* * *
Отслеживаемые иностранными спецслужбами социально-политические процессы в СССР в ходе "перестройки" позволили ЦРУ в 1986 г. прийти к выводу, что ситуация позволяет перейти в активное пропагандистское наступление на территории "главного противника", что всегда являлось одной из главных задач "холодной войны".
В этой связи еще одним из направлений информационно-пропагандистской атаки стали государственная безопасность СССР и непосредственно органы КГБ.
В развернувшейся информационной атаке на КГБ явно игнорировались все правовые нормы, регламентировавшие его деятельность, грубо и целенаправленно искажались факты, возрождались и создавались новые пропагандистские мифы, призванные дискредитировать деятельность чекистов.
Поводом для этой массированной пропагандистской операции стала предстоящая семидесятая годовщина Октябрьской социалистической революции, а основанием – ответственность КГБ за репрессии 1937 года!
Этому способствовали как начатый процесс пересмотра ряда уголовных дел, приговоры по которым выносились в 30-е, 40-е и 50-е годы, так и недостаточно объективное освещение и отражение этой работы в прессе, появление в отечественной историографии, а также сообщениях СМИ новых, далеко не всегда обоснованных подходов к освещению пока еще отдельных периодов советской истории.
Это привело к появлению, в противовес официозному подходу к освещению истории отечественных органов госбезопасности (ВЧК, ОГПУ, НКВД-НКГБ, МГБ, КГБ), также "ревизионистских" направлений, ориентированных на кардинальное переписывание всей отечественной истории с "выставлением" ей "соответствующих" оценок.
Отметим и то, что формирование "ревизионистского" подхода к "осмыслению советского прошлого" шло на фоне развернутой за рубежом пропагандистской кампании под лозунгом "Превратим год празднования 70-летия Советской власти в год пятидесятилетия "большого террора" 1937 года!".
Для этого активно использовались издававшиеся за рубежом на протяжении десятилетий материалы перебежчиков из органов безопасности и ГРУ (Г. Агабекова, О. Гордиевского, В. Резуна и др.), а также известного тесными связями с ФБР США издателя "Ридерз дайжеста" Джона Бэррона, выпустившего в 1974 г. книгу "КГБ: секретная работа секретных советских агентов" (в России издана в начале 90-х годов).
Следует, однако, отметить, что книга Д. Бэррона являлась "зеркальным отражением" работы известного историка из ГДР Юлиуса Мадера "Who is Who in CIA?" ("Кто есть кто в ЦРУ?"), изданной более чем на десять лет ранее, хорошо известной на Западе, но не публиковавшейся в Советском Союзе.
Тогда же известность в нашей стране получила книга Роберта Конквеста "Большой террор", появившаяся на Западе в конце 70-х годов.
Именно эти внешне "весьма фундаментальные" работы стали основой для многочисленных публикаций в отечественной прессе, "разоблачавших происки госбезопасности".
О своем негативном отношении к органам государственной безопасности, а также ко всему комплексу проблем обеспечения национальной безопасности откровенно писали впоследствии многие активные деятели периода перестройки. Так К.Н. Боровой в своей книге "Путь к свободе" прямо указывал, что "нашей целью была ликвидация КГБ".
Эту политическую установку впоследствии реализовал В.В. Бакатин, в своих мемуарах "Избавление от КГБ" признававший, что целью его деятельности являлось "изживание чекизма".
Необходимо отметить, что, направляя удар в первую очередь против некоторых сторон деятельности исторических предшественников КГБ, все эти "разоблачители" в действительности наносили удар не только по государственной, но и по национальной безопасности страны, национальным интересам Советского Союза, Российской Федерации.
Что со всей очевидностью непредвзятым людям станет понятно через несколько лет. Как отмечал по этому поводу известный философ A.A. Зиновьев, "они целились в коммунизм, а попали в Россию".
* * *
Для правильного понимания масштабов и интенсивности проводившейся информационно-пропагандистской кампании, направленной на дискредитацию органов КГБ, необходимо подчеркнуть и тот факт, что в тот период времени значительно возросли тиражи и популярность так называемых "центральных", издававшихся в Москве газет и журналов, которые распространялись по всей стране, в связи с чем их возможности по оказанию заданного информационного и эмоционально-психологического воздействия на читательскую аудиторию также существенно возросли. Тоже касается и передач радио и телевидения.
