* * *
Угроза, возникшая сегодня и практически не существовавшая до коммунистической революции, предъявляет к нашей разведке новые требования. Она определяется попытками коммунистов – а мы начали понимать это после Второй мировой войны – подорвать безопасность стран свободного мира. Поскольку мероприятия, проводимые в данном направлении, содержатся в секрете, для обнаружения и принятия соответствующих мер необходимо использовать методы секретной разведки.
В лице Советского Союза мы имеем противника, поднявшего искусство шпионажа на небывалую высоту и сумевшего превратить подрывную работу и обман в грозное политическое оружие. Ни одна другая страна мира никогда еще не использовала эти методы в подобных масштабах. Операции, проводимые в поддержку общего политического курса СССР, продолжают осуществляться в периоды так называемой "оттепели" под маской политики сосуществования так же энергично, как и в периоды самого острого кризиса. Наша разведка играет важнейшую роль в деле нейтрализации подобной враждебной деятельности, представляющей опасность как для нас, так и для наших союзников.
Мир должен знать то, что уже известно Советам, а именно что свободные страны мира создали чрезвычайно действенные контрразведывательные организации и за минувшие годы научились успешно разоблачать советских шпионов. При наличии у нас НАТО и других союзов мы, конечно, непосредственно заинтересованы в организации систем внутренней безопасности других стран, с которыми у нас могут быть общие секреты. Если коммунисты украдут у одного из наших союзников какой-либо документ НАТО, то это нанесет нам такой же ущерб, как если бы он был украден из наших собственных досье. Данное обстоятельство вызывает серьезную необходимость международного сотрудничества в области разведывательной работы.
Союзники США и многие другие дружественные нам страны, как правило, разделяют нашу точку зрения на коммунистическую угрозу. Многие из них могут внести – и вносят – существенный вклад в укрепление позиций свободного мира, в том числе и в сфере разведки, чтобы мы своевременно были предупреждены об опасности. Однако некоторые из наших друзей не в состоянии сделать всего, что им, может быть, хотелось, и ожидают от Соединенных Штатов руководства как в области разведки, так и во многих других областях. Когда мы раскрываем враждебные коммунистические планы, они рассчитывают, что мы поможем распознать опасности, грозящие им самим. Сделать это в наших интересах. Одной из самых отрадных черт нашей разведывательной деятельности в последнее время – к тому же впервые возникшей за всю ее долгую историю – является растущее сотрудничество между американскими службами разведки и соответствующими им организациями во всех странах свободного мира, объединившимися с нами, поскольку нам угрожает общая опасность.
В отношении нашей разведывательной работы существует один принципиальный вопрос, который, как мне представляется, тревожит очень многих людей. Нужно ли, спрашивают они, чтобы Соединенные Штаты с их высокими идеалами и традициями занимались шпионажем, посылали самолеты У-2 летать над чужими территориями, расшифровывали чужие кодированные донесения?
Многие из тех, кто понимает необходимость такой работы в военное время, все же сомневаются в ее оправданности в мирные дни. Одинаково ли мы следим как за друзьями, так и за врагами и не потому ли мы это делаем, что какая-то другая, менее разборчивая в средствах страна с более низким уровнем морали делает это по отношению к нам? Я не считаю такие вопросы неуместными, легкомысленными или носящими пацифистский характер. В сущности, сама постановка подобных вопросов делает нам честь.
Лично я нахожу мало оправданий в пользу шпионажа за нашими друзьями или союзниками в мирное время. Не говоря уже о моральной стороне дела. У нас есть другие, значительно более важные сферы приложения наших ограниченных ресурсов в области разведки, а также методы получения нужной нам информации через обычные дипломатические каналы. Конечно, нам приходится считаться с тем доказанным историей фактом, что у нас бывали друзья, которые потом становились врагами. Так дважды в недавнем прошлом было с Германией, так было с Италией и Японией. Поэтому всегда полезно иметь запас основных данных – в большинстве своем не очень секретных – обо всех странах. Я припоминаю, что в начале Второй мировой войны к населению США обратились с просьбой присылать личные фотоснимки различных районов земного шара, в частности островов в Тихом океане. Мы не располагали тогда достаточно полными сведениями об очертаниях берегов, о флоре и фауне многих мест, где в скором времени могли высадиться наши войска.
