Я также напомнила, что через полтора часа можно будет принять дополнительные сорок миллиграмм, которые никоим образом не усилят эффект, зато серьезно его продлят. Если ей понравится действие МДМА, можно будет продлить его еще на час. Но это - по выбору. Единственные неприятные побочные эффекты - может свести скулы и увеличится нистагм. Большинство пациентов не обращают на это внимание.
Я разрешила Одри после приема препарата заниматься чем угодно. Она может лечь на диван, может ходить по комнате, может молчать или разговаривать. Я заметила, что когда я объясняла это все Одри, мой голос немного изменился - смягчился и понизился - я всегда стараюсь говорить так с пациентами во время сеанса.
Одри решила лечь на диван. Единственные ее слова были комментарии по действию вещества, как только оно началось. Она сказала, что таких ощущений никогда не испытывала - они накатывалась на нее нежными волнами, ее все это очень нравилось.
Я внимательно наблюдала, как ее руки наконец расслабляются, она закрывает глаза, дыхание становится глубоким и ровным.
Может быть, она вводит себя в транс?
Так оно и было. Я первый раз наблюдала технику гипноза, и первый раз подумала о том, что гипноз можно комбинировать в лечебных целях с приемом МДМА.
Таким образом, терапия началась.
Одри приезжала ко мне каждую неделю, и проводила со мной примерно шесть часов. Мы увеличили дозу до 120 миллиграмм с дополнительными 40 миллиграммами для продления эффекта. Одри каждый раз вводила себя в состояние транса - теперь она совершенно не боялась этого. С самого первого раза Одри получала сильные и светлые образы, ничего похожего на ту черноту и рассеянность, которая преследовала ее последнее время. Такое впечатление, что как только она решила серьезно изучить теневую сторону своей души, ее подсознание открылось и стало посылать ей светлые образы учителей, чтобы помочь процессу.
Если за шесть часов происходил какой-то серьезный прорыв, мы продолжали терапию. Мы называли эти сеансы "интенсивной терапией". Я уже имела опыт подобного изучения скрытых частей человеческой души (в том числе моей собственной души), но первый раз я столкнулась с такой глубиной изучения загнанного в подсознание негатива. Карл Юнг называл его "тенью". Все происходящее было захватывающим и очень поучительным.
Нам пришлось работать с многочисленными образами детства. Одри росла в семье, где мать не умела дать ей все свое тепло, отец был очень властным и самоуверенным. С детства самооценка, представление о самой себе у Одри становились все запутаннее и темнее.
И вот, через несколько сеансов Одри сказала, что ощущение враждебности в ее доме потихоньку ослабевает. Собака стала вести себя, как обычно. Видимо, страшное существо покинуло дом.
- Как ты думаешь, почему это произошло?
- Насколько я теперь понимаю, это существо было проявлением моей собственной теневой стороны - моим собственным внутренним зверем. Он пытался обратить на себя мое внимание и воспользовался ритуалом изгнания бесов, как подходящим поводом. Теперь, когда я хочу изучить его, ему не нужно присутствовать в доме. Как вы думаете, я права?
- По-моему, ты совершенно права. Ты сейчас занимаешься тем, что твоя душа давно от тебя хотела.
- Да, так смешно - я много лет работала с теневой стороной души моих пациентов и так и не смогла понять, что я сама нуждаюсь в подобной работе.
Во время первых сеансов я рассказала Одри о моем личном опыте нахождения темной сущности внутри своей души. Я называла эту сущность "личинкой на дне колодца". Реальный прорыв в моем отношении к этой части моей души произошел, когда я смогла представить себе, как я открываю дверь внутрь своего организма, нахожу там это странное, смешное, жалкое, несчастное существо и пытаюсь окружить его своей любовью. Пытаюсь стать матерью для отвергнутого всеми ребенка.
Я также рассказала Одри об образе вулкана, огнедышащей горы, которая может быть локализована в районе солнечного сплетения. Там возникает и хранится вся злость и ненависть нашей души. Я научила Одри управлять извержениями этого вулкана, направлять потоки лавы в нужные русла.
- Если ты научишься включать и прекращать извержение по своей воле, то твое сознание перестанет бояться вспышек отрицательных эмоций, которые могут, как кажется твоему сознанию, полностью взорвать твой мир.
- Я могу представить себе, как вся эта злость накапливается годами, и, в конце концов, душа начинает бояться сбросить с себя этот груз, так как считает, что при этом вся реальность взорвется. Появляется очень глубокий страх выпускать отрицательные эмоции на поверхность.
