Стоит ли удивляться, что золотой медалист Олимпиады в Рио-де-Жанейро стал объектом травли в социальных сетях – только потому, что бдительные блогеры обнаружили в аккаунте Верняева ссылки на непатриотичные "вражеские" сообщества. Другой успешный атлет, серебряный призер Жан Беленюк намекнул на желание сменить гражданство – и сразу же удостоился в свой адрес расистских шуток. "Одни крики "Слава Украине!" и пение гимна при каждой возможности результата не дадут. А то сейчас для того, чтобы считаться "патриотом", хватает лишь орать эти два слова", – иронически ответил на это темнокожий атлет. Вице-спикер Верховной Рады Ирина Геращенко возмутилась поступком сборной Украины по теннису, которая опубликовала совместное фото с командой России, сопроводив его подписью: "на самом деле мы все дружим" и демонстративным хэштегом "вместемысила". А метательницу копья Екатерину Дерун подвергли остракизму за то, что она усомнилась в справедливости дисквалификации российских атлетов, объясняя ее политическими мотивами.
Отказывая спортсменам в самом необходимом, украинское общество назойливо пытается контролировать их слова, мысли и личную позицию по совершенно неспортивным вопросам. И это навряд ли повысило патриотический дух наших олимпийцев.
Однако, в антирекордах украинской сборной виновны не только коррумпированные реформаторы из Кабмина, применяющие к спорту все ту же пресловутую "политику экономии", от которой в той же мере страдают образование, медицина и социальная сфера. Причины этого провала, который очень символично совпал с двадцатипятилетним юбилеем украинской независимости, лежат гораздо глубже, уходя корнями в начало девяностых годов, когда, с началом рыночных реформ Украина быстро утратила доставшуюся ей в наследство спортивно-оздоровительную инфраструктуру – систему общедоступных секций и детско-юношеских школ, которая охватывала когда-то практически всю страну. Вместе с закрытыми предприятиями погибли подшефные им спортзалы, бассейны, спортплощадки и стадионы – и никто больше не выделял средства на проведение спартакиад, универсиад, эстафет, марафонов и других массовых спортивных мероприятий, в которых мог бы принять участие каждый любитель.
"В Киеве на Борщаговке, еще в страшные советские времена было выделено 7,5 гектаров земли под спортивный комплекс. На этих гектарах олигархия плотно влепила 15 небоскребов. На массиве 300 тыс. жителей и ни одного бассейна, ни одного нормального спортзала, ни одного нормального стадиона. Соответственно – ни одной нормальной спорт-секции советского типа – то есть, бесплатной и с группой имеющих высшее образование тренеров. Массовый спорт – это физическая культура страны, а благодаря ей появились бы и олимпийские результаты. Вспомним, что так было в маленькой ГДР. Поэтому "Министра в отставку!" – детский лозунг. Систему власти нужно в отставку", – написал в комментариях у Саакашвили пользователь фейсбука Валерий Антощук.
А сам министр Жданов, отвечая одесскому губернатору, заявил, что только за последний год в его области было уничтожено 64 объекта спортивной инфраструктуры – "несколько стадионов, плавательных бассейнов, много футбольных полей, теннисных кортов, спортивных площадок и залов".
Параллельно с этим в обществе непропорционально возрос интерес к зрелищным коммерческим шоу профессионального спорта. Миллионы людей смотрели договорные матчи футбольных команд, которые давно превратились в любимые игрушки олигархов и источник дохода от пивной телерекламы. Или наблюдали за тем, как будущий мэр Киева избивает заботливо подобранных для него спарринг-партнеров, превращая боксерский ринг в трамплин для своей политической карьеры. Ставки на спортивных тотализаторах стали повальной модой – а, тем временем, в стране стремительно падал общий уровень спортивной культуры. Экономический кризис подорвал здоровье молодого поколения украинцев, которое жестоко пострадало от повального алкоголизма, наркомании, преступности, от эпидемий социальных болезней, вроде туберкулеза и ВИЧ – а теперь и от войны. Ведь футбольные стадионы Украины давно оккупированы ультраправыми хулиганами, которые первыми применили насилие во время "евромайдана", а затем составили костяк националистических батальонов.
