Итальянецъ Павелъ Іовій, писавшій о Москвѣ въ 1535 году, разсказываетъ слѣдующее: "Городъ Москва по своему положенію въ самой срединѣ страны, по удобству водяныхъ сообщеній, по своему многолюдству и, наконецъ, по крѣпости стѣнъ своихъ есть лучшій и знатнѣйшій городъ въ цѣломъ государствѣ. Онъ выстроенъ по берегу рѣки Москвы на протяженіи пяти миль, и домы въ немъ вообще деревянные, не очень огромны, но и не слишкомъ низки, а внутри довольно просторны, каждый изъ нихъ обыкновенно дѣлится на три комнаты: гостиную, спальную и кухню. Бревна привозятся изъ Герцинскаго лѣса; ихъ отесываютъ по шнуру, кладутъ одно на другое, скрѣпляютъ на концахъ, - и такимъ образомъ стѣны строятся чрезвычайно крѣпко, дешево и скоро. При каждомъ почти домѣ есть свой садъ, служащій для удовольствія хозяевъ и вмѣстѣ съ тѣмъ доставляющій имъ нужное количество овощей; отъ сего городъ кажется необыкновенно обширнымъ. Въ каждомъ почти кварталѣ есть своя церковь; на самомъ же возвышенномъ мѣстѣ стоить храмъ Богоматери, славный по своей архитектурѣ и величинѣ; его построилъ шестьдесятъ лѣтъ тому назадъ Аристотель Болонскій, знаменитый художникъ и механикъ. Въ самомъ городѣ впадаетъ въ р. Москву рѣчка Неглинная, приводящая въ движеніе множество мельницъ. При впаденіи своемъ она образуетъ полуостровъ, на концѣ коего стоитъ весьма красивый замокъ съ башнями и бойницами, построенный итальянскими архитекторами. Почти три части города омываются рѣками Москвою и Неглинною; остальная же часть окопана широкимъ рвомъ, наполненнымъ водою, проведенною изъ тѣхъ же самыхъ рѣкъ. Съ другой стороны городъ защищенъ рѣкою Яузою, также впадающею въ Москву нѣсколько ниже города… Москва по выгодному положенію своему, преимущественно предъ всѣми другими городами, заслуживаетъ быть столицею; ибо мудрымъ основателемъ своимъ построена въ самой населенной странѣ, въ срединѣ государства, ограждена рѣками, укрѣплена замкомъ и по мнѣнію многихъ никогда не потеряетъ первенства своего". Все это Іовій разсказываетъ о Москвѣ со словъ Москвича Димитрія Герасимова, отправленнаго изъ Москвы въ1525 г. посланникомъ къ Папѣ Клименту VII. Іовій говоритъ, что онъ составилъ свое сочиненіе о Московіи изъ ежедневныхъ бесѣдъ съ Димитріемъ, а потому оно и вышло очень достовѣрнымъ и обстоятелнымъ, такъ какъ нашъ Димитрій оказался по тому времени очень образованнымъ и знающимъ человѣкомъ, заслужившимъ большія похвалы отъ Іовія. Авторъ говоритъ, что сохранилъ въ своемъ сочиненіи ту же простоту, съ какою велъ свой разсказъ Димитрій. Это признаніе Іовія даетъ намъ поводъ заключать, что сочиненіе Іовія есть собственно сочиненіе Димитрія, за исключеніемъ средневѣковой учености о Страбонѣ, Птолемеѣ и т. п. Особенно дорого высказанное убѣжденіе стараго Москвича, что Москва по мнѣнію многихъ никогда не потеряетъ своего первенства.
Тѣмъ временемъ. когда началась и продолжалась постройка городскихъ стѣнъ, и въ самомъ Кремлѣ и на посадѣ въ разныхъ мѣстностяхъ сооружались новые каменные храмы, конечно, на старыхъ отъ вѣка мѣстахъ, ибо, какъ мы видѣли изъ толкованій владыки Геннадія, перестановка храма на новое мѣсто почиталась чуть не грѣхомъ.
