– Но было именно так… Я вернулся в Белоруссию, поработал год заместителем министра по животноводству, а потом полностью ушел в науку. До распада Союза наши крупные институты принимали активное участие во всесоюзных программах, а потому все исследования были тесно связаны, переплетены. Касается это и свиноводства. Любопытно, что на Западе мясные породы свиней начали создаваться в начале прошлого века. Наши люди – русские, украинцы, белорусы – не воспринимали подобные идеи. В свиноводстве ценилось только сало.
– Почему?
– Там жизнь была легче, и люди требовали не энергетическое питание, а изысканное. Наш же народ нуждался в ином. Прошла одна война, потом другая. Были и революции, да и иных бед случалось немало. Чтобы косить луга, пилить деревья, строить дома, то есть заниматься тяжелым физическим трудом, нужно было много энергии – требовалось сало. Человек съедал грамм двести сала, и этого было достаточно для любых работ. До 70-х годов в Союзе мясная свинина не была востребована, а потому от Запада в этом направлении мы отстали на 70–80 лет. В те годы мы начали "догонять" Запад. И хотя еще отстаем, но уже в те годы сделали определенный прорыв – в России, на Украине, в Белоруссии появились мясные породы. Закупили самые лучшие генотипы свиней во всем мире и на основе сложного взаимного скрещивания создавали новые породы. И они начали соперничать с западными. В частности, Белорусская мясная порода свиней считается сегодня национальным достоянием Республики, ее выведение внесено с реестр крупных научных достижений. Это так и есть, потому что в ней как бы по крупицам собрано все лучшее, что хранится в генофонде крупной белой породы, шведского йоркшира, ландраса, эстонской беконной, миргородской, пьетрена и уссекс-седелбекской. Четверть века потребовалось ученым для создания столь уникальной породы свиней, но все-таки нам удалось это сделать – сегодня в хозяйствах Республики уже около пяти тысяч свиноматок, а хряков-производителей более 150.
– А сколько всего свиней в Белоруссии?
– Около трех с половиной миллионов голов. И более полумиллиона свиней в частном секторе.
– Это экспортный продукт?
– 30 процентов свинины мы экспортируем в Россию.
– То есть "свинья – это звучит гордо"?!
– Конечно. Однако руководство Республики нас постоянно критикует, мол, жирные у нас свиньи. Пока это так, но за последние четверть века ситуация изменилась очень сильно. Уровень жизни стал иной. Но все-таки сало остается салом, и каждый из нас с удовольствием иногда отрезает кусочек сала… Нельзя полностью переходить на мясную свинину, завтра ситуация может измениться. Уже таких примеров в нашей жизни много – все должно развиваться комплексно, нельзя слепо следовать моде.
…Если представить все животноводство в Белоруссии в виде пирамиды, то вершина ее – Центр по животноводству. Когда речь шла о реформировании науки, то подразумевалось, что все силы будут собраны в единый кулак. Так и случилось.
– В свое время я работал в Министерстве сельского хозяйства, – подводит итог нашей беседы Генеральный директор Центра Н. А. Попков. – Хорошо знаю, что эволюционный путь развития животноводства у нас исчерпан. Сейчас необходимо активно, более того – я сказал бы "агрессивно", внедрять новые технологии, последние достижения мировой науки и передовой практики. Без этого двигаться вперед мы не сможем. И есть еще одна особенность развития животноводства у нас. Сегодня в мире купить племенной скот негде. Можно нанести животноводству смертельный удар, а потому нужно быть предельно осторожными. Республика является сегодня в мире самой благополучной с точки зрения ветеринарии. Наши врачи не допускают и не допустят завоз племенного скота из той же Германии, Голландии или Франции. Да, там единичные случаи "коровьева бешенства", но они есть. А потому оттуда скот к нам не придет… Знаю, что российские коллеги завозят животных из западных стран, но мы рисковать не можем. Мы в основном основываемся на своем генетическом материале.
– Почему?
– Мы – маленькая страна в центре Европы. То, что могут себе позволить животноводы России, мы не может этого делать – у вас просторы. Если вдруг в Республике возникнет хотя бы маленькая ситуация – то "чума из Африки", то какое-нибудь "бешенство", то для Республики это полная гибель. Я приведу такой пример. Года три или четыре назад в одном из селений на границе с Украиной вдруг каким-то образом пала птица-бройлер. Она была заражена. Мы быстро обнаружили очаг, ликвидировали его. Через некоторое время я приезжаю в Ленинградскую область. В одном из хозяйств вижу предписание: "бройлер из Белоруссии не брать!" Случись подобное где-то в России – а подобное, к сожалению, у вас бывает частенько, никто не обратил бы внимания. А для нас – удар мощнейший! Ведь 20 процентов сегодня, а завтра 30–40 процентов мясной продукции идет из Белоруссии в Россию. Любой запрет недопустим. А потому "вольности" в ветеринарии мы себе позволить не можем, а потому жесточайший режим просто необходим. Без него мы не сможем быть достойными конкурентами Германии, Голландии и той же Франции.
