Поскольку с 1979 года я поднимаю четверых детей, средняя школа вызывает у меня профессиональный интерес. Например, в начале 80-х в я возложил на себя поручение члена комитета ВЛКСМ с правами райкома в Бурятском филиале СО АН СССР – придумал сектор и стал руководить этим сектором Малой Академии наук Бурятии, вспомогательной школы для всех одаренных детей, где впервые в СССР удалось внедрить обучение на компьютерах и программирование, хотя тогда это был режимным мероприятием…
Я поздравляю Вас с реализацией частной средней школы! Если верить нынешней Конституции России и федеральным законам, у нас должны быть учебные заведения всех форм собственности – федеральные, региональные, муниципальные, частные, акционерные, смешанные…
Тем более я рад, что великий педагог Ш. Амонашвили все-таки приехал в далекий Благовещенск, был в Вашей школе.
Сам я придерживаюсь такой же теории – школа должна быть добрым домом для взаимного получения знаний. Интегральных – и естественных, и гуманитарных, включая свободное владение двумя иностранными языками, компьютером, а программа должна быть на три года плотнее федерального стандарта (14 уроков в день, включая субботу, но уроки 7-14 называются по-другому – этюды, самоподготовка, консультации)… дети это спокойно выдерживают, по моим наблюдениям.
Это, конечно, мечта родителя, но двоих сыновей удалось таким образом выучить с 6 по 11 классы в бурятско-турецком лицее по английским учебникам Оксфорда…
Желаю Вам успехов в Вашей работе!
Баяр Жигмытов – Председатель Литературного Союза Бурятии, Лауреат российской литературной премии им. Н. С. Лескова
Но те – праведники
Борис, привет!
Прочитал твою статью о светлом человеке. Увы, "Наш дом", Шалва Александрович – не могут быть общим явлением. Еще в бытность мою редактора отдела газеты "Советская Россия" по науке, медицине и образованию (1985-1986) я был знаком со многими, кого ты перечисляешь в своей статье. Помню, Борис Можаев рассказывал мне, что литературу полюбил через своего учителя, профессора, приехавшего преподавать в их село из Санкт-Петербурга.
Эти люди жили порой в нищете, ими почти не замечаемой, потому что из поколения в поколение, в ущерб себе, устремлялись они выше и дальше земных благ и сгорали непостижной страстью научить ребят искать истину.
Людей, идущих этим путем, немного. В жизни других – большинство, оттого и казенный размах нашего всеобуча.
Но те – праведники – как маяки.
Дружески -
В. Долматов, г. Москва.
Главный редактор журнала "Родина"
"Родина" занимает глубоко патриотические позиции в современной ультра – либеральной журналистике. В том немалая заслуга Владимира Долматова.
Елена Самсонова
Принимаем религию Амонашвили
Уважаемые коллеги школы "Наш дом"!
Прочитав и прослушав содержание педагогического семинара Ш. А. Амонашвили, предполагаю Ваше дальнейшее искреннее участие в событиях, которые привлекут внимание людей, близких к педагогике, к образованию, и других глубоко чувствующих и понимающих человека.
Дидактическая позиция, на которой построен Ваш Дом, – позиция высоко нравственных людей, Вы первые в области проявили инициативу и взяли на себя моральные и бытовые хлопоты и позаботились о пребывании Шалвы Александровича у нас.
Я и мои будущие коллеги (студенты БГПУ) побывали на семинаре, мы принимаем педагогическую религию Ш. А. Амонашвили, мы уверены, что здесь – Истина и Справедливость, так необходимые нашему времени. С благодарностью.
Елена Владимировна Самсонова – потомственный педагог. Ее бабушка Наталья Васильевна (кстати, дочь Албазинского атамана Василия Яковлевича Самсонова) несколько десятилетий вела в Белогорске младшие классы. Ее родители Сильва Васильевна Рай-Умникова, филолог, и Владимир Николаевич Викман, историк, все силы отдали средней школе в том же Белогорске. Елена Самсонова – кандидат наук, доцент, начальник отдела по работе с ВУЗами.