"Благодаря уникальному потенциалу и высочайшему уровню советского спорта сила инерции какое-то время позволяла нам всем радоваться олимпийским достижениям, а чиновникам – рапортовать об успехах украинского спорта. Но это были лишь последние отголоски, последняя волна уходящей системы. Теперь, как и во многих других сферах жизни, советский запас прочности иссяк, спортсмены-ветераны закончили карьеру, а за ними оказалась пустота. Да и с таким, реформаторским отношением к спорту, которое демонстрировало государство все годы после перехода Украины на рыночные рельсы, этого провала не могло не быть. Детско-юношеский спорт из массового, бесплатного и доступного для всех желающих, превратился в закрытый для большинства детей из небогатых семей. Немногие оставшиеся верными своей профессии тренеры получают нищенские зарплаты. Спортинвентарь и спортивные базы не обновляется десятилетиями. А дворцы спорта, построенные проклятым тоталитарным режимом, ветшают и превращаются в постоянно действующие барахолки", – объясняет причины этого системного кризиса бывший депутат Верховной Рады Евгений Филиндаш.
Олимпиада показала – от кризисных тенденций в области спорта страдает не только наша страна. Многие наблюдатели отмечают, что политизация и коммерциализация этого глобального форума дискредитируют изначально задекларированные принципы олимпийского движения, а дорогое спортивно-театральное шоу аморально смотрится на фоне окружающих стадионы трущоб, куда загнали на время соревнований местную бедноту. Сейчас, после Рио, многие призывают демонтировать институт профессионального спорта, чтобы атлеты могли выступать на соревнованиях не ради денег и не во имя государственного престижа, без национальных команд, флагов и гимнов – поскольку это снимет с повестки дня проблему допинга и политические интриги.
Однако эти реформы вряд ли воплотят в жизнь в ближайшее время. А значит, нам следует готовиться к тому, что четыре года спустя, по результатам Олимпийских игр в Токио, мы еще ниже опустимся в общем командном зачете. Ситуация может измениться лишь в результате полной перезагрузки социально-экономических отношений, которые пока что определяются исключительно логикой наживы, а не отодвинутыми на задний план интересами общества. А до тех пор никакие рокировки министров уже не смогут реанимировать спортивную систему Украины – и украинские сборные будут вновь и вновь демонстрировать на международных соревнованиях результаты среднестатистического государства третьего мира, продолжая ухудшать свои показатели.
Нам придется привыкнуть к тому, что Олимпийские игры – не для патриотов. В том смысле, который вкладывает в это понятие националистический истеблишмент, разваливший за четверть века попавшую к нему в руки страну.
Август 2016 г.
Часть вторая
Война
Царь и порох
Наш царь – Мукден, наш царь – Цусима,
Наш царь – кровавое пятно,
Зловонье пороха и дыма,
В котором разуму – темно.Наш царь – убожество слепое,
Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,
Царь-висельник, тем низкий вдвое,
Что обещал, но дать не смел.Он трус, он чувствует с запинкой,
Но будет, – час расплаты ждет.
Кто начал царствовать – Ходынкой,
Тот кончит – встав на эшафот.
"Наш царь…" – эти запрещенные в свое время стихи символиста Константина Бальмонта, посвященные последнему русскому самодержцу, оказались впечатляющим поэтическим пророчеством. Его правление действительно символически началось и окончилось кровью. Мукден, Цусима, а затем и Танненберг стали знаковыми словами для подданных Николая. При этом монархе страна оказалась втянута в серию захватнических, непопулярных в народе военных конфликтов, в которых голодная, деморализованная, страдавшая от нехватки самого необходимого армия по большей части терпела сокрушительные поражения.
Патриотическая истерия, которая захватывала общество в cамом начале Русско-японской и Первой мировой войны, быстро сменялась разочарованием и протестами с требованием прекратить бессмысленную бойню. Нищета и дороговизна приводила оболваненный пропагандой народ в чувство, а солдаты братались в окопах с "врагом", стреляли в спину гнавшим их в бой офицерам и отказывались воевать, постепенно осознавая, что в военных конфликтах заинтересованы сверхбогатые "олигархи", бездарные генералы, кровожадные политики, коррумпированные правительственные чиновники и зарабатывающие на военной разрухе спекулянты.
То есть те же, кто сегодня, сто лет спустя, является выгодоприобретателями нынешней войны в Украине.
Многие из тех, кто голосовал за Порошенко – в отсутствие кандидатов, которые могли бы хоть сколько-нибудь выражать народные интересы, – не скрывали, что они ждут от него лишь одного: скорейшего прекращения войны. И если, выражаясь строкой из Бальмонта, новый президент не посмеет дать им то, что он, фактически, не раз обещал Украине между строк своих лукавых предвыборных речей, тогда "наш царь", в лучшем случае, рискует потерять обманом полученный в кредит у нации "трон". Причем еще до конца своего президентства, легитимность которого и без того подорвана избирательной кампанией "на крови", в разгар правого террора, разгула цензуры и преследований оппонентов.
