Сегодня ночью едва успели спасти от солдатской расправы командующего 180 дивизии генерала Бурневича (заботливый и влюбленный в солдата начальник, бесстрашно храбрый, но не способный на уступки); штабные шоферы отказались его везти, и ему пришлось спасаться верхом; едва избег такой же участи и командующей 183 дивизией генерал Литот Литоцкий; очевидно, что это только первые цветочки.
В общем, на совещании узнали еще раз то же самое, что было известно уже давно, а именно, что армии уже нет, и что мы сами какое то недоразумение. Разъехались так, как расходятся к шлюпкам в момент крушения корабля.
Полученные из Петрограда и Москвы газеты рисуют картину всеобщей резни, начавшейся во многих местах России; инде режут большевиков, инде большевики истребляют всех инакомыслящих. Общее везде только то, что остановить резню и водворить порядок некому. В Москве по городу и Кремлю работает большевистская тяжелая артиллерия и пущены в ход даже восьмидюймовки. В Петрограде разгромлены все военные училища; говорят, что в Владимирском училище уцелело только четыре юнкера.
У нас в армии хлеба и сухарей на четыре дня, а затем никакого подвоза не предвидится; армия и интендантство заявили, что они бессильны что-либо сделать. Приказал корпусному интенданту вызвать к себе представителей местного еврейства и председателей волостных управ, рассказать им, что может угрожать местному населению, если в войсках вспыхнет голодный бунт, к предложить им продать нам по любой цене те скрытые запасы зерна, муки и картофеля, которые несомненно имеются у населения. Кое как наскребли муки на 2 дня, но дальше выяснилось полное бессилие управ что либо приказать, и тупое непонимание населением своих же собственных интересов.
Приказал на всякий случай скупать консервы, рыбу, галеты и даже конфеты (на замену сахара).
В соседней 4 особой дивизии товарищи организовали массовое братанье с немцами; мои батареи 70-й бригады открыли по братающимся огонь, за что товарищи сильно избили артиллерийских наблюдателей (на батареи не сунулись, ибо там по 2 пулемета на батарею).
4 Ноября.
Временно тихо; ночь и, утро прошли без особых происшествий; удалось даже уговорить 479 полк сменить на боевом участке 478 полк; новые большевистские комиссары расстилаются во всю, чтобы показать свое влияние на части и свою лояльность во всем, что касается пассивной охраны фронта.
Ко мне в корпус назначен новый комиссар, он же член военно-революционного комитета солдат Антонов; первое впечатление от него совсем приличное, так как, по-видимому, это один из немногих идеалистов большевизма и притом очень разумный и умеренный. Когда я ему высказал, как я смотрю на наши взаимоотношения и какой помощи от него ожидаю, то он сейчас же сообщил подчиненным ему комиссарам и комитетам об обязательности исполнения частями боевых приказов и просил повторить приказ по корпусу, устанавливавший смену полков 70 дивизии обязавшись заставить, если понадобится, силой выполнить этот приказ.
Конечно, все это очень горячо и естественно в порядке первого дня своего медового месяца власти, но очень мало шансов в возможности реального осуществления всего обещанного.
Приезжали французские офицеры, организующие у нас военно-голубиную почту. Напомнили мне парикмахеров специалистов по бритью покойников; говорят, что все желания союзников сводятся к тому, чтобы наш фронт продержался до мая месяца, а тогда они в два месяца справятся с немцами и кончат войну, так как к этом времени у них будет на фронта 800 тысяч американцев и двадцать пять тысяч бомбоносных аэропланов. Относительно возможности заключения большевиками сепаратного мира с Германией, французы считают, что немцы на этот мир не пойдут так как боятся переброски большевизма к ним самим, и поэтому и говорят не о мире, а о перемирии, что дает им возможность перебросить войска на французский фронт, и в то же время не пускать русских товарищей переходить демаркационные линии и этим оберегать себя от заноса большевистской заразы.