Любовь Добржанская
"Но нет в них искорки"…
О приезде Шалвы Алдександровича нам сообщили сразу же. Так как попасть к нему на встречу лично мне не довелось, хотя хотелось, пришлось слушать все то, о чем нам рассказывали наши педагоги, побывавшие на встречах.
Действительно, немного в нашем мире осталось замечательных людей, которые с таким энтузиазмом подходили бы к проблемам воспитания. Это уж педагог от Бога! Некоторые его системы и методы настолько хороши, что применять их может любой учитель. Я считаю, в нашей стране, да и в других тоже, катастрофическая нехватка таких людей. Нынче все больше и больше приходится разочаровываться в современных учителях. Вроде бы и образованные, и материалом владеют, но нет в них той искорки, той огромной любви к детям, которой порою воспитуемым так не хватает. Разве не хотелось бы им идти в школу, разве нужно бы их было заставлять насильно делать уроки, если бы к ним относились прежде всего как к индивидуальностям и уникальным созданиям природы? Я думаю, еще многому нужно поучиться нам у этого мудрого педагога, который действительно вкладывает в каждого ребенка частичку себя…
Л. Добржанская, студентка БГПУ, чрезвычайно способная дивчина. И прежде всего способная к слову, она пишет хорошие стихи, причем старомодные. Ее любимый век – XVIII-й… г. Благовещенск
Альберт Кривченко
Но если у власти стоит серость…
Может показаться странным, но меня, далеко не профессионала в области педагогики, тоже потянуло вступить в дискуссию по поводу статьи писателя и педагога Бориса Ивановича Черных "Сказочник Шалва". А побудили к этому два обстоятельства. Во-первых, все живущие на земле непременно являются папами либо мамами, бабушками либо дедушками, поэтому им независимо от образования и профессии приходится заниматься народной педагогикой. И, во-вторых, в свое время я сам учился в школе, подобной той, которую описывает Борис Черных.
Да, похожее учебное заведение в Благовещенске было – в первой половине 50-х годов прошлого века. Называлось оно – мужская средняя школа №1, и находилась на углу улиц Ленина-Калинина, где теперь расположена гимназия №1. Разумеется, то была государственная школа, работавшая в рамках социалистической доктрины народного образования, но, в отличие от большинства других, она использовала многие приемы обучения и воспитания, которые сегодня отстаивают Шалва Амонашвили, педагогический коллектив негосударственной школы № 2 "Наш дом" и ее директор Светлана Юрьевна Городович.
Конечно, знак полного равенства между тем, что делали мои учителя полвека назад и что делают их коллеги из "Нашего дома", ставить нельзя. Тогда на школу давил жесткий пресс послевоенной сталинской идеологии, да и вся тоталитарная система народного образования. Но и в тех условиях настоящие Педагоги умели не только давать детям прочные знания, но и закладывать в них качества всесторонне развитой, высоконравственной личности.
Настоящего не бывает без прошлого. Не зря говорят, что новое – это хорошо забытое старое. Добавлю: а нередко и тщательно скрываемое старое. Может, последнее и является причиной того, что и сегодня, через пятнадцать лет после крушения советского режима, в Благовещенске мало кто знает о замечательном опыте мужской средней школы № 1 полувековой давности.
Работая над только что вышедшей книгой "Вехи памяти", я попытался восполнить этот пробел. И подивился тому, что хотя нынешняя негосударственная школа № 2 и государственная № 1 порождения разных эпох, между ними много общего. Первую мужскую пятидесятых годов тоже можно было смело назвать "Нашим домом".