В духе бытовавшего тогда "нового мышления", в угоду политической конъюнктуре, не совсем адекватно, недостаточно объективно освещались стратегические установки, цели, задачи, тактика и методы деятельности спецслужб иностранных государств и зарубежных антисоветских центров, хотя уже тогда явственно просматривались угрозы, ставшие актуальными для новой России в последующие годы и сохраняющиеся и поныне (в частности, религиозный и национальный экстремизм, воинствующий сепаратизм и национализм и т. п.).
В 1989 г. автору этих строк довелось принять участие в проведении контент-анализа ряда публикаций центральных и региональных изданий – всего около 900 статей, – по вопросам освещения деятельности органов госбезопасности на различных этапах их существования.
По принятой в такого рода исследованиях классификации, около 70 % анализировавшихся публикаций имели ярко выраженный негативный, "разоблачительный" характер в отношении деятельности органов госбезопасности, причем в основном они касались периода 30-х – 50-х годов. Но "выводы" экстраполировались на деятельность органов КГБ СССР.
20 % составляли "нейтральные" публикации и около 10 % – "позитивные" материалы о современной деятельности органов КГБ. Последние, как правило, были подготовлены при участии подразделений общественных связей органов КГБ СССР.
Естественно, что подобные диспропорции в информационном потоке, в сочетании с его интенсивностью и тиражами, не могли не сказываться на формировавшихся у читательской аудитории представлениях и отношении к органам КГБ.
Первоначально "ревизионистский" подход к освещению истории СССР и его органов госбезопасности был представлен статьями в периодической печати, выступлениями лиц, очень скоро приобретших статус неофициальных "экспертов" по вопросам деятельности советских спецслужб: Е.М. Альбац, О.Д. Калугин, СИ. Григорян, П.З. Борисенко, В.А. Рубанов.
В противовес традиционно-официозному подходу, авторы, выступавшие с ревизионистских позиций, во-первых, игнорировали вопросы правовой основы деятельности органов КГБ СССР. А без этого анализ правоприменительной деятельности органов госбезопасности обращается в нонсенс.
Во-вторых, весьма своевольно осуществлялась экстраполяция на деятельность КГБ практики деятельности органов НКВД – МГБ СССР в 30 – 50-е годы.
В-третьих, вопреки фактам, КГБ СССР из центрального звена системы обеспечения безопасности советского общества и государства трансформировался ими в основной элемент карательного механизма Советского Союза.
В-четвертых, это гипертрофирование роли "инакомыслия и борьбы с ним" в деятельности КГБ.
Также в русле этого подхода значительное внимание уделялось вопросам "технологии" агентурно-оперативных методов работы органов госбезопасности, традиционно считающихся закрытыми для публичного обсуждения в печати. Интересовали авторов также закрытые вопросы бюджета и штатов КГБ, количества агентов (официально эти сведения за рубежом огласке также не подлежат!).
* * *
Здесь уместно рассказать еще об одной стадии операции по дестабилизации общественно-политической обстановки в стране, по дискредитации органов КГБ СССР. Имеется в виду деятельность экс-генерала КГБ О.Д. Калугина.
В 1958 г. Олег Калугин стал сотрудником КГБ, а уже в следующем году был направлен по первой программе студенческого обмена на стажировку в Колумбийский университет США. Затем дважды находился в служебных командировках в США. В 40 лет став самым молодым генералом КГБ, в 1974 г. возглавил внешнюю контрразведку (Управление "К") ПГУ.
В связи с появившимися компрометирующими данными в отношении Калугина в 1979 г. он переводится на должность заместителя начальника УКГБ по г. Ленинграду и Ленинградской области.