Наконец, через несколько месяцев терапии Одри встретилась со своим внутренним чудовищем лицом к лицу. Чудовище представляло собой черного мохнатого паука, который совершенно не хотел, чтобы его видели - до этого Одри никогда не изучала его в сознательном состоянии. Паук старался скрыться, но Одри смогла загнать его в угол и подойти к нему. После этого, находясь в состоянии транса, ее удалось сделать самый страшный и ответственный шаг - она слилась с чудовищем, посмотрела на мир его глазами. Оказалось, что паук обладает невероятной силой, что в нем нет никакого страха, и что его задача - охранять хозяйку-Одри от любого нападения - физического или эмоционального.
- Значит, это - твой Хранитель. Часть тебя, отвечающая за защиту твоей души от вторжения. Как только ты познакомилась с ним, ты поняла, что на самом деле это твой союзник.
- О, Господи! Какой потрясающий опыт. Я была внутри него! Никакого страха, ощущение огромной силы!
- Ну и как теперь ты относишься к нему? Все еще ненавидишь?
- Да. Нет… Теперь ненависть прошла, но я все еще не поборола в себе неприязнь к нему. Все-таки, это - мерзкое чудовище. Как можно полюбить подобное существо, даже если оно тебя защищает?
- Оно так пугает тебя, из-за того, что именно так ты представляла себя в детстве, когда тебя ругали твои родители. Именно тогда в тебе выработался образ себя, как злобного и неприятного существа. Девочка превратилась в чудовище, потому что только чудовищу может быть так трудно привлечь к себе любовь и внимание окружающих. Как только этот образ поселился в тебе. Единственное, чего он стал бояться - это выйти на поверхность. И там, в глубине он стал очень-очень сильным. Если уж быть чудовищем, то самым страшным, понимаешь?
- Я могу понять это все своим разумом, но не могу испытывать к этому существу ничего, кроме отвращения.
- Все в порядке. Сегодня ты проделала огромную работу и заслуживаешь всяческих похвал, ты очень смелая женщина. Ведь это было очень страшно, не так ли?
Во время следующих сеансов мы смогли понемногу преодолеть сопротивление Одри, и она научилась брать чудовище на руки, жалеть его. В ней появились зачатки жалости по отношению к бедной девочке, которая поверила в то, что она представляет собой это чудовище.
И вот наконец, в один прекрасный день черный и грязный монстр превратился в маленького запуганного ребенка, и Одри плакала, уткнувшись в меня лицом, и я стала на минуту доброй матерью, которой у Одри никогда не было - я качала ее взрослое тело, как качала бы четырехлетнего ребенка и плакала вместе с ней.
Мы совершенно потеряли ощущение времени, и я не знаю сколько часов прошло, когда я, наконец, встала с дивана. На лице Одри сияла улыбка - слезы уже высохли.
- Все, радость моя. Конец. Мы сделали это.
- Слава Богу!
Она подошла ко мне и мы обнялись.
Через две недели Одри позвонила мне домой. Я спросила:
- Ну, как у тебя дела?
- Я в полном порядке. Я процветаю, дела идут отлично. Я звоню, чтобы задать один очень важный вопрос. Не стоит отвечать сразу, как следует подумайте над моим предложением.
- Хорошо, хорошо, так что ты хотела спросить?
- Дорогая Алиса, я хочу, чтобы вы… чтобы ты работала со мной. Чтобы ты занималась вместе со мной некоторыми пациентами, с которыми я уже давно занимаюсь, с теми, кто может, как мне кажется, пойти дальше в духовном поиске при помощи МДМА. Они уже проделали основную работу, они на правильном пути, и опыт наших с тобой занятий может оказаться для них полезен.
- Но ведь ты можешь заниматься этим одна. Я обеспечу тебя необходимым количеством препарата. Я уверена, ты справишься.
- Я хочу, чтобы мы работали вместе. Из нас выйдет неплохая команда. Самое частое - два сеанса в неделю. Больших денег обещать не могу, но что-то будет. У тебя есть дар, и я думаю, для тебя эти занятия будут интересны. Подумай об этом. Не торопись. Меня смущает, что тебе придется слишком далеко ездить - от твоего дома до моего примерно час езды. В общем, подумай и позвони мне, когда определишься.
Я позвонила через два дня, обсудив все с Шурой. Мы решили, что я попробую, но если мне будет тяжело или я не захочу этим заниматься, я брошу в любой момент. Я сознавала, что посредством совместной работы с Одри я смогу узнать много интересного.
- Я попробую. Я очень благодарна тебе за предложение. Я горю желанием приступить к работе.
Так началось мое плодотворное сотрудничество с одной из самых одаренных целительниц во всей стране - так начались отношения, которых у меня до этого не было ни с одним человеком.
