По первому варианту предусматривалось создание накоплений размером 16,5 млрд. рублей, из которых в народное хозяйство должно было быть вложено 15 млрд. рублей, из которых: 36 % – 5 млрд. в промышленность, 33 % – 3,8 млрд. в транспорт, и 15 % – 2 млрд. в жилищное строительство.
Этот вариант плана был рассмотрен на 1-м съезде президиумов госпланов и был возвращен на доработку. После решений XIV съезда партии, этот план был признан недостаточно проработанным, с неточным и нерациональным распределением капиталовложений. Особенно, видимо, вызвали возражения высокие доли вложений в транспорт и жилищное строительство. Мол, столько говорили об экономии, призывали и кричали, а теперь сами допускаем нерациональное расходование средств в ущерб развития тяжелой промышленности, имеющей ключевое значение.
План вернули на доработку. Струмилин возглавил разработку второго варианта пятилетнего плана, который разрабатывался параллельно с генеральным планом реконструкции народного хозяйства. Второй вариант назывался "Перспективы развития народного хозяйства СССР на 1927/28 – 1931/32 годы" и был завершен ко 2-му съезду президиумов госпланов.
В Госплане СССР составлением генерального плана развития народного хозяйства страны занялась секция промышленности под руководством профессора Калинникова и Н.А. Ковалевского, который являлся фактическим руководителем работ. Ими составлялся долгосрочный план на 10 лет, с 1925 по 1935 год, с дальнейшей перспективой на двадцатилетний, до 1945 года.
По этому плану специалисты определяли потребление черного металла на первое десятилетие, 1925–1935 годы в размере 4,9 млн. тонн, а на второе десятилетие, 1935–1945 годы, в размере 11,6 млн. тонн. Потребности первого десятилетия предложено было покрывать уже существующей металлургией, и дополнительно к ней построить новую, суммарной мощностью выпуска 2,25 млн. тонн металла в год. Из них на Юге будут выплавляться 820 тысяч тонн, на Урале – 600 тысяч тонн, в Сибири – 330 тысяч тонн в год.
Можно более подробно рассказать об этом плане. Возьмем состояние металлопромышленности в Сибири. Это сейчас Сибирь обладает мощным производственным комплексом. А в те времена за Уралом было только одно крупное предприятие по металлообработке – Омметаллтрест, который занимался выпуском сельскохозяйственного инвентаря. Его продукция занимала всего 10 % в объеме реализации сельхозинвентаря в Сибири.
В Сибири работали два завода: Гурьевский и Абаканский. Первый выпускал 8 тысяч тонн чугуна в год, а второй 4,9 тысячи тонн. При потребности в 327 тысяч тонн это составляло 3,9 %. План развития сибирской металлургии состоял в развитии металлургии на Алтае, рядом с крупными железорудными месторождениями. Там должны были быть построены заводы суммарной мощностью 328 тысяч тонн чугуна в год. Это строительство обошлось бы в 75 млн. червонных рублей, или в 44 млн. довоенных рублей. Эти заводы должны были, кроме чугуна, выпускать еще 147 тысяч тонн крупносортового и 180 тысяч тонн мелкосортового проката.
Сейчас этот план нам кажется просто ничтожным, по сравнению с тем, что было на деле построено. Один Кузнецкий комбинат по своей мощности превосходил в 4,5 раза весь план развития сибирской металлургии.
Это была количественная часть генерального плана. Вторая часть включала в себя территориальную реконструкцию промышленности. Производство должно было быть приближено к запасам руды, сырья и топлива, структура предприятий рационализирована с тем, чтобы сократить перевозки сырья, полуфабрикатов и готовых изделий, скооперировать производство и тем самым сократить его издержки в общехозяйственном масштабе. Вероятно, именно в этом плане было впервые предложено создание уже не просто комбинированного металлургического производства, а новой угольно-металлургической базы советской промышленности на востоке, на основе кузнецкого угля и уральской руды. Это был целый проект, который оказался осуществлен лишь частично. Он предусматривал не только строительство новых металлургических предприятий, новых мощных шахт и коксовых печей, но и создание мощной транспортной системы в Западной Сибири, которая должна была включать в себя две железнодорожные магистрали с пересекающими ветками, ответвлением к Турксибу и к побережью Ледовитого океана, где в Обской губе предполагалось в перспективе построить морской порт, а также систему каналов, соединяющих Обь, Иртыш и Тобол. Вероятно, там же было запланировано строительство новых транспортных артерий: Туркестано-Сибирской и Байкало-Амурской магистралей к новым рудно-сырьевым районам Средней Азии и Восточной Сибири.
