После Е. Лапшиной к трибуне поднялся на инвалидной коляске секретарь Параолимпийского комитета РФ Михаил Терентьев. Он выразил общее желание "десятков миллионов людей" видеть своим лидером и руководителем Владимира Путина. "Владимир Владимирович, вам везет. И пока вы президент, удача сопутствует России". Затем один из руководителей организации "Опора России", представляющей малый и средний бизнес, Сергей Борисов призвал Владимира Путина вступить в партию "Единая Россия" и вместе с Б. В. Грызловым возглавить партию. После С. Борисова на трибуну поднялся ректор Самарского медицинского университета Геннадий Котельников. Он, в частности, сказал: "Я предлагаю всем съездом просить Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина возглавить федеральный список "Единой России" на предстоящих парламентских выборах. Сегодня Владимир Владимирович Путин возглавит избирательный список "Единой России", поведет ее к победе для того, чтобы весной 2008 года возглавить правительство РФ. Уважаемый Владимир Владимирович, если вы дадите положительный ответ, то 2 декабря 2007 года состоится не просто голосование по очередному составу Государственной Думы, но и фактически всенародный референдум, в ходе которого граждане России подтвердят ваш статус общенационального лидера на многие годы вперед".
Это предложение было не просто поддержано съездом. Весь съезд встал. Даже Путин встал, слегка поклонился делегатам и сел. Поднялся в президиуме и Борис Грызлов, и уже как лидер партии весьма твердо предложил президенту "ответить на вполне конкретные вопросы". Во всей этой сцене был и элемент импровизации, ибо никто не знал точно, что и как именно скажет В. В. Путин.
Мы видели все это по телевидению. Во время выступлений других ораторов В. Путин постоянно что-то записывал в свой блокнот. Теперь он встал и выдержал весьма длинную паузу. Его речь была на следующий день опубликована во всех почти газетах, и стала сразу же главным событием всей предвыборной кампании. Даже в этой короткой речи В. Путин сохранял элемент интриги. "Как и большинство граждан страны, - сказал президент, - я являюсь беспартийным, и этот статус я менять бы не хотел. Предложение возглавить правительство довольно реалистичное". Он говорил медленно, делая паузы после каждых двух-трех фраз. "Но об этом рано думать. Для этого нужно, как минимум, два условия", - заметил В. Путин, явно выделяя слова "как минимум". "Первое - "Единая Россия" должна победить на выборах в Государственную Думу 2 декабря текущего года. И второе - президентом страны должен быть избран порядочный, дееспособный, эффективный, современный человек, с которым можно было бы работать в паре". Напряжение в зале росло, а Владимир Путин медленно и достаточно строго говорил о том, сколь важным инструментом социальной стабильности и опорой исполнительной власти должна стать партия "Единая Россия". И опять после паузы он сказал главные слова: "И поэтому я с благодарностью принимаю ваше предложение возглавить список "Единой России"". Делегаты съезда аплодировали стоя до тех пор, пока Борис Грызлов не объявил перерыв в работе съезда до следующего дня.
Большую часть ночи с 1 на 2 декабря руководство "Единой России" работало над новыми списками кандидатов. Еще во вступительной речи на съезде В. В. Путин выразил недоумение - зачем крупным бизнесменам избираться депутатами Думы, если у них и без того очень много забот? А между тем в списках "Единой России" таких было около 20. Их имена, естественно, из списков удалили. Было решено вообще отказаться от первой федеральной "тройки" и оставить здесь одного В. В. Путина. "Путин является национальным лидером, и незачем укомплектовывать список дополнительными фамилиями", - заметила Валентина Матвиенко. Фамилия Б. Грызлова переместилась в "тройку" Санкт-Петербурга, а фамилия С. Шойгу - в "тройку" Ставропольского края. 2 октября 2007 года список "Единой России" из 600 кандидатов был утвержден.
