Присутствие в Совете лидера российских хасидов Лазара обусловлено тем, что Кремль по-прежнему ориентируется именно на эту часть иудаизма, сохраняя преемственность курса Путина. Однако самой представительной в Совете традиционно является делегация РПЦ: помимо патриарха Кирилла, в ее составе - митрополиты Ювеналий и Климент, бывшие претенденты на патриарший престол. Это также - весьма симптоматично, так как позволяет говорить о сохранении преемственности и на этом направлении.
С учетом того, что в ближайшее время РПЦ намерена стать крупнейшим землевладельцем (причем не на правах аренды, а с правом собственности), а также инициировала передачу в свое пользование ВСЕГО церковного имущества на территории РФ - помимо этого, Московский Патриархат просит Кремль субсидировать и свой бизнес (видимо, на правах "социально ответственного крупного собственника") и, что характерно, получает эти субсидии (из последних - госсредства на восстановление Новоиерусалимского монастыря; передача нескольких федеральных зданий в собственность Свято-Троицкой Сергиевой лавре).
При этом в РПЦ, как уже говорилось, уже не скрывают намерений стать политическим субъектом, возродив т. н. "византийскую модель", "когда Патриарх выступает регентом при малолетнем президенте, прошу прощения - императоре. Выступает опытным советчиком, в том числе и по государственным делам." (А. Кураев: "И я эстетически любуюсь этой моделью" - лучше и не скажешь!).
Основной трудностью в отношениях остается имущественный вопрос - РПЦ настаивает, чтобы недвижимость была "приведена в порядок" перед передачей (за бюджетные, естественно, средства) . В РПЦ также настаивают на передаче всех учебных заведений (и зданий, соответственно) в свое время изъятых у Патриархии.
За данной инициативой Президента, предусматривающей личный контроль над Советом, скорее всего, стоит желание выстроить новый (или обновить старый) модуль воспитательно-идеологической модели взаимоотношений власти и общества (через традиционные конфессии). Вполне вероятно, что развитие такая модель получит и через Общественную палату РФ, возможно - через какой-нибудь дополнительный институт.
Помимо этого, Медведев традиционно продолжал усиленно посылать либеральные сигналы во все стороны (Кремль-таки превращается в настоящую "сигнальную башню"): освобождение Светланы Бахминой, интенсивный диалог с правозащитниками и т. п. Однако это не мешает Медведеву выступать параллельно в "силовом режиме", несмотря на внешнюю либеральную оболочку.
Ситуация 2009 года осложнялась тем, что окружение Медведева начало подталкивать его к более близкому сотрудничеству с американским истеблишментом и нынешней Администрацией Барака Обамы, надеясь на их поддержку к 2012 году.
Эти маневры не вполне соответствуют планам Путина по удержанию контроля над Президентом. Впрочем, Медведев тогда отвлекся на более увлекательное занятие: начался новый виток кампании против коррупции: по примеру Аппаратов Президента и
Правительства чиновники в регионах (Санкт-Петербург) и некоторых ветвей власти (Генпрокуратура) заполняли и сдавали декларации. Процесс, как надеялись в Кремле, должен был распространиться широко и его предполагалось стимулировать.
Медведев ответил на немой вопрос экспертного сообщества относительно перспектив взаимодействия премьера и Президента в нашумевшем в 2009 году интервью "Новой газете" (первый раз действующий Президент давал интервью самому оппозиционному изданию). В этом ключе и следует рассматривать его дальнейшие действия по разделению рейтингов Президента и премьера, а также - инициативы по доведению "антикоррупционного пакета" (с помощью президентских указов) до его первоначального состояния, то есть до принятия 30 поправок по инициативе депутатов-":единороссов".
Итак, либерализм Президента простерся так далеко, что вызвал сдержанные и недоуменные аплодисменты аудитории "Новой", а также - полное непонимание со стороны державных "единороссов". Фраза, не вошедшая в интервью, но опубликованная в Интернете о том, что Президент дал интервью "Новой" именно за то, что авторы газеты "никогда никому ничего не лизали", свидетельствует о том, что конструктивная критика будет положительно восприниматься властью.
Впрочем, внимательно читая интервью, понятно, что этот манифест Медведева выявил его принципиально двойственную позицию.
