В СССР, народном государстве, единоначалие было, отсюда была и эффективность службы государства народу. Если не принимать во внимание верхушку КПСС, являвшейся единственной высшей властью над всей властью, то по Конституции высшая власть была у Верховного Совета – у законодателя, ему подчинялась исполнительная и судебная власти. Эти власти были единоначальниками в своих делах. Ответственность не размазывалась – у каждого дела был один человек или орган, который за все отвечал. Я ни в коей мере не считаю управление СССР идеальным, просто с точки зрения формального управления оно было намного разумнее нынешнего российского управленческого маразма.
В СССР законодатель не только принимал законы, но и единственный их толковал – а как же иначе? Это же верх идиотизма, если не начальник, а какой-то безответственный идиот, даже если его и назвать судом, будет толковать приказы начальника. В СССР законодатель и назначал судей, и снимал их за нерадивость, а как же иначе? Какой же разумный начальник допустит, чтобы контролер его приказов не от него зависел? Как таким контролером управлять? Как его заменить на лучшего, если прежний не контролирует исполнение приказов начальника?
А смотрите, что происходит в России. Государственная Дума принимает законы, но проследить за их исполнением не способна, поскольку судей по критерию личной преданности подбирает Президент. Дума принимает законы, но толкует их не она, а судьи. Мало того, законы толкует не один суд, а сразу два – Конституционный и Верховный. Все законы вытекают из Конституции, мало того, статья 18 Конституции требует, чтобы суды общей юрисдикции в части прав человека руководствовались не законами, а прямо Конституцией. Но Верховный Суд толковать Конституцию не может – это прерогатива Конституционного Суда. Причем Конституционный Суд может перетолковать толкование Верховного Суда по любому вопросу. Но Конституционный Суд не несет никакой ответственности за применение законов, и вся ответственность за десятки тысяч жалоб, адресованных в Страсбург, лежит на Верховном Суде. Короче, американский вариант Конституции для государства по имени "Раша" надругался над судебной системой России "не по-детски".
В результате в России у такого важного дела, как толкование законов, оказался не один начальник, как было в СССР, а два – Конституционный и Верховный суды, из которых один главный, а второй ответственный (в смысле, отвечающий). Исходя из опыта и знания того, как действуют системы управления, я склоняюсь к мысли, что между этими судами идет не видимая непосвященным драка, а рассматриваемое Постановление – это результат этой драки.
Получается так. Определить, что именно является цензурой, – это прерогатива Верховного Суда, а не допустить появления цензуры в законах России – это прерогатива Конституционного Суда. Определить, какие вопросы разрешаются в уголовном и гражданском производстве, – это прерогатива Верховного Суда, а не допустить появления законов, по которым граждане признаются виновными в преступлении без вступившего в силу приговора по уголовному делу, – это прерогатива Конституционного Суда.
Верховный Суд, скрыв в Постановлении свою вину за ущемление свободы слова в России посредством игнорирования разбора 58-й статьи закона "О СМИ" и выпятив вину Конституционного Суда в форме его согласия с учреждением в России цензуры, т. е. с нарушением статьи 49 Конституции, "подставил" Конституционный Суд. Ведь последний уже 8 лет спокойно наблюдает, как закон "О противодействии экстремистской деятельности" насилует статьи 29 и 49 Конституции особо изощренным способом.
Что полезно
Но это мое видение причин появления такого текста Постановления, и это видение не имеет никакого значения для дела, поскольку для СМИ России важны не причины появления Постановления, а то, что именно российские СМИ могут использовать для своей самозащиты из Постановления "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой инфор– мации". А это, по меньшей мере, два положения.
Не включив в перечень того, что не является задачами цензуры, запрет "экстремистских" материалов, Верховный Суд этим умолчанием признал этот запрет преступлением, предусмотренным статьей 144 УК РФ, т. е. незаконной цензурой. Верховный Суд фактически признал антиконституционность закона "О противодействии экстремистской деятельности". Этим Суд дал прессе возможность действия судов и прокуратуры в рамках закона "О противодействии экстремистской деятельности" объявлять цензурой и преступлением против СМИ.