Однако на вопрос о том, необходима ли нам разведывательная работа, особенно если речь идет о странах коммунистического блока, следует ответить, что в действительности мы не находимся с ними "в мире" и не находились с тех пор, как коммунизм сам объявил войну нашему образу государственного управления и жизни. Мы не можем быть уверены в нашей безопасности, если противник убежден, что может застать нас врасплох и нанести внезапный удар по странам свободного мира в удобное для него время и в удобном месте.
* * *
Всякий раз, когда возможно, мы должны укреплять волю к сопротивлению и уверенность в своей способности противостоять противнику. Мы уже накопили многолетний опыт борьбы против коммунизма, знаем методы его действий, знаем довольно много фактических "исполнителей", которые предпринимают попытки захвата власти. Мы всегда должны использовать любую возможность, чтобы помочь странам, оказавшимся под угрозой, и делать это необходимо задолго до того, как коммунистическое проникновение доведет страну до поражения, которого нельзя поправить.
К счастью для свободного мира, характер подрывной деятельности, проводимой различными коммунистическими организациями, таков, и в ней принимает участие так много лиц, не имеющих специальной подготовки, что коммунистам трудно обеспечивать в должной мере безопасность и секретность своих действий. Я не раскрою секрета, если скажу, что нашим спецслужбам удалось проникнуть в очень многие коммунистические партии и организации коммунистического толка во всем мире. Зачастую удается получать информацию об их планах и активистах.
Уже публиковались сенсационные сведения об эффективных мерах ФБР по проникновению в коммунистическую партию Соединенных Штатов и ее различные ответвления и по нейтрализации ее деятельности.
Естественно, добывание сведений о коммунистической деятельности в других районах свободного мира связано с большими трудностями. Однако нам неоднократно удавалось добиваться неплохих результатов, в связи с чем коммунисты не смогли достичь поставленных целей.
Каким бы мощным ни был коммунистический аппарат подрывной деятельности, он чувствителен к разоблачительным мероприятиям и другим активным мерам. Кроме того, коммунисты не могут осуществлять свои планы по захвату власти одновременно на всем земном шаре. Им приходится выбирать районы, где, по их мнению, можно добиться наибольших успехов. Мы же, со своей стороны, должны многое делать и уже делаем для того, чтобы укрепить позиции слабых стран и не дать коммунистам возможности взять их под свой контроль. Безусловно, мы не должны ограничиваться лишь оборонительными действиями в ответ на коммунистическую угрозу. Мы должны брать инициативу в свои руки, заставлять коммунистов отступать, и таких случаев должно быть больше.
Не говоря уже о тех трудностях, с которыми коммунисты сталкиваются у себя дома, и о взаимоотношениях между различными коммунистическими странами, многие из их якобы хорошо задуманных планов проникновения в свободные страны проваливались. После неоднократных неудач в Центральной Африке Советы, по-видимому, перестраивают свои силы и заново обдумывают стратегию на будущее. Значительные усилия, затраченные ими на Ближнем Востоке и в Северной Африке, также принесли лишь горькое разочарование.
Кроме того, местные коммунистические партии разрываются между стремлением решить внутренние проблемы своей страны и опасением не отойти от общей политической линии коммунизма. Им трудно менять направленность своих действий так быстро, как это делает Москва. То они должны преклоняться перед Сталиным, то Хрущев говорит им, что Сталин кровавый тиран, предавший "идеалы" коммунистической революции. Они проповедуют мирные намерения Москвы, а затем им приходится оправдывать зверское подавление венгерских патриотов. Так, в 1939 году те большие симпатии, которые они вызывали к себе как к силе, борющейся против нацизма, были в один день уничтожены в результате союза, заключенного Москвой с Гитлером для ликвидации Польши, которую Молотов назвал "гадким утенком" Версальского договора.
* * *
Там, где борьба приобретает открытую форму, например партизанская война в Корее, Вьетнаме и Малайе, Запад может открыто оказывать помощь тем или иным способом. Однако западные разведки должны выполнять свою роль на начальной стадии, когда подрывные действия еще только планируются и организуются. Для того чтобы начать действовать, необходимо иметь разведывательную информацию о планах и исполнителях заговора и иметь наготове специальные средства, как открытые, так и тайные, для противодействия им.