С одной стороны, он выступил приверженцем демократических ценностей (чего стоит президентская концовка: "Демократия была, есть и будет!"). А, с другой - Медведев довольно емко выразил суть президентской власти в его собственном понимании: "Я решение принял - и все должны его исполнять". Это, пожалуй, ключевая фраза, которую Президент намеревался донести, как до читателей газеты, так и до остальной аудитории (которая все равно это выпуск "Новой" прочитала): администратор (жесткий руководитель) и либерал (светский правитель, не чуждый просвещения) совместились в одном лице.
Таким образом, также выявилась крайняя обида Медведева на "Единую Россию", которая старательно "заматывает" в парламенте его инициативы. В этой связи, Президент пообещал, что публикация чиновничьих деклараций - первый шаг к реализации задачи по установлению "контроля над бюрократией, над чиновниками". Президент признался, что решение этого вопроса является насущным для него лично (если он намерен-таки баллотироваться на второй срок в 2012 году, ему придется подчинить себе и т. н. "административный ресурс").
Подчеркивая "конкретный" стиль (пацан сказал - пацан сделал!), унаследованный от Путина, Медведев к этому моменту уже подготовил несколько президентских Указов, конкретизирующих его собственные параметры борьбы с коррупцией.
Вторым шагом в этом направлении Медведев назвал "установление внутренней культуры" для бюрократии - в антикоррупционном смысле. Причем, видимо, "такую культуру нужно создать" заново. Когда будет сделан второй шаг, правда, не уточнялось.
Сигнальная система заработала: по мнению Медведева, политическая (партийная) система в России недоразвита и ее надо менять. Причем, бремя совершенствования институтов Президент вновь счел возможным возложить на себя. Как мы говорили и раньше: похоже, настало время для создания собственной президентской партийной базы. Однако преодолеть какой-то запрет (договоренность) с Путиным Медведеву так и не удалось.
Оставляя за бюрократами исполнительную вертикаль и представительскую ветвь власти (напомним: "парламент - не место для дискуссий", автор высказывания - Борис Грызлов, думский спикер), Президент вывел свой народ в Сеть: "Интернет. на мой взгляд - лучшая площадка для дискуссий". В интервью отчетливо чувствовался привкус мессианства, которое Медведев примеряет на себя, освоившись в роли главы государства.
Насколько тверд Медведев в своих намерениях, будет понятно уже в 2011 году, когда будет произведена, по сути, первая электоральная проверка его деятельности на посту Президента - на выборах в Гос. Думу, а затем ему предстоит нелегкое решение относительно "проблемы 2012".
Были и другие сигналы, к персоне Президента отношения, на первый взгляд, не имеющие: например, Медведев довольно откровенно признался, что "в Сочи идет полноценная политическая схватка." (именно "схватка", а не "борьба" или "кампания") намекая, что "Единая Россия" играет в регионе в свою электоральную игру. Причем, использует для этого весь традиционный арсенал средств, которые в последнее время применяются и которые известны, как "административный ресурс". Позиция Президента, видимо, состоит в том, что Кремль был не намерен публично вмешиваться в ход избирательной кампании, так как посчитал свою либеральную роль исчерпанной, позволив зарегистрироваться Борису Немцову.
"Вымывание" кандидатов, в том числе и вполне лояльных к власти (например, балерины Анастасии Волочковой), "самоустранение" масона Андрея Богданова (Кремль, видимо, посчитал, что А. Пахомову предстоит максимально консолидировать электорат) и "отсечение" "справедливоросса" Виктора Курпитко выдавало почерк технологов из "Единой России", привычно "зачищающих поляну" с помощью спецконтингента кандидатов (типа Владимира Трухановского, который с помощью исковой борьбы довольно эффективно вывел из строя своих соперников А. Лебедева и В. Курпитко). Кстати, такого же рода услуги Александру Ткачеву на выборах губернатора оказывал сам А. Пахомов. Симметричный ответ со стороны коммунистов - Юрия Дзагания, предпринявшего попытку вчинить иск против самого А. Пахомова - успеха, как известно, не имел: суд его не удовлетворил.
Расчет в ходе кампании делался на то, что Б. Немцов не сможет набрать достаточное количество голосов (так и случилось) и второго тура просто не будет. В случае же кандидатского многоголосья, кандидат А. Пахомов рисковал не набрать сразу более 50 %, даже с учетом пресловутого "административного ресурса".
Важно отметить, что "Единая Россия" с самого начала недооценила потенциал Б. Немцова (под него выделены достаточные средства), рассчитывая, что его не зарегистрируют, однако регистрацию Б. Немцов прошел (спасибо Президенту и его сигнальщикам!), однако кампания постепенно становилась все более однозначной: соперничали только А. Пахомов и Б. Немцов, причем, последний, судя по всему, также серьезно не планировал побеждать.