Конечно, сам Порошенко заинтересован в мире меньше всего. Олигархическая клика, которая прибрала к рукам страну после победы "евромайдана", крайне нуждается в продолжении вялотекущей бойни на востоке страны. Она видит в военном патриотизме эффективный механизм контроля над обществом, который помогает сплотить вокруг элит одураченный народ, попутно умножая за его счет свои капиталы. Посадив украинцев на невидимую цепь пропаганды, они натаскивают их на "врага", как сторожевых псов, готовых травить и кусать "чужих", охраняя хозяйское добро. Но голосовавшие за него по наивности или из отчаяния избиратели ждут от Порошенко отнюдь не "зловонья пороха", а сладких запахов мира. И разочарование в этом может привести не к контролируемому спонсорами майдану, а к парижской площади Революции января 1793 года.
То, что Украина не хочет насилия и войны, показывают бунты солдатских жен – первые серьезные акции антивоенного и антиправительственного протеста в лояльных новому правительству регионах. 27 мая жены военнослужащих из Нововолынска перекрыли международную трассу и железнодорожное полотно, требуя вернуть домой своих мужей, братьев и сыновей. А 29 мая в Киев, под Верховную Раду, приехали солдатские жены из расположенного неподалеку от столицы Житомира. Они рассказывали журналистам о том, что их мужья из дислоцированной возле Славянска аэромобильной бригады не имеют даже бронежилетов, а командование отказывается отпускать их на родину, несмотря на то, что положенный срок ротации давно прошел.
Жительницы Житомира сообщили, что они собираются координировать свои действия с солдатскими семьями из Нововолынска и Ровно. Конечно, этих людей можно упрекнуть в том, что они вышли на улицу только тогда, когда угроза гибели коснулась их близких – не особо заботясь о судьбах тех, кого "усмиряют" сейчас на Донбассе. Однако это по-настоящему народный, "шкурный" протест против войны, резко диссонирующий с воинственными ура-патриотическими настроениями столичной интеллигенции. И он обещает стать прецедентом, готовя почву для развития массового общедемократического движения за мир, которое могло бы включить в себя людей разных взглядов из разных регионов страны.
Однако правительство открыто игнорирует требования вернуть военнослужащих с фронтов гражданской войны. Как бы в насмешку над солдатскими женами, министр обороны Коваль заявил в парламенте о том, что ротация в армии не планируются. А в те же часы из Славянска пришли вести о том, что около пятнадцати военнослужащих, в числе которых был генерал-майор Кульчицкий, погибли в сбитом под Славянском вертолете.
Все это вызывает массовое возмущение и недовольство. По словам украинских СМИ, бойцы, сослуживцы которых недавно трагически погибли под Волновахой, накануне закрылись в железнодорожном вагоне, где распивают спиртное, отказываясь выполнять приказы.
"Расстрелянный под Волновахой третий батальон нашей 51 ОМБР переместили в Николаев для продолжения незавершенных учений. Хотя вчера-позавчера солдатам сообщали, что их передислоцируют домой на Ровенский полигон. Однако ребята оказались на другом конце Украины. Таким образом, потеряв доверие к генералам, и в свете последних событий под Волновахой, солдаты начали откровенный бунт", – рассказал волынский блогер Роман Мартынюк.
"Агрессивно настроены также бойцы второго батальона бригады, который до сих пор перебывает на Ровенском полигоне. Солдаты и офицеры на своей шкуре почувствовали патовость ситуации, в которую загнали самую большую часть Сухопутных войск Украины генералы Генштаба. Парни уже готовы в них стрелять. Генералы уже ходят в бронежилетах! Вчера вечером один из мобилизованных сообщил "Нововолынскому деловому" с Ровенского полигона, что более 1200 солдат и офицеров собираются бойкотировать попытки передислоцировать их часть на Донбасс, заявляя, что их обещали отправить на охрану украино-белорусской границы", – сообщают местные СМИ.
По их словам, выехавшие в Николаевскую область солдаты, участвовавшие в бою под Волновахой, "перебывают на станции без еды, без оружия под охраной автоматчиков".
Конечно, до масштабных протестных выступлений еще далеко – многие пока ждут, что мармелад вот-вот польется на них из-под золотых унитазов добрых царей. Но Петр Порошенко должен понимать, о чем говорят эти настроения. Ведь царь Николай – к слову, большой любитель сладких калачей от тогдашнего кондитерского барона Филиппова, – тоже потерял власть после бунта озлобленных солдат, которые не хотели возвращаться на фронт, чтобы умереть за интересы спрятавшихся у них за спиной господ. Именно они отказались подавлять народное восстание в оставшемся без хлеба Петрограде, где начали бунтовать работницы – жены и дочери этих фронтовиков.