Внятно потребовав от судов, в случаях рассмотрения ими поступающих в суды обвинений в использовании СМИ для совершения уголовных преступлений, основывать свои решения на судебных приговорах, уже вступивших в силу, Верховный Суд дал возможность СМИ требовать от прокуратуры встать на защиту СМИ от судов и надзирающих органов – дал СМИ возможность требовать от прокуратуры возбуждать уголовное дело по признакам статьи 144 УК РФ тогда, когда само СМИ подвергается обвинениям в содействии уголовным преступлениям в отсутствие вступившего в силу приговора по данным уголовным преступлениям.
Я должен сказать, что Верховный Суд не выполнил свой долг ни по отношению к Конституции, ни по отношению к СМИ, но цитированное Постановление никак не усугубляет положения СМИ, более того, его можно использовать для целей защиты своих конституционных прав.
Произвол государства и реакция журналистов
Давайте теперь рассмотрим, что СМИ могли бы делать для своей защиты, на примере предупреждения, вынесенного Роскомнадзором интернет-сайту электронного издания "Агентство Политических Новостей" (АПН).
Полагаю, что редактор сайта Константин Крылов обратился к знакомцам из "Комсомольской правды" и те ему "помогли" так. Александр Гамов написал в "Комсомолке" 24 июня 2010 года:
"Роскомнадзор вынес первое предупреждение интернет-изданию за опубликованный там агрессивный комментарий, принадлежавший перу анонимного читателя. Под новое постановление "попало" электронное издание "Агентство Политических Новостей" ("АПН").
Напомним, еще 15 июня этого года Верховный Суд России выпустил документ, обязывающий редакции сетевых изданий модерировать (то есть не выставлять на свои сайты) комментарии их читателей, если там содержатся призывы к свержению государственной власти, насилию или экстремизму. А "АПН", как сообщили в четверг 24 июня информагентства со ссылкой на мнение Роскомнадзора, как раз нарушило это постановление".
Напомню, что призывы к свержению государственной власти, насилию или экстремизму являются преступлением, предусмотренным статьей 280 УК РФ, а определять наличие таких преступлений дано только уголовному суду, а не редактору. Вот это, как я писал выше, надо понять и всегда отстаивать!
Кроме того, в случае с сайтом "АПН" речь идет о комментарии, сделанном читателем этого сетевого СМИ, а не о материале, который главный редактор сайта обнародовал бы за своей подписью. С каких пор у главного редактора СМИ появилась обязанность бегать за читателями и затыкать им рты, не давая комментировать прочитанное или услышанное? И в каком законе эта обязанность прописана?
Напугав себя и читателей, Александр Гамов излагает суть проблемы:
"Речь идет о комментарии некоего читателя к статье "Останкинский суд закрыл газету "К барьеру!". Читатель призвал "заказывать убийства коррумпированных судей, чтобы остальные испугались и начали, наконец, судить по закону".
Статья, а затем и комментарий к ней появились на сайте "АПН" 18 июня. А 21 июня Роскомнадзор отправил главному редактору "АПН" Константину Крылову письмо по электронной почте, в котором потребовал немедленно убрать комментарий или отредактировать его. На это ведомство отвело сутки.
После того, как читательский отклик не убрали, Роскомнадзор вынес предупреждение "АПН": мол, недопустимо нарушать законодательство. Издание, видимо, испугавшись карательных мер (а по закону за непослушание его в итоге могли бы просто закрыть), вообще удалило интернет-функцию читательских откликов.
Да, экстремистские комментарии не добавляют популярности СМИ, пусть и электронному, у здравомыслящих читателей. И предупреждение Роскомнадзора, думаю, пойдет на пользу и руководителям, и авторам сайта, и его посетителям. Но сам регламент взаимодействия ведомства с электронными СМИ требует отладки.
Как выяснилось, главный редактор "АПН" Крылов первого письма из Роскомнадзора с требованием немедленно убрать вредный комментарий читателя или отредактировать его не получал – ни по электронной почте, ни по какой-то другой. Что, чиновникам из Роскомнадзора трудно было позвонить в "АПН" и поинтересоваться, дошло ли их послание или нет? Случай-то неординарный!
А потом – редакторов жалко. Ведь никто из них теперь не застрахован от того, что в эту самую минуту и на их сайт может, точно кирпич, упасть анонимка с экстремистским запалом…" http://www.kp.ru/ daily/24512.4/662600/
Умиляют предположения Гамова о том, что случай "неординарный", то есть такой, который по отношению к журналистам, не критикующим государство, применяться не будет. Что из-за вас, дрожащих, Роскомнадзору, прокуратуре, судам без работы оставаться?