В этом разговоре характерна откровенность г. г. союзников: мы по-прежнему им нужны для спасения их от грозного немецкого крокодила; мы должны существовать столько, сколько им нужно для замены нас американцами; мы за это время можем гнить и разваливаться, сколько угодно, но только продолжать выполнять свою роль горчичника на немецком затылке. Когда же мавр сделает свое дело, то ему предоставляется право окончательно развалиться, ибо сие после предвкушаемого, - но ничем еще не гарантированного, - уничтожения Германии будет для союзников и не безвыгодно, так как одновременно с немецким крокодилом будет сброшен со счетов и русский медведь, очень нужный во время войны, но совсем лишний, когда придется кушать плоды победы.
Если бы только не Америка и внесенные ею в актив союзников неисчерпаемые материальные ресурсы, то я считал бы десять шансов против одного, что союзные шахермахеры очень ошибутся в своих расчетах.
Искупительной жертвой Петроградской авантюры явились юнкера военных училищ. Керенский вызвал их для спасения собственной власти и связанной с ним собственной безопасности, но как только дело приняло скверный оборот, то позорно удрал, бросив на пожрание большевиков всех тех, кто за него стал.
Все эти митинговые божки из надрывчатых и истеричных пустобрехов, очень храбры только на словах. Керенский клялся умереть за революцию, а на деле занялся спасением собственной жизни, предоставив другим умирать и платить своей кровью за его слепоту, дряблость и абсолютную негодность.
Сегодня вступил в свои обязанности новый корпусный комитет, причем в нем нет ни одного офицера; интересно, как он будет справляться с сложными юридическими и хозяйственными вопросами, попадающими в сферу его ведения при разборе разных жалоб и заявлений.
5 Ноября.
Относительно сносный день; товарищи как то успокоились, что ничто им не угрожает, и до одури играют в карты, братаются и ждут мира; кое-где приноравливаются, сколько придется на брата, когда станут делить казенные денежные ящики. Новый корпусный комиссар Антонов вернулся с своего первого дебюта по уговариванию полков 120 дивизии идти на занятие назначенных им боевых участков; вернулся совсем растерянный и обескураженный, так как в Даниловском полку ему не дали говорить и заявили, что на позицию не пойдут, а когда он попытался взлезть на комиссарские ходули и пригрозить, то только быстрота шофера, успевшего выскочить из толпы, спасла товарища комиссара от "народного помятия ему боков".
Судя по Московским газетам огнем тяжелой артиллерий повреждены Кремль и Храм Христа Спасителя; озверевшие мерзавцы громят единственные в мире памятники русского прошлого и русского искусства.
Пришли Петроградские газеты, напоминающие своим внешним видом какие-то серые слизни. Характерно сейчас направление газеты "Новая жизнь", старательно и усердно поработавшей над распространением в массах идей большевизма (не максимализма, а именно русского большевизма).
Сейчас ее издатель Максимушка Горький и иже с ним сами испугались тех результатов, к которым пришла русская революция и в своей газете, единственной не закрытой большевиками, громят и поносят во всю новых повелителей Петрограда и России.
Остальные исключительно большевистские газеты наполнены гимнами во хвалу "небывалого еще героизма Пулковских героев, одержавших исторические победы", Несомненно, что если и не победы, то стычки у Пулкова, окончившиеся для большевиков успешно, могут действительно иметь историческое значение, так как могут знаменовать решающие минуты для начала периода массовых разрушений и длительного, кровавого, полного ужасов периода жизни не только несчастной нашей родины, но и всего человеческого рода.
Для ориентировки прочитал всю эту серую газетную слякоть и дошел до состояния нравственной тошноты; правда, что по тому, что мы видели от большевиков на фронте, трудно было бы ожидать от их петроградских товарищей чего либо более приличного и культурного.
Физически развалился; не сплю ночи, и даже веронал перестал действовать; нервы развинчены до того, что, мучаясь бессонницей, отчетливо слышу стук телеграфных аппаратов в довольно далеко отстоящем от штаба флигеле.
6 Ноября.