Царь Николай вступил на свою дорогу к Ипатьевскому дому, а богатый фабрикант Филиппов, поставлявший ему торты, бежал в эмиграцию. Работники его фабрики отправили бывшему хозяину специально испеченный "шоколадный кукиш", воспетый у Маяковского. И эти стихи наверняка понравились бы Порошенко еще меньше визионерских куплетов Бальмонта.
"Изучая историю, видишь, как социальная революция не может рассчитывать на успех в стране, которая перед этим не перенесла полного военного разгрома. Надо самому видеть военный разгром, чтобы понять это. Это настолько полное разочарование в системе, которая привела к краху, такая ломка всех существующих понятий, убеждений и приверженностей, особенно когда воюет мобилизованный народ, – что это необходимый катарсис перед революцией", – прозорливо писал после окончания Первой мировой ее солдат и ветеран Эрнест Хемингуэй.
Не к этому ли придет через несколько лет Украина, граждане которой уже вскоре получат платежки с новыми тарифами за свет и за газ? Да, пока этот протест могут использовать лишь крайне правые, которые не будут всерьез бороться против спонсирующих их олигархов. Но кто знает, что ждет в итоге политика, который начал свое царствование с мобилизаций, бомбежек и артобстрелов? Задумывался ли над этим новый президент, собственник киевской кондитерской фабрики, на которой уцелел за забором последний в Киеве памятник Карлу Марксу?
Выбирая порох, будьте готовы к взрыву.
Май 2014 г.
Батальоны смерти
Эту историю рассказал мне луганский беженец, бывший автослесарь, который только что вернулся домой из больницы. Неделей раньше он поехал к родным в село, возле заречного города Счастье, который еще контролировался тогда ополченцами – в те дни война только разгоралась на землях Луганщины. Но за несколько километров до конца пути его остановили на дороге вооруженные, одетые в камуфляж люди. Он достал паспорт, объясняя, что родился в этом районе, но его бросили лицом в асфальт, несколько раз ударили ногой по спине, сломав ребра, забрали бумажник, мобильник, ценные вещи. А напоследок даже попытались слить из машины бензин.
Именно из этого рассказа я впервые узнал о "территориальном батальоне "Айдар"". Сам Игорь по-простому именовал его в разговоре "террористическим" батальоном. Он не драматизировал ситуацию и был рад уже тому, что остался жив и у него не забрали старенькую машину. Этот человек не скрывал, что голосовал за "УДАР" Кличко, и относил себя к "проукраинским" луганчанам. После знакомства с "Айдаром" он стал готовиться к выезду из Украины вместе со всей родней. "Будут грабить и дальше. Могут и убить. Мы для них враги, со своими так себя не ведут", – сказал мне Игорь. Националистические "парамилитарес" – как называли в Латинской Америке их коллег из полувоенных "эскадронов смерти" – лишили этого вполне лояльного Киеву человека иллюзий относительно целей и средств "освободительной" политики на землях Донбасса.
"Айдар", на эмблеме которого изображен девиз "С нами Бог", был одним из первых батальонов националистических добровольцев, которые приехали из Киева, Луцка, Ровно, Черкасс и других городов Украины, чтобы поучаствовать в крестовом походе за освобождение Донбасса. Костяк батальона составили участники "Самообороны майдана" и правые футбольные фанаты, не скрывавшие свои правые взгляды. Активный самопиар командира подразделения Сергея Мельничука сходу обеспечил ему широкую популярность в украинских СМИ. Они один за другим делали бравурно-милитаристские репортажи о героических буднях "территориального батальона", вызывая слезы умиления у патриотических обывателей, которые собирали вспомоществование для "защитников Украины". Победные реляции, сообщающие о том, как боевики "Айдара" сбрасывали с постаментов памятники Ленину, собирали обильный урожай лайков на Фейсбуке. В свою очередь свидетельства очевидцев, заявлявших, что "добровольцы" терроризируют жителей "освобожденных территорий", которые тоже проскакивали в соцсетях еще с начала июня – в историях, вроде той, о которой рассказывал нам Игорь, – безнадежно терялись в этом потоке славословий. Невзирая на то, что жалобы на людей из "Айдара" поступали даже от представителей регулярных армейских частей. Украинская либеральная интеллигенция сходу и напрочь отметала их, как лживые измышления вражеской пропаганды Кремля. Или же с великолепным цинизмом намекала на то, что "герои нации" не стали бы просто так бить, убивать или похищать луганчан, и если от них кто-то пострадал, то явно "за дело".