"Комсомолка" для солидности запросила мнение "саксаула" журналистики Сергея Доренко, нынешнего главного редактора "Русской службы новостей". Этот интеллектуал бодро отчеканил:
"Я абсолютный приверженец закона и считаю, что закон – довольно щадящий для нас", – сообщил он символ своей веры в режим и свое объективное мнение о таких журналистах, как он.
"А ты закон "О СМИ" читал когда-нибудь?" – возникает вопрос к Доренко. Ведь текст этого закона защищает журналистов, а не "щадит" их!
Доренко продолжил мысль:
"Но механизм взаимодействия в данном случае должен быть отлажен. Случай, который только что произошел, – это вопрос коммуницирования между СМИ и властным органом. Они присылают какую-то почту голубиную, непонятно какую, потом начинают таинственным образом считать время, истекшее, на их взгляд, с секунды получения почты адресатом. Я представил себя на месте редактора, которого предупредили, и подумал: хорошо, а как я узнаю, допустим, о том, что почта с таким же требованием закупорена в бутылку и подброшена в Мировой океан? И с какого именно момента они начали считать сутки, отведенные мне на исправление?" – закончил свой комментарий "саксаул".
"Мульки" Роскомнадзора
Откровенно говоря, удивил и Константин Крылов. Ну, если уж власти делают на тебя накат, то загляни в законы, узнай, что к чему! А на сайте "АПН" сообщение о допущенном беспределе начинается анонсом: "Первой жертвой "закона о комментариях" стало Агентство Политических Новостей". Текст сообщения таков:
"Роскомнадзор в среду вынес письменное предупреждение электронному периодическому изданию "Агентство политических новостей" (АПН), сообщает РИА "Новости".
"Роскомнадзором было установлено и задокументировано, что на страницах данного издания в комментариях к материалу "Останкинский суд закрыл газету "К барьеру!" допущены высказывания, которые имеют агрессивный характер, заключают в себе угрозу и побуждение к насилию, содержат признаки подстрекательства к осуществлению террористической деятельности и совершению преступлений".
Об этом сообщили в пресс-службе Роскомнадзора.
"Вынося предупреждение, Роскомнадзор действовал в строгом соответствии с постановлением Верховного Суда РФ "О практике применения судами закона "О СМИ", который был принят на пленуме 16 июня".
"Так, днем 21 июня на адрес электронной почты главного редактора этого издания, указанный на сайте, было направлено требование незамедлительно удалить комментарии с признаками нарушения закона или, руководствуясь ст. 42 закона "О СМИ", отредактировать их. Спустя сутки было установлено, что данные комментарии не удалены и не отредактированы". В связи с этим Роскомнадзор в рамках своих полномочий и на основании ст. 8 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" и ст. 16 закона "О СМИ" вынес учредителю и редакции электронного периодического издания "АПН" письменное предупреждение о недопустимости нарушения действующего законодательства и потребовал незамедлительно удалить с сайта издания вышеназванные комментарии". http://www.apn.ru/ news/article22923.htm
Рассмотрим это сообщение. Итак, Крылов жалуется: "Первой жертвой "закона о комментариях" стало "Агентство Политических Новостей".
Какого "закона"? Постановление Верховного Суда – это не закон, это толкование закона – и только!
В данном случае речь идет о предпоследнем абзаце пункта 23 Постановления. Начнем его читать.
"Если на сайте в сети Интернет, зарегистрированном в качестве средства массовой информации, комментарии читателей размещаются без предварительного редактирования (например, на форуме читателей материалов такого сайта), то в отношении содержания этих комментариев следует применять правила, установленные в части 2 статьи 24 и пункте 5 части 1 статьи 57 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" для авторских произведений, идущих в эфир без предварительной записи…"
Положения закона "О СМИ", на которые ссылается Верховный Суд, звучат так:
"Правила, установленные настоящим Законом для радио– и телепрограмм, применяются в отношении периодического распространения массовой информации через системы телетекста, видеотекста и иные телекоммуникационные сети, если законодательством Российской Федерации не установлено иное" (часть 2 статьи 24).