Приезжал новый армейский комиссар товарищ Собакин, коему приказано разрешить вопрос о смене полков 120 дивизии. Поведения весьма хамского, ввалился ко мне в кабинет, не снимая шапки и не представляясь. Я его очень спокойно, но внушительно заставил, снять фуражку и представиться. Из дальнейшего разговора убедился, что товарищи большевики решили применять, когда надо, самые старые приемы; так, в данном случае Собакину приказано узнать и переписать всех агитаторов, подбивающих полки отказываться от выступления на позицию, и затем секретным образом изъять этих агитаторов из частей.
Не знаю, сумеют ли большевики это осуществить, но решительность и метод мне нравятся; нет, по крайней мере тех демократических фиглей-миглей, под которые кривлялся Керенский и его приспешники. Эх, если бы такая же решительность и откровенность были бы проявлены сразу Временным Правительством, как бы далеки мы были от того разбитого корыта, над которым сидим.
Неужели же немцы, создавшие большевистскую обезьяну, передали ей также и свои знания качества наших масс и научили их, какими способами ими надо управлять. Беженцы из Риги, прожившие там некоторое время под немецким владычеством, очень картинно рассказали, как немцы в трехдневный срок привели город и наших товарищей в образцовый порядок и единым махом вышибли из товарищей все демократические бредни и революционные вольности.
Получили целый букет выпущенных большевистским правительством очень заманчивых для масс декретов, назначенных по-видимому сдобрить те приемы, которыми начала править новая власть. Редакция и решительность декретов, разрубающих самые сложные вопросы государственной и общественной жизни, очень напоминают толпу папуасов, дорвавшихся до совершенно незнакомых им вещей и распоряжающихся ими с ухватками и пониманием дикарей. Ведь большевикам важно бросить и бросить возможно скорее эти призывные, приветные, заманчивые, жирные и вкусные лозунги, а что из всего этого получится, авторов и вдохновителей этих редкостных документов интересует очень мало.
По сообщению газет левые эсеры и интернационалисты повздорили с большевиками и вышли из состава Советов; большевики не обращают на это никакого внимания и назад ушедших не зовут. По всей Руси идут погромы и льется кровь - Вильгельму и немцам есть над чем порадоваться; им только на руку, что Россия дошла до такой грани, - и еще не последней, - что у ее сынов поднялись руки, чтобы громить сердце старой России Кремль, наши соборы, гробницы русских царей, святителей и чудотворцев.
На рассвете батальон смерти чувствительно потрепал немцев, которые, как говорят по сведениям, данным ими братающимся, решили, что выбившиеся из сил ударники не в состоянии удержать свой участок (вдававшийся в немецкое расположение) и предприняли поиск для захвата его двумя ротами. Ударники, очень аккуратно и добросовестно несущие все отделы службы, во время заметили немецкое выступление, подпустили их к проволочным заграждениям, а затем огнем 14 пулеметов буквально смели наступавших; спаслись, по-видимому, очень немногие.
Разозленные немцы прервали свое артиллерийское молчание и весь день громили наши окопы огнем своих батарей; батареи эти по наблюдениям наших артиллеристов преимущественно двухорудийные, а есть и одноорудийные.
7 Ноября.
Немцы под прикрытием заградительного огня всю ночь убирали своих раненых и трупы убитых. Вчерашний урок, данный ударниками немцам, вполне подтверждает правильность моей масли о возможности распустить армию, оставив только добровольческие части; (конечно, не теперь, когда у власти оказались большевики которые осуществления такой меры не допустят, ибо в ней их гибель).
Ведь, если бы у меня вместо наличных 70 тысяч разнузданных и не желающих воевать шкурников были бы шесть-восемь батальонов таких отборных людей, как ударники 120 дивизии, я был бы совершенно спокоен за оборону своего участка; наступать с такими силами я, конечно, не мог бы, но с утопическими проектами наступления надо было давно уже покончить. Если бы Керенский нашел в себе достаточно ума и мужества, чтобы в июне решительно сказать союзникам, что мы наступать не в состоянии, то он до сих пор сидел бы в Петрограде и большевики не были бы хозяевами России.
