Историческая память: низовой слой языка сохранил со времен особенной популярности масонства жаргонизм "фармазон" или "фармазонщик" (фонетически переозвученное производное от термина "фри-масон"), означающий мошенника, специалиста по аферам. А упрощенные версии масонских ритуалов посвящения сохранялись фактически до середины двадцатого века в форме детских игр. Так, среди подростков 30–40-х годов уже XX века пользовалась популярностью игра "оживи покойника": один из участников игры снимал часть одежды и ложился спиной на землю, крепко зажмуривал глаза, в руках у него была длинная и прочная палка, которую он держал у груди подобно тому как покойник держит свечу. Остальные игроки становились вокруг него и поочередно начинали хлестать "покойника" пучками крапивы, в то время как "мнимый покойник", не открывая глаз, должен постараться прицелиться и с одного удара попасть палкой по тому, кто его хлестнул. Подробное описание игры сохранил для нас не кто иной, как признанный классик советской детской литературы Аркадий Гайдар.
Логично предположить, что превратившийся в канонический алгоритм ежедневных действий вампира, при котором ночной кровопийца - оживший мертвец проводит дневное время лежа в гробу, восходит к легендарным инициациям масонов или более поздних тайных обществ (иллюминатов, теософских обществ и мистических орденов, возникших уже в XIX веке). Предположение о том, что клан вампиров, по сути, тоже является тайным обществом со своими традициями, регламентами, обрядностью и ритуалами посвящения, вполне допустимо.
В ложах масонов и розенкрейцеров всегда с огромным уважением относились к братьям, занимающимся естественными науками и медициной: именно Грааль, легендарное вместилище Святой Христовой Крови, был главным объектом поклонения и символом духовных исканий в большинстве тайных обществ. Объединение практических знаний ученых с мистической "великой тайной", доступ к которой открывало членство в братствах, приносило необычайно эффективные результаты. Например, одно из российских розенкрейцерских братств в самом начале XX века возглавлял скромный аптекарский служащий Александр Кордиг, известный тем, что ввел в русскую медицинскую практику волшебный целебный корень женьшеня и еще многие приемы восточной медицины.
Ключевой для целого культурологического слоя, связанного с вампирами, стала фигура князя Дракулы. Облагороженный пером Брема Стокера, образ валашского князя остается эталоном классического вампира. Стоит подробнее остановиться на феномене трансформации реального исторического лица - мелкопоместного князька из заштатного княжества у самой границы Османской империи - в культового кровопийцу всех времен и народов. Предпримем попытку сравнить три лица великого и ужасного Влада Дракулы - историческое, литературное и кинематографическое.