– А будете?
– Без сомнений!
Станут ли дороже продукты?
Я пытался найти ответ на этот вопрос на страницах многих журналов и газет, в передачах телевидения.
Ответ не получил.
Но узнал, что голливудская кинодива Ферлопес, судя по всему, забеременела. Об этом сообщили 12 изданий. Однако авторы других восьми глянцевых журналов утверждали обратное. Ну и все, конечно же, не преминули заметить, что на прошлой неделе убежденный холостяк Клуни спал не с блондинкой, а с брюнеткой. Неужели он так радикально поменял свои жизненные принципы?! Авторы всех журналов (без исключения!) обещали проследить, с кем Клуни будет спать в будущем…
При столь важных, поистине всемирно волнующих событиях речь о взвинчивании цен на продукты (а также на транспорт, жилье, отопление, связь и прочее) идти не может, так как современный человек (в особенности, пенсионер) днем и ночью думает только о беременности кинозвезд и постельных пристрастиях представителей нынешней элиты.
К сожалению, я знаю, что продукты не могут не дорожать, и это вовсе не связано с глобальными проблемами, как нас пытаются убеждать, а с нашим примитивным представлением о сельском хозяйстве.
Ответ я получил на втором Форуме проектов Союзных программ России и Беларуси, а также во время посещения Центра по механизации сельского хозяйства в Минске.
Удивили некоторые цифры, которые привели в своих докладах ученые.
В России вдвое сократились пахотные земли.
Огромные пространства, где раньше выращивались зерновые и корма для скота, теперь заросли бурьяном.
Чиновники убеждают нас, что хлеба в России вполне достаточно, хватит на всех, а подорожание батона – это не что иное, как "сговор монополистов".
В этих словах, безусловно, доля истины есть, но не вся правда. Дело в том, что по сравнению с СССР в России двое меньше народа, а хлебные житницы на юге, к счастью, остались у нас. Вот и получается весьма неплохая "арифметика". Однако если посмотреть на реальное состояние сельского хозяйства, то всего лишь одна цифра дает яркое представление о нем. Речь идет о тракторах.
Пять заводов в России выпускает в год восемь тысяч тракторов!
Поначалу я не поверил: как это возможно?
Миллион с гаком автомобилей выходит на наши дороги, создавая пробки во всех городах страны, и… восемь тысяч тракторов!?
Естественно, что города России вскоре задохнутся от вредных выбросов, а оставшиеся пахотные земли будут зарастать бурьяном…
Чтобы сельское хозяйство не вырождалось, а поднималось, нужны "пробки" на полях, и тогда не потребуются такие слова, как "продовольственная безопасность". Пока нет тракторов, цены на продукты будут подниматься. Это аксиома любой экономики, будь то плановая или рыночная – разницы нет…
Так сложилось, в последние два десятилетия в Белоруссии особое внимание уделялось созданию машин для сельского хозяйства. Своих природных ресурсов мало, а потому будущее страны связано с развитием сельского хозяйства. Покупать машины за границей? Столь простая идея, которой так широко пользуются наши чиновники, была популярна и в Беларуси, но уже вскоре выяснилось, что зарубежные машины дороже собственных в три-четыре раза. Не проще ли повысить комфорт и качество собственных? Именно это соображение и легко в основу работы Центра по механизации сельского хозяйства. Собрав в единый кулак всех специалистов и ученых, занятых в этой области, удалось создать технологический комплекс машин и для производства овощей, и для обработки полей, и для переработки полученной продукции. Приближение к мировому уровню техники – одно из крупных достижений науки Беларуси.
Теперь уже можно сравнивать Республику с Францией в этой области. Нет, я не оговорился: тракторов выпускается столько же, комплекс машин для сельского хозяйства соизмерим, – так что основания для такого "соревнования" есть. Кстати, я несколько раз слышал подобные сравнения, и было обидно, что Россия в данном контексте не упоминается… Неужели у нас так плохо? Впрочем, непрерывный рост цен в магазинах на продукты ответ на такой вопрос…
Но луч надежды все-таки есть. Сейчас совместными усилиями специалистов России и Беларуси создается комплекс из 35 машин для переработки овощей – моркови, капусты, свеклы, лука и других. Это позволит в два-три раза сократить потерю продукции, резко улучшить ее качество. Расчеты показывают, что в случае успеха не нужно будет завозить овощи из дальних стран.
"Красная книга" и радиация
Новые страницы самой тревожной на планете книги (названной "Красной", чтобы замечали все!) пишутся сегодня ежедневно. И происходит это в Полесском государственном радиационно-экологическом заповеднике.