Комментариев к решению В. В. Путина на страницах российской и иностранной печати было много. Оппозиционные политики, естественно, выражали в разных формах свое неодобрение. "Путин нервничает и боится", - заявлял Г. Каспаров. "Он хочет остаться у власти навсегда", - говорил Сергей Митрохин. "Я приложу все усилия к тому, чтобы Путин ушел", - заявлял Эдуард Лимонов. Лидер партии "Справедливая Россия" Сергей Миронов был смущен. Он был бы рад успеху В. В. Путина, но не успеху "Единой России". "Наш президент непредсказуем, - заметил С. Миронов. - У Путина есть четкий план на будущее, но знает его только он. Несмотря на то, что некоторые пишут, что "План Путина" - это и есть план "Единой России", на самом деле план Путина - это план только одного Путина".
Большая часть высших чиновников и политиков была удовлетворена; эти люди хорошо понимали, что без Путина общая конструкция власти существенно ослабнет и решать многие проблемы и внутренней, и международной политики без авторитета В. Путина будет гораздо труднее. Хотя и теперь оставалось неясным, какое именно место в структурах власти будет занимать Владимир Путин, стало очевидным, что из большой политики В. В. Путин не уйдет, что он останется в ней определяющей фигурой. "Путин нужен России", - заметил Олег Миронов. "Страна нуждается в таком сильном лидере, и народ ему доверяет", - сказал Минтимер Шаймиев. "Уход Путина мог бы породить какой-то новый хаос", - предположил Юрий Лужков, "У нас в Чечне все за Путина", - заявил Рамзан Кадыров. Политологи разных направлений были более многословны. К тому же никто из них не предсказывал такого варианта, который теперь предложил Владимир Путин. "Пружина "Проблемы-2008", сжатая до предела затянувшимся молчанием президента, - писал Андрей Камакин, - начала стремительно распрямляться. Общество уже свыклось с мыслью, что шаблонные ходы не в чести у президента, но столь оригинального никто не ожидал. Очевидное в эпоху Путина далеко не всегда вероятно. Единственной константой на зыбкой почве политпрогнозов является то, что эпоха эта не заканчивается мартом будущего года: преемником Путина в том или ином статусе станет сам Путин. Прочее - тонкости терминологии".
"То решение, которое Путин сделал на съезде "Единой России", - констатировал Валерий Федоров, - означает, что модель управления страной с его стороны станет иной. От оперативно-тактического управления Владимир Путин переходит к управлению стратегическому и идеологическому. Это очень высокая планка, которую раньше власть брать не решалась. В 1990-е годы и в начале 2000-х власть от идеологии дистанцировалась. У меня лично сложилось впечатление, что у Путина есть стратегический план. Это некое идеальное видение России как мощного полюса в многополярном мире, как страны, без мнения которой ни один вопрос мирового значения не может быть решен. И это, конечно, стабильно развивающаяся и демократическая Россия с каким-то движением к большему социальному равенству". Это были разумные суждения, однако предположения В. Федорова, что В. Путин мог бы занять в будущем пост не премьера, а спикера Думы, казались весьма сомнительными.
С некоторой долей растерянности комментировал решение В. Путина Глеб Павловский. "Путин обдумывал и строил в России такую власть, которая будет неуязвима ни для какой будущей революции и которая способна внести решающие изменения в положение России в мире. То есть он решал учредительную задачу, в чем-то похожую на ту, которую решали отцы-основатели Соединенных Штатов Америки. Россия для того, чтобы быть неразрушимой, должна вписаться в мировую архитектуру в качестве непременного элемента, чтобы ее нельзя было пошатнуть без потрясений для всего мира. Это путинское дважды два, которое прослеживается во всех его действиях. Теперь же он идет на выборы. Он хочет получить личный мандат доверия, и партия будет частью этого мандата. А после выборов под контролем центра влияния в лице Путина Владимира Владимировича окажется не только исполнительная, но и законодательная власть. Мне кажется, это очень интересная конструкция, которую теперь политологам необходимо всячески разрабатывать и критиковать. Критиковать, потому что для одного человека она уже в принципе необозрима, рискну сказать, что она необозрима и для администрации президента. Она по уровню сложности выходит за пределы командного управления. Как будет решать эту проблему Путин, если переход к сталинским моделям для него - политическое табу. Он не хочет становиться на этот путь, в частности, и потому, что сталинская система в конце концов не решила той проблемы, которую надо было решить. Путин не хочет застраховать страну лишь на 30–40 лет. Он хочет большего".