ДЭН
Одри жила в роскошном двухэтажном особняке недалеко от Мил Крик. Она встретила меня возле ворот и провела в дом через громадный ухоженный сад. Мы вошли в огромную кухню, где стоял отполированный до зеркального блеска овальный стол, потом направились в гостиную, где будут проходить сеансы. Напротив камина стояли два длинных серых дивана - чтобы можно было сидеть напротив друг друга. Комната была очень светлая - с трех сторон окна выходили в сад, свет мягко отражался на поверхности столика. На полу лежал серо-синий ковер.
- Как тебе нравится комната?
- Роскошно! Дом моей мечты.
- Садись, садись - я обычно сажаю пациентов на вот этот диван, а сама сажусь напротив.
- А я думала, что ты принимаешь пациентов в своем кабинете.
- Большинство из них. Но когда требуется долгий сеанс, когда намечается особо важный прорыв, я предпочитаю приглашать их сюда. Кстати, не желаешь ли кофе?
- С удовольствием. Это то, что мне нужно. По утрам я чувствую себя отвратительно - я сова, и могу работать только после четырех вечера, так что немного кофеина с утра не помешает. Сейчас наверное, такая рань!
- Уже девять часов! Большинство людей уже вовсю работают!
- Да, я когда-то тоже участвовала в этой гонке.
Мы прошли на кухню, Одри занялась приготовлением эспрессо. Я нашла на холодильнике несколько вырезанных из журналов карикатур, прикрепленных маленькими магнитиками, и стала громко смеяться, рассматривая их.
- Одри, у нас с тобой одинаковое чувство юмора!
- Конечно! А могло быть иначе?
Мы взяли по кружке кофе и вернулись в гостиную.
- Так вот, я попросила тебя приехать заранее, чтобы поговорить о моем пациенте, которым мы сегодня попробуем заняться вместе, я также хотела бы обсудить с тобой те аспекты терапии, в которых я все еще не уверена.
- Я называю это "интенсивной терапией".
- Хорошее название. Кроме него мне приходило в голову только "длительная терапия" или "бесконечная терапия".
- Остановимся на первом названии.
- Хорошо. Так вот, есть ли что-либо, что мне нужно еще узнать об интенсивной терапии, чего я не узнала после наших с тобой сеансов?
- Да, я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
- Я вся во внимании.
- Большинство деталей будет понятно по ходу нашей работы, но есть некоторые правила, которые я хочу, чтобы ты усвоила сразу. Мы должны быть очень осторожны на этот счет. Кстати, количества МДМА, которое я сейчас тебе привезла, хватит на много сеансов, так что ты должна обеспечить хранение препарата в очень надежном месте. Первое правило: Всегда доставай препарат из места хранения задолго до того, как твой пациент должен приехать. МДМА не является запрещенным препаратом, и я надеюсь, никто его никогда и не запретит, но все равно. Может быть, когда-нибудь тебе захочется предложить пациенту запрещенный препарат, типа ЛСД или мескалина, если пациент к этому готов, и тогда потребуется система защиты от непредвиденных случайностей.
- Да, конечно. Тайник в туалете, ямка между грядок…
- В принципе, психотерапия с использованием психоактивных веществ не такая уж частая практика, хотя многие терапевты занимаются этим уже много лет. В любом случае о такой практике не стоит распространяться. Более того - нужно хранить все это дело в строжайшей тайне. Может быть, когда-нибудь политика государства изменится, но пока…
- Да, я полностью с тобой согласна. Вряд ли мне помогут слухи о том, что доктор Редман кормит пациентов странными наркотиками!
- Так, теперь правило номер два.
Я закурила сигарету. На столе стояла красивая керамическая пепельница, и я решила, что это означает, что здесь можно курить.
- Теперь правило номер два: пациент приехал, он видит стакан с раствором на столе, ты говоришь ему, что само по себе МДМА не очень вкусное и люди обычно смешивают его с соком. После этого ты разбавляешь раствор любым соком по выбору пациента, напутствуешь его и он пьет сразу все содержимое стакана. Второе правило гласит: пациент ни в коем случае не должен выносить стакан из комнаты - ни в кухню, ни в ванную - пока он не выпил все до дна. После этого ты берешь стакан из его рук и споласкиваешь его под краном.
После недолгой паузы Одри спросила:
- Чтобы не осталось никаких улик?
- Именно. Не очень приятно и очень напоминает манию преследования, но это строжайше необходимо. Многие даже не заметят, что такое правило существует, и что им категорически запрещено уносить стакан с веществом с твоих глаз. Это правило распространяется на самых близких друзей, на тех, кого ты знаешь годами. Без каких-либо исключений. Ты должна иметь полное алиби.
- Алиби - так точно.
- Если ты будешь строго выполнять эти правила, никто никогда не сможет доказать, что ты давала пациенту препарат - ведь он мог принять его еще до того, как пришел в твой дом. Ты понимаешь? Полное алиби.