Могу высказать только предположение, почему этот план оказался забытым. Здесь, на мой взгляд, сыграли несколько моментов. Во-первых, план был составлен людьми, которые позже были осуждены по процессу "Промпартии". Уже этого достаточно для того, чтобы вычеркнуть эту страницу из советской истории. А потом запланированный рост и развитие промышленности позже были найдены недостаточными.
Одновременно с разворачиванием плановой работы началась подготовка на самом высшем уровне практических мероприятий по индустриализации. На руках были уже готовые планы восстановления основного капитала и программа строительства новых заводов. На них и так уже были затрачены силы, время и средства, и эти планы нужно было срочно исполнять.
Для этого к Пленуму ЦК, который должен был состояться в начале апреля 1926 года, Рыков как председатель Совнаркома и Совета Труда и Обороны должен был представить доклад о состоянии хозяйства и экономики. На стадии подготовки этого доклада стали впервые обнаруживаться расхождения между позициями сторонников Бухарина и сторонников Сталина.
Рыков, давно занимающийся хозяйственной работой и два года руководящий Совнаркомом, был, пожалуй, наиболее последовательным сторонником новой экономической политики. В области развития промышленности нэп, в ее наиболее развитом виде выражалась в ориентации на внутренний, прежде всего крестьянский рынок, который требовал товаров широкого потребления. Рыков как раз отстаивал линию на развитие именно тех отраслей промышленности, которые производят такие товары. Приоритет он отдал легкой промышленности.
В таком духе им был составлен первоначальный вариант доклада. 17 марта 1926 года Рыков направил проект доклада Дзержинскому в ВСНХ и своему заместителю по Совнаркому Куйбышеву. Они, прочитав доклад, пришли к выводу, что в таком виде он никуда не годен и внесли в него большие и существенные поправки. Рыкову пришлось исправлять текст доклада. 26 марта исправленный проект доклада был снова направлен Дзержинскому в ВСНХ, Куйбышеву в ЦКК-РКИ, а также Кржижановскому в Госплан и Сталину в Секретариат ЦК. Только после внесения ими поправок и уточнений, которые весьма существенно изменили смысл доклада, наконец был составлен окончательный, удовлетворяющий всех текст. В этой редакции он был прочитан на Пленуме ЦК 6 апреля 1926 года.
Основной смысл доклада, кроме, конечно, картины сложившегося положения в хозяйстве страны, сводился к тому, что дальнейшее развитие полностью зависит от строительства новых заводов и фабрик, а это уже полностью зависит от тех средств, которые есть в распоряжении у государства. Вывод состоял в том, чтобы развернуть работу по накоплению капиталов для строительства новых заводов и одновременно на уже имеющиеся средства начать подготовительные строительные работы. Шаг за шагом, разворачивая борьбу за экономию средств, работу по получению доходов от торговли на внутреннем и внешнем рынках, по получению займов, нужно накопить капитал, уточнить планы строительства и выполнить программу индустриализации.
Это выступление впервые провозгласило программу конкретных мер в деле индустриализации страны, предложило ее метод осуществления, основанный на конкретных данных и конкретных достижениях советской промышленности. Пока доклад говорил об индустриализации вообще. Сталин, однако, уже тогда говорил о приоритете тяжелой промышленности и машиностроения, но акцента на этом делать пока не стал. В докладе такого акцента сделано не было.
На Пленуме, после доклада Рыкова, развернулась дискуссия между сталинцами и оппозиционерами. Каменев и Троцкий выступив в прениях, заявили, что предложенная программа минималистская, и провозгласили свой знаменитый тезис о "сверхиндустриализации". Мол, нужно отбросить все сомнения и сразу же, сейчас взяться за строительство больших заводов, за развитие тяжелой промышленности, за подъем в разы производства. К чему накопления, к чему планы, когда уже есть в руках власть над большим государством.