Помню, с первых дней учебного года все ребята с утра до вечера заняты интересным и полезным делом. Сначала – обычные уроки, где, кстати, детей учили тому самому "доброречию", которое проповедует Шалва Амонашвили. Боже, как хорошо наша учительница русского языка и литературы Анастасия Харитоновна Сычевская знала литературу, особенно классическую! С нами она разговаривала спокойно, неторопливо, ёмко, словно читала тургеневскую прозу. Становилось стыдно при одной мысли, что мы, достаточно взрослые люди, практически мало читали из классики. Многие ребята по своей инициативе записались в областную библиотеку, стали вечерами ходить в читальный зал.
После перерыва на обед начинались другие, не менее интересные уроки. Кто-то шел заниматься в драмкружок, кто-то – играть в струнном оркестре, петь в хоре, разучивать танцы в хореографической группе. Многие устремлялись в спортзал, другие мастерили действующие модели экскаватора, самолета, подводной лодки. Уроков труда тогда еще не было, но некоторые из нас шли в столярную мастерскую, чтобы поработать вместе со школьным столяром дядей Колей.
Вскоре я обнаружил, что состою в пяти или шести кружках, нескольких спортивных секциях. В общем, загружены были целую неделю – не до улицы.
Никто из нас не подозревал, что именно в такой загрузке полезной работой и высокой ответственности за нее и состоит метод перевоспитания уличных хулиганов и бездельников, применяемый директором школы Риммой Андреевной Семеновой. Результаты этого метода дали о себе знать скоро. Нет, мы не стали паиньками, могли при случае и подраться на улице с чужими пацанами, но в целом учеников первой школы отличала более высокая культура и ответственность перед сверстниками, перед взрослыми, перед городом.
Еще одна деталь: мы, мальчишки мужской школы, старались выглядеть такими гвардейцами перед городскими девчонками. Они для нас были "терра инкогнита". Нас учили быть по отношению к ним благородными, почтительными, заступниками. Наверное, так же воспитывали в старое время будущих офицеров в пажеских корпусах, а в советское – в суворовских и нахимовских училищах. Поэтому, на мой взгляд, вряд ли было оправдано, когда через несколько лет, при Хрущеве, раздельные школы признали пережитком прошлого и вновь сделали смешанными.
У наших ребят был девиз: "Первая – во всем первая!". В спорте, труде, комсомольской работе, художественной самодеятельности этот девиз удавалось выполнять, а вот в учебе нас постоянно обходила четвертая женская школа. Но…в 1954 году, когда я учился в 10-м классе, мы, наконец, обошли девчат. У них при трех (или даже пяти, точно не помню) десятых классах было четыре медалиста (в том числе одно золото), а у нас при двух классах – 12 медалистов, в том числе четыре – золотых.
Все 55 выпускников первой поступили учиться в институты и университеты, причем большинство – в престижные вузы страны.
Но… партийная власть признала педагогические методы Риммы Андреевны неправильными, ее освободили от директорства. Постепенно ушли и другие учителя. В конце 60-х, начале 70-х там училась моя старшая дочь, но это была уже другая школа, отличавшаяся от прежней, как небо от земли.
Когда у власти стоит серость, она старается отовсюду изгнать талант. Так было при большевиках. Ничего не понимая в педагогике, партийные чиновники завели ее в тупик, выбираться из которого трудно. Помню, в начале 80-х, когда уже младшая дочь Светлана училась в старших классах, я ужаснулся, вплотную столкнувшись с тогдашней педагогикой.
Как-то Света пропустила из-за болезни несколько уроков и попросила меня объяснить материал по физике. Перед ней лежал учебник. Она несколько раз прочитала нужную главу, но ничего понять не смогла. Разобраться в написанном с моим-то журналистским и редакторским опытом? Да это же сущий пустяк! Но не тут-то было. Прочитал раз – тоже ничего не понял. Второй – опять ничего. Только с пяти заходов удалось выловить в пятистраничном тексте рациональные зерна. Они были в такой шелухе, словно автор специально упрятывал свои мысли, чтобы до них никто не докопался. А ведь учебник писали профессора-педагоги, его одобрили Академия педагогических наук и Министерство просвещения СССР!