Я сделала еще одну затяжку и глотнула кофе.
- Третье правило - мое личное. Оно не касается мер предосторожности, это просто мой личный опыт. Если пациент находится на грани важного прорыва или если прорыв уже начался, мы не имеем права прекращать сеанс. Вне зависимости от того, как долго длится сеанс и как мы устали, нельзя оставлять пациента посреди важного процесса.
- Я всегда поступаю точно так же. Большинство моих сеансов продолжается полтора часа, но если к этому времени начался какой-то важный процесс, то я продолжаю сеанс - приходится просто переносить встречу со следующим пациентом.
- Отлично!
- То есть, интенсивная терапия не имеет определенного ограничения по времени.
- Именно так. Обычно, как тебе уже известно, шести часов бывает достаточно, пациент устает и образы начинают повторяться.
- Да-да, но если ты чувствуешь, что некая дверь только что открылась, если ты ощущаешь присутствие некой энергии - это как озон в воздухе перед грозой.
- Я рада, что у нас с тобой полное взаимопонимание по этому вопросу.
- Ну что же, все эти правила очень разумны, и мне не составляет особого труда их прочувствовать.
- А все остальное ты уже знаешь из своего собственного опыта. Главное не забывать предлагать пациенту выпить воды или сока несколько раз за время сеанса. И пациент не уходит до тех пор, пока не вернется в совершенно нормальное состояние - если надо, он может даже остаться в доме на ночь.
- Да, я все это объяснила Дэну - пациенту, которого ты встретишь сегодня. Я также попросила его приехать на такси, чтобы если ему не захочется вести машину, он мог попасть домой и не оставлять ее у меня. Еще я ему сказала, чтобы он ни в коем случае не просил друзей или родственников подвезти его, чтобы не вмешивать в наши дела посторонних.
- Я обычно разрешаю пациенту рассказать близким о наших опытах только после того, как они завершены, и, конечно же, точное место и время упоминаться не должны ни при каких обстоятельствах.
- Именно так я и сказала Дэну. Он все понимает.
- Отлично. Ты уже взвесила нужное количество препарата?
- Так точно, ровно 120 миллиграмм. И дополнительные 40. Он высокий, крупный мужчина, мне кажется, что 100 будет для него недостаточно.
Это ее пациент - она лучше меня знает, что делает.
- Очень хорошо. Теперь расскажи мне об этом человеке.
- Для начала позволь мне еще раз сказать тебе все, что я уже говорила, но другими словами. Итак, повторюсь: я никогда бы не предложила психоактивный препарат пациенту, с которым я не работала бы уже долгое время. Минимум шесть месяцев, но лучше даже - год. Я должна быть полностью уверена, что он провел подготовительную работу над всеми своими проблемами. К этому моменту становится ясно, готов ли он для дальнейшего развития.
- Хорошее правило. Могут, конечно, быть исключения, но я полностью доверяю твоему мнению по данному вопросу. Кстати, ты предупредила Дэна по поводу телефонных разговоров?
По лицу Одри я поняла, что она совсем забыла об этом.
- Нет, не предупредила. Но сегодня скажу обязательно. Спасибо, что напомнила.
- Все в порядке. Так, что мне еще надо знать?
Одри хотела начать говорить, но вдруг вспомнила о чем-то важном. Она пристально посмотрела на меня и продолжала:
- Пока я не начала говорить про Дэна - нужно с тобой обсудить одну вещь. Мне кажется это должно стать частью интенсивной терапии.
- О чем ты?
- Я имею в виду "контракт". Меня этому научила некая Рут - лучший из моих учителей. Мне кажется это можно применять не только для сеансов гипноза.
- Кто эта Рут?
- Ты с ней обязательно познакомишься. Она живет далеко отсюда на полуострове, там у нее много лошадей, и она обращается с ними, как с родными людьми. Эта женщина знает о гипнозе больше, чем любой другой человек на свете. Она вряд ли слышала о МДМА и мескалине, но она дала мне самые ценные знания о состоянии транса.
Я приготовилась внимательно слушать.
- Так вот, я всегда составляю контракт - на словах - с моим пациентом, перед тем, как приступить к терапии. Я требую от него повторить за мной слова контракта, как следует их продумать. Мне нужно, чтобы эти слова четко отпечатались в подсознании человека. И до тех пор, пока они безоговорочно не согласятся с положениями этого контракта, я не приступаю к терапии. Первое правило: Любые отрицательные эмоции, любая агрессия может свободно словесно выражаться во время сеанса, но ни в коем случае эта агрессия не должна перерасти в физическую. Если пациенту потребуется выплеснуть свои негативные эмоции на физических объектах, я дам ему возможность сделать это безопасным образом. В любом другом случае агрессия не должна переходить границу между словом и делом.