспаривать приоритет и авторство Петрова в разработке главного плана этой блестящей операции. Такая попытка содержится, например, в книге бывшего представителя Ставки на Северном Кавказе и бывшего наркома Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецова. Карпов деликатно и убедительно опровергает утверждения Кузнецова. Но Карпов, естественно, не считает нужным опровергать нелепые притязания Брежнева или, вернее, его биографов. При описании боев за Новороссийск и Тамань в книге Карпова имя Брежнева вообще не упоминается. А между тем в его биографии мы могли бы прочесть следующее: "На всех этапах битвы за Кавказ Л. И. Брежнев принимал активное участие в разработке планов оборонительных и наступательных операций и их проведении. Он был одним из инициаторов смелого замысла по осуществлению в сентябре 1943 года десантной операции с суши силами 18-й армии и с моря Черноморским флотом с целью полного освобождения Новороссийска…"
Почти сразу же после освобождения Новороссийска и Таманского полуострова войска Северо-Кавказского фронта захватили плацдарм на Керченском полуострове и начали подготовку к полному освобождению как Керченского полуострова, так и всего Крыма.