С большим трудом отредактировал этот текст, а фактически написал его заново. Из пяти страниц получилось всего полстранички. Положил их перед Светой, она, прочитав, радостно воскликнула: "Оказывается, все так просто!".
Теперь, наверное, понятно, почему меня так заинтересовала статья Бориса Черных, а также дискуссия вокруг нее. Творческое начало, обучение "доброречию" вновь пробиваются в российскую школу. Это прекрасно. Пусть энтузиастами возрождения стали пока педагоги негосударственной школы, но такой же большой интерес к приезду в Благовещенск Шалвы Амонашвили проявили и в педагогическом университете. Значит и на Амуре у педагогановатора будет все больше сторонников и последователей.
Начинание коллектива школы "Наш дом" заслуживает самой энергичной поддержки со стороны государственной власти и это должно быть сделано, если нынешняя власть хочет хоть чем-то отличаться от власти большевистской. Но абсурд: именно школа, ставшая для детей их домом, а не местом отбывания обязаловки, воспитывающая личности, некоторые из которых, возможно, станут Гагариными, Курчатовыми, Алтферовыми, лишена нормальной финансовой поддержки государства. Почему? Государство, исходя из своих возможностей, должно выделять одинаковые средства на обучение и воспитание всех детей, в какую бы школу они не ходили. А если родители хотят большего, пусть сами увеличивают школьный бюджет вдвое, втрое и т. д. Или я не прав?
С уважением, Альберт Кривченко
А. А. Кривченко – член Союза российских писателей. Первый постсоветский губернатор Приамурья.
Отто Лацис
Доброречия нам не хватает
Прочитал я, что Шалва Амонашвили считает нужным учить в школе не грамматике, а доброречию, и проникся завистью к своим внукам. Пусть даже они учатся не прямо у великого педагога, но хоть в его время, когда такие идеи распространяются в школе. Этого всегда так не хватало. Да и сейчас не везде хватает.
В моей школьной жизни самой большой неудачей были экзамены за седьмой – в то время выпускной класс. Экзамен по русскому устному я провалил и вынужден был пересдавать. В самом факте провала не было ничего поразительного для такого в общем твердого троечника, как я. Но убило меня то, что это был именно русский. При заслуженно скромном мнении о своих учебных успехах вообще я был уверен в одном: по этому предмету сильнее меня никого в классе нет. Не потому, что я был таким самоуверенным, а потому, что знал: на диктантах все стараются устраиваться так, чтобы у меня списывать. В те годы я обладал абсолютной грамотностью.
Новое подтверждение я получил годы спустя, будучи студентом МГУ, на знаменитых в то время диктантах профессора Константина Былинского. Он не диктовал никаких цельных литературных отрывков, как бывало на обычных школьных диктантах, – нам предлагалось собрание отдельных слов и фраз, состоящее из одних трудных "случаев". На этих диктантах мой результат был вторым среди 170 однокурсников.
В детстве я был безумным книгочеем, чтению отдавал всё свободное время, иногда отнюдь не свободное, а предназначенное как раз для уроков. При хорошей тогда еще памяти я просто знал, что и как пишется, и не задумываясь писал правильно. Объяснить – почему пишу так, а не иначе – я никогда не мог. И никогда не мог заставить себя выучить правила грамматики. Если я без правил знаю, КАК писать, то зачем еще помнить, ПОЧЕМУ я так пишу? Ненужные правила от меня отскакивали. Вот так я, обладая самой лучшей практической грамотностью в классе, оказался единственным провалившимся на экзамене по грамматике.
Этот случай типичный для советской школы, худшие стороны наследия которой еще не изжиты. Позднее я заметил другое: моя дочь, которая одно время из-за болезней пропускала целые месяцы школьных занятий и училась дома, именно в эти месяцы заметно опережала одноклассников.