Уже неоднократно цитировавшиеся нами Норман Пол-мер и Томас Ален писали о нем: в 1988 г. выйдя в отставку, "он на всю страну клеймил КГБ как "сталинистскую организацию". В сентябре 1990 г. Калугин избирается в парламент депутатом от Краснодарского края… После провала переворота (21 августа 1991 г. – О.Х. ) Калугин стал советником у Председателя КГБ В. Бакатина. Получив, наконец, полную возможность открыто высказывать свое мнение, Калугин заявил, что в будущем КГБ не будет брать на себя "политических" функций. До сих пор Калугин упорно продолжает выступать (как в России, так и в Соединенных Штатах) за более строгий контроль за российскими спецслужбами". В 1992 г., получив вид на жительство в США, Калугин опубликовал свою очередную книгу "Сжигая мосты".
В США Калугин ныне не только подвизается на ниве "воспитания американского патриотизма", но и выступал свидетелем по делам лиц, подозревавшихся в сотрудничестве с советской разведкой.
А начался этот этап "Операции "Олег Калугин" с выступления отставного генерала на конференции "Демократической платформы в КПСС" 16 июня 1990 г.
"Детонатором" и катализатором общественного резонанса этого выступления на малоизвестном общественно-политическом мероприятии стала публикация его текста в самом массовом еженедельнике того времени "Аргументах и фактах" (М., 1990, № 26).
Как писал по этому поводу 11 июля "Московский комсомолец", выступления Калугина "заметно оживили общественную дискуссию о роли КГБ в жизни нашего общества".
И именно в этом качестве – идеолого-информационной основы атаки на органы госбезопасности – выступления эти, условно называемые нами "Операцией "Олег Калугин", заслуживают самого пристального внимания и анализа.
Читатели могут задать, казалось бы, обоснованный вопрос: а стоит ли сегодня останавливаться на анализе инсинуаций О. Калугина?
Разумеется, нет особого смысла досадовать по поводу того, что происходило в нашей стране двадцать лет назад, но из анализа конкретной информационно-пропагандистской кампании эпохи "холодной войны" должно сделать соответствующие выводы на день сегодняшний и день завтрашний.
Именно так поступают на Западе те многочисленные исследовательские центры, которые неустанно, с опорой на подлинные документы эпохи "холодной войны", занимаются изучением и реконструкцией послевоенной истории XX века. В нашей стране, насколько нам известно, подобные исследования не проводятся.
Как обоснованно подчеркивалось в заявлении Центра общественных связей КГБ СССР, в выступлениях Калугина "много фальши, передержек, создается искаженное представление о перестройке в КГБ, моральных и деловых качествах сотрудников" (Каждый выбирает свою судьбу сам. // Правда, 28 июля 1990 г.).
* * *
Следующим шагом "Операции "Олег Калугин" стал выход эпатажной брошюры "Вид с Лубянки: "Дело" бывшего генерала КГБ. Месяц первый". (М., 1990), анонсированный тираж которой составлял 100 тысяч экземпляров.
Она представляет собой эксклюзивную статью "Перерождение" и ряд интервью О.Д. Калугина. Составлена эта брошюра профессиональными журналистами, да и сам Калугин имел журналистское образование, вследствие чего мы имеем право говорить о спланированной, продуманной и реализованной пропагандистской акции.
Анализируя выступления Калугина середины 1990 года – по "чисто случайному" совпадению они начались накануне открытия XXVIII съезда КПСС, "КоммерсантЪ" 2 июля делал очень "своевременный" вывод: экс-генерал "обвинил своих бывших коллег в узурпации полномочий конституционной власти…" (?).
В этой связи группа народных депутатов СССР от ВЛКСМ незамедлительно выступила с требованием проведения "независимого расследования изложенных фактов", а в ходе самого расследования предлагалось изучить "следующие аспекты деятельности КГБ СССР
а) о бюджете Комитета – статьи расходов, кем и как рассматривается и утверждается бюджет;
б) о штатах Комитета – целесообразность существующих структур, перспективы сокращения;
в) о реальной подчиненности Комитета – структура принятия решений в центре и на местах, кто является потребителем информации, какова роль руководства КПСС;
г) информация о конкретных направлениях деятельности Комитета:
– насколько соответствуют действительности утверждения генерала Калугина о существовании в нашей стране политического сыска, несовместимого с принципами демократического государства;
– по чьим указаниям проводится прослушивание телефонных разговоров и используется специальная техника;
– характеристика предыдущей деятельности 5-го и 9-го управлений КГБ СССР;
– существует ли сегодня практика физического устранения политических противников;
– используется ли органами КГБ метод дезинформации через средства массовой информации;
– деятельность Комитета в отношении оппозиционных партий, общественных организаций, стачечных комитетов – внедрение и вербовка агентуры, дискредитация и т. д.;
– соответствие деятельности международным нормам прав человека – ведение слежки, досье и т. д."