Въ Кремлѣ, кромѣ упомянутыхъ выше Благовѣщенской и Ризположенской, за это время были построены: въ 1480 г.ц. Богоявленія на Троицкомъ подворьѣ. Въ 1481 г. сент. 8 заложены два обѣтные предѣла у Аргангельскаго собора-Воскресеніе да Акила апостолъ, въ память побѣды надъ Новгородцами на р. Шелони, случившейся 14 іюля 1471 г. въ воскресенье, на память св. апостола Акилы. Вел. князь тогда же далъ обѣтъ построить церковь св. апостола, а воеводы Данила Холмскій и Ѳедоръ Давыд. Палецкій - церковь Воскресенія. Неизвѣстно, гдѣ первоначально была сооружена эта вторая церковь, памятникъ боярскаго благочестиваго усердія. Можно съ большою вѣроятностыо предполагатъ, что этотъ храмъ, быть можетъ, только деревянный, существовалъ на томъ мѣстѣ, гдѣ въ 1532 г. былъ заложенъ, а въ 1543 г. оконченъ строенiемъ храмъ тоже Воскресенія, возлѣ колокольни Іоанна Лѣствичника, или святаго Ивана, впослѣдствіи извѣстной подъ именемъ Ивана Великаго. Новый храмъ былъ выстроенъ также для колокольни, болѣе обширной, которая существуетъ и донынѣ, вмѣщая въ себѣ самые большіе колокола. Подробности объ этой постройкѣ мы помѣщаемъ ниже.
Въ 1483 г. архимандритъ Чудовской Геннадій Гонзовъ заложилъ каменную церковь во имя Алексѣя Чуд. да и трапезу каменную заложилъ. Въ 1491 г. совершили церковь Введенія Б-цы и полату камену на Симоновскомъ дворѣ у Никольскихъ воротъ. Освящена 13 ноября.
Въ 1501 г. по повелѣнію государя въ Чудовомъ монастырѣ разобрали старую церковь Чуда Архангела Михаила, строеніе Алексѣя митрополита, и стали сооружать новую, донынѣ существующую. Освящена въ 1503 г. сент. 6.
Въ 1504 г. была разобрана старая церковь Козмы и Демьяна, стоявшая противъ заднихъ воротъ Чудова монастыря, и заложена новая, повелѣніемъ вел. князя.
Наконецъ, незадолго передъ своею кончиною, вел. князь 21 мая 1505 г. повелѣлъ разобрать уже ветхую соборную церковь Архангела Михаила, строеніе Ивана Калиты, и заложилъ въ октябрѣ на томъ же мѣстѣ новую болѣе обширную.
Тогда же и другую церковь разобрали, также строеніе Ивана Калиты, св. Іоаннъ Лѣствичникъ, иже подъ Колоколы, и заложиля новую не на старомъ мѣстѣ, отмѣчаеть одинъ лѣтописецъ (П. С. Л. VI, 50). Другіе лѣтописцы указываютъ, что на старомъ мѣстѣ.
Черезъ пять мѣсяцевъ, 27 октября 1505 г. вел. князь Иванъ Вас. скончался и погребенъ въ новозаложенномъ соборѣ Архангела Михаила, какъ и митроп. Филиппъ въ только что начатомъ постройкою Успенскомъ соборѣ.
Постройка храма продолжалась и по кончинѣ вел. князя и совсѣмъ была окончена уже въ 1508 г., когда ноября 8 храмъ былъ освященъ. Но за годъ прежде, когда храмъ былъ доведенъ до верхнихъ каморъ, 1507 года октября 3 въ него были перенесены и мощи прародителей государевыхъ, гробы вел. князей, начиная съ Ивана Калиты. Не упомянуто въ лѣтописяхъ, гдѣ до того времени находились ихъ гробы. Вѣроятно, оставались на своихъ старыхъ мѣстахъ и были перенесены на новыя, устроенныя возлѣ стѣнъ болѣе обширнаго храма. Строителемъ храма былъ Фрязинъ Алевизъ Новый.