Конечно, все действия такого характера, предпринимаемые разведкой нашей страны, должны координироваться на уровне органов, разрабатывающих политику, и мероприятия, проводимые разведывательной службой, не должны выходить за рамки наших национальных целей.
Мы и наши союзники можем поступить двояко: либо мы сплотимся для срыва коммунистической подрывной деятельности и активного противодействия коммунистическому проникновению в правительственные органы и демократические институты в странах, которые не в состоянии сами противостоять угрожающей им опасности; либо мы будем лениво наблюдать со стороны и говорить, что этим должны заниматься сами эти страны. Мы не можем гарантировать успеха в каждом случае. На Кубе, в Северном Вьетнаме и других местах нас постигли неудачи. Но в большинстве случаев (и их немало) мы добивались успехов, причем значительных. Однако, пожалуй, не время афишировать эти достижения или те средства, которые при этом были использованы.
При проведении внешней политики необходимо, конечно, понимать, что возможности любой страны имеют пределы. В своих действиях государство должно руководствоваться соображениями просвещенного эгоизма с учетом всех остальных факторов, а не абстрактными принципами, какими бы здравыми они ни казались. Никакая страна не может провозгласить целью своей национальной политики обеспечение свободы всем народам мира, живущим в настоящее время в условиях коммунистической или любой другой диктатуры. Мы не можем уподобиться благородному рыцарю Галахаду и взяться за избавление мира от всех зол.
Более того, мы не можем ограничить свои ответные действия в отношении коммунистической стратегии захвата власти лишь теми случаями, когда нас просит о помощи правительство, еще удерживающее власть, или даже такими, когда страна, которой угрожает опасность, сначала исчерпает свои собственные, возможно, незначительные ресурсы, ведя "честный бой" против коммунистов.
Мы сами должны определять, когда, где и каким образом нам следует действовать, учитывая при этом требования нашей национальной безопасности.
* * *
В связи с тем, что было сказано выше, огромное значение приобретает сбор информации о нашем противнике. Сбор сведений об иностранных государствах производится самыми различными способами, причем не все они являются таинственными или секретными. Это относится в первую очередь к открытым сведениям, то есть информации, почерпнутой из газет, книг, научных и технических изданий, официальных отчетов о правительственных совещаниях, передач радио и телевидения. Даже роман или пьеса могут содержать полезную информацию о положении государства.
В Советском Союзе источниками получения открытых сведений являются, конечно, газеты "Известия" и "Правда". Первая представляет правительственный орган, вторая – партийный. Кроме того, в России много других маленьких "Известий" и маленьких "Правд". Один остряк как-то сказал, что в "Известиях" нет правды, а в "Правде" нет известий. Это достаточно верно, и тем не менее знание того, что Советы публикуют и что они игнорируют и какой поворот они придают щекотливым событиям, о которых они вынуждены сообщать в печати, представляет собой подлинный интерес.
Любопытно, например, сравнить опубликованный в советской печати официальный текст выступления Хрущева с тем, что он сказал в действительности. Его ставшая знаменитой реплика, брошенная западным дипломатам на приеме в польском посольстве в Москве 18 ноября 1956 г. "Мы вас похороним", не была доподлинно процитирована в отчетах советской прессы, хотя многие ее слышали. По-видимому, позднее, когда до Хрущева дошел смысл сказанного им тогда, он дал своим словам пространное и смягчающее толкование. Следовательно, знать, как и почему содержание какой-либо истории искажается, зачастую так же интересно, как и ее фактическое содержание. Нередко случается, что существует одна версия для "внутреннего потребления", вторая – для других стран коммунистического блока и третья – для зарубежных стран. Бывают случаи, когда "сказки", которые коммунистические режимы рассказывают собственным народам, свидетельствуют о появлении у них новых слабых мест и возникновении новых опасностей.
Сбор Соединенными Штатами открытой информации об иностранных государствах является обязанностью главным образом Госдепартамента, другие ведомства государственного аппарата сотрудничают с ним в меру собственных возможностей. ЦРУ заинтересовано в "продукте" и принимает участие в его сборе, анализе и обобщении. Совершенно очевидно, что собирать и сортировать подобную информацию в мировом масштабе – задача колоссальная, но работа эта организована хорошо и бремя ее поделено справедливо.
