В мире накоплено огромное количество отравляющих веществ, особенно в России, и оказалось, что уничтожить эти вещества едва ли не труднее, чем синтезировать. Строительство заводов по уничтожению химоружия вызывает протесты окружающего населения, проблема утилизации отходов до конца не решена, и нам еще не раз придется читать в газетах сообщения об отравлении мирных граждан случайно разлившейся ядовитой смесью или взрыве заржавевшего снаряда с ипритом времен Второй мировой войны (это произошло, например, осенью 2005 года в Саратовской области).
Что касается бактериологического оружия, то его история не менее древняя, зато гораздо менее кровавая. Известно, что в древности и в Средневековье в осажденные крепости катапультами перебрасывали зараженных грызунов и трупы умерших от чумы и оспы, известны случаи отравления источников воды теми же трупами. Во время Второй мировой войны с бактериологическим оружием экспериментировали японцы – на пленных китайцах. Однако на масштабное применение этого оружия ни они, ни кто‐либо другой не решились, хотя исследования в этой области велись весьма интенсивно. Ученые вывели штаммы страшнейших вирусов и бактерий специфического действия. В 1979 году выброс вируса сибирской язвы из закрытого НИИ произошел в Свердловске, погибло несколько десятков человек. (Кое-кто, правда, в лучших сталинских традициях считает эту катастрофу диверсией западных спецслужб.) В последние годы споры смертельных бактерий начали рассылать в письмах террористы. И Усама бен Ладен в свое время угрожал отравить весь западный мир. Против этой заразы придуманы кое‐какие профилактические меры, но биологический терроризм потенциально уступает по опасности разве что ядерному. При этом самостоятельно изготовить атомную бомбу или даже изотопы для "грязной" бомбы террористы не могут, а распылить в людном месте вирусы смертельно опасных болезней не так и сложно.
О бактериологическом оружии тоже имеется популярная городская легенда, гласящая, что американцы истребляли индейцев, посылая им зараженные оспой одеяла, чем и объясняется стремительное вымирание аборигенов. И действительно, в 1772 году один офицер (правда, английский, а не американский – США тогда еще не было) подарил делегации индейских вождей три одеяла из барака для оспенных больных. Поступок, прямо скажем, отвратительный, настоящее военное преступление, хотя о массовой раздаче таких одеял история умалчивает, а эпидемия оспы в те годы косила индейцев и без участия упомянутого энтузиаста биологической войны.
В общем, в веселеньком мире мы живем. Однако химические вещества в этом, пожалуй, не виноваты.
Завершим эту главку антивоенным шедевром Осипа Мандельштама (1923). Если он и не поднимет читателю настроения, то, во всяком случае, заставит задуматься.
Опять войны разноголосица
На древних плоскогорьях мира,
И лопастью пропеллер лоснится,
Как кость точеная тапира.
Крыла и смерти уравнение, -
С алгебраических пирушек
Слетев, он помнит измерение
Других эбеновых игрушек,
Врагиню ночь, рассадник вражеский
Существ коротких ластоногих,
И молодую силу тяжести:
Так начиналась власть немногих…Итак, готовьтесь жить во времени,
Где нет ни волка, ни тапира,
А небо будущим беременно -
Пшеницей сытого эфира.
А то сегодня победители
Кладбища лета обходили,
Ломали крылья стрекозиные
И молоточками казнили.Давайте слушать грома проповедь,
Как внуки Себастьяна Баха,
И на востоке и на западе
Органные поставим крылья!
Давайте бросим бури яблоко
На стол пирующим землянам
И на стеклянном блюде облако
Поставим яств посередине.Давайте все покроем заново
Камчатной скатертью пространства,
Переговариваясь, радуясь,
Друг другу подавая брашна.
На круговом на мирном судьбище
Зарею кровь оледенится.