Ему важно было создать в регионе сеть НКО, которые в дальнейшем смогут мобилизовать протестные группы по мере приближения роковой даты-2014. Очевидно, что падение Б. Немцова жертвой "грязных технологий" и пресловутого "административного ресурса" имеет иную цель - "Единая Россия" предстанет во всей политтехнологической красе (это вам не тихо душить соперников по медвежьим углам в марте 2009).
Впрочем, возвращаясь к Медведеву, отметим, что в 2009 году он буквально осыпал общество "сигналами". Так, на заседании Совета по развитию институтов гражданского общества Президент был более красноречив, чем во время интервью "Новой газете" и высказался по некоторым проблемам, которые ранее не поднимались в его выступлениях. Так, он поддержал почти все предложения выступавших, направленные на минимизацию государственного регулирования общественной жизни и борьбу с коррупцией: власть готова вести диалог с представителями "вменяемой" части либерального лагеря и рассматривать их предложения.
Затем последовало интервью Медведева телеканалу НТВ, в котором он заявил, в частности, что ни в коем случае нельзя противопоставлять демократию и стабильность, чем вступил в определенное противоречие с Путиным, который во главу угла ставит, как известно, именно стабильность.
Все эти информационные поводы Медведева были ошибочно интерпретированы наблюдателями, как его попытка "избавиться от наследия предшественника" и "начать собственную игру". Так, идея конфликта между Путиным и Медведевым была вновь реанимирована. Однако изучение стенограммы заседаний и интервью не позволяло делать столь категоричные выводы.
Наиболее показательной в данном случае была дискуссия вокруг законодательства об НКО, на кардинальной либерализации которого настаивали некоторые выступающие: именно изменения в законодательстве о некоммерческих организациях, произведенные в 2006 году, вызвали заметный негативный резонанс в либеральных кругах, как России, так и за рубежом. Сам Президент выразился осторожней: он-де даст поручение своему Аппарату рассмотреть предложения участников дискуссии.
Нынешняя политическая система действительно стала "архитектурной", созданной сверху, в значительной степени, имитирующей реальную многопартийность и политический плюрализм. Уже сейчас приращение коммунистического электората на выборах законодателей обеспечивается за счет россиян, стремящихся выразить свой протест и не находящих другого выбора, не считающих - обоснованно - остальные партии действительно оппозиционными. В случае реализации пессимистических сценариев развития кризиса, власть будет просто неспособна к принятию быстрых и эффективных решений (как это было с советскими институтами в конце существования СССР, когда разрыв контракта между властью и обществом вызвал сначала эрозию, а затем и развал политического режима). А управляемый, эволюционный характер трансформации политической (в том числе - партийной) системы, проповедуемый Медведевым, должен придать ей большей гибкости и представительности.
Вместе с тем отметим, что на этом пути перед Медведевым встали определенные трудности. Дело в том, что вся политическая верхушка страны, включая самого нынешнего Президента, оказалась во власти только благодаря тому, что их туда буквально втащил Путин. В элите страны сейчас фактически нет ни одного человека, который оказался бы там вопреки нынешнему премьеру. Даже лидеры парламентской оппозиции являются таковыми ровно в той степени, в какой им это позволено.
Возможно, что именно поэтому Медведев почувствовал необходимость возвратиться к истокам: он распорядился, как и Путин в первый период своего президентства, привести региональное законодательство в строгое соответствие с федеральным, конкретно - с Конституцией и теми решениями Конституционного суда, которые он вынес за последнее время. Прежде всего, речь идет о республиках, в местных конституциях которых присутствует слово "суверенитет" (Татарстан и Якутия). Такая практика (вернее, ее активное применение) даст возможность почувствовать в регионах, что в Кремле сидит хозяин.
В этом, кстати, его косвенно поддержал и Алексей Кудрин: Минфин выступил с инициативой введения в ряде проблемных регионов (Московская, Магаданская области и т. д.) антикризисного финансового управления с ограничением полномочий глав регионов - с целью предотвращения или вывода регионов из состояния технического дефолта.
Такая мера должна, попутно, усилить влияние Кудрина, что, безусловно, должно вызвать еще один цикл информационных атак на него лично.
Вольный стиль Медведева, проявившийся в 2009 году, несмотря на расчеты его "пиарщиков", действительно может сыграть с Президентом злую шутку: в России правитель, активно ищущий народного признания, всегда плохо заканчивал (см.: Александр I - исчез, Александр II - убит, Николай II - казнен). Поэтому, наряду с либерализмом, Президент демонстрирует и административную жесткость.