Таково было неутомимое строительство Ивана Третьяго, совсѣмъ измѣнившее обликъ стараго Кремля, который теперь больше походилъ на европейскій замокъ, чѣмъ на старинный русскій городъ. Дѣйствительно, замкомъ и называли его путешественники-иностранцы.
Этимъ именемъ обозначался, такъ сказать, каменный обликъ вновь устроеннаго города Кремля. Дотолѣ Кремль носилъ обликъ обычнаго на Руси города, построеннаго изъ одного дерева. Старыя и ветхія каменныя его стѣны, какъ упомянуто, уже не отличались своимъ видомъ отъ остальныхъ деревянныхъ сооруженій, а старые каменные храмы по своимъ малымъ размѣрамъ совсѣмъ исчезали въ общей массѣ деревянныхъ хоромъ великокняжескихъ и боярскихъ, строившихся высоко и широко.
Вообще, каменныя строенія въ древней Москвѣ столь были рѣдки, что лѣтописцы старательно заносили въ свои сборники временныхъ лѣтъ всякую подобную постройку, даже ворота и въ особенности, конечно, Божіи храмы.
Внѣ Кремля на посадѣ каменная церковь являлась такою рѣдкостью, что обозначалась какъ особое урочище: Егорiй каменный въ Георгіевскомъ, Богоявленіе каменное въ Богоявленскомъ монастырѣ указывались какъ памятники, заслуживающіе удивленія и особаго примѣчанія. Что касается жилыхъ каменныхъ зданій, то о нихъ и въ самомъ Кремлѣ никто не помышлялъ. Даже и вел. князья нимало объ этомъ не заботились.
Древняя Москва былъ городъ деревянный со всѣми ея жилищами и со всѣми очень многочисленными ея храмами, а потому всегда во время пожаровъ выгорала изъ конца въ конецъ.
Казалось, что именно непрестанные пожары должны были научить горожанъ какой-либо правильной борьбѣ съ этою бытовою стихіею, и, однако, болѣе чѣмъ цѣлыя полтораста лѣтъ отъ пожаровъ при Иванѣ Калитѣ все оставалось по-старому и послѣ каждаго пожара горожане, какъ бы сохраняя завѣты отцовъ и дѣдовъ, строились опять изъ дерева и опять старымъ же порядкомъ сгорали дотла.
Это изумительное деревянное коснѣніе не одной Москвы, но и всѣхъ другихъ городовъ объясняется, впрочемъ, великою дешевизною въ то время строительнаго деревяннаго матеріала, а вмѣстѣ съ тѣмъ и необыкновенною скоростью постройки не только обывательскихъ жилищъ, но и самыхъ церквей, нерѣдко очень обширныхъ и высокихъ, а также и городскихъ стѣнъ, еще болѣе обширныхъ.
Въ свою очередь это самое обстоятельство очень препятствовало развитію строительнаго каменнаго дѣла, которое, не встрѣчая нигдѣ особаго попеченія и привѣта и ни съ какой стороны никакой потребности въ его художествѣ, принуждено было годъ отъ году слабѣть и, если можно такъ выразиться, едва двигало ногами даже при постройкѣ небольшихъ храмовъ, а съ большими и совеѣмъ не могло совладать, какъ это обнаружилось при начальномъ сооруженiи Успенскаго собора въ Москвѣ, что подтверждають также и нерѣдкія паденія новостроенныхъ храмовъ и въ Московской области и въ Новгородѣ.