Он создан вскоре после аварии на Чернобыльской АЭС, в том районе, по которому радиационный удар был самым мощным и откуда все жители были выселены. Это огромная площадь более двух тысяч квадратных километров, на которой проходит уникальный научный эксперимент. К сожалению, обстоятельства вынудили ученых изучать все, что происходит в пострадавшей зоне, но от этого ценность их работы не уменьшается: ведь ничего подобного нигде на планете нет. А потому такой интерес к исследованиям, проводимым здесь, у всего мирового сообщества.
Казалось бы, какие тайны хранит фиалка горная или молодило русское, ятрышник мужской или кубышка малая, ястребиночка или мятлик, орех плавающий или ирис сибирский? Это все растения, которые есть в Заповеднике и которые вписаны в Красную книгу планеты, потому что постепенно исчезают в близких и далеких лугах. А вот здесь, в Полесье, они не только сохраняются, но и даже увеличивают свою численность к великой радости ботаников и биологов. 38 редких и исчезающих видов растений произрастает в Полесском заповеднике, и за каждым из них ученых следят внимательно, понимая, что пропажа любого из них уже невосполнима.
Больше стало в зоне и диких зверей.
Помню, через год появилось в районе Чернобыля много лис. Пока доедешь до аварийного блока, обязательно увидишь несколько рыжих красавиц. Биологи объяснили, что урожай зерновых убран здесь не был, а потому расплодились мыши, что в свою очередь вызвало и резкое увеличение численности лисиц. А потом им на смену пришли волки. Их стало в Заповеднике в 5 раз больше. Чувствуют они себя здесь вольготно – охоты ведь на них здесь нет.
Кстати, о тех животных, на которых в здешних местах раньше шла охота. В несколько раз стало больше кабанов, однако у них и самые высокие уровни содержания радионуклидов. Они ведь употребляют в пищу все, что попадается на пути, а потому "съедают всю радиацию вокруг", как шутят ученые. Наибольшее содержание цезия-137 у серых куропаток и уток. Так что любителям охоты ничего радостного сказать не могу: в ближайшие годы снижения содержания радионуклидов у диких животных ученые не прогнозируют. Оно стабилизировалось на том уровне, который очень опасен для человека.
Очень странно ведут себя насекомые. Их численность увеличилась почти в четыре раза. Исключений здесь нет, а потому возросло и количество паразитов диких птиц и кровососущих двукрылых насекомых, в первую очередь комаров. Таким образом, зона радиоактивного поражения становится и очагом опасных заболеваний, таких, как туляремия, клещевой энцефалит, калифорнийская лихорадка…
Прошло уже более двадцати лет после аварии в Чернобыле, но, к сожалению, радостных вестей из зон, по которым ударил атом, нет. Надежды не оправдываются, природа ведет себя совсем иначе, чем предполагали ученые. Те же леса, к примеру.
Более двух миллионов гектаров лесов попало в опасную зону. Это 22 процента всего лесного хозяйства Белоруссии. Пострадали 53 лесхоза. В них постоянно ведется радиационный контроль. Определены все зоны, где категорически запрещен сбор ягод и грибов, заготовка лекарственного сырья. Были надежды, что год от года уровень активности будет снижаться, леса станут "самоочищаться". Однако этого не происходит. Один из главных выводов ученых таков: "Прогнозы показывают, что загрязнение лесной растительности будет увеличиваться, а основным механизмом перехода радионуклидов в растения останется корневое поступление. В ближайшие десять лет надземная фитомасса накопит до 10–15 процентов от общего запаса цезия-137 в лесных массивах. Результаты радиационного обследования лесного фонда, радиационного контроля продукции лесного хозяйства свидетельствует о том, что острота чернобыльских последствий в лесных экосистемах не снижается".
И, тем не менее, лес выступает в роли "биологической перегородки" между пораженной радиацией природной средой и человеком. И в этом его главная роль сегодня…
"Марсиане" из Жодино
События, что происходят сейчас неподалеку от Минска, по праву войдут в историю науки как весьма необычные и судьбоносные. Речь пойдет об очень симпатичных беленьких существах, которые появились здесь недавно – осенью 2007 года. Их популярность столь высока, что от любознательных посетителей отбоя нет. Но контактов с "марсианами" следует пока избегать, так как они восприимчивы к всевозможным инфекциям, которыми так насыщена наша действительность.
Я не люблю высокопарных слов. Особенно применительно к достижениям ученых, потому что весьма часто самые радужные надежды не осуществлялись, а оптимистические прогнозы не сбывались. Однако на этот раз все иначе, и гарантия этого – не только мировой опыт, но и знакомство с теми, кто добился столь выдающихся результатов.