"Мне внушает оптимизм, - говорил Дмитрий Орешкин, - что сейчас происходит созревание какой-то новой России. Поэтому стабильность имени Путина и довольно жесткая авторитарная манера управления оправданны. Стабильность необходима, пока у нас нет ничего другого. Может быть, прав Владислав Сурков, когда говорит, что это еще лет 10 должно продлиться. Посмотрим".
С воодушевлением отозвался о решении В. В. Путина главный российский "евразиец" Александр Дугин. "Согласие возглавить список "Единой России", - заявил Дугин, - это, на мой взгляд, заявка на партийное премьерство. Путин сделал безупречный ход, рассчитанный, своевременный. Это была блестящая комбинация, никто из ярых сторонников президента не предполагал такого разрешения ситуации. Все ранее просчитанные варианты были бы хуже, чем тот, который придумал Путин. Нам предлагается и демократическая, и абсолютно управляемая, абсолютно преемственная модель. Я просто поражаюсь этому политическому ходу. Но даже если Путин несет нам новую "брежневскую модель", но более гуманную, добрую, мягкую, с православием, с русской философией и национальной культурой, то и слава богу! За такой застой, такой "брежневизм" я бы проголосовал обеими руками. Я сторонник путинского пути, поскольку это и есть прогресс и счастье для моего народа".
Отклики иностранной печати были по тому же поводу очень многочисленными, но не особенно пространными. Для Запада главным был вывод: "Путин остается". "Сам себе дирижер", "Хитроумный план Путина", "Единственный реальный политик России", "Путин передал дирижерскую палочку сам себе" - вот типичные заголовки западных газет. "Путин остается, - говорилось в редакционной статье испанской газеты "Эль Паис". - Если у кого-то еще были сомнения относительно его политических намерений после истечения второго срока, всемогущий российский президент их развеял. Он возглавит список проправительственной партии "Единая Россия" на декабрьских парламентских выборах, а после ее несомненной победы скорее всего, станет премьер-министром".
"Владимир Путин наконец-то дал ответ на интригующую загадку, кто станет самым могущественным человеком в России, если он в соответствии с конституцией в будущем году, сложит с себя президентские полномочия. Этим человеком станет… он сам, - так писал Ник Бакли из "Файненшл таймс". И добавлял: - Путин ясно дал понять, что он намеревается еще много лет принимать в России ключевые решения. Менее ясно, в каком именно качестве Путин будет осуществлять это влияние".
Избирательная кампания осени 2007 года и движение в поддержку В. Путина
Решение В. В. Путина возглавить федеральный избирательный список партии "Единая Россия" изменило характер, а в некоторых отношениях и смысл всей избирательной кампании по выборам в Государственную Думу. Существенно возросли уже к середине октября 2007 года электоральные рейтинги "Единой России". Еще в июне-сентябре 2007 года социологические опросы и прогнозы обещали партии "Единая Россия" уверенную победу на выборах и твердые 40–45 % голосов избирателей. Это позволяло партии рассчитывать более чем на 50 % всех мандатов в нижней палате российского парламента. Однако в середине октября 2007 года электоральный рейтинг "Единой России" поднялся до 60–65 %, и руководство партии стало выдвигать претензии не просто на большинство в Думе, а на конституционное большинство и на 70 % всех думских мандатов. Каждое выступление В. В. Путина и по проблемам внешней, и по проблемам внутренней политики воспринималось гражданами осенью 2007 года не только как часть его текущей президентской работы, но и как часть проводимой в стране избирательной кампании. Параллельно идущая агитационно-пропагандистская кампания, которую в разных регионах проводили Борис Грызлов, Сергей Шойгу, Юрий Лужков, Андрей Исаев, Минтимер Шаймиев, была не слишком заметна, хотя и пользовалась вниманием СМИ. На выступления многих других лидеров "Единой России" российская публика почти не реагировала.