"Редакция, главный редактор, журналист не несут ответственности за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан и организаций, либо ущемляющих права и законные интересы граждан, либо представляющих собой злоупотребление свободой массовой информации и (или) правами журналиста:
5) если они содержатся в авторских произведениях, идущих в эфир без предварительной записи, либо в текстах, не подлежащих редактированию в соответствии с настоящим Законом" (часть 1 статьи 57).
То есть редакция СМИ не отвечает за сторонние комментарии к публикациям в этом СМИ, а Верховный Суд корректно сослался на соответствующий закон. Однако дальше он продолжает:
"В случае поступления обращения уполномоченного государственного органа, установившего, что размещенные комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации, редакция указанного средства массовой информации вправе удалить их с сайта либо отредактировать, руководствуясь положениями статьи 42 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации". Если комментарии, представляющие собой злоупотребление свободой массовой информации, и после этого остаются доступными для пользователей данного сайта в сети Интернет, то правила пункта 5 части 1 статьи 57 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" не применяются".
Напомню положения статьи 42 закона "О средствах массовой информации": "Редакция обязана соблюдать права на используемые произведения, включая авторские права, издательские права, иные права на интеллектуальную собственность. Автор либо иное лицо, обладающее правами на произведение, может особо оговорить условия и характер использования предоставляемого редакции произведения.
Письмо, адресованное в редакцию, может быть использовано в сообщениях и материалах данного средства массовой информации, если при этом не искажается смысл письма и не нарушаются положения настоящего Закона. Редакция не обязана отвечать на письма граждан и пересылать эти письма тем органам, организациям и должностным лицам, в чью компетенцию входит их рассмотрение.
Никто не вправе обязать редакцию опубликовать отклоненное ею произведение, письмо, другое сообщение или материал, если иное не предусмотрено законом".
В процитированной статье Закона "О СМИ" речь идет о письмах читателей, которые главный редактор публикует по своему усмотрению в бумажном СМИ, выходящем в свет за его подписью – и только! В статье 42 Закона "О СМИ" речь идет не о праве главного редактора редактировать эти письма, как он может это сделать с материалами штатных сотрудников, но об обязанности не менять их смысл! Почему у главного редактора нет обязанности публиковать письма читателей, но нет права редактировать и менять смысл тех читательских писем, которые редактор решил напечатать? Потому что читатели не работают в его СМИ, у них нет прав работников СМИ! И, тем более, в статье 42 Закона "О СМИ" нет ни слова о комментариях читателей в Интернете, которые они делают там без вмешательства главного редактора электронного издания и которые выходят в свет без подписи главного редактора. Любая попытка представителей СМИ "потереть" такие комментарии будет даже не цензурой, а прямым попранием статьи 29 Конституции РФ:
"Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом".
Комментатор свой комментарий может оставить в Интернете, где угодно, но для посетителей сайта удобнее, чтобы он оставлял их на форуме сайта. И только! Может, еще сделать СМИ ответственными за надписи на заборах?
То есть потуги Верховного Суда придать в деле "АПН" видимость легитимности допущенному там нарушению Конституции не дают суду возможность сослаться не только на Конституцию, но и не на один закон. Верховный Суд не комментирует законы, он выдумывает их!
Начав это увлекательное дело, Верховный Суд понесло: "В случае поступления обращения уполномоченного государственного органа…". Какого "обращения"? Каким законом это "обращение" установлено? Ведь Доренко прав в своем удивлении: "Они присылают какую-то почту голубиную, непонятно какую, потом начинают таинственным образом считать время, истекшее, на их взгляд, с секунды получения почты адресатом". А причина в том, что надзирающий орган вправе выносить не "обращение", а предупреждение. И выносится предупреждение не за какие-либо комментарии к материалам СМИ, а строго по определенным законом случаям. И оспорить это предупреждение заинтересованное СМИ вправе в суде. Вопрос к Верховному Суду – придуманное вами "обращение" можно оспорить в суде? Каким законом это предусмотрено?
И в конце абзаца Верховный Суд откровенничает:
"…При рассмотрении вопроса о допустимости привлечения редакции к ответственности судам следует выяснять, выдвигались ли уполномоченным государственным органом требования об удалении сведений с форума, а также было ли произведено удаление либо редактирование сведений, в связи с распространением которых перед судом поставлен вопрос о привлечении редакции к ответственности".