С формированием ударных частей запоздали; а когда начали, то сразу ударились в бахвальство и вместо дела вышла карикатура; эти части надо было формировать по принципу отбора и добровольчества, как образовался ударный батальон 120 дивизии, куда ушли все офицеры и солдаты, заявившие, что в таких разнузданных бандах, какими стали их полки, они служить не могут. Наименование же частями смерти огулом целых полков было пустым бахвальством, модным временно снобизмом, увлечением белыми кантами, мертвыми головами, черно-красными аксессуарами и прочей бутафорией; при том составе, в котором части были с мая 1917 года, они не могли быть частями смерти в настоящем значении этого слова.
Получено распоряжение об уменьшении дачи хлеба до одного фунта; это сразу отразилось на настроении товарищей и на ряде мелких вспышек, заявлениях разными митингами острого неудовольствия против всех видов начальства, как остатков Царского режима, который по объяснению большевиков виноват во всем, что не нравится солдатам или не дает им всего того, что им хочется. Меня еще выручает то, что я во время успел образовать очень большие запасы картофеля и могу заменить им недодачу хлеба и набивать им товарищеские животы.
Продовольственный кризис, наметившийся уже в конце октября, навис над нами грозной тучей. Весь день занимался подготовкой открытия второго курса своей просветительно-культурной школы в Креславке и второго курса офицерской школы в Илге. Делаю это старательно, но без малейшей надежды на то, что все эти начинания доживут до конца, ибо все декреты новых хозяев показывают, что скоро у нас заведутся иные порядки.
Мне очень жалко, если погибнуть мои креславские курсы, но думаю, что судьба их предрешена, ибо они назначены укреплять в солдатах сознание государственности и здорового патриотизма, и воспитывать в них чувство долга и обязанностей, то есть все, что противоположно бредням интернационала и его подголосков. Уже даже наш прежний армиском косился на мои курсы за их политическую беспартийность и мне стоило больших усилий спасти первый выпуск от преждевременного роспуска.
Если же судьба позволить проскочить еще одному выпуску, то тогда на Руси будет на полторы тысячи больше людей, понимающих здоровые основы общественного и государственного сожительства и устройства.
Собираю новый состав офицерской школы; делаю все по-старому, как будто бы ничего не случилось. Результатов я уже не увижу, так как решил бесповоротно через несколько дней эвакуироваться в тыл по болезни, если за это время мне не назначат заместителя, как я о том просил Болдырева. При современном положении начальников, считаю свое пребывание в корпусе абсолютно бесполезным, а для себя лично убийственным, ибо мириться с происходящим я не в состоянии, а изменить его не в силах.
Ужасно положение ударного батальона 120 дивизии; все остальные части корпуса отказались сменять его на занимаемом им боевом участке, где он стоит уже второй месяц в самых тяжелых условиях позднего осеннего времени; число здоровых людей в ротах дошло до 20-25.
Последняя встрепка, заданная немцам, усугубила и без того остро-враждебное отношение к батальону всех остальных частей дивизии, которые прямо боятся идти на этот участок, который немцы два дня подряд наказывали ожесточенным огнем легкой и тяжелой артиллерии.
С большим трудом выхлопотал у командарма приказание ударному батальону 38 дивизии сменить на позиции батальон 120 дивизии; но ударники 38 дивизии были таковыми только до тех пор, пока с этим было связано квартирование в Двинске в качестве охраны штаба армии и проистекавшие из этого милости и льготы; как только они узнали, что им надо идти на боевой участок, батальон сразу растаял, quasi-ударники разошлись по своим частям, а большинство удрало в отпуск.
А на этом батальоне Болдырев строил разные усмирительные и восстановительные планы.
Сидим без газет; новая петроградская власть завернула цензуру а 1а Плеве. Положение с продовольствием отчаянное, без надежды на улучшение; мой корпусной интендант невероятными усилиями набрал и накупил муки на 10 дней, но дальше и наши горизонты кончаются.