Антон же был в восторге. В своей работе охотника за привидениями он использовал термен - один из ранних электронных инструментов, детектор вторжений. Настроенный на фиксированную частоту, он позволял отслеживать флуктуации с помощью уровня и интенсивности своего звучания, если некое "присутствие" как-то себя обнаруживало. (В Голливуде использовали термен в качестве стандартного музыкального инструмента для "привиденческой" фоновой музыки в фильмах про таинственные дома.) Он расставлял ловушки для "привидений": камеру, заряженную инфракрасной пленкой с чувствительным триггером для записи любой образовавшейся на периферии активности; магнитофон, чтобы записывать любые призрачные звуки, которые могли издавать такие существа, проходя мимо него. Не одну ночь он провел в спальном мешке, лежа в ожидании появления зазевавшегося призрака. Антон действительно оказался одним из первых в Америке "охотников за привидениями".
"Современные охотники за привидениями - это те, кто знают что-то о человеческой природе. Вот это и есть истинно паранормальное явление в наши дни - спрятанные секреты человеческой психики. Новые Карнаки, Джоны Сайленсы и Жюли де Грандены не расхаживают, потрясая тибетскими молниями, и больше не стоят в центре защитных пентаклей-пятиугольников, изгоняя всевозможных демонов и монстров.
Тот исследователь, который в наше время будет иметь дело с злонамеренными силами на их почве так, как это описывалось в старых дешевых журналах, посмотрел бы невинной нечисти в глаза и сказал бы: "Ты ведь несчастен, да? Ты включаешь свой стереопроигрыватель на полную мощность, слушаешь непрекращающийся ритм и позволяешь музыке полностью тебя захватить. Ты мчишься по шоссе, плотно закрываешь окна и наслаждаешься этими ощущениями. Ты новая разновидность раба, живой мертвец, человек из стручка и ты даже не знаешь этого. Я знаю, что тебе нужно, хотя ты сам этого не знаешь. Вы могли быть галерными рабами, мастерами гребли, приплывшими через время к шуму ударных инструментов, оглушающему водителя машины.
В своей руке я держу длинный пастуший кнут, который заставит тебя покориться или - освободит тебя, в зависимости от твоих склонностей. Ты не сможешь меня одурачить. Ты можешь одурачить тех писак, но не меня, нет. Я знаю, что тебе нужно". Современные охотники за привидениями являются экспертами по паранормальным явлениям - фрейдистские представления ныне оставлены в пыльных книгах. Они обнаруживают значения за значениями. Их Иегова больше не может этого делать - дай никогда толком не мог. Для этого нужен Дьявол, он был нужен для этого всегда. Если они хотят Ада, я дам им Ад".
Конечно, большинство экспериментов Антона оказались ненужными, разве что для удовлетворения его собственного научного любопытства. Исполняя свои рабочие задания, Антон узнавал еще больше о тайнах животного под названием "человек". Сценарий обычно выглядел так: Антон прибывал в дом, где обнаруживал обеспокоенную пару, до полусмерти перепуганную неземными стонами, доносящимися из запертого дома. И Антон обнаруживал источник "неземных стонов": ржавую банку, свистящую на ветру, или бедную полумертвую от голода кошку, которая провалилась в разбитое слуховое окно и не могла выбраться.
Однако когда Антон предъявлял переутомленным жителям дома простую причину, вызвавшую их проблему, их разочарование оказывалось слишком очевидным. "И что же - это все?" И Антон научился немного приперчивать информацию: "Ну, конечно, там было кое-что еще, - добавлял он, только что не подмигивая. - Но я с этим разобрался, не беспокойтесь". Это был гораздо более удовлетворительный ответ - ведь получалось, что от имени этих людей было проведено что-то вроде сеанса экзорцизма, и Антон оставлял их вполне довольными тем, что их драгоценные страхи оказались небеспочвенными. И опять-таки он видел, что вне зависимости от доказательств люди предпочитали верить тому, во что они хотели верить. Его репутация охотника за привидениями делалась все более прочной, и люди начинали выходить с ним на контакт с целью расследования и "экзорцизма". Антон изучил тонкое искусство балансировать на грани обеспечения исцеления от недуга и сохранения тайны в одно и то же время. И хотя большая часть дел под грифом "800" заставляла Антона содрогаться от их глупости и слепой веры в сверхъестественное, его репутация вне стен полицейского управления выросла.