Типъ хорошей каменной жилой постройки должны были выработать богатые Новгородцы, но и они въ теченіи вѣковъ точно также, одолѣваемые безпрестанными пожарами, по-старому оставались въ тѣхъ же деревянныхъ жилищахъ. Само собою разумѣется, что въ каменныхъ зданіяхъ никто не рѣшался жить, когда болѣе удобно, болѣе просторно и болѣе полезно для здоровья можно было жить въ вѣковѣчныхъ деревянныхъ хоромахъ.
Впрочемъ, въ первой половинѣ XV вѣка Новгородскій владыка архіепископъ Евфимій началъ строить и на своемъ дворѣ каменныя зданія, но только пріемныя и служебныя полаты, оставляя самое жилье все-таки въ деревянныхъ постройкахъ. Быть можеть, по его примѣру и старая Москва мало - по - малу стала строить и для своего обихода каменныя полаты и первымъ начинателемъ этого подвига явился самъ митрополитъ Іона, положившій столько труда и заботъ для установленія и утвержденія въ Москвѣ государственной идеи, отчего его святое имя и возглашается вмѣстѣ съ его святыми предшественниками, Петромъ и Алексѣемъ, создателями Русскаго государственнаго единенія.
Первоначальникъ каменныхъ жилыхъ построекъ митрополитъ Іона еще въ 1450 г., во время ІПемякиной смуты, заложилъ на своемъ дворѣ полату каменну, въ которой впослѣдствіи устроилъ и обѣтную церковь Ризположенія въ память избавленія Москвы отъ Татарскаго нашествія царевича Мазовши.
Не скоро этотъ первый опытъ нашелъ себѣ послѣдователей. Прошло слишкомъ 20 лѣть, когда, наконецъ, и граждане положили основанiе для такихъ построекъ. Въ 1471 г. купецъ Тароканъ заложилъ себѣ полаты кирпичныя, у городовой стѣны, у Фроловскихъ воротъ, въ одно лѣто и построилъ ихъ.
По всему вѣроятію мѣсто этихъ полатъ занимаетъ теперь небольшое зданіе Дворцоваго вѣдомства, стоящее возлѣ старинной еще стрѣлецкой сторожки, или гауптвахты.
Затѣмъ въ 1473 г. новый только что возведенный на столъ митрополитъ Геронтій на томъ же святительскомъ митрополичьемъ дворѣ заложилъ новую полату и у двора поставилъ, нарядилъ врата кирпичные кладены кирпичемъ ожиганымъ. Эта полата также кирпичная на четырехъ каменныхъ подклѣтахъ была окончена постройкою на другой 1474 годъ, когда 13 ноября владыка и перешелъ въ нее жить.
Можно полагать, что святитель, достроивая въ 1474 г. эту полату и ворота, воспользовался матеріаломъ отъ разрушившейся соборной церкви, такъ какъ этотъ матеріалъ, камни и кирпичи, оказался для новой уже Аристотелевской стройки негоднымь въ дѣло для большого храма, но очень пригоднымъ для рядового строенія. Впослѣдствіи, въ 1493 г. послѣ пожара митрополитъ Зосяма поставилъ на своемъ дворѣ три кельи каменныя съ подклѣтами.
Должно упомянуть, что послѣ Геронтіевыхъ построекъ и монастыри стали сооружать полужилыя полаты, называемыя трапезами. Такія трапезы были сооружены въ 1483 г. въ Чудовомъ монастырѣ, въ 1485 г. - въ Симоновомъ монастырѣ, въ 1504–1506 гг. - въ Андрониковѣ.
Въ 1485 г. начали строить себѣ каменныя хоромы и большіе бояре. Сынъ государева казначея Владиміра Ховрина, Дмитрій, построилъ въ этомъ году полату кирпичную и ворота кирпичныя. Слѣдомъ за нимъ тогда же заложили кирпичныя полаты старшій братъ Дмитрія, Иванъ, прозваніемъ Голова, и бояринъ Василій Ѳед. Образецъ .