Это заявление вызвало несколько ироничную реакцию хозяйственников. Оппозиционеры и сталинцы уже тогда говорили на разных языках, о совершенно разных вещах и не понимали друг друга. Первые говорили о политических лозунгах, а вторые – о конкретной программе строительства. Дзержинский вот так охарактеризовал выступление Каменева с этим тезисом:
"Мне кажется, что у Троцкого и Каменева идет вопрос не об индустриализации страны, не о том, откуда найти средства для усиления основного капитала нашей страны, а о том, каким образом сколотить политический капитал для их политических целей, для политических комбинаций".
В конечном счете у Троцкого и Каменева ничего не получилось. Пленум одобрил позицию, изложенную в докладе, и принял резолюцию, выдержанную в духе доклада Рыкова. Эта резолюция Пленума давала ход планам строительства новых заводов.
После решения Пленума каждое ведомство занялось своим делом. Госплан дорабатывал генеральный план реконструкции народного хозяйства и составлял контрольные цифры. ВСНХ занялось наладкой работы в металлургических и машиностроительных трестах. Главметалл ВСНХ занялся подготовкой строительства новых заводов. Работа в этом русле продолжалась до июля 1926 года.
Однако обстановка неожиданно изменилась. 20 июля 1926 года после выступления на Пленуме ЦК умер Дзержинский. Вместо него 8 августа 1926 года на пост Председателя ВСНХ был назначен Куйбышев, который до ноября совмещал этот пост с постом заместителя Председателя Совнаркома СССР. Инициативу этого назначения провел Рыков. Надо сказать, что назначение Куйбышева руководителем промышленности было далеко не случайным делом и не оправдывалось только лишь политическими мотивами. За три года работы в Наркомате РКИ он участвовал в решении крупных хозяйственных вопросов, в обследовании трестов и предприятий и хорошо разбирался в хозяйственных вопросах. Рыков, предложивший его кандидатуру, здесь подошел к делу как хозяйственник, а не как политик.
Валентинов пишет, что в ВСНХ настроение резко изменилось. Куйбышев был ставленником и убежденным сторонником Сталина. Ко всему, что было сделано при Дзержинском, он относился несколько свысока. Особенно к плану ОСВОК. Куйбышев очень скоро заявил, что нужно избавиться от минимализма, воплощением которого является этот план. Специалисты ВСНХ, которых Дзержинский всеми мерами защищал и оберегал, стали относиться к новому руководству с гораздо большей долей настороженности.
Став председателем ВСНХ, Куйбышев первым делом обновил его руководящий состав и структуру органа. 24 августа 1926 года он представил в Совнарком доклад о реорганизации ВСНХ. Согласно его предложениям, нужно было ликвидировать Цугпром – Центральное управление государственной промышленностью, а вместо него создать сеть главков, подчиненных Президиуму ВСНХ. Нужно было усилить плановые работы и для этого создать Плановое управление ВСНХ. Эти предложения были приняты.
Кроме того, Куйбышев привел новых людей к руководству. Он пригласил и сделал своими заместителями руководителей крупнейших трестов и хозяйственных организаций. Первым замом стал Семен Семенович Лобов, бывший Председатель ВСНХ РСФСР. В Президиум вошли: Иосиф Викентьевич Косиор, бывший председатель сначала треста "Грознефть" и потом "Югостали"; Алексей Павлович Серебровский, бывший председатель треста "Азнефть"; Моисей Львович Рухимович, бывший председатель треста "Донуголь"; Валерий Иванович Межлаук, заместитель Дзержинского и председатель Главметалла ВСНХ. Пятаков был выведен из Президиума ВСНХ.
Одна из самых первых мер Куйбышева коснулась плана строительства новых промышленных объектов. Кое-какие работы уже начались. Был заложен Сталинградский тракторный завод и уже шли планировочные работы на площадке Ростсельмаша. Эти работы начинались еще при старой программе строительства, разработанной и утвержденной еще при Дзержинском. Куйбышев же, следуя сталинской установке на развитие тяжелой промышленности, инициировал перекройку этой программы. Но тут он несколько перестарался и предложил то, что не вписывалось в план индустриализации, проводимый Сталиным в жизнь.
В середине августа 1926 года Совнарком по инициативе Куйбышева выдвинул предложение изменить план первоочередных работ и включить туда дополнительно такие объекты:
1. Днепрострой;
2. Волго-Донской канал;
3. Семиреченскую железную дорогу (Турксиб);
4. Сверхмагистраль Ленинград – Москва – Донецк;
5. Новый нефтепромысел на Эмбе;
6. Свирьскую гидроэлектростанцию.