В беременном глубоком будущем
Жужжит большая медуница.А вам, в безвременьи летающим
Под хлыст войны за власть немногих, -
Хотя бы честь млекопитающих,
Хотя бы совесть ластоногих,
И тем печальнее, тем горше нам,
Что люди-птицы хуже зверя
И что стервятникам и коршунам
Мы поневоле больше верим.
Как шапка холода альпийского,
Из года в год, в жару и лето,
На лбу высоком человечества
Войны холодные ладони.
А ты, глубокое и сытое,
Забременевшее лазурью,
Как чешуя многоочитое,
И альфа и омега бури;
Тебе – чужое и безбровое,
Из поколенья в поколение, -
Всегда высокое и новое
Передается удивление.
2. Жидкие вещи
Теперь поговорим про удивительные жидкости.
Это ведь не только вода из крана, но и многое другое.
Родник в бутылке (минералка)
Авторы этой книги, если пользоваться чудовищным языком московских муниципальных объявлений, являются, если честно, лицами пожилого возраста. Или, выражаясь по законам поэтического творчества, представляют собой не стареющих душой ветеранов. Но и они когда‐то были не старше двадцати лет.
Некоторые из наших юношеских воспоминаний связаны с разнообразными напитками, в том числе даже и безалкогольными. Жили мы тогда, понятное дело, при советской власти, тосковать по которой в некоторых кругах сейчас считается хорошим тоном. Власть действительно была гораздо лучше, чем в Северной Корее, и поезда, как при Муссолини, ходили вовремя. Напитки предлагались населению в широком ассортименте. Но напиток – все‐таки не вещество, так что всевозможные "портвейны", "вермуты", "сухие вина" и прочее пакостное пойло оставим в покое, да будет им земля пухом. Остановимся на обычной питьевой воде.
Как‐то раз мы собрались на необычную вечеринку, на которой присутствовал заезжий молодой славист из Америки, измученный российской водкой не меньше, чем напористостью своих московских знакомых. Одни просвещали его на предмет преимуществ советской власти и агрессивности США, другие жаловались на бесчеловечность режима, подавлявшего всякую свободную мысль. И те, и другие норовили стрелять у него купленные на валюту в магазине для иностранцев (еще одно прелестное достижение советской власти) сигареты Dunhill, а также настаивали на том, чтобы славист по возвращении на родину непременно пересказал все эти беседы президенту США, дабы тот "узнал правду об СССР".
Наконец бедный юноша начал умолять нас прекратить разговоры о политике. Все растерянно умолкли. "Давайте говорить о жизни", – предложил славист. "Хорошо, – нашелся кто‐то. – А что у вас, Мэтью, пьют в Америке? Кока– колу?" – "В последнее время, – добросовестно сообщил славист, – все больше обыкновенную родниковую воду". – "Так за ней же надо ездить на природу, набирать?" – "Ну почему же. Она продается в бутылках в любом магазине. Ведь в водопроводной воде масса всякой химии…"
Собравшиеся остолбенели, а затем разразились дружным хохотом. Кто‐то даже процитировал известные строчки Киплинга о том, что "Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им не сойтись никогда". Ни у кого не умещалось в голове, что драгоценные доллары можно тратить не на кассетные магнитофоны и американские джинсы, а на обыкновенную воду в бутылках.
Не то чтобы тогдашнее население СССР беспрекословно полагалось на партию и правительство в отношении качества воды из‐под крана. Нет, эта водичка порой припахивала хлоркой и многими считалась вредной, особенно в сыром виде. Добрые хозяйки кипятили ее на плите, а потом давали остыть и держали в стеклянных кувшинах. Иногда для полного обеззараживания в воду помещали дореволюционную серебряную ложечку, пришельца из другой жизни. Что до воды в бутылках, то да, в магазинах продавалась сладкая газировка "Буратино", шикарный "Байкал" и прочие "Дюшесы" в пол-литровых бутылках, которые иногда покупались, чтобы побаловать детей.