В течение нескольких быстро пролетевших лет у Антона образовалась стабильная клиентура, с которой он работал, получая максимальное удовольствие от своих занятий. Люди платили хорошие деньги за "очистку" их домов от духов или за то, что Антон гипнотизировал их в целях бросить курить, похудеть или набраться смелости попросить о прибавке к жалованью. В конце концов дошло до того, что клиенты стали просить у Антона совета на предмет того, как творить простые заклинания, накладывать любовные заговоры или мстить с помощью магии. Они ни на минуту не сомневались в том, что человек, который знал так много о мире духов, должен был помочь им вернуть возлюбленных. И он помогал. К 1955 году он был готов уволиться из полицейского управления и сконцентрировать всю свою энергию на дальнейшем исследовании Черных Искусств.
Для поддержки своих доходов экзорциста и гипнотизера Антон вернулся к игре на органе, на этот раз в заведении, где раньше незаконно продавали алкоголь, в доме с дурной репутацией под названием "Мориз Пойнт", расположенном в пятнадцати милях к югу от Сан-Франциско. Антон переехал с семьей в квартиру на Сутро-Хайтс с видом на парк развлечений Плейленд на побережье, где трехлетняя Карла еженощно была вынуждена слушать "серенады" местных идиотов и смех, доносившийся с проезда внизу.
Ей не приходилось скучать и из-за недостатка домашних животных. Один из помощников Антона, писатель Джуниус Адамс, знавший о его любви к большим кошкам и долгой истории отношений с ними, контрабандой через Бирму и Израиль добыл и подарил Антону десятинедельного черного леопарда. Кошка, которую назвали Золтан, пробежалась по дому и очень полюбила лежать в засаде на вершине лестничного марша и поджидать того, кто входил в дом с нижнего этажа. Когда ничего не подозревавший гость доходил до какого-то места на ступеньках, Золтан с разбегу кидался на него и старался скатиться с лестницы вместе со своей кувыркающейся жертвой вниз. Некоторые более робкие друзья семьи привыкли звать Антона и просить его подержать зверушку, пока они поднимаются по лестнице.
Антон также вспоминает, что Золтан любил забираться в кроватку Карлы и спать вместе с ней, когда она была еще совсем маленькой. Они с Кэрол, бывало, часто просыпались ночью оттого, что качалка девочки издавала приглушенный скрежет, когда Золтан вспрыгивал в нее, после чего раздавался тихий "плюх!", означавший, что кошка приземлилась внутри, стараясь как можно меньше шуметь. Утром Антон находил дочь мирно спящей, прижатой лицом к решетке кроватки, с высунутой и болтающейся в воздухе ножкой, а Золтан удовлетворенно сопел внутри кроватки, занимая три четверти ее площади.
Когда холодный океан пригонял туман на скалы рядом с квартирой Антона, в парк, который когда-то был владением Адольфа Сутро, Антон заворачивался в свое черное пальто и шел прогуляться с Золтаном во тьме. Гуляющие полуночники или люди, ожидающие автобус, бывало, пускались бежать, завидев эту зловещую парочку и обнаружив, что "собака" на сияющей стальной цепи вовсе и не была собакой. По этой реакции Антон понял, что ему нужно. Ему был нужен больший по размерам дом, где бы его эксцентричность была свободна.
В то время Антон уже стал популярной фигурой в местной прессе по причине его странных занятий и необычных домашних животных. Многие его приятели из цирка и со времен балагана продолжали дружить с ним, находя общий язык с теми необычными людьми, которых привлекала квартира Антона на Сутро-Хайтс. Антон осознавал, что ему нужно было место с большим количеством комнат, подальше от подглядывающих соседей, место, которое он мог бы устроить по своему вкусу, - еще более подходящее к его репутации охотника за привидениями, гипнотизера и мага. Ему нужно было время, чтобы применить те магические формулы, которые кипели в его мозгу. Его жизнь складывалась сама по себе, выстраиваясь в схемы, которые преследовали его со времен детства. Нельзя было отрицать зловещего направления развития его судьбы, которая неумолимо влекла его дальше.
Глава 6. Вальпургиева ночь, 1966
Люди, которые идут с Сатаной, их годы - как один день;
Они знают каждое поколение как сон, который уплывает прочь.
И они призывают людей веселиться и пировать, пока возможно.
Роберт Говард. Люди, которые идут с Сатаной
Уже не нуждаясь в том, чтобы выглядеть "прилично" в качестве полицейского фотографа, Антон снова отрастил мефистофельскую бородку и усы. Его иссиня-черные волосы почти достигли той формы гривы, которую они имели, когда он работал с большими кошками в цирке, - по стандартам 1956 года они все еще считались неприемлемо длинными. Будучи полицейским, ему надо было выглядеть ухоженным и аккуратным, но эта необходимость отпала, когда он стал гипнотизером.