Похоже также на то, что Медведеву удается пока создать впечатление того, что его внешнеполитический вес растет: очередная встреча с президентом США в 2009 году должна была подчеркнуть его особый международный статус. Хотя, очевидно, что Барак Обама явно не придавал особенного значения их рандеву.
В содержательном плане, в Кремле от встречи ждали, в первую очередь, получения от нового руководства США гарантий того, что они признают Медведева персоной № 1 в российском руководстве и все первостепенные вопросы будут решать именно с ним. В ответ США потребовали от России принятия своих условий в области стратегического разоружения, подразумевающие сокращение ядерного потенциала сторон.
Эксперты охарактеризовали их, как невыгодные для России в силу превосходства США в обычных вооружениях и развития системы ПРО, способной отразить удар меньшей по численность группировки Сил ядерного сдерживания России. Тем не менее, команда Медведева запланировала ведение активных переговоров с США в этом направлении с целью приобретения Медведевым поддержки в Вашингтоне.
Ситуацию осложняло то, что нынешний антагонист Кремля - грузинское руководство, похоже, окончательно увлеклось идеей "Грузия - кавказский Израиль": израильско-палестинский конфликт полностью копируется, как грузино-осетинский. Выгоды здесь очевидны: Михаил Саакашвили и его команда надеялись получать ту же поддержку, что получает Израиль от США, в том числе - и на международном уровне. События в ходе израильской атаки на "Хамас" и поддержка со стороны США окончательно убедили "молодых американцев" в Тбилиси, что оперативная модернизация армии и постоянная финансовая помощь возможны исключительно с помощью США. Вопрос состоит в том, захочет ли Администрация Обамы брать на себя ответственность за режим Саакашвили и моделировать еще одну конфликтную линию с России?
Настораживали, в этой связи, воинственные настроения в российском руководстве: Медведев в 2009 году все чаще фотографировался с оружием в руках. Впрочем, Путину это - на руку: конфликт с Грузией уже видится, как предмет заботы Президента (несмотря на то, что в самой Грузии считают, что автором агрессии в 2008 году против нее был именно премьер). Это, в свою очередь, должно было осложнить отношения Медведева и Обамы и их намечающийся политический роман мог быть прерван.
Так или иначе, но Медведев не без участия Путина презентовал себя, как инициатора признания Абхазии и Южной Осетии - эта, на первый взгляд, ошибка могла быть использована против Президента. В свою очередь, окружение Медведева планировало делать упор на неудачи Путина на газовых "фронтах" - украинском и туркменском.
Чтобы подтвердить серьезность намерений Медведева стать самостоятельным политиком тогда же стартовала еще одна кампания, инициированная в Кремле: функционеров госхолдингов призвали отказаться от больших бонусов. Для затравки Генпрокуратура прямо обвинила руководство Фонда содействия развитию ЖКХ в расточительстве по итогам проверки. Показательно, что доходы руководства Фонда подчеркнуто сравнивались с доходами главы государства, видимо, для усиления медиаэффекта.
Генпрокуратура потребовала от Дмитрия Козака, возглавляющего Наблюдательный совет Фонда, отставки гендиректора Константина Цицина, однако вице-премьер, судя по всему, пока расстаться с ним намерен не был: все решения по расходованию средств внутри госхолдинга были в свое время согласованы с Наблюдательным советом.
А тут - началось! Госчиновники федерального и регионального уровней начали соревнование по скоростному заполнению деклараций: отчитались в Генпрокуратуре, затем - в петербургской администрации и т. д.
И в самом деле, слухи о новой атаке Кремля на чиновников и их имущество вызвали серьезный резонанс не только в Аппарате, исполнительной вертикали, ной в регионах: госслужащие делились на тех, кто демонстрировал боевой дух ("мне нечего боятся!"), кто затаился и ждал и тех, кто предпринимал усилия для нейтрализации президентских инициатив.
Опытные обитатели коридоров и кабинетов советовали "подождать и не пороть горячку", дескать, такие акции проводились и ранее - все споткнется на этапе исполнения, вполне традиционно в России. В крайнем случае, надеялись, что заполненные декларации не будут использоваться для кадровых выводов. Некоторые, знающие Д. Медведева, уже заранее готовы предъявить свои претензии Путину, выбравшему ТАКОГО преемника.