Еще, разумеется, продавались многочисленные виды воды минеральной, но она считалась скорее лекарством, чем напитком, а менее соленые воды вроде нарзана – украшением праздничного стола.
Смеялись мы, конечно, зря. Питьевая вода в бутылках оказалась ярчайшей особенностью потребительской культуры зажиточных стран, в том числе и нашего родного государства, когда оно, так сказать, скинуло оковы большевизма и гармонично перешло в светлую эру капитализма – сначала бандитского, потом просто воровского. Средний человек сохраняет в себе многое от ребенка. Ему нравятся красивые штучки ("гаджеты", как принято сейчас выражаться), изящные упаковки, фирменные этикетки, индивидуальные бутылочки с завлекательными надписями. Разумеется, это не преступление, да и что мы можем поделать, сами не без греха. Так что в некотором роде питьевая вода в бутылках – это просто нехитрый символ статуса. О том, нужна ли она человечеству на самом деле, поговорим чуть ниже.
О воде как таковой можно было бы написать не одну книгу, а пресловутая Н2О – вероятно, единственная формула, не забытая со времен школьного курса химии большинством владельцев аттестата о среднем образовании. Мировое значение этого вещества было увлекательно описано поэтом Лебедевым-Кумачом в песенке водовоза (музыка Дунаевского) из оптимистического, не чета нынешним, фильма "Волга-Волга" (1938 год), любимой ленты известного менеджера И. В. Сталина.
Удивительный вопрос -
Почему я водовоз?
Потому что без воды -
И не туды, и не сюды.Отдыхаем – воду пьем,
Заседаем – воду льем.
И выходит, без воды -
И не туды, и не сюды.Радость надо промочить,
Горе надо утопить.
В каждом деле без воды -
И не туды, и не сюды.Пьют и звери, и скоты,
И деревья, и цветы.
Даже мухи без воды -
И не туды, и не сюды.
Водовозы канули в Лету, а вода осталась. (Правда, мы подозреваем, что в третьем куплете имеется в виду не просто вода, а содержащая, ради солдатского юморка, процентов сорок этилового спирта – но это лишь гипотеза.)
Вода в бутылках – это круто. Бутылки иногда изготовляются со специальной сосочкой, чтобы удобнее было пить, и стоят при этом в два раза дороже, – но посудите сами, разве может гордый обладатель айфона и айпэда пить воду из‐под крана? На сегодня объем рынка питьевой воды в бутылках в США составляет 12 триллионов долларов в год (2014 год), а в мире – 86 триллионов. Средняя американская семья тратит на эту воду тысячу долларов в год. На человека потребляется 111 бутылок в год. Итого в год выбрасывается более 35 миллиардов пластиковых емкостей. (В России – 37 миллиардов рублей в 2010 году, или 1,6 триллиона долларов – в 5 раз меньше, чем в США на душу населения, но, думается, это вопрос времени, тем более что цифры эти растут год от года.) Заметим, что на изготовление литровой бутылки уходит 250 миллилитров нефти, а вред природе от этого мусора оценить просто невозможно. На этом мы еще остановимся в главе о полимерах.
Вообще говоря, мы вовсе не против того, чтобы украсить дружеский стол бутылочкой-другой какой‐нибудь честной минеральной водички, желательно газированной, по той же причине, по которой его украшают веселящие душу спиртные напитки. Праздник есть праздник. Более того, если вам не жалко нашей несчастной окружающей среды, а кошелек ваш отличается приятной пухлостью, пейте эту водичку хоть каждый день, будь то не очень вкусная, но на зависть раскрученная Perrier, прекрасный Gerolstein или замечательный "Нарзан", потребление коего, кстати, поддерживает отечественную промышленность.
К сожалению, средний потребитель пьет из бутылок именно простую пресную воду, хотя она обходится ему в 300 раз дороже воды из‐под крана (по оценке американского журнала Slate), имея ту же самую химическую формулу. Однако само слово "родниковая" или "очищенная" обладает для простаков огромной притягательной силой.