Достаточно трудоемкую часть работы составляет прослушивание иностранных передач, могущих представлять для нас интерес. В одних только странах "железного занавеса" в эфир ежедневно извергаются миллионы сообщений. Большинство действительно интересных передач идет из Москвы и Пекина, некоторые из них предназначены для слушателей внутри страны, другие для заграницы.
Открытая информация – зерно для разведывательной мельницы. Информация поступает в изобилии, но нужно немало опытных работников, чтобы проанализировать ее, то есть, перевернув тонны руды, найти крупицу золота. Так, осенью 1961 года мы за несколько часов были предупреждены о намерении СССР возобновить атомные испытания. Известно об этом стало из туманно сформулированного сообщения, переданного московским радио для опубликования в провинциальной советской газете. Молодая сотрудница на отдаленном посту радиоконтроля поймала это сообщение, правильно его оценила и немедленно передала в Вашингтон. Благодаря бдительности и пониманию своих задач она сумела выделить из потоков убийственного многословия, которые ей приходится ежедневно прослушивать, действительно важное сообщение.
* * *
В свободных странах, где пресса свободна и правительство не препятствует публикации политической и научной информации, сбор открытых сведений особенно важен и полезен в составлении разведывательных оценок. Поскольку наша страна относится именно к таким, у нас также собирают подобные данные. Советы черпают наиболее ценные для них сведения из наших печатных изданий, в особенности технических и научных журналов, из публикуемых у нас стенографических отчетов о заседаниях Конгресса и т. п. Для сбора такого материала они часто используют работников дипломатических миссий своих союзников в Вашингтоне. Добыть материал – не проблема. Советы просто экономят свои силы, чтобы употребить их на решение более серьезных задач. К тому же они считают, что польский или чешский агент по сбору информации будет меньше бросаться в глаза, чем русский.
Информация собирается также в ходе обычных акций по поддержанию официальных взаимоотношений с иностранными государствами. Такая информация не является открытой в смысле доступности ее каждому, кто читает газеты и слушает радио. Ведь успех дипломатических переговоров всегда сопряжен с определенной степенью секретности. Но разведывательной службе дается право знакомиться с информацией, добытой путем дипломатических контактов, для использования ее при составлении своих оценок. Подобная информация может содержать факты, точки зрения и намеки, имеющие важное значение, особенно если их сопоставить с разведывательной информацией из других источников. Если в понедельник министр иностранных дел некой страны X не решается принять то или иное американское предложение, то это может означать, что во вторник он должен встретиться с представителем Советов и надеется получить от него более выгодное предложение. Позднее из совершенно другого источника мы можем мельком услышать, в чем состоит советское предложение. Вместе взятые, эти два сообщения будут, по всей вероятности, иметь гораздо большее значение, чем каждое в отдельности.
Работа по сбору открытой информации ведется широко и основательно. Нужно не упустить ничего, что доступно и могло бы оказаться полезным. Однако могут быть вопросы, по которым правительству срочно требуется информация и ответа на которые открытые материалы не дают. В материалах может не быть необходимых деталей, они могут быть недостаточно убедительными или не вполне заслуживающими доверия. Естественно, это чаще имеет место в закрытом обществе. Мы не можем рассчитывать на то, что Советы умышленно или случайно предадут гласности сведения, которые больше всего хочет получить наше руководство. Они публикуют только такие данные, в достоверность которых хотят заставить нас поверить. Если они все-таки печатают официальную информацию, ей не всегда можно доверять.
Опубликованные статистические данные могут нарисовать красочную картину выполнения пятилетнего плана, а между тем экономическая информация, поступающая от источников внутри страны, покажет, что по некоторым показателям план провалился и что цифры в рублях не показывают истинных величин стоимости. Ракета, которую видят и фотографируют на параде в День Советской Армии репортеры западных газет и военные атташе, фактически может быть не боевым снарядом, а собранными воедино частями каких-то других ракет. Собирать открытую информацию легко, но не менее легко и подсовывать в нее дезинформацию. По всем этим причинам тайный сбор информации (разведка) должен оставаться важным, основным видом деятельности разведки.