Герои нашей истории живут в Москве и Минске. Нынче эти города разделяют не только сотни километров, но и статусы столиц двух государств, на соединение которых мы так рассчитываем. Впрочем, именно эти мечты для ученых России и Белоруссии уже давно стали реальностью. То открытие, что ими сделано сейчас, еще одно свидетельство тому.
Официальных имен у этих симпатичных козлят еще нет, хотя популярности среди медиков хоть отбавляй. Еще бы, ведь с этими козлятами связаны очень большие надежды у ученых обеих стран – они убеждены, что козлята могут спасти многие тысячи больных людей, защитить их от всевозможных напастей, которые доставляют столь много страданий людей. Дело в том, что эти козлята несут в себе человеческий ген лактоферрина…
Название, конечно, непривычное, но этот ген заслуживает того, чтобы мы о нем знали как можно больше – ведь выражение "впитано с молоком матери" имеет к нему самое прямое отношение.
Лактоферрин – белок женского грудного молока. Именно он стоит на страже крошечного детского организма, когда тот покидает чрево матери. Лактоферрин отражает атаки патогенных микробов, которые обрушиваются на новорожденного. А потом всю нашу жизнь ген, скрывшись в разных наших органах, защищает их от вредных внешних воздействий. В общем, лактоферрин по мере своих возможностей противостоит практически всем заболеваниям – от онкологических до простудных.
Естественен вопрос: а как восполнить недостаток лактоферрина в организме?
Ответ предельно прост и лаконичен: пейте козье молоко!
Правда, следует уточнить: делать это придется только через несколько лет, после того, как вырастут два козленка, недавно появившиеся в Жодино, и, конечно же, сразу после завершения уникального эксперимента, который проходит там сейчас.
Почему все-таки козье молоко?
О его пользе давно и хорошо известно. Дети пьют козье молоко с удовольствием, предпочитая его коровьему. Оказывается, козье молоко по своему составу близко человеческому, материнскому. Вот только гена лактоферрина не хватает, а все остальные целебные свойства в нем есть.
Естественно, сразу же у биологов появилась идея использовать методы инженерной генетики и "внедрить" нужный ген в коз. Однако сделать это нелегко: необходимо соответствующее стадо коз, создание новейших технологий и незаурядное мастерство ученых-биологов. И, конечно же, должен был появиться человек, который станет идеологом и основной движущей силой уникального эксперимента.
Таким человек стал рекордсмен мира по тяжелой атлетике, доктор наук, биолог и генетик Игорь Львович Гольдман.
Мы познакомились с Игорем более сорока лет назад. В те времена властвовал Лысенко, и настоящая генетика была под запретом. Но в Москве появилась полуподпольная "Школа молодых ученых". Летом занятия проходили на Можайском море под Москвой. Проводил их выдающийся генетик XX века Н.В. Тимофеев-Ресовский. Игорь Гольдман был одним из самых активных участников этой "Школы".
С той поры мы встречались эпизодически, мимоходом. И тем радостней было увидеть Игоря Гольдмана в "Научно-практическом центре НАН Беларуси по животноводству".
И.Л. Гольдман живет в Москве, работает в Институте биологии гена Российской академии наук. Как же судьба забросила его в Жодино?
– В последнее время я провожу здесь времени больше, чем в Москве, – признается он. – И связано это с получением трансгенных козлят…
– Звучит непривычно и необычно…
– И для обывателя даже страшновато, – смеется ученый. – Дело в том, что всех напугали работы в генной инженерии, связанные с получением новых видов пищи. Но к этому мы не имеем никакого отношения! В данном случае речь идет совсем об ином… Мы надеемся создать производство лекарственных препаратов нового поколения на основе белков человека. А используем для этого коз как существ, чье молоко лучше всего подходит для этого. Они как бы входят в технологию получения принципиально новых лекарств, хотя и звучит подобное несколько непривычно.
Дорога в Жодино из Москвы для Игоря Гольдмана пролегла через Южную Корею. В эту страну ученый уехал, когда Советский Союз взорвался "перестройкой", а затем распадом. Тем, кто хотел заниматься наукой, места на Родине не находилось, а потому первых своих трансгенных козлят Гольдман получил в Южной Корее. Там он отработал методику "пересадки человеческого гена", научился проводить сложнейшие операции и исследования в той области генетики, которая все еще была в загоне на Родине.
Его эксперименты привлекли внимание заокеанских коллег, но в Америку Игорь Гольдман не захотел поехать – он вернулся в Россию, чтобы здесь поднимать ту самую науку, которой был предан всю жизнь. И начались его "хождения во власть". Ученого принимали два премьера – Черномырдин и Кириенко. Он им подробно объяснял, насколько перспективна его технология. Приводил любопытный факт: после его отъезда из Южной Кореи два его трансгенных козленка были проданы в Америку за три миллиона долларов! Глаза у премьеров загорались – полтора миллиона за одного козла! – они обещали ученому всяческую помощь и… ничего не делали.