Когда это предложение поступило на рассмотрение в другие плановые и хозяйственные ведомства, Госплан РСФСР внес предложение дополнить программу строительства еще тремя крупными объектами:
1. Урало-Кузнецким комбинатом;
2. Сибирской сверхмагистралью;
3. Ленско-Байкальским промышленным комплексом.
Каждый из этих объектов представлял собой целые промышленные комплексы из десятков заводов и фабрик, требующих огромных вложений. Вокруг предложения Куйбышева в плановых и хозяйственных органах начались долгие и трудные прения, затянувшиеся на два месяца. Президиум Госплана СССР, обладавший тогда "Пятилетней перспективной ориентировкой Госплана СССР", составленной в 1925 году и завершенной к марту 1926 года, с ходу отверг столь размашистые претензии нового руководства ВСНХ в лице Куйбышева, указав, что на претворение в жизнь таких проектов государственной казны явно не хватит.
В конце концов от большого списка осталось только три больших объекта первоочередного строительства:
1. Днепрострой;
2. Волго-Донской канал;
3. Семиреченская железная дорога (Турксиб).
После того как этот вопрос был рассмотрен в Госплане СССР, материалы пошли в Политбюро ЦК на окончательное утверждение. 25 ноября 1926 года Политбюро вычеркнуло из этой программы Волго-Донской канал, оставив только Днепрострой и Семиреченскую железную дорогу. В этом виде программа первоочередного строительства была утверждена.
Эти споры показывают, как долго пробивает себе дорогу новая мысль. Вроде бы Куйбышев был сторонником линии на развитие тяжелой промышленности, на развитие машиностроения, но тем не менее предложил начать реконструкцию народного хозяйства с больших объектов энергетического и транспортного назначения: каналов, железных дорог, крупных электростанций. То есть, одним словом, реконструировать в духе плана ГОЭЛРО, в котором как раз предусматривалось строительство новых транспортных линий и электростанций. Здесь Куйбышев, очевидно, опирался на свой опыт хозяйственной работы, который он приобрел, будучи в 1921–1922 годах членом Президиума ВСНХ и начальником Главэлектро. Тогда действительно вся хозяйственная работа выстраивалась под сильным влиянием только что разработанного и принятого плана ГОЭРЛО.
Но Сталин уже говорил о чем-то другом. Да и работа уже давно шла в другом направлении. От предложений Куйбышева в конечном итоге осталась только самая малая часть, два самых нужных инфраструктурных объекта: Днепровская гидростанция и Туркестано-Сибирская железная дорога. Здесь Куйбышев потерпел неудачу.
Но зато ему удалось перекроить план строительства новых заводов, разработанный и проводимый в жизнь Главметаллом ВСНХ. В этом деле Куйбышев нашел поддержку Межлаука. Оба они, отталкиваясь от своего опыта хозяйственной деятельности начала 1920-х годов, решили пойти по пути концентрации производства. Тогда эта политика дала свои плоды и позволила советской государственной промышленности выдержать тяжелейшие кризисы. Вот и теперь Куйбышев и Межлаук пришли к тому, чтобы снова пойти по пути концентрации производства на отдельных крупных заводах и комбинатах, но уже на новом уровне и в условиях строительства новых фабрик.
Тогда, в конце 1926 года, Куйбышев и Межлаук пересмотрели программу строительства новых заводов, разработанную еще при Дзержинском, и сократили ее вдвое: с четырнадцати объектов до семи. И заодно придали ей гораздо более индустриальный характер, вычеркнув многочисленные заводы сельскохозяйственного инвентаря. В новом виде, утвержденном Главметаллом в декабре 1926 года, программа первоочередного строительства в металлопромышленности выглядела уже так:
1. Магнитогорский металлургический завод;
2. Тельбесский (Кузнецкий) металлургический завод;
3. Криворожский металлургический завод;
4. Уральский завод тяжелого машиностроения;
5. Нижнетагильский вагоностроительный завод;
6. Сталинградский тракторный завод;
7. Ростовский завод сельскохозяйственного машиностроения.
К строительству этих объектов частично уже приступили летом 1926 года, а остальные решено было начать летом 1927 года.