Бюрократизированная, далекая от жизни система, основанная на зубрежке, а не на понимании, приводила к огромной напрасной трате времени на уроках. Самое лучшее время жизни, время наибольших способностей, расходуется далеко не лучшим образом. Амонашвили, Шаталов, Щетинин, Соловейчик и другие принесли в школу глоток свежего воздуха, принесли надежду на то, что школа станет другой, что счастливая пора детства станет более плодотворной. Изучение, распространение, а иногда, увы, и защита их методов от нападок – жизненно важная задача нашего общества.
Отто Лацис – доктор наук, лауреат Президентской премии "Золотое перо России". Москва
Павел Флоренский
Ах, этот Пушкинский бал
Восхищен, Борис Иванович, Вашей педагогической статьей об Амонашвили. Сам пишу кое-что о педагогике, ибо веду подобный студенческий кружок. Особое впечатление произвел рассказ о Пушкинском бале на Александра Ивановича Олексенко (создателя книги "Оро"). Он увлечен Пушкинской школой в Москве и пушкинскими балами по всей России. Заканчивает об этом книгу, но быть может еще не поздно вставить и Ваш материал. Торопитесь. Его телефон: (095) 544-12-90. E-mail: oleksenko@mtunet.ru Свяжитесь с ним обязательно.
Итак, готовы включиться в срочную работу по ФлоренскомуДальневосточному. Было бы хорошо, если бы об этом Вы написали Солженицыну. Более того, прошу Вас просить его поддержки в издании альбома по Флоренскому-Соловецкому, полного корпуса всех материалов, как я надеюсь издать с Вами Флоренского-Дальневосточного. Мой e-mail: florenpv@kmail.ru
P. S. Низкий поклон Елене Николаевне Крайновой, нашей коллеге.
П. Флоренский – доктор наук, внук великого ученого о. Павла Флоренского, который, будучи в ссылке у нас на Амуре, занимался проблемами вечной мерзлоты.
Валентин Курбатов
Помоги Вам Бог!
Увидел статью Бориса Ивановича Черных о приезде в Вашу школу Шалвы Амонашвили и не могу удержаться, чтобы не сказать благодарных слов не Шалве Александровичу (слава Богу он их слышал достаточно!), а святому делу Вашей школы и Вам.
Любовь уходит из мира так стремительно, что порой процесс кажется необратимым, что уже ничего не удержишь. Даже матушка-церковь делается бессильна перед тотальной войной против человека, особенно против маленького человека, объявленной миром потребления и властью денег. Ведь это уже чуть не на государственном знамени пишется: "Все и сразу!". "Не упусти свой шанс!", "Выиграй миллион!", ни одного призыва к труду и усилию – "Выиграй!", "Поставь на ту карту!", "Не будь слабым звеном!", "Угадай мелодию!"
Взрослый-то человек ещё устоит, а ребенок… Тем драгоценнее опыт духовного сопротивления (иначе не назовешь), который наживается в таких школах как Ваша, когда любовь и улыбка, возвышение детей доверием (и надеждой на них) сохраняет в них такой необходимый свет сердца!! Мир стар и Сыном Человеческим давно сказано: "Заповедь новую даю Вам: да любите друг друга!" Заповедь эта всё нова и любовь всё редкость.
Спасибо Вам, Светлана Юрьевна, за чудо Вашего дела, за терпение и радость, за юное счастье жизни! Жизнь давно требует защиты. И спасет мир, скорее, не красота (простите, Федор Михайлович!), а любовь и доброта. Или, как в церкви ударяется, доброта – веками хранящее русского человека понятие, соединяющее красоту и доброту.
Помоги Вам Бог на ваших трудных и прекрасных путях. С бесконечной благодарностью – отец двух учителей, которым Ваш опыт в ободрение и укрепление.