Участие В. В. Путина как "кандидата № 1" от партии "Единая Россия" парадоксальным образом снизило общее внимание российской публики к происходящей в стране избирательной кампании. Разнообразные митинги и собрания партий были мало кому интересны. Печать почти не комментировала происходившие в ноябре 2007 года теледебаты, в которых "Единая Россия" практически не принимала участия. Если итог выборов предопределен, то нужно ли проявлять слишком большую активность? Если летом 2007 года уверенное участие в выборах подтверждали до 70 % граждан России, то в начале ноября эта цифра снизилась до 55 %. Да, конечно, новый избирательный закон вообще отменил порог явки избирателей на участки для голосования. Государственная Дума будет избрана даже в том случае, если на избирательные участки придет 40 % или еще меньше избирателей. Однако и авторитет Думы, и авторитет избирательной кампании явно уменьшатся. Многие воспримут такой результат и как личную неудачу Владимира Путина.
Относительно более простой становилась в такой ситуации позиция и политика КПРФ, которая выступала в избирательной кампании и против партии "Единая Россия" и против В. Путина, хотя в последнем случае и не очень активно. Позиции КПРФ не смогли подорвать такие отколовшиеся от нее политические группировки как "Патриоты России", возглавляемые бывшими коммунистами Геннадием Семигиным и Геннадием Селезневым. Мало затронуло позиции КПРФ и общее снижение активности избирателей, ибо как раз избиратели КПРФ отличались во всех прежних кампаниях и хорошей организацией, и повышенной активностью. В середине ноября социологи даже повысили электоральные рейтинги КПРФ с 8 до 10 %.
Труднее было положение ЛДПР Владимира Жириновского. Эта партия и ее лидер выступали с резкой, а подчас и разнузданной критикой КПРФ и всех ее прежних и нынешних вождей. Но ЛДПР не хотела ввязываться в полемику с "Единой Россией", а тем более с Владимиром Путиным. Приходилось рассчитывать только на личную популярность Владимира Жириновского. Других лидеров этой партии никто из избирателей просто не знал: это были технические, а не политические фигуры.
Еще более сложным оказалось положение недавно возникшей партии "Справедливая Россия", возглавляемой Сергеем Мироновым. Этого человека публика знала как спикера Совета Федерации и как верного соратника Владимира Путина. Собственный политический капитал Сергея Миронова был невелик. У партии "Справедливая Россия" была очень привлекательная программа демократического социализма. Она готова была решительно оппонировать "Единой России", но не хотела и не могла оппонировать В. В. Путину.
Малозаметной стала в октябре и ноябре избирательная кампания Аграрной партии, Демократической партии, партии "Гражданская сила" и Партии социальной справедливости. К чему проявлять особую активность, если все равно нет шансов преодолеть семипроцентный барьер? Было очевидно, что законодатели поторопились поднять этот барьер с 5 до 7 %. Это увеличило возможности и шансы двух-трех крупных партий, но снизило общий интерес публики к самим выборам. Избирательная кампания таких правых партий, как "Яблоко" и СПС, была достаточно активной, но явно неуспешной. Большинство правых лидеров имели отрицательный политический капитал. Или сами эти люди, или их политические друзья и единомышленники уже находились у власти в России в 1991–1999 годах. Все они в той или иной форме потерпели политическое поражение. Избиратель не верил обещаниям как Бориса Немцова, так и Григория Явлинского. И что мог здесь изменить молодой лидер СПС Никита Белых? В последних опросах избирательный рейтинг этих партий не поднимался выше 2–3 %.