Мода есть мода. Странно было бы, если б ею не воспользовались акулы капитализма, тратящие всю свою энергию, как известно, на то, чтобы потребителю жилось как можно удобнее и счастливее, – но не бескорыстно, а с целью отобрать у него побольше дензнаков. Они и пользуются. А поскольку рынок не резиновый, то на нем идет жестокая схватка между означенными акулами. Безусловная победа над лохами одержана в этой области известными гигантами Coca-Cola и Pepsi-Cola, что и не удивительно, учитывая их немереные рекламные ресурсы.
На российском рынке эти компании предлагают соответственно воду "Бон Аква" и "Аква Минерале". Названия гениальные, будящие в покупателе благородные мысли о Франции и Италии, о Древнем Риме и прочих приятных иностранных вещах. И та, и другая, увы, – чистый лохотрон. Конечно же, в обеих компаниях работают лучшие в мире стряпчие, которые справедливо укажут на то, что никто и никогда не скрывал от потребителей правды. Но потребитель простодушен, он редко читает мелкий шрифт на этикетках и вряд ли прочтет, например, письмо "Кока-Колы" властям штата Калифорния, законы которого требуют полного раскрытия информации о продуктах питания. Секрет в данном случае состоит в том, что в этих симпатичных лжефранцузских или лжеитальянских бутылочках содержится "очищенная" водопроводная или грунтовая водица плюс немножко солей (поваренная соль, сульфат магния и хлористый калий – для вкуса).
Цитируем (выделяя курсивом наиболее претенциозные места и добавляя в скобках свои комментарии): "Для производства питьевой воды "Аква Минерале" используют артезианскую воду (какое богатое слово – "грунтовая", конечно, звучало бы хуже!), поднятую на поверхность с глубинных и максимально защищенных самой природой пластов земли.
В процессе производства исходная артезианская вода фильтруется на многослойных песочных фильтрах (то есть пропускается через песок: ну, удивили!), проходит очистку на современных (да-да) установках обратного осмоса (мы спасены: обратный осмос! На самом деле это означает всего лишь дополнительную фильтрацию под давлением через пористую мембрану). На финальной стадии обработки подготовленная к розливу вода проходит многоступенчатую фильтрацию на полировочных фильтрах, чем достигается абсолютное (99,999 %) удаление частиц диаметром от 1 и более микрон. (Пока все это не слишком отличается от подготовки водопроводной воды, разве что гонора побольше.) Отфильтрованная таким образом вода пропускается через установку ультрафиолетового обеззараживания (то есть ее облучают светом ртутной лампы), затем насыщается озоном (как и на современных водопроводных станциях) и только потом передается на розлив, где в высокосанитарных условиях происходит закупоривание бутылок с готовой продукцией.
Необходимо отметить, что наполнение бутылок водой "Аква Минерале" проводится в среде азота. Это (довольно бессмысленное с точки зрения химика или микробиолога действие, поскольку ни органических примесей, ни микрофлоры в "продукте" уже вроде бы давно нет) обеспечивает сохранение уникальных вкусовых и физико-химических свойств готовой продукции в течение двух и более лет".
В общем, надеемся, вам понятно, что за всей этой напыщенной словесной шелухой скрывается чистый развод на бабки. (Особенно умиляют "уникальные физико-химические свойства" – это как? Вязкость у нее другая? Или кипит при 90 градусах? Или светится в темноте?)