Наконецъ и вел. князь рѣшился построить себѣ вмѣсто деревянныхъ каменныя помѣщенія для жилья, конечно на старомъ прапрадѣдовскомъ мѣстѣ у церкви Благовѣщенія, сооруженіемъ которой въ 1484 г. и началась перестройка всего дворца. Въ тотъ годь подъ церковью были устроены казны, а возлѣ нея съ набережной стороны-Казенный дворъ, на которомъ въ 1485 г. былъ заложенъ обширный каменный погребъ.
Передъ тою же церковью съ западной стороны внутри государева двора въ 1487 г. Марко Фрязинъ заложилъ полату велику на мѣстѣ, гдѣ теремъ стоялъ, т.-е. по набережной сторонѣ. Эта большая полата впослѣдствіи именовалась Набережною.
Послѣ того дворцовыя зданія были выдвинуты на соборную площадь, гдѣ въ 1491 г. Марко Фрязинъ и Петръ Антоній построили большую полату, названную Грановитою по случаю обдѣлки ея наружныхъ стѣнъ по-итальянски гранями.
Весною на слѣдующій 1492 г. вел. князь окончательно рѣшилъ выстроить себѣ каменныя жилища и 5 апрѣля со всею семьею перебрался изъ своего двора въ новый дворъ Ивана Юрьевича Патрикѣевича, стоявшій противъ церкви Іоанна Предтечи у Боровицкихъ воротъ, а старый свой дворъ, деревянный, велѣлъ разобрать и на его мѣстѣ ставить каменный дворъ.
Однако въ новомъ и притомъ въ чужомъ жилищѣ, вѣроятно было тѣсно, почему тогда же вел. князь поставилъ себѣ временной деревянный дворъ за Архангеломъ, т.-е. съ восточной стороны Архангельскаго собора, на мѣстѣ, нѣкогда принадлежавшемъ сыну Калиты, Андрею, и потомъ сыну Андрея, знаменитому Владиміру Андреевичу Храброму, герою Куликовской битвы. Теперь это было опальное мѣсто, отобранное у провинившагося передъ государствомъ внука Храбраго воеводы, Василья Ярославича. Мѣсто такъ и прозывалось Ярославичевскимъ.
Съ небольшимъ черезъ годъ 16 апрѣля 1493 г. нутрь Кремля весь выгорѣлъ, остался только этотъ новый дворъ за Архангеломъ, гдѣ вѣроятно уже и пребывалъ вел. князь.
А потомъ ровно черезъ три мѣсяца, 16 іюля случился опять такой пожаръ въ Кремлѣ, какого не бывало съ тѣхъ поръ, какъ и Москва стала. Погорѣлъ не только весь Кремль и съ упомянутымъ новымъ дворомъ, но почти и весь посадъ вокругъ Кремля.
Оченъ трудно было при такихъ губительныхъ обстоятельствахъ продолжатъ даже и производимую постройку каменныхъ стѣнъ Кремля, а о продолженіи постройки дворца нельзя было и помышлять. Поэтому закладка каменнаго дворца совершилась уже въ послѣднiй годъ ХV ст., въ 1499 г. въ маѣ мѣсяцѣ, когда вел. князь заложилъ дворъ свой каменъ, полаты каменныя и кирпичныя, а подъ ними погребы и ледники, на старомъ дворѣ у Благовѣщенія, да и стѣну каменную заложилъ отъ двора до Боровицкой стрѣльницы, для защиты двора съ набережной стороны, откуда изъ Замоскворѣчья могли достигать и татарскія стрѣлы и горѣвшія головни.
Строителемъ всего жилого дворца былъ Алевизъ Фрязинъ оть града Медіолана.
Постройка продолжалась нѣсколько лѣтъ, по одному извѣстію (Устюж. Дѣт. 179) даже 12 лѣть, и была окончена въ 1508 г., черезъ два съ половиною года по кончинѣ основателя этихъ строеній вел. князя Ивана Васильевича.