Хотелось – ох как хотелось! – назвать фамилии этих НЕДОБРОСОВЕСТНЫХ народных депутатов-провокаторов! Да незачем создавать им вполне заслуженную славу и известность геростратов!
Еще раз подчеркну: ответы на очень многие из поднимавшихся в заявлении депутатов вопросы уже были даны в многочисленных выступлениях руководителей органов КГБ. На наш взгляд, именно игнорирование составителями упомянутой нами брошюры самого факта многочисленных выступлений руководителей КГБ в СМИ, создавших принципиально новую для того времени информационную ситуацию в обществе, равно как и высказывавшихся иных компетентных мнений по поднимавшимся Калугиным вопросам, и указывает на "заказной", целенаправленно дезинформационный характер этого издания.
Отметим и еще одно немаловажное обстоятельство – очередной раунд "атаки на КГБ" разворачивался не только синхронно по времени, но и с использованием методик по ликвидации Министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики.
* * *
Вернемся непосредственно к хронологически-содержательному анализу "Операции "Олег Калугин", которая, на наш взгляд, представляла собой лишь одну из "серых" операций информационно-психологической войны против нашей страны.
Как отмечал еженедельник "Новое время", выступления Калугина "создали беспрецедентную доселе ситуацию. Прежде подобное мы слышали от сотрудников КГБ, ушедших на "ту сторону" (с 1980 г., по данным Калугина, таких было 20 человек)… Ситуация эта стала возможной в последние годы и объясняется не успешными усилиями врагов по подрыву строя, а изменениями взглядов на роль государства в целом и КГБ как одного из его институтов".
Оставив на совести экс-генерала изложенную им версию "мотивов" его перевода в Ленинград из разведки КГБ, обратимся непосредственно к выдвинутым им "обвинениям" в адрес КГБ.
По словам Калугина, в Ленинграде он пришел к выводу, что "органы КГБ, которые призваны обеспечивать безопасность, по сути дела, замазывали многие процессы, происходившие в городе", "нет ни единой сферы жизни в нашей стране, в которой бы не присутствовали рука или тень КГБ (экономика, культура, наука, спорт, религия)".
Думается, однако, что этот упрек безоснователен, поскольку данную функцию выполняют практически все известные спецслужбы мира – от БФФ (Ведомства по защите конституции) ФРГ до ФБР США.
Но только в тех случаях, когда есть правовые основания для подобного "присутствия" и когда есть признаки состава преступлений, преступной деятельности, обнаружение, предотвращение и расследование которых и составляет задачи органов госбезопасности.
Следующим регулярно повторяющимся "обвинением" Калугина являлось: "наши органы государственной безопасности по численности превышают все органы, вместе взятые, Европы, Америки и Азии". ("Без Китая", подчеркивал он, дабы продемонстрировать неосведомленному читателю "объективность" и поразить его воображение "глубиной" своих безосновательных сентенций).
Не полемизируя с этим абсурдным утверждением Калугина, подчеркну только, что ему, как бывшему начальнику внешней контрразведки (Управления "К") ПГУ КГБ, не могло не быть известно, что в то время численность только сотрудников ЦРУ США примерно в 2,5 раза превышала численность сотрудников советской разведки. А численность сверхсекретного Агентства национальной безопасности (АНБ) США превышала 140 тысяч сотрудников, – примерно 1/3 от общей численности всех сотрудников КГБ СССР.
Фактически утративший связь с чекистскими коллективами, отставник Калугин утверждал, что реорганизация деятельности органов КГБ играет роль "наложения косметики, наведения румян на весьма жухлое лицо сталинско-брежневской школы. Основы, практика – остались старыми. Это вербовка агентуры в рядах политических противников и организаций; это засылка своей агентуры, это дискредитация активистов движений; это нейтрализация организаций, их разложение как конечная цель".