На переполненном рынке между тем появляются совсем уж удивительные товары. Например, дорогая вода Smart ("Умная"). Этикетка указывает, что эта вода дистиллируется, а затем обогащается электролитами. Большинство населения, смутно полагая, что электролит – это нечто вроде витамина, не подозревает, что речь всего лишь о любой соли, растворимой в воде, скорее всего – о том, что в воду обратно добавляют часть сухого остатка после перегонки. Или модная водичка "Фиджи", ради добычи которой на маленьком острове с хрупкой экологией пробурили скважину, качают оттуда фирменную Н2О (по составу мало отличающуюся от водопроводной), а потом на больших кораблях везут ее за 20 тысяч километров. Или вода из исландских ледников, или из источников в Новой Зеландии…
Зато вот жители американского городка Конкорд в штате Массачусетс взяли и проголосовали за местный закон, вообще запрещающий продавать питьевую воду в бутылках. А сын одного из авторов Леша, живущий в Торонто, уже лет в пятнадцать своим умом дошел до всего вышеизложенного, расхохотался и купил себе (для велосипедных прогулок) многоразовую литровую бутылку из прочного пластика с удобной пробкой, которую наполнял в первом попавшемся общественном туалете или фонтанчике с питьевой водой. А в городе Нью-Йорке каждое лето появляются на улицах тележки с краниками, и симпатичные юноши и девушки бесплатно угощают прохожих из краников, подключенных к ближайшему пожарному гидранту. Народ пьет с большим удовольствием, а на улицах в результате становится меньше мусора.
Словом, задумайтесь, друзья, и не вносите свой вклад в разрушение природы. Качество водопроводной воды во всех развитых странах контролируется не менее жестко, чем доступ к военным тайнам. А знаете почему? А потому, что власть предержащие пьют ту же самую воду, что и их электорат. Ни в Белый дом, ни в Кремль не проведен отдельный водопровод из серебряных труб. Но если у вас есть подозрения – можете ради душевного спокойствия поставить на свой водопроводный кран копеечный фильтр (марки не называем, чтобы нас не заподозрили в скрытой рекламе). И будет вам счастье.
Обретение градуса (водка)
Сто тысяч лет назад где‐то в Центральной Африке возвращался с работы в свою пещеру усталый кроманьонец. Его мучила жажда, а ручейка рядом не случилось, поэтому первобытный человек жадно набросился на валявшиеся в тени, допустим, дынного дерева крупные, изрядно подгнившие плоды. Минут через десять он повеселел, у него начали заплетаться ноги, а потом он упал и задремал. Так человечество впервые познакомилось с удивительными свойствами перебродивших фруктов.
Так, начнем. При нормальном спиртовом брожении сока винограда или фруктов концентрация спирта в получающемся продукте обычно не превышает 12 – 14 процентов. Даже если бы сахара, содержащегося в исходном сырье, дрожжам хватало на получение большего количества спирта, при дальнейшем повышении его концентрации они просто помирают. Существуют, правда, исключительные штаммы винных дрожжей, способные выдержать концентрацию алкоголя в 16 – 18 процентов (как в итальянском десертном "Амароне" или французском "Сотерне"), но это более или менее экзотика. Для получения крепленых вин типа вермута или портвейна в вино добавляется граппа (соответственно в Италии или Португалии) либо обыкновенный зерновой спирт (в Туле или в Адыгее). Хорошо еще, если зерновой.
Если же спирт не добавлять, а, наоборот, подвергнуть перебродивший сок (а чаще – виноградные отжимки) перегонке, то получается упомянутая граппа или чача (виноградная водка). Вкус ее, как и других фруктовых водок, определяется ничтожными примесями эфирных масел и высших спиртов, попадающих в продукт из исходного сырья.
Если перегонялась брага из пшеницы, ржи или, что хуже, картошки, то получается самогон или примитивная водка. Строго говоря, при правильной перегонке и очистке не так и важно, из чего гнать "хлебное вино", как называли водку в царской России, но для получения качественного продукта, настоящей "русской водки", положено использовать все‐таки зерновое сырье. Правда, польская водка беззастенчиво изготовляется из картофеля, что никак не мешает ее популярности в западных странах. Как говорится, на вкус и цвет товарища нет.