7 мая 1508 г., во второе воскресенье по Пасхѣ, новый государь Василій Ив. перешелъ на житье въ эти кирпичныя полаты, которыя сохранились и до нашего времени, составляя три нижнихъ этажа нынѣ существующаго такъ называемаго Теремнаго дворца (Альбомъ видовъ No XIV).
Съ кончиною вел. князя Ивана Ш, перваго Московскаго государя, не произошло никакихъ перемѣнъ и ни малѣйшаго ослабленія ни въ дѣлахъ развитія государственности, ни въ домашнихъ дѣлахъ по устройству гнѣзда этой государственности, отнынѣ славнаго и преименитаго города Москвы.
Достойный преемникъ перваго государя, Василій Ив., рожденный отъ Царевны Грекини, прямо уже сталъ именовать себя Царемъ, т.-е. прямо обнаружилъ могущество и силу водворенной его отцомъ государственной идеи.
Въ городскомъ устройствѣ Москвы онъ также неутомимо слѣдовалъ по направленію, указанному и утвержденному отцомъ, которое ставило необходимою задачею по крайней мѣрѣ хотя одни Божіи храмы строить каменные и кирпичные.
Всего черезъ 8 мѣсяцевъ по кончинѣ отца онъ началъ свои строителныя работы сооруженiемъ въ Кремлѣ кирпичной церкви во имя Чуд. Николы, которая была заложена 21 іюня 1506 г. на мѣстѣ, гдѣ прежде стояла деревянная старая церковь, прозываемая Никола Лняной и Елняной. Храмъ былъ выстроенъ въ 9 недѣль и освященъ 1 октября. Вел. князь поставилъ въ ней чудотворную икону Николы Гостунскаго, отчего храмъ стали прозывать Никола Гостунскій. Затѣмъ въ 1508 г. окончены были строеніемъ Архангельскій соборъ и колокольница Іоаннъ Лѣствичникъ, которую строилъ Фрязинъ Бонъ. Несомнѣнно, что и тогда она была выстроена столпомъ.
Въ томъ же 1508 г. Фрязинъ Алевизъ Новый построилъ церковь Іоанна Предтечи у Боровицкихъ воротъ. Освящена ноября 5.
1508 г. весною вел. князь велѣлъ Алевизу Фрязину вокругъ града (Кремля) ровъ дѣлать каменіемъ и кирпичіемъ и пруды чинити вокругъ града. Въ 1516 г. на Неглинкѣ для этихъ прудовъ заложили третью плотину противъ Ризположенской стрѣльницы (Троицкихъ воротъ) и мостъ каменный, а ниже по теченію двѣ плотины были прежде заложены.
Пользуясь пребываніемъ въ Москвѣ Итальянскихъ мастеровъ и въ особенности славнаго Фрязина Алевиза, государь со многимъ желаніемъ и вѣрою повелѣлъ въ 1514 г. весною заложить и дѣлать каменныя и кирпичныя церкви не только въ Кремлѣ, но и на обширномъ близкомъ и далекомъ посадѣ. Въ Кремлѣ такимъ образомъ была заложена на сѣняхъ дворца церковь Рождества Богородицы съ предѣломъ св. Лазаря. На посадѣ въ разныхъ мѣстностяхъ были заложены девять церквей, строителемъ которыхъ былъ тотъ же Алевизъ.
Въ то же время въ Кремлѣ, какъ упомянуто, Юрій Григорьевъ Бобынинъ, вѣроятно богатый гость, поставилъ кирпичную церковь св. Аѳанасія Александрійскаго, на Кирилловскомъ подворьѣ.
Послѣ того въ 1519 г. государь повелѣлъ разобрать старую ветхую церковь Вознесенія въ Вознесенскомъ монастырѣ и заложилъ новую.
Въ 1527 г. государь поставилъ церковь камену съ предѣлы на своемъ дворѣ во имя Преображенія Спаса (Спасъ на Бору) и другую у Фроловскихъ воротъ св. муч. Георгія.