Антон описал дом, который задумал, и агент по продаже недвижимости перечислил ему несколько мест, в которых находились подходящие дома. Однажды, поехав посмотреть дом неподалеку от исключительно
привлекательной территории в районе Си Клифф, в нескольких кварталах от моста Золотые Ворота, Антон незамедлительно заинтересовался побитым непогодой темно-серым викторианским домом через дорогу. Его не остановили ни табличка "Продано" перед домом, ни агент, который пытался напомнить Антону, что он искал какое-то совершенно иное место. Антон знал, что искал именно это.
ЛаВей по праву гордился тем, что он называет "белыми слонами", - очень редкими и ценными вещами, которые у него есть. Они всегда необычны. Он приобретает эти артефакты ради присущей им ценности, которую осознает именно он, а не ради денежных спекуляций, потому что в соответствии с его приобретательской природой, он очень ими дорожит. Например, машины, которые он приобретал в то или иное время: в 1934 году - Duesenberg (за $175), в 1937-м - Cord (за $265), в 1941-м - Hollywood Graham (за $150)…
Посредник Антона попросил у хозяина разрешения посмотреть дом внутри и, предупредив Антона, что дом уже находится на комиссии в его компании по недвижимости, представил Антона жителям дома как историка, интересующегося дизайном интерьера. Хозяйка оказалась дома; она готовилась к продаже своей собственности. Удивленная энтузиазмом Антона, она с гордостью показала ему свои владения.
По мере того как она вела Антона по всем тринадцати комнатам, он узнавал, что в разное время дом использовался как заведение, где нелегально продавали спиртное во времена сухого закона, обиталище прорицательницы и бордель. Хозяйка тактично упомянула о тех необычных вещах, которые появились в доме за многие годы, - тайные перегородки, люки в полу и скрытые комнаты. Мэри-Элен Плезант, известная более как "Мамочка Плезант", самая известная мадам в Сан-Франциско времен Варварского побережья, купила этот дом для молодого мулата. Большинство стенных шкафов в доме были оборудованы секретными перегородками, которые использовали, для того чтобы грабить клиентов, пока их "развлекали". Тайные проходы тянулись по всему дому, и было совершенно несложно обойти весь дом так, чтобы никто тебя не увидел. В различных стратегических точках были запрятаны приборы, которые издавали треск и другие странные эффекты во время сеансов.
Антон был очарован, и после того как сказал хозяйке, что хотел бы заниматься в доме магией, она полностью убедилась в том, что именно он должен стать его владельцем. Она была рада обнаружить человека, который мог действительно оценить блестящую историю дома и которому было суждено добавить к этой истории новую главу. В сущности же Антон чуть прибавил денег к той сумме, которую предлагало ей агентство по продаже недвижимости, и этого оказалось ей вполне достаточно, чтобы выйти из сделки и продать дом Антону, а не другому претенденту.
Первое, что сделал Антон, переехав, - это перекрасил дом в черный цвет. После тщетных поисков, он пришел к заключению, что черную краску для домов не производят вовсе. Тогда Антон нашел какую-то черную краску, оставшуюся от окраски подводной лодки, взял напрокат строительные леса и приступил к работе. Внутри надо было сделать совсем немного - переклеить обои, заменить кафель и добавить несколько слоев краски, и к Хэллоуину ЛаВей уже были готовы провести роскошную презентацию своего дома. Их полуночная вечеринка имела сногсшибательный успех. Для Антона было очевидно, что таких событий должно произойти намного больше. Дом, казалось, просил, чтобы в нем проводили магические собрания, и было бы просто обидно ограничивать колдовские штудии, проводимые в нем, одним участником.
Новые соседи Антона следили за всем, что стало твориться вокруг странного дома, который стал выглядеть еще более странным после того, как в нем поселились новые жильцы. И уже полетели слухи по окрестностям о таинственном человеке с милой женой и дочерью, которые гуляли перед домом с черной пантерой на поводке. В то время Антон владел черным "ситроеном" 1949 года, который он парковал перед домом, - это была низкая, зловещего вида машина, которая добавляла эффектности смутным очертаниям дома. В конце концов некоторые люди более старшего поколения настолько преисполнились любопытства, что начали заговаривать с Антоном, что предоставило ему возможность узнать еще больше о своем новом доме. Они были рады рассказать ему легенды, которые окружали это место, зная, что странный молодой человек сможет их оценить.
"Стою я там на лесах, концентрируюсь на наличниках вокруг окон и слышу кудахтанье позади: "А я тут, бывало, выпивку покупал…" Оборачиваюсь и вижу, что сзади стоит этот старый дурак, который битых полчаса грузил меня историями о ночных вечеринках, которые проходили здесь во времена сухого закона".
Дом был построен в 1887 году шотландским морским капитаном из дерева, привезенного из окрестностей мыса Горн в качестве балласта для судна. Считалось, что капитан прожил в доме шесть счастливых лет со своей женой, но потом его супруга исчезла при таинственных обстоятельствах. Капитан однажды уехал, и о нем больше ничего не слышали.
После великого землетрясения в Сан-Франциско в 1906 году в переднем холле был сооружен грандиозный камин, выполненный из больших камней для мостовой, которые были вывернуты из набережной в прибрежной зоне. Металлического цвета рельефные камни прибыли из Англии, где они являлись частью римских развалин. Они тоже были провезены на кораблях вокруг мыса Горн в качества балласта, а затем использовались как камни для мостовой и волноломов Сан-Франциско. Невероятно твердые, грубо обтесанные, темные, они выглядели именно так, как должны были выглядеть камни, должно быть составлявшие древние жертвенные алтари друидов. После землетрясения камни навалили горой, как простую щебенку, и хозяйка дома наняла каменщика, который привез к ней несколько тачек этих камней для строительства камина.
Получилась необыкновенно крупная конструкция, которую любой, кроме Антона, счел бы гротескно непрактичной. В конце концов это помещение стало основным ритуальным залом Церкви Сатаны. Огромный покров, находившийся там, был достаточно велик, чтобы обнаженная женщина могла со всеми удобствами откинуться на него во время их сатанистских церемоний; эта фотография потом обошла журналы всего мира. Антон осознавал, что в том факте, что первый, ставший известным, сатанистский алтарь был сделан из камней, история которых напрямую прослеживалась до времен Римской империи, был особенный магический смысл. Создавалось ощущение, что этот дом был спроектирован специально для Антона, как будто вышел из его мечты.
Как сказал ЛаВей, он никогда не гонялся за известностью, и неважно, что говорили бы о нем клеветники, - известность сама всегда приходила к нему. Через несколько месяцев после инаугурации "черного дома", Херб Каэн, самый широко читаемый колумнист Сан-Франциско, написал о необычных занятиях Антона и его необычном доме, в котором жила кошка из джунглей, а по тайным переходам внутри свободно бродил тарантул. Статья имела огромный успех.
Незадолго перед этим Антон начал играть на мощном театральном органе марки Wurlitzer в коктейль-холле, который носил название "Потерянный уикэнд". Будучи единственным инструментом такого рода, на котором играли бы ежедневно, Wurlitzer привлекал поклонников, приезжавших послушать его со всей страны. В Цивик Аудиториуме Сан-Франциско Антона наняли играть на самом большом органе к западу от Чикаго - на концертной модели Austin, построенной в 1915 году для Всемирной Панамско-Тихоокеанской ярмарки. Пять его клавиатур, восемь тысяч труб и неуклюжее расположение элементов пугали большинство исполнителей. Антон окунулся в работу без лишних раздумий, сконцентрировавшись на своем умении доставлять удовольствие толпе, которое он накопил зато время, что играл на музыкальных инструментах. Пораженное энтузиазмом нового органиста, руководство Аудиториума предложило Антону постоянную работу. Вскоре он стал городским органистом Сан-Франциско, игравшим на культурных мероприятиях, собраниях и играх.
Вокруг Антона собиралась толпа влиятельных и эксцентричных людей, которые чувствовали себя легко в его доме и которым было приятно получить возможность разделить его иконоборческие интересы и хобби. Еще до эры видео для людей схожего склада ума было обычной практикой образовывать неформальные общественные группы, организовывать вечера, проводить обеды и т. п. Вот такую-то удивительную группу людей, которые запросто собирались на вечеринки в "черный дом", Антон стал называть "Магическим кругом".
Сначала определенного сценария не было и разговоры текли свободно за коктейлями, а кто-то из членов компании или сам Антон играли на Хаммонде или на пианино в углу. ЛаВей проводили четыре крупные вечеринки в год: на Новый год, накануне летнего солнцестояния, в Вальпургиеву ночь и на Хэллоуин. Великолепные костюмированные балы проводились круглый год, часто они были посвящены какой-то заморской тематике. Познакомить старых знакомцев ЛаВея балаганных и цирковых времен с друзьями из полицейского управления и с новыми знакомыми - богатыми эксцентриками и литературными бунтарями, которые собирались вокруг ЛаВея из-за его репутации главного Черного мага в Сан-Франциско, - оказалось очень многообещающей тактикой. Необязательная болтовня на оккультные темы перетекала в рассуждения об эффективности магии и заклинаний, что привело Антона к идее организации вечеринок, на которых проводились настоящие ритуалы для жаждущих познания гостей. Но прошло еще довольно много времени, прежде чем ЛаВей действительно открыл двери своего дома для публики и начал проводить организованные семинары, собирая на входе скромную плату за лекции на те темы, в